Геральт выбросил левую руку вперед, выпустив знак «Игни» в поток режущего огня прямо в Эдмара. Мощное пламя, достаточное, чтобы нагреть металл, а также поджечь дерево и плоть. Голем из плоти оказался застигнут врасплох нападением. Эдмар поднял левую руку, чтобы прикрыть лицо, пламя охватило слои соединенных рук, чтобы поджечь их. Мерзость взвыла от жгучей боли, горящая конечность замолотила по земле, чтобы потушить огонь.
— Теон, держи своих лучников подальше, вам лучше рассредоточиться! Цельтесь ему в глаза! — крикнул Геральт, используя время, которое принес знак, чтобы раздавать приказы. — Дейси, обойди его сбоку или сзади, нужно ограничить его движения!
Девушки вместе со своими товарищами по отряду только что вышли из шокированного оцепенения. На их лицах ясно читался страх, ужас от битвы с упырями, а теперь и от голема из плоти, с которым было слишком трудно справиться. Ведьмак знал, что им нужно время, чтобы успокоиться, хоть немного времени, которого у них, по общему признанию, не было.
Внезапно пара стрел полетела в многоглазую голову голема, каждая из которых вонзилась в глазницу.
— Ну, мелочь! Перестаньте таращиться на урода и начинайте стрелы пускать! — рявкнул Уильям, уже вытаскивая ещё одну стрелу, чтобы выстрелить.
Теон хмуро посмотрел на лучников, прежде чем отдать приказ своим людям.
— Расходитесь веером! Стреляйте в него со всех сторон! — Лучники, казалось, договорились, рассыпавшись веером по залу, некоторые использовали колонны для прикрытия. Наконец они начали забрасывать голема ещё большим количеством стрел. И всё же было ясно, что их цель — непобедима, страх, безусловно, охватывал их.
К этому времени голем из умерщвленной плоти потушил огонь на своей руке, потеряв слой рук. Зверь сильно обгорел, метался истерзанный, но оставался жив.
— Будь прокляты твои фокусы, ведьмак! — взревел Эдмар, топая навстречу и размахивая правой рукой. Несмотря на свою массивную тушу, он двигался быстрее, чем ожидалось, хотя и недостаточно быстро для отточенных рефлексов Геральта. Он нырнул под руку, согнув пальцы в поисках знака «Гашения», мерцающий барьер на мгновение исказил его тело.
Развернувшись сбоку от голема, он вонзил свой серебряный клинок в серую плоть. Слои костей и мышц встали у него на пути, остановив его клинок, пронзивший ногу. Даже если бы он смог пройти, он сомневался, что это имело большое значение, так как такая конструкция не нуждалась в функционирующих органах. Голем двинулся, чтобы ударить его сбоку, отталкивая его назад и вытаскивая свой клинок.
— Видишь! Даже твое оружие не может пробить эту мерзость насквозь… — взревел Огатто, бросаясь с другой стороны, прежде чем вонзить свой аракх в правое плечо голема. Грубая сила этой атаки глубоко пронзила зверя, пройдя четверть пути в объединенную конечность.
— Мы ещё посмотрим, кто кого, чудовище! — Дотракиец бросил вызов, Кровный всадник не выказал страха перед таким бесчеловечным врагом. Однако… Он был вынужден отступить, когда Эдмар отшатнулся, подняв щит, чтобы попытаться отразить удар. Хотя он получил только основную тяжесть этого удара по крепкому щиту, сила атаки всё равно отбросила дотракийца в сторону и даже расколола закаленный щит.
На мгновение голем приготовил свою руку, чтобы обрушиться на ошеломленного дотракийца, но только для того, чтобы дюжина стрел пронзила его мясистую форму. Это прервало его запланированную атаку, дав Огатто достаточно времени, чтобы подняться. Геральт воспользовался моментом, чтобы замахнуться клинком на Эдмара, сосредоточившись на тяжелых атаках, когда он снова и снова рубил голема. Такие удары легко рассекли бы людей в доспехах, но на уродливой фигуре Эдмара они оставляли только порезы.
На этот раз Геральт был тем, кого отшвырнули, не сумев достаточно быстро отступить. «Квен» блокировал удар, магическая энергия сотрясла конечность, хотя это мало повредило мерзости. Быстро вскочив на ноги, Геральт увидел, как более легкие порезы на големе начали заживать, мышцы и плоть соединялись, как ослабленные нити. Его разум пытался вспомнить способности и слабости голема из плоти, но с приближением монстра для следующего удара у него не было много времени на размышления.
С другой стороны Дейси и её служанки-щитоносцы атаковали Эдмара, в едином порыве, обрушивая свои щиты на громоздящуюся мерзость. Потребовалась их общая скорость и вес, чтобы заставить монстра даже слегка пошатнуться. Они воспользовались этим небольшим замешательством, четверо девушек набросились с топорами и булавами, почти в отчаянии пытаясь сбить голема с ног. Так много ударов с разных направлений и стрел заставляли его защищаться, Эдмар рычал и безумно ругался.
— И каков дальнейший план, ведьмак?! — прохрипел Огатто, дотракиец встал рядом с ним. — Может быть, ещё один трюк с огнем подойдет?..
— Сомневаюсь, что Эдмар просто будет стоять и позволит мне поджарить его, — пробормотал в ответ Геральт. — Каждому голему для функционирования нужно ядро, в данном случае это тело и разум Эдмара…
— Значит, мы вырежем ублюдка, а потом победим тварь.
Внезапно четыре женщины закричали, когда массивный кулак голема врезался в их стену щитов. Удар отбросил Дейси и двух служанок в сторону, в то время как одна была схвачена бесчисленными руками, которые составляли конечность голема. Молодая женщина закричала, холодные серые руки вонзились в неё, некоторые царапали и рвали её обнаженную шею и лицо, пока она металась, пытаясь освободиться.
