My brutal killer

Для Юнги зачёт по информатике прошёл быстро. Возможно, из-за того, что всё его внимание было приковано к тесту, который парень не хотел завалить. После звонка он в последний раз пробежался глазами по ответам в бланке и сдал работу, полный уверенности, что хорошие баллы ему гарантированы. Наскоро собрав вещи в рюкзак, Юнги подошёл к уже ждущему у двери Чимину, и вместе они вышли в коридор. В воздухе стояла духота, студенты медленно выползали из кабинетов, создавая толкучку. Увлечённо обсуждая ответы в тесте, парни и не заметили, как переключились на проблемы друг друга. Юнги по прошествии времени уже не стыдился рассказывать Чимину о личном: о том, что мать не появлялась дома второй день, буквально ночуя в офисе из-за плотного графика и большого объёма работы. Хотя Юнги и пытался помогать ей всем, чем мог, но здоровье мамы уже было подорвано, поэтому парень часто ругался с ней, буквально заставляя отдыхать. Также Мин искал подработку по выходным, чтобы мать окончательно не загнала себя на работе, и при этом их семейный бюджет не заканчивался так стремительно. Чимин, зная о подобных сложностях в жизни Юнги, не относился к нему пренебрежительно, несмотря на то, что проблемы с деньгами ему всегда были чужды, ведь семья Пак была довольно обеспеченной. Наоборот, он искренне хотел помочь другу, периодически предлагая Юнги часть своего обеда. Чимин мог бесконечно говорить глупости, веселя этим Мина, помогал ему с домашними делами и, главное, отвечал откровениями и со своей стороны. Юнги знал, что Чимин переживал за отношения своего младшего брата с одноклассниками. Раньше частенько бывало, что Пак заходил к нему в класс, узнать, как дела, и видел, как над Чау издевались. Раскидывали вещи, оскорбляли и распускали руки. Чимин сильно ругался на одноклассников брата. После подобных взбучек они вроде как успокаивались и мирились, но проблема была в том, что как только Чимин уходил — всё повторялось вновь. Тем не менее, младший Пак ни разу не жаловался ни Чимину, ни родителям на то, что его обижали. По мнению самого Чимина, в этой ситуации требовалось вмешательство родителей, но Чау чуть ли не со слезами на глазах умолял брата не рассказывать им, говорил, что он всё решит сам. Младшенький хотел, чтобы старший брат больше не вмешивался во всё это, но последний не мог просто так оставить Чау на растерзание других подростков. Юнги успокаивал друга и просил дать брату шанс. По мнению Мина, Чау дразнят за то, что он в глазах одноклассников остался стукачом, который чуть что жалуется своему брату. Пак прислушался к совету друга и старался не наведываться в класс к Чау так часто, но всё равно переживал и ничего поделать с собой не мог, вот и жаловался на это при любом удобном случае. Юнги понимающе улыбался и говорил, что нужно лишь подождать и всё образуется. Информатика была последним уроком, а факультатив, на который Чимин и Юнги ходили вдвоём, отменили. В глубине души Юнги был рад, ведь теперь сможет уделить больше времени проекту, который ему нужно сдать на днях. Да и что уж скрывать, Мин в последние дни был готов лопнуть от нервного напряжения, поэтому небольшая передышка, в виде пары часов наедине с собой, пришлась как нельзя кстати. На подходе к гардеробной Юнги было встрепенулся, но беспокойство тут же отступило, как только он убедился в том, что Чонгука в раздевалке не было. Встречаться с ним после недавнего инцидента Юнги хотелось меньше всего на свете. — Чау написал, что у него сейчас будет электив, и чтобы мы его не ждали у школы, — сказал Чимин, попутно завязывая шнурки. Юнги кивнул и мельком просмотрел уведомления. Ничего особенного. Он обычно отключал уведомления в своём nsfw-профиле, а больше ему на телефон ничего и не приходило, разве что какой-то посторонний спам. Вздохнув, Мин убрал телефон и уставился на Чимина, который, прыгая на одной ноге, пытался поднять шарф с пола и одновременно с этим получше надеть ботинок. Со стороны это смотрелось довольно комично, и Юнги еле сдерживал улыбку. Когда Пак, наконец, зашнуровал ботинки и повязал шарф на шею, они вышли из здания. Погода на улице стояла приятная. Шумел ветер, путаясь в волосах парней. С сакур, что стояли во дворе, опадали листья, радуя глаз идущих с занятий учеников. Мимо парней с звонким смехом пронеслись девочки из их класса. Смешавшись с толпой, Юнги вновь накрыло напряжение. Он шёл, невольно оборачиваясь, словно за ним кто-то следил. — Юнги-хён, ты чего? — Чимин, прервавший свой монолог, обернулся вслед за парнем. Они прошли немного от ворот школы, поэтому людей рядом было не так много. Никого особенного не увидев, он вопросительно посмотрел на друга. — А, показалось что кто-то зовёт, не бери в голову, — Пак недоверчиво посмотрел на Юнги, никак не комментируя его ответ. Они продолжили свой путь. Лишь после недолгого молчания он спросил: — Ты в порядке? Чимин явно намекал на стычку с Чонгуком. Юнги замялся с ответом. — Всё хорошо, просто… Он боится. Боится, что всё станет только хуже. Боится, что уже сам Чонгук будет заинтересован в издевательствах над ним, и тогда ему точно несдобровать. Он боится не выдержать, сломаться окончательно. Чимин, чувствуя состояние Юнги, приобнял его за плечи, аккуратно похлопывая по спине рукой. — Не загоняйся так. Если Чон тронет тебя ещё раз хоть пальцем, то он будет иметь дело со мной, — для большей убедительности своих слов Чимин принял боевую стойку и угрожающе потряс кулаком в воздухе. Проходящие мимо школьники с недоумением смотрели на эту парочку. Юнги уж было улыбнулся, но до него тут же дошёл смысл угроз Чимина. — Хей, обещай, что ты не будешь вмешиваться туда, где я могу справиться сам. Мне хватило того раза, когда они поймали нас за гаражами. Чим тут же выпрямился и внимательно посмотрел на Юнги, отчего тому стало неуютно. — Ты хочешь сказать, что тогда виноват был я? — Нет же, — Юнги взлохматил каштановые волосы. — Я просто волнуюсь за тебя и… Тот случай не выходит у меня из головы. Прости. — Я тоже волнуюсь за тебя, хён. И я не буду вмешиваться только тогда, когда пойму, что ты контролируешь ситуацию. Но ты ведь сам осознаёшь, что с ними — с ним — это так просто не пройдёт, — Юнги хотел возразить, но Чимин перебил его. — Мне надоело, что ты постоянно ходишь с синяками, которые не успевают заживать. Надоело, как ты строишь из себя неприступную крепость, хотя по факту вот-вот готов развалиться. Хён, я уважаю твои решения, но, пожалуйста, подумай над этим ещё раз, хорошо? Юнги кивнул. После довольно продолжительной тишины Чимин тронулся с места и напоследок прошептал: — Я боюсь, что однажды ты больше не встанешь.

