Грехи за семью печатями

      Небывалая бодрость разбила и без того хрупкие оковы беспокойного сна. Каким-то образом все ощущалось абсолютно иначе. И первой мыслью, пришедшей на здравый ум, стало скользкое сомнение.       «Действительно ли я жива? И сомнение ни в коем случае не было беспочвенным. Каждая моя клеточка искрилась небывалой бодростью, что немного пугало, но все же вселяло надежду на лучшее. Я терялась в догадках. А не отошла ли моя заблудшая душа к отцам прародителям?»       К своему счастью, я привыкла верить собственным глазам, нежели звериному чутью. На свежую голову я легко сложила некоторые факты и на данный момент знаю, что около трех дней Стайлс и я пребываем в этом месте. За это время он не раз навещал меня в присутствии врачей, но не забывал и о личном визите.       Пышнотелая дама в больничном халате по нескольку раз в день также наведывалась к моей койке. Она любезно приносила еду и меняла капельницы. Не без ее помощи я посещала туалет и могла принять ванну. Я премного благодарна Стайлсу, что тот не бросил меня умирать. Его душа оказалась такой же светлой, как взгляд, цвета молодых ростков мяты после легкого дождя.       С первой же встречи он показался мне заносчивым и напыщенным золотым мальчиком, но жестокость была последним, что испускало его существо. Как жаль, что мои догадки насчет его добродетели могли вмиг разрушиться. Из всех страхов по сей день я никак не могу избавиться лишь от одного.       Доверие. Доверять кому-то, не принадлежащему к клану семьи, всегда считалось непростительной в нашем деле ошибкой. Усугубляли все и события из раннего детства, что к несчастью, уже никогда не покинут мой разум.       Полагаясь на свое чутье, что так старательно пытаюсь подавлять, я убедила себя в порядочности парня. Удача не подвела и ставка на темную лошадку сыграла… В этот раз сыграла.       Я брала в расчет вероятность быть убитой тем снайпером из окна текстильной фабрики, но поступить иначе не позволяла совесть.       Едва уловимый скрежет неподалеку заставил оглядеться. Старые белые стены с осыпавшейся местами известкой, пыльные окна и минимум мебели уже так не мозолили взгляд, привыкший к изящной роскоши поместья Инганнамортэ. Двери были сняты с петель, из-за чего с моего места проглядывался весь коридор.       Свет из окна поначалу мешал рассмотреть наведавшегося гостя, но немного погодя, таки удалось различить силуэт, а после и всего гостя целиком.       Пожилая женщина на кресле-каталке с неподдельным интересом в глазах разглядывала мою фигуру. Легкая проседь ничуть не портила благородный оттенок волос цвета вороньего крыла. Смуглая кожа едва выцвела. Черты лица ее напоминали незнакомку с полотна да Винчи. Изящная и утонченная она являла собой идеал женской красоты не поддающийся натиску времени.       Мое внимание испугало незнакомку, сошедшую с холста, и смущенно отвернувшись, она легонько крутанула колеса своего транспорта и покинула поле моего зрения.       Сдавив кожу вокруг иглы, что была погружена в вену правой руки, я осторожно вытянула тонкий металл из-под кожи и воткнула в край одеяла. В комнате было довольно тепло, с улицы лил мягкий оранжевый свет. Я боялась спустить ноги с кровати и сделать первый шаг. Казалось, любое движение вмиг могло разрушить чувство небывалой бодрости и легкости.       Шершавый бетонный пол остужал разгоряченные ступни. Чужая растянутая майка прилипала к спине. Самое время принять ванную и разжиться сменной одеждой.       За окном глаз радовал зеленый пейзаж, который редко можно встретить в городе, да и в том месте, где живем мы с отцом — нет такой растительности. Большое количество насаждений сокращает угол обзора видеонаблюдения. Что уж там говорить, если и человеку порой не под силу разглядеть врага, сливающегося камуфляжем с зеленой местностью. Так вдруг захотелось выйти наружу, вздохнуть полной грудью и согреться лучами заходящего светила.       Синий Corvette притаился за деревянной сараюшкой. Кроны деревьев трепетали от легко ветра, а прикрыв глаза и вовсе можно было различить шелест листьев. Взгляд привлекло движение на крыльце. Чтобы лучше разглядеть происходящее пришлось замысловато извернуться и вскарабкаться на подоконник. Обзор с третьего этажа оказался замечательным. Я имела возможность рассмотреть практически каждую деталь и, что немаловажно, остаться при этом незамеченной.       Я сразу узнала Стайлса в одной из фигур, его лицо вновь украшал многочисленный пирсинг. Легкая темная футболка едва колыхалась от нежных порывов теплого ветра. Ведь глядя в окно, создавалось именно такое ощущение. Светлые льняные брюки свободно сидели на длинных худых ногах.       Его собеседница, напротив, была облачена в строгий костюм. Черная юбка карандаш из плотной ткани, шифоновый топ и твидовый жакет с вплетением металлической нити. Ее черные лакированные лодочки сверкали словно новенькие. Из украшений я смогла разглядеть лишь внушительные по стоимости часы и черные солнцезащитные очки в роговой оправе.       Стайлс и шатенка стояли довольно близко. Та о чем-то рассказывала, а парень в знак утешения заботливо поглаживал ее по руке. Женщина в один момент взялась утереть слезы и стянула очки. Под правым глазом красовалась знатная гематома. Парень приобнял гостью. Лицо его выражало гнев и сочувствие. Вскоре женщина отпрянула от молодого человека и оба они направились к воротам.       