Дейси сначала попыталась броситься обратно, но голем швырнул схваченную деву-воительницу на землю. Крик становился всё более задыхающимся и искаженным по мере того, как каждый удар ломал тело воительницы, пока её не отбросили в сторону, чтобы она врезался в ближайшую колонну. Конечности были искривлены, кости пронзили плоть и броню, обессиленная женщина издала предсмертный вздох.
— Ублюдок! — закричала Дейси, гнев пересилил её страх, и ей пришлось сдерживать своих спутниц, чтобы не дать им броситься навстречу смерти.
— В Пекло это… — Уилл выругался, лучник потянулся к мешочку, спрятанному под плащом. — Убирайся в ад от этой штуки! — Геральт посмотрел в его сторону, заметив, что человек со шрамом собирает что-то похожее на бомбу, не слишком отличающуюся от бомбы с картечью. Было непонятно, как и почему у Уилла оказалось такое оружие.
— Всем отступить! — приказал Геральт, и группа Огатто и Дейси поспешила прочь.
— Трусы! — Эдмар засмеялся, топая за ними, хотя его медленный шаг дал Уиллу достаточно времени, чтобы поджечь фитиль, прежде чем взять его в руку.
— Съешь это! — Мощным броском бомба упала почти между ног голема, Эдмар бросил взгляд на искрящийся фитиль, прежде чем понял, что это было. Массивные руки были подняты вперед как раз в тот момент, когда взорвалась бомба, взрыв эхом разнесся по всему залу и распространил дым повсюду. Сила этого взрывчатого вещества оказалась почти вдвое больше, чем у самого ведьмака, показывая, насколько оно было сильным.
— Э-это… это с-сработало? — пробормотал заикаясь Теон, но Геральт покачал головой.
— Нет… этого недостаточно. — Он предупредил, так как мог увидеть ущерб, нанесенный монстру. Громоздкие руки и ноги получили большую часть повреждений, защищая туловище Эдмара от взрыва. Это ещё раз доказало, что зомбированный благородный лорд был необходим для функционирования мерзости.
— Ах! Опять обман! — Эдмар выругался, явно чувствуя боль от того, как он задыхался и шипел. Руки были сильно повреждены, примерно половина их массы была разорвана взрывом, а кисти и руки разбросаны по земле. Густая свернувшаяся кровь сочилась из раны рядом с проколотыми костями, делая причудливые руки теперь больше похожими на шипастые дубинки. На мгновение он, казалось, пошатнулся, давая группе ведьмака немного передышки.
— А у тебя, случайно, нет другой бомбы? — спросил Геральт у Уилла.
— Нет… и честно говоря… мне не хватает стрел…
Разочарованный Теон покачал головой, разглядывая другие колчаны.
— У нас тоже напряженка со стрелами…
— У меня есть один подарочек… — Пробурчал Огатто внезапно, он опустил взгляд на сумку, висевшую у его левого бедра. — Инструмент, которым со мной поделился друг…
Ведьмаку приходили на ум вопросы, но сейчас было не время их задавать.
— Тогда нужно, воспользоваться даром. Если монстр не сможет защитить себя, это может повредить ему достаточно, чтобы вырвать Эдмара. — Посмотрев на Теона, он кивнул ему. — Отдай ему бомбу…
— Доверить это чудо сопливому железнорожденному мальчику? Позволь мне бросить бомбу, у меня меткость — на высоте! — возразил Уилл.
— Именно поэтому нам нужно, чтобы ты использовал свой лук, чтобы поддержать нас. — Взглянув на других лучников, они, казалось, не решались отдать оставшиеся стрелы, и качая головой передавали Уиллу около двух дюжин для пристрелки в зверя.
Лучник нахмурился, но кивнул, протягивая кремень Теону.
— Не облажайся, мальчик, — жестко предупредил он.
К этому времени голем уже поднялся на ноги, медленно приближаясь к группе.
— Когда я отдам приказ, Теон, ты бросишь бомбу. Без колебаний. — приказал Геральт
Грейджой кивнул, оставаясь рядом с Уиллом, в то время как Геральт и Огатто вышли вперед. Дейси возглавила лучников со своей группой, вытащив короткие копья и приказав им рассредоточиться, чтобы окружить голема.
— Левая рука… локтевой сустав кажется самым слабым. — Геральт кивком указал на конечность монстра Огатто, дотракиец понимающе кивнул, прежде чем закричать, бросившись вперед, привлекая внимание голема.
Кровный всадник нырнул под руку с костяными шипами, которая замахнулась на него, зная, что попытка блокировать такой удар будет ошибкой. Его тяжелый клинок рубанул вокруг, раскалывая уже сломанную кость и разорванную серую плоть, разрезая мышцы зверя глубже, чем раньше.
Дейси повела свою группу вперед, чтобы атаковать чудовище с разных сторон, она и оставшиеся щитоносицы пытались отвлечь внимание голема от лучников, колющих зверя. Разделение внимания голема затрудняло эффективную борьбу, и он переключился на попытку сокрушить Огатто, прежде чем наброситься на Зимних Волков. Со спины Уильям продолжал стрелять своими стрелами, выколов ещё несколько глаз вдоль головы, в то время как остальные стрелы пронзили широкую верхнюю часть тела.
Геральт тем временем снова бросил «Квен», прежде чем ворваться внутрь, используя хаос, чтобы подобраться поближе к голему. Эдмар увидел, как он приближается, и внезапно напрягся, короткие, но мощные ноги согнулись. Ведьмак увидел это, мгновенно поняв, что собирается сделать мерзость, но было слишком поздно предупреждать остальных. Эдмар издал глубокое ворчание, прежде чем масса голема сделала короткий прыжок, подняв руки и хлопнув вниз, как только он приземлился. Удар сотряс пол, сбив с ног всех, кроме Геральта, который смог собраться с силами.
Огатто быстро откатился в сторону, хотя внимание голема было приковано к остальным. Дейси смогла быстро отползти в сторону с одной из своих боевых сестер, хотя другая была недостаточно быстра. Она изо всех сил попыталась встать, потрясенно вытаращив глаза, когда одна массивная нога обрушилась ей на голову… Нога раздавила череп как дыню.