***

Сумерки окутывали город, потихоньку усыпляя природу и вдыхая жизнь в ночных её обитателей. Жизнь в Сеуле кипела даже в это время. С улиц слышны были звуки сирен и заглушённые переговоры людей, проходящих мимо. К собственному удивлению Чонгук обнаружил, что пришёл домой рано. Обычно он возвращался глубокой ночью, не боясь разбудить родителей, ведь они часто разъезжали по командировкам и дома оставались максимум на неделю. Чон не знал, что привело его именно домой, а не в очередной клуб, где он мог напиться до беспамятства и отрываться до утра. С самого начала для брюнета этот день не задался, и неплохо было бы избавиться от напряжения, но Чонгука останавливало что-то. Парень перевернулся на бок, удобнее устраиваясь на кровати, на которой он валялся в уличных джинсах и рубашке. Ещё неплохо было бы переодеться, но вставать пока не хотелось. Вместо этого он бездумно листал новостную ленту твиттера, пока на глаза ему не попался новый пост Эмби. На фотографии руки парня, покоящиеся на острых коленках, были связаны алым кружевом. На руках проступали вены, делая фотографию более эстетичной. Сам он сидел на чёрных простынях, которые контрастировали с бледной полупрозрачной кожей. Были видны синячки и небольшие покраснения на костяшках пальцев. Взгляд Чонгука зацепился за кружевные трусики, что еле прикрывали член парня. Чон сглотнул и почувствовал разливающееся тепло внизу живота. Приспустив джинсы с нижним бельём, парень начал быстро надрачивать себе. Чонгук представлял эти бледные худые ноги на своих плечах, пока он входил бы в податливое тело, а парень, связанный, мог лишь стонать его имя, прося не прекращать его, Чонгука, двигаться. Тяжело дыша, Чонгук кончил, пачкая белёсой жидкостью руку. «И ради этого нужно было идти домой», — подумал Чон с насмешкой к самому себе. Пока он в поисках салфетки в обязательном порядке лайкнул тот злосчастный пост, по квартире разнеслась трель звонка. Матерясь и напяливая на себя трусы и джинсы по пути к двери, Чонгук открыл её, с недовольством уставившись на внезапного гостя. — Хей, Чонгуки, выглядишь потрёпанным, — голос Хосока звучал приторно весело и в то же время лукаво. Он, очевидно, понял, что парню пришлось отвлечься от весьма увлекательного для него занятия. — Блять, Хосок! Когда ты уже будешь брать ключи? — Извини, я забыл, — Хосок потрепал его по волосам и прошёл в квартиру. — Тебе повезло, что я дома был, — пробурчал младший, закрывая дверь и проходя вслед за ним. — Я бы позвонил тебе, — пожал плечами Хо, снимая пиджак и направляясь на кухню. — Хочешь пасту разморожу? Братья Чон не любили готовить, да и стараться над ней никогда особо не хотелось: есть же заморозка и доставка еды, в конце концов. — Давай. Пока старший Чон ставил чайник и доставал еду из морозилки, Чонгук решил сходить в ванную комнату, чтобы окончательно привести себя в порядок. Когда через пятнадцать минут он вышел из ванной, его телефон буквально разрывался от уведомлений. В чат, в котором он сидел со своими друзьями, отправили видео, на котором избивали Мин Юнги. Чонгук мог лишь удивиться пронырливости тех, кто успел всё это действо снять. Когда Чонгук пересматривал это видео, во второй раз наблюдая за парнишкой, у которого из носа и рта текла кровь, а правая рука была явно вывихнута, что-то в его груди защемило, не давая сделать вдох. Чон чувствовал, как к горлу медленно подкатывал ком, поэтому закрыл видео и, отключив уведомления, чтобы не раздражали, бросил телефон на кровать. Мерзкое чувство расползалось внутри, заполняя собой мысли, но Чонгук рьяно отказывался прислушиваться к ним. К счастью, Хосок, наконец, позвал младшего есть. Теперь у Чона была возможность отвлечься от всего этого дерьма.