Ноги сами понесли меня по пустому коридору, с обеих сторон которого тянулась череда деревянных дверей. Спеша вырваться на свежий воздух, я не стала дергать ручки и прицениваться к обстановке. И так понятно, что место это долгое время было бесхозным. Новый хозяин явно старался навести в этом месте порядок, но не поспел к прибытию первых гостей.       Деревянная лестница слегка поскрипывала. Видно, что некоторые дощечки были заменены на новые, которые еще не успели покрыть лаком и от того имелась возможность посадить занозу. Некогда глянцевая поверхность перил стерлась со временем, но кое-где все еще было возможным разглядеть первозданный вид замысловато изрезанного дерева. На первом этаже пол был отделан гранитом, который не мешало бы натереть до блеска, со временем камень потускнел и напитался пылью. Потолки высокие и выкрашенные в белый казались еще более высокими, чем есть на самом деле.       Без труда я отыскала дверь ведущую наружу и выпорхнула на огромное каменное крыльцо. Белый мрамор, нагретый за день солнцем, согревал ступни, что успели замерзнуть к этому времени.       К воротам подъехал черный Mercedes. Стайлс обнял на прощание гостю и запечатлел короткий поцелуй на ее щеке. Незнакомка исчезла в салоне авто и секундой позже автомобиль скрылся за поворотом.       Парень еще некоторое время смотрел вслед умчавшемуся автомобилю и кусал губы. Задрав глаза к небу, он взъерошил волосы на затылке и резко опустил голову вниз. Ветер играл с одеждой мужчины, а солнце подсвечивало копну волос, придавая цвету глубины. Наши взгляды пересеклись, и Стайлс смущенно отвел глаза в сторону. Должно быть, я застала парня в весьма интимный момент. Его фигура сгорбилась, и массивные плечи подались вперед. Будто ежась от дождя, он не спеша шел к дому. Он явно не рассчитывал на разговор со мной. Я, конечно, разделяю его чувства сейчас, но не смогу оставаться в неведении. Я шагнула навстречу. Ноги соскользнули с последней ступеньки и ступни чуть утонули в мягком теплом песке.       В пару шагов мы преодолели расстояние между нами и вот, теперь стояли друг напротив друга. Словно давние знакомые, разделяющие старую общую боль, мы встретились, наконец, расставить все точки над «и».       Я стала первой, кто набрался смелости начать трудный для нас обоих разговор. — Ты узнал, кто стрелял?       Стайлс скользнул по мне уставшим взглядом и отрицательно помотал головой. Глаза его были красные, а щеки впали. — Когда ты спал последний раз? Когда последний раз ел? — меня злило такое его отношение к собственному здоровью и на то были причины. — У меня не было на это времени. — вымученно прохрипел он. — Хорошо, оставим этот разговор на потом, — медленно выдохнула я, —Сейчас мне нужны твои идеи. Кто мог нанять стрелка?       Он лишь развел руки в стороны, в его взгляде не читалось никакой заинтересованности, что пуще злило меня. — Это мог быть мой отец. Если он посчитал, что ты можешь как-то навредить мне или… — я пыталась понять его мотив, — Он обещал не вмешиваться, но я не могу быть уверенна в его словах. Он уже нарушал обещания и не раз…       Мои размышления прервал грубый голос: — Это не он. — С чего ты взял? Мне нужны обоснованные доводы. — терпение во мне заканчивалось и котелок вот-вот закипит. — Можешь просто поверить на слово? Не твой отец отдал приказ. — парень явно пытался утаить что-то.       В один момент мне снесло крышу: — Какого черта ты несешь?! Если тебе что-то известно, лучше скажи сейчас! С твоей помощью или без, я добьюсь правды! — каждый раз мой голос становился выше на октаву, — Почему я должна довериться тебе?! Ты какой-то особенный?       Мое тяжелое дыхание заглушало стук сердца. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, и я готова была начистить морду этому самоуверенному выродку.       И тогда, совершенно спокойно он бросил единственную фразу: — Но ты ведь уже доверилась однажды. — протянув руку к повязке он едва задел ее пальцами.       Я потеряла любое самообладание. К счастью Стайлса, наставления Ли не прошли даром и тогда, словно по щелчку, я заставила себя сосредоточиться и отпустить гнев. Тренер как никто другой знал наверняка, что терпение и спокойствие способны разрушить самые большие преграды на нашем пути. — Воспитание не позволило бы мне поступить иначе, — отчасти это являлось правдой, — Я привыкла так жить. Я привыкла бросаться под пули.       Странным образом собеседник сменил тему разговора: — Теперь, когда мы знакомы немного ближе… Может, назовешь свое имя? В глазах Стайлса загорелся слабый огонек, он слегка оживился. Никогда не смогу понять, что происходит в его голове. Как грязные домогательства в клубе смогли перерасти в нечто совсем непорочное.       Всматриваясь в его мятный взгляд, я пыталась понять, что за игру он ведет. Также как и я, он не спешил открывать все карты. Мы будто играли в поддавки, и удача одинаково подкидывала нам крупные и мелкие карты. Но сейчас азарт разгорался все больше и игры становились опаснее. Банальные поддавки грозили нам закончиться игрой в русскую рулетку. — Эрминия. — выдохнула я и тут же отвернулась от него, зашагав обратно в дом.       Позади прозвучало тихое: — Приятно познакомиться, Эрминия.