Не замедляя шага, голем протопал вперед к споткнувшимся лучникам, четверо из которых, спотыкаясь, пытались подняться. Один поскользнулся в спешке, оставив товарища беспомощным, когда он закричал от боли, ведь рука с костяными шипами врезалась в его тело. Шипы вонзились так глубоко, что его тело было пронзено словно веткой, которая с легкостью подняла мертвый груз. Продолжая свой натиск, монстр нацелился на другого лучника, который в ужасе закричал, пытаясь убежать, но получил удар в спину от своего пронзенного товарища. Опрокинутый лучник закричал, его мольба превратилась в искаженный вой, когда голем наступил ему на спину, кости человека сломались о каменный пол под огромным весом мерзости.
Геральт зарычал от злости на то, каким безжалостным был голем, Эдмар смеялся от садистской радости. И всё же момент его триумфа был буквально прерван, когда клинок ведьмака нацелился на этот обнаженный локоть, серебряное лезвие рассекло узкую связку сухожилий и костей. Массивная конечность отпала, в то время как Эдмар взвыл от яростной боли, прежде чем подать движение назад оставшейся рукой.
Барьер «Квен» блокировал чудище, отталкивая голема назад, давая Геральту возможность затем бросить «Ирден» на землю. Эдмар выказал замешательство при виде круга рун вокруг себя, но когда он попытался пошевелиться, его и без того медленные движения стали вялыми. Заторможенность позволила другим Зимним Волкам отступить, хотя Огатто сделал выпад назад, чтобы нанести глубокий рубящий удар по спине голема.
Дотракиец и ведьмак обрушили шквал ударов, больше предназначенных для того, чтобы отвлечь мерзость для того, что последует дальше. Слепой удар по Огатто заставил его увернуться, открыв Геральту путь к Эдмару, привязанному к груди голема. Безумный дворянин понял это, пытаясь пошевелить оставшейся рукой, чтобы отразить удар. И всё же Геральт сумел вонзить свой клинок в бок мужчины, заставив Эдмара взвыть, когда лезвие прорезало его, словно собираясь разрубить на куски.
— СЕЙЧАС ЖЕ!
Когда ведьмак отдал приказ, Теон, не колеблясь, поджег бомбу и выбросил её, целясь в ту сторону, где была сделана эта глубокая рана. Запал на бомбе был коротким, хотя для Геральта казалось, что запал длился вечно, так как адреналин был на максимуме. Вытащив клинок, он сделал выпад назад, чтобы дистанцироваться от голема и взрыва. Он присел на корточки, прежде чем снова согнуть пальцы для знака «Гашения», сверкающая сфера сформировалась вокруг него как раз в тот момент, когда взорвалась бомба.
Голем издал нечеловеческий крик вместе с жалобным воплем Эдмара, дым и огонь заполнили всё вокруг. Когда дым рассеялся, мерцающее силовое поле, вызванное Геральтом, было сильным, хотя Геральт выглядел запыхавшимся, отражая такой мощный взрыв. Что касается голема, то он лежал на полу, с разорванным торсом. Среди тел, составлявших эту массу, одно явно двигалось. Это был Эдмар, которого отделили от голема. У лорда осталась только левая рука, остальное либо оторвалось, либо слишком слилось с массой голема. Несмотря на всё это, он казался живым, какая бы магия ни поддерживала его.
Группа осторожно приблизилась к Эдмару, который хрипло дышал, его тусклые синие глаза оглядывали их всех. Огатто навис над ним, сжимая клинок обеими руками, готовый нанести завершающий удар. Однако Геральт шагнул вперед, одной рукой остановив дотракийца.
— Дракон бы его задрал, Геральт! Лучше убить его сейчас, пока колдовство не закончилось! — Кровный всадник выругался.
— Пожалуйста… Ведьмак… — Голос Эдмара задыхался. — Я проклят… боги, что я наделал… кем стал… — Последовали рыдания, когда Геральт присел на корточки рядом с ним. — Сестры… они так много обещали… я был ослеплен всем этим… Они…
— Ты не мог знать… — Геральт попытался прервать его, прежде чем рука Эдмара схватила его за руку.
— Но я должен был это сделать! Теперь… тысячи… боги, тысячи мертвы из-за меня! — Он стиснул зубы от горя и боли. — Они подпитывали худшие части меня… заглушали мои рассуждения…
— Прости меня, если я нахожу это слабым оправданием, — пробормотал Уильям сзади.
Эдмар кивнул в мрачном согласии:
— Я… не жду прощения. Я заслуживаю этого… но… я могу помочь что-то исправить. — Он зарычал, его тело изогнулось, как будто у него случился припадок. — Они царапают мне голову… Они проклинают меня! Но я скажу… назло им!
Геральт знал, что этот человек борется с какими бы то ни было чарами, наложенными на него Старухами, возможно, эта власть ослабла в его умирающем состоянии.
— Скажи мне, что ты можешь изменить. Где леди Кейтилин? Конечно же, ты не…
— Нет! Я был зол, но… не настолько… ещё нет, — пробормотал он. — Пришел Родрик. Привел людей моего дяди, чтобы освободить её. Они умерли… Но она сбежала. Я не знаю, где она… — Тяжело дыша, он продолжал говорить. — Риверран. Теперь он заражен. Упыри… и другие чудовища скрываются глубже… под этим замком и, возможно, в других частях замка. Придется всё это сжечь… весь замок разрушить…
— Весь замок? — пробормотала Дейси. — Риверран выстоял на протяжении бесчисленных эпох, и всё же ты просишь нас уничтожить его? Конечно, там должно быть…
— Нет, он прав, — пробормотал Теон. — Нам повезло, что мы удержали этих тварей в коридоре. Если появятся ещё сотни и родятся ещё сотни, даже небольшая армия не сможет вывести их отсюда.
— Будет много вопросов от лорда Робба и других лордов, — пробормотал Уильям. — Даже если мы сожжем это место дотла, что, мы им скажем?
— Правду, — заявил Геральт. — Прямо сейчас гражданскую войну нужно остановить, пока с ними не разберутся. То, что мы увидели здесь… Это лишь малая часть тех ужасов, на которые они способны.
Эдмар слабо кивнул.
— Да… Начни отсюда. В задних комнатах… за главным залом находится склад топлива. Там… Более чем достаточно… сожги весь замок дотла…
— Это всё хорошо, но как, мы должны добраться до других частей этого замка, когда эти монстры и люди с промытыми мозгами преследуют нас на каждом шагу, — раздраженно спросил Уильям.
— Гнездо — это цель, — ответил Геральт. — Если мы уничтожим гнездо, тогда не будет иметь значения, распространится ли огонь на остальную часть замка. С исчезновением гнезда и с исчезновением большинства здешних людей этот замок будет бесполезен для Старух.
— Тогда это звучит как план, — пробормотал Огатто, кивая Уильяму, Теону и остальным солдатам. — Давай, командуй. Давайте приступим к работе, пока не появились эти уроды. — Дотракиец возглавил остальных, оставив Геральта и Дейси заботиться об Эдмаре.
— Геральт… если… ты найдешь Кейтилин… или Чернорыба… скажи им, что мне жаль, что я потерпел неудачу… и, пожалуйста… — И всё же он не мог выдохнуть последние слова, падая на землю, наконец умирая.
Что бы ни собирался сказать последний лорд Риверрана, ведьмак мог только догадываться. Может быть, Эдмар не хотел, чтобы его семья знала, кем он стал? Может быть, он хотел, чтобы он сказал им, что умер как истинный лорд, а не как монстр, которым он стал? Что бы он ни хотел сказать, ведьмак этого уже никогда не узнает.
Ведьмак только устало вздохнул, поднимая почти безногий труп, чтобы сложить его вместе с тем, что осталось от останков голема. Жестом он бросил «Игни», чтобы поджечь останки, открытые окна наверху, по крайней мере, позволяли вони от горящей плоти подниматься вверх, а не заполнять зал.
Дейси молчала, оглядывая кровавую бойню в зале, начиная с убитого голема и заканчивая их павшими товарищами.
— Я не знаю, насколько хуже это может быть, — пробормотала она, и обычно невозмутимый воин вздрогнул. Это было удивительно даже для Геральта, учитывая, что неделю назад она выступила против кровожадных наемников. — Я думала, что все те истории, которыми вы делились, были просто… преувеличениями. Хотя, боги… всё это реально.
Геральт молчал, зная, что все, без сомнения, воспримут этот опыт по-разному. Огатто и Уильям казались гораздо более восприимчивыми ко всему этому, заставляя его задуматься, сталкивались ли они уже с такими существами. На самом деле бомбы, которые они использовали, напомнили ему ту, которой он едва избежал много месяцев назад в Королевском лесу, когда эти убийцы напали на Роберта. В его голове уже возникало всё больше и больше вопросов к его уникальным союзникам.
— Геральт. — Голос Дейси вырвал его из раздумий, когда он увидел страдание на её лице. — Просто… насколько всё будет плохо?
Мгновение он не отвечал, отводя девушку в заднюю часть Большого зала к боковому проходу, которым воспользовались остальные.
— Если мы проиграем, Речные земли станут рассадником монстров, в то время как люди будут вынуждены выполнять приказы своих новых хозяев. Со временем они распространятся и вторгнутся в остальной Вестерос, и один за другим всё рухнет. Любые лорды, которые осмелятся сопротивляться, будут убиты, а их дома и семьи уничтожены или, что ещё хуже, сами превратятся в монстров. Геральт остановился, обернулся и посмотрел Дейси прямо в глаза. — Либо Вестерос подчинится, либо рассадник монстров — сгорит.
Лицо Дейси стало бледным как полотно, когда она приняла то, что сказал ведьмак, близко к сердцу. Вероятно, сейчас она думала о своей семье и представляла всё, что может случиться с ними и с её домом, если они не уничтожат рассадник нечисти. Дейси сделала глубокий вдох и выдохнула:
— Тогда нам лучше не проигрывать, — решительно сказала она. — Потому что я не перенесу, если увижу, как мой остров сожжен дотла, моя семья убита, а мой народ уничтожен или что-то ещё хуже… Когда прибудут лорд Робб и остальные, я сделаю всё, что смогу, и скажу всё, что смогу, чтобы они поняли, с чем мы столкнулись. С чем мы все столкнулись.
— Я ударю его по голове, если ничего из этого не поможет! — пошутил Теон, деловито разливая небольшой бочонок масла по коридору и останавливаясь у лестницы, ведущей в подвал. Оттуда доносился отвратительный запах, явный признак того, что именно там гнездились твари.
— Дейси, не тупи и не мели языком, лучше принеси ещё бочонок масла. Если там есть гнездо, мы должны убедиться, что огонь доберется до него, иначе они просто заявят права на сгоревший замок! — поторопил Геральт, ведя за собой жительницу Медвежьего острова и её служанок, чтобы они поспешили в кладовую.
Тем временем Огатто прошел мимо с двумя бочонками в руках, направляясь в Большой зал.
— Я прослежу, чтобы в зале было разлито масло. Оттуда пламя должно хорошо распространиться.
— Хорошо. Просто убедитесь, что все готовы бежать, как только мы осмотрим подвал. Лишь только этот огонь распространится, все монстры станут выползать наружу! — предупредил Геральт, дотракиец понимающе кивнул, прежде чем продолжить.
Как только Дейси вернулась, Геральт первым направился вниз по лестнице, остальные последовали за ним. Запах гниения только усилился, когда они добрались до подвала. Пол был покрыт свежевскопанной землей и забрызган кровью, явный признак упырей. Что было любопытно, так это разбросанные вокруг рабочие инструменты, показывающие, что зачарованные сломали каменную кладку, чтобы монстры начали гнездиться. Там были земляные туннели, достаточно большие, чтобы кто-то мог проползти, разбросанная плоть и кости грубо поддерживали эти норы.
— Вот это грандиозно. Самое большое гнездо, которое я когда-либо видел… — пробормотал Геральт, осторожно подходя ближе, чтобы осмотреть нору, в то время как остальные держались поодаль, не желая привлекать к себе слишком много внимания. — Там может расти что-то большее, если то, что сказал Эдмар, правда… но нет времени, чтобы проверять…
— Тогда нам лучше всего взять там несколько бочонков дополнительно… — заметил Теон, оглядываясь по сторонам, прежде чем увидел какие-то тряпки и веревку на опрокинутой полке. — Давайте сделаем из этих штук фитиль и сбросим бочки с ними в туннель. Должно быть, всё гнездо загорится…
— Умная идея… — Геральт пробормотал что-то в знак согласия, Теон уже открыл крышку на своем масле, прежде чем засунуть туда тряпку, Дейси и его служанки сделали то же самое.
Пока ведьмак был на страже, его острый слух смог услышать звуки наверху, рычание и крики, без сомнения, сражающихся воинов. Он надеялся, что Уилл и его группа выполнили свою часть работы, и смогли перегруппироваться с Огатто. Однако из туннелей доносились шум и движение, упыри, без сомнения, шли на запах живых людей.
— Лучше поторопитесь! — Он предупредил, прежде чем упырь выскочил из туннеля. Это действительно застало Геральта врасплох, когда монстр провел когтем по своей бронированной куртке, но доспехи ведьмака отразили атаку. Его атака была быстрой, обезглавив монстра прежде, чем он смог увернуться.
— Я могу помочь! — Заговорила одна из щитоносиц, спеша к туннелю с поднятыми щитом и топором. Однако как только она приблизилась к нему, упырь с черной пятнистой шкурой и черными шипами на спине выполз, чтобы зарычать на женщину. Он полз тощим и обнаженным, девушка издала яростный крик и замахнулась топором, чтобы взломать его спину.
— Нет! — но предупреждение Геральта оказалось несвоевременным, так как Альгуль напрягся, шипы на его спине вытянулись. Они отразили удар, и пронзили руку женщины, заставив её взвыть от боли. Альгуль схватил её, когти и челюсти вонзились ей в живот, существо разорвало кольчугу и кожу, практически съев кричащую женщину заживо.
Дейси взвыла от гнева, бросаясь вперед, чтобы замахнуться на череп грызущего женщину монстра, чтобы избежать его шипов. Полная сила удара сломала уроду шею и раздробила череп, повалившись сверху на задыхающуюся девушку. Дейси вцепилась в свою умирающую спутницу, которая что-то пробормотала ей, прежде чем задрожать и затихнуть, оставив Дэйси сдерживать слезы.
Теон не позволил потере отвлечь себя, он зажег свой бочонок факелом, прежде чем скатиться в нору, разливая масло, растекающееся повсюду, куда бы оно ни попало. Последняя дева-щитоносица и Геральт сделали то же самое, выбрав разные туннели, чтобы обеспечить распространение огня. Струящийся дым показывал, что масло горит, и, что пришло время уходить, пока он не распространился сюда.
— Дейси, нам нужно идти, — заговорил ведьмак, одной рукой сжимая плечо женщины, чтобы вывести её из шока.
Она кивнула, прежде чем встать, сжимая амулет, который был у другой женщины, прежде чем забрать последний бочонок. Она разлила его содержимое по комнате, в то время как остальные попятились вверх по лестнице, Геральт держался рядом с Дейси, когда они поднимались наверх. Упыри, изгнанные огнем из туннелей, преследовали их, но Дейси взревела, швырнув бочонок в большого монстра. Разбитое дерево и скользкое масло заставили тварей приостановить атаку, достаточно долго, чтобы Геральт выпустил поток огня с помощью «Игни» и поджег это место.
Поспешив вверх по лестнице, они обнаружили, что остальные готовы продолжить подъем, Огатто убил упыря, который вышел из Большого зала. Огонь там распространился, но, похоже, монстры проникли через зарешеченную дверь. Увидев ведьмака, дотракиец перегруппировался, продолжая отступать обратно к зубчатым стенам.
Ничто не стояло у них на пути, когда они достигли вершины, ночная тьма теперь освещалась огнями, распространяющимися по всему замку. Они находились в одной секции от того места, где были спрятаны лодки, хотя вдоль стен собиралась охрана. Зоркие глаза Геральта заметили группу, выстроившуюся в линию и направившую на них.
— В укрытие!
В то время как он выпустил «Аард», чтобы отразить некоторые стрелы, не все из них можно было остановить. Несмотря на предупреждение, последний из лучников Теона получил стрелу в череп и рухнул рядом с Уиллом.
— Монстры… солдаты… вся эта миссия превратилась в дерьмовый балаган! — Уилл выругался, не брезгуя выдернуть стрелу из головы своего павшего товарища только для того, чтобы наложить её на свой собственный лук. Один из охранников вскоре получил эту стрелу обратно прямо в глазницу.
— Мы уже проходили через Браавос раньше, мы сможем пройти и через это! — Огатто усмехнулся, поднимая свой щит.
— Нужно продолжать двигаться! — настаивала Дейси, когда она и остальные девы-щитоносицы тоже подняли свои щиты. Свободная защитная стена помогла прикрыть то, что Геральт не мог заблокировать своей магией, когда они пробирались через крепостные валы. Теон и Уилл открыли ответный огонь теми немногими стрелами, которые у них были, уменьшая число охранников.
Проходя через одну из угловых башен, они приближались к своим линиям захвата только для того, чтобы атакующая смесь солдат и упырей встала на их пути. Казалось, монстры не воспринимали зачарованных людей как пищу, по крайней мере, на данный момент. Им придется прорубать себе путь, чтобы сбежать. Геральт обнажил свой стальной клинок, сражаясь обоими мечами, бросив косой взгляд на Огатто, который понимающе ухмыльнулся.
Эти двое бросились в атаку, двойные клинки ведьмака превратились в размытый вихрь, в то время как аракх Кровного всадника пронзал как масло упыря и доспехи одинаково. Все остальные вытаращили глаза, наблюдая, как эти двое прокладывают кровавый путь, отступая, чтобы не мешать.
Такая жестокость позволила им спуститься вниз по веревочным веревкам, Дэйси и её служанки спускались вниз вместе с Теоном и Уиллом прямо за ними. Огатто последовал за ним, а Геральт держал линию.
Несколько атак задели его, копье в плечо, когти упыря в бок. Тем не менее, его броня и адреналин заставляли его отмахиваться от ударов, отражая их со смертельной грацией. Его холодная свирепость заставляла как зачарованных, так и упырей в ужасе убегать, заставляя его отвлекаться от своего боевого фокуса. Имея возможность сбежать, Геральт быстро выхватил оба клинка, прежде чем спрыгнуть с зубчатой стены, благополучно погрузившись в холодную воду внизу. Ещё до того, как он вынырнул, он почувствовал, как сильные руки схватили его, Огатто и Уилл потянули его вверх.
— Боги… А я думал, что мы драматизируем… — пробормотал Уилл, в то время как Огатто схватил весла, уже двигая каноэ как можно быстрее на случай, если лучники попытаются выстрелить в них. И всё же казалось, что они пока не на свободе, все каноэ замедлили ход, бойцы оглянулись на Риверран. Распространяющееся пламя осветило ночную тьму, огонь распространился на верхние этажи башни.
— Мы сделали это… хотя смерть подошла близко…
— Слишком близко. — Геральт пробормотал что-то в знак согласия, переводя кошачий взгляд с одного на другого. Уилл и Огатто могли сказать, что у Ведьмака были к ним какие-то личные вопросы.
— Как бы вы оба ни были опытны, вы казались слишком подготовленными для сражения против монстров. Вы уже пересеклись с ними раньше?
На мгновение воцарилась тишина, прежде чем Уилл вздохнул.
— Блядь, сказал же Маркусу… — пробормотал он. — Некоторые из нас сталкивались с этими… вещами. Маркус хотел сохранить всё это в тайне, избежать паники, чтобы не вызвать недоверие…
— Ведьмак… Это правда, до нас дошли слухи, что ты имел дело с такими вещами, но Маркус не хотел рисковать, усложняя ситуацию… — Огатто добавил пару фраз в защиту северянина.
Геральт сурово нахмурился, услышав эту новость, недовольный тем, как Маркус что-то скрывал от него.
— Тогда я собираюсь серьезно поговорить с Маркусом. — пробормотал он, берясь за весло, чтобы помочь им вернуться на берег, в то время как Риверран горел огромным факелом в беззвездной ночи.
***
Рассвет — Кварт — Кай
Редко случалось, чтобы Тринадцать глав собирались на такую раннюю встречу, но теперь, когда Таргариенов не стало, многое предстояло сделать. Несмотря на обещания, что Принц Специй уйдет в отставку, могущественный Торговый глава был «прощен» оставшимися членами. В конце концов, Харито и Сиранеи не было рядом, чтобы обеспечить исполнение постановления, поэтому действия принца были оценены как «ошибочные», но честные. Что действительно имело значение, так это приговор, вынесенный настоящему предателю в их рядах с Ксаро.
Темнокожий дворянин стоял на коленях перед советом, весь в синяках от прошлых побоев со стороны охранников и в прекрасной одежде, испорченной из-за того, что он провел в камере несколько недель. Страж напряженно стоял у него за спиной, наблюдая за опальным дворянином со спокойной бдительностью сквозь свой богато украшенный шлем.
Принц Специй ухмыльнулся, видя, как его соперник-выскочка потерпел такое поражение, радостно поедая несколько фиников рядом с ним.
— Тебе действительно следовало принять свое место среди нас, Ксаро. Как обычно, ты пожадничал… — Он холодно усмехнулся.
— Если это просто для того, чтобы унизить меня, то ты должен сказать своему ручному псу, чтобы он убил меня сейчас, — ответил Ксаро хриплым от обезвоживания голосом. — Я не буду пресмыкаться… не перед такими, как ты…
Торговый принц нахмурился, ожидая какой-нибудь мольбы от своего соперника. Глядя на остальных, он понял, все они, казалось, стремились поскорее покончить с этим испытанием, чтобы сосредоточиться на личных вопросах.
— Тогда ладно, Ксаро. По решению совета вы признаны предателем Квар…
Внезапно двери в комнату открылись, и в неё, спотыкаясь, вошел один из королевских стражников. Мужчина задыхался, пробежав длинный путь по цитадели, чтобы добраться до них.
— М-Мастера… что-то… боги… что-то происходит… — Он заикался между вдохами.
— Успокойся, солдат, — спокойно пробасил Надзиратель. — Что происходит на улицах? Там что, бунт?
— В такой час? Никто не знает об этой встрече… и не собирается протестовать против действий этого подонка! — заметил один из торговых принцев.
— Это… это… началось… с плантаций возле… Дома Колдунов… Ну… Дом Бессмертных… — Ответил солдат. — Люди… начали собираться, следуя за высоким одиноким мужчиной. Он идет пешком… приближается к докам, судя по тому, что мы видели…
— Один человек? — пробормотал Принц Специй, и на его лице отразилась явная нервозность. — Надзиратель… Соберите охранников, всех до единого…
— Убить всех?
— Да, болван! Не рискуйте, убивайте любого, кто осмелится приблизиться к Цитадели!
Начальник тюрьмы склонил голову, игнорируя оскорбление, и жестом приказал солдату следовать за ним, покидая совет с оставшимися стражниками. Совет озабоченно перешептывался между собой, а Принц Зверей нервно наклонился, чтобы прошептать.
— Конечно, это просто какой-то трюк… не может быть, чтобы это был «он».
— Да… трюк… ничего больше. — Принцесса Специй пробормотала, стараясь быть спокойной, несмотря на застывший в груди страх.
***
Прошло слишком много времени с тех пор, как Кай лично ходил по улицам Кварта, полагаясь на свои экстрасенсорные способности, чтобы идти по стопам своих более сильных учеников. Он приветствовал ощущение восходящего солнца на своей коже, нежное тепло, отбрасывающее искрящийся красный свет на Кварт. Город так сильно изменился с тех пор, как его силы мага иссякли, деревни рядом с его домом превратились в роскошные плантации, доки теперь заполнены бесчисленными кораблями, а рынки полны богатства.
И всё же… всё это было пустым, излишеством, доведенным до крайности. В богатстве не было ничего плохого, только то, что оно контролировалось немногими, копилось для их блага, а не для людей. Великий Колдун оглянулся, бесчисленное множество людей последовало за ним. Работорговцы, рабочие, торговцы и дворяне смотрели на него с благоговением, поскольку его мастерство в иллюзиях делало его поистине божественным в их глазах. Каждый воспринимал бы его по-разному, потому что каждый разум был уникален в своем восприятии таких вещей. Это было немногим больше, чем мягкая демонстрация силы, напоминание Кварту о том, на что он способен.
— Почти пришли… — спокойно сказал он себе, шлепая босыми ногами по гладкой мощеной дороге, в то время как его посох с обручами мягко звенел при каждом шаге. По мере того как он прогуливался, всё больше и больше людей присоединялись к толпе, создавая впечатление, что весь город был с ним.
Тем не менее, когда он достиг центра рынка, он остановился, подняв левую руку, чтобы дать сигнал массам остановиться. Впереди он увидел установленную баррикаду, вся мощь солдат Кварта преграждала путь к Цитадели. Этого следовало ожидать, в конце концов, Совет, без сомнения, опасался его возвращения.
— Не следуйте за мной дальше! — Его голос, казалось, эхом разнесся по толпе. — Я приветствую ваше почтение, но не буду рисковать ни одной из ваших жизней… — Люди умоляли, не желая, чтобы он шел один, но никто не ослушался его приказа. Он спокойно продолжал идти вперед, направляясь к баррикаде. Он слышал, как они отдают команды, как лучники выстраиваются в линию и натягивают луки.
— Малахольные… Даже не утруждают себя угрозами… — Он задумался, золотые глаза поднялись вверх, когда с неба посыпался дождь стрел. Пока он продолжал идти, его левая рука слегка жестикулировала, как будто пытаясь прогнать муху… Он отбрасывал падающие на него стрелы, казалось, они были сбиты сильным ветром. Мужчины недоверчиво вытаращили глаза, прежде чем подготовить ещё один залп. Тот же результат произошел, Кай ещё раз отразил стрелы взмахом руки.
— А ну, соберитесь, пускайте стрелы прямо в него! — приказал кто-то, когда он был на полпути к баррикаде.
Лучники целились прямо в него, вместо того чтобы стрелять дугой. Они выпустили шквал стрел, только для того, чтобы последовал тот же результат, поскольку каждая стрела, направленная в него — промахнулась. В этот момент лучники запаниковали, так как они… разглядели Кая. Точно так же, как он мог заставить толпу увидеть в нем нечто божественное, он заставил их увидеть в нем нечто ужасающее. Мужчины быстро бросились бежать, не в силах справиться с ужасающей картиной, которую он заставил их увидеть, в то время как другие едва держались на ногах.
Вскоре Кай добрался до баррикады и остановился перед ней. Гибкий и высокий колдун пристально посмотрел на солдат, чувствуя, как страх наполняет их открытые умы. Он ослабил иллюзию ужаса, мужчины явно расслабились, глядя на его истинную внешность.
— Я хочу поговорить с Советом. Основатель Кварта вернулся… и Сик проведет переговоры с ними… — Он вежливо заговорил. Послышалось тихое бормотание солдат, прежде чем один из них подошел, внушительный Надзиратель вышел вперед. Кай чувствовал силу в сознании этого человека, а это означало, что ему придется полагаться на слова, а не на силу, чтобы пробиться. — Я не ищу конфликта ни с кем из вас. Насилие не нужно.
— Ты говоришь о мире, но твои ученики были ничем иным, как бедствием для нашего города на протяжении веков, — спокойно заявил Надзиратель. — Они сговорились с Ксаро захватить Кварт…
— Мои ученики… злоупотребляли знаниями, которым я их учил. Они работали за моей спиной ради собственной выгоды. Это ошибка, которую я исправлю со временем. — Кай тихо вздохнул, прежде чем встретиться взглядом с Начальником Тюрьмы. — И всё же… можете ли вы сказать то же самое о Совете, Торговый Принц чист от коррупции? После всего, что вы видели за прошлый месяц… Думаете, они действительно заботятся о благополучии этого великого города? Или… эти господа думают только о себе?
Страж промолчал на вопрос Кая, но колдун почувствовал шевелящиеся сомнения на краю его сознания.
— И что же ты надеешься сделать, Великий колдун?
Слабая улыбка скользнула по бледно-зеленым губам мужчины.
— Я несу перемены… Я… хочу сделать Кварт не просто городом богатства, но городом прогресса и знаний. Где всех приветствуют, оценивают по их личным достоинствам, а затем только по их статусу. — Его золотистые глаза продолжали смотреть в ответ, не мигая всё это время. — Я буду двигаться только до тех пор, пока вы не позволите, Страж. Знайте, что я не причиню никакого вреда вашему Совету.
Последовало долгое молчание, когда Страж наконец перевел взгляд на Кая, глубоко вздохнув, когда почувствовал, как великая воля колдуна давит на него. И всё же он знал, что у него есть решимость сделать правильный выбор, выбор, который определит будущее этого города.
— Сделайте свой выбор, Страж. Ты выбираешь быть рабом Совета… или защитником Кварта?
***
Прошло чуть больше часа с тех пор, как Совет собрал охрану, хотя до сих пор никто не пришел сообщить о чем-то новом. Большинство были спокойны, но для принца Специй его страх только рос. Он не мог ничего поделать, кроме как нервно есть из миски сладкие финики или потягивать вино, делал всё, что угодно, чтобы отвлечься. И всё же из коридора все услышали знакомый топот тяжелых ботинок Надзирателя.
— Это завершилось подозрительно быстро… — пробормотал Принц Зверей, но он замолчал, когда тяжелые двери открылись.
— Страж, вы разобрались с… — начал Принц Специй, но остановился, увидев фигуру в мантии, выходящую из-за спины внушительного солдата. Кай подошел ближе к Совету, и все зашептались в шоке и благоговении от совершенно чужой внешности Великого Колдуна. В этот момент Кай не использовал свои умственные способности, чтобы повлиять на торговых принцев, желая поговорить с ними на равных.
— Доброе утро, Тринадцать… или, я думаю, Десять… Если вам так больше нравится… — Кай говорил официально, хотя в его словах слышался сухой сарказм. На мгновение его золотистые глаза остановились на Ксаро, избитый мужчина явно выражал беспокойство на своем лице.
— Как… как ты остался жив? — Торговый принц зарычал. — Сестры сказали, что ты сгорел в драконьем огне! Ты должен сгореть фальшивка… и проклятый, мерзкий притворщик!
Кай тихо вздохнул, отчего все за столом напряглись.
— Вы правы. Я не должен был остаться в живых… Но судьба решила иначе… Его взгляд остановился на принце Специй, дородном мужчине, нервно откинувшемся назад. — Я пришел, чтобы занять свое место лидера Кварта, вывести его из изоляции и положить конец расточительности, которую принес этот… Совет…
— А мы куда??? В отходы? Мы не принесли в этот город ничего, кроме богатства! — возразила Принцесса Шелка. — Когда ты исчез сотни лет назад, нашим предкам пришлось взять на себя ответственность за город в твое отсутствие! — Остальные за столом пробормотали что-то в знак согласия.
Кай слегка кивнул.
— Это правда, хотя мое… отсутствие… было вне моего контроля. Не проходило и дня, чтобы я не беспокоился о благополучии своего города. — Затем он обвел взглядом собравшихся дворян. — И всё же вы запятнали понятие свободы, на котором был построен Кварт. Рабство, жадность и пороки теперь доминируют здесь!
— Разве это неправильно, что мы стремились к успеху, Кай? Как это наша вина в том, что мы более… удачливы, чем другие? — спросил Принц Пряностей.
— Ах да… Ты здесь… Потому что тебе «повезло» родиться в богатой семье, у отца, которого многие хвалили как бескорыстного и щедрого… — Кай ответил подковыркой. — Это было трагично… в тот день, когда он скончался, неделя траура… И всё же, как быстро ты распорядился его богатством для тех, кто был замечен в ужасном пороке… продолжай… продавай концентрат макового молока по всему Эссосу…
Принц заметно вспотел, поскольку Кай, казалось, знал больше, чем следовало, даже другие торговые принцы смотрели на него с сомнением.
— Хватит! Мы можем спорить о чем угодно, но совершенно точно, что мы не отдадим вам Кварта! У вас может быть реальная сила, в отличие от ваших учеников, но она не может превзойти всех нас!
— Можешь ли ты гарантировать это? — пробормотал Кай таким низким, но пронзительным для ушей мужчины голосом. — Ты говоришь смело, чтобы скрыть свой страх. Страх перед потерей… Потерей богатства, власти или здоровья… — Прежде чем продолжить, он перевел взгляд на миску с финиками. — Скажи мне, ты когда-нибудь слышал о Мозговом жуке?
Внезапная смена темы заставила других господ спешно о чем-то забормотать, а Принц Специй в замешательстве вытаращил глаза:
— Нет… но я предполагаю, что это… насекомое с Костяных гор. — пробормотал он.
— Да, грозный, беспощадный, ужасный жук, который может прогрызать плоть и кости, чтобы добраться до богатого жиром костного мозга… И всё же, когда они голодают, они сворачиваются в клубок, пока не появится свежая еда… Кай начал медленно объяснять. — Как вы, возможно, знаете, лучшие финики растут в этих горах… В Костяных горах… Когда их собирают, ну финики… И этих жуков иногда собирают… часто… ошибочно принимают за фрукты… — Последовала долгая пауза, пока принц смотрел на чашу так, словно она была наполнена смертельным ядом. — Скажи мне? Ты почувствовал боль в животе, мурашки по венам?
Дыхание принца участилось, когда он взглянул на свою руку, глаза расширились, когда он увидел её… Небольшую шишку, путешествующую под его кожей, ощущение укуса в плоти внутри.
— Т-ты… Во мне есть один! — Он запнулся, потирая руку, царапая ногтями, как будто пытаясь отодрать шишку.
— Ч-что это? — спросил Принц Зверей, прежде чем пухлая дворянская рука коснулась его лица.
— Посмотри на это! Это прямо здесь! — причитал Принц Специй.
И всё же другой принц ничего не увидел, никакой шишки под толстой кожей.
— У тебя ничего нет! Пожалуйста, успокойся, ты впадаешь в истерику!
И всё же пухлый торговый принц завопил, ерзая на своем сиденье, рубашка была закатана, когда он, казалось, увидел больше движения вдоль своего живота.
— Ты! Ты сделал это, не так ли! — Он зарычал на Кая, колдун стоял спокойно, неподвижный, как статуя. Принц Специй согнулся пополам, как будто у него болел живот, и вцепился в край стола, чтобы не упасть.
— Когда ты почувствуешь это царапающее ощущение… будет поздно! Их нужно вырезать. Как только они доберутся до кости, их уже никогда нельзя будет вытащить. — Кай продолжал объяснять, казалось, спокойно забавляясь растущей паникой этого человека.
— Нож! Мне нужно… нужно вырезать их сейчас же! — В отчаянии он склонился к Принцу Зверей, схватился за один из изогнутых кинжалов у него на поясе.
— Остановись! Боги, давайте позовем целителя, если вы… — взмолилась одна из дам, увидев, как мужчина вытащил кинжал.
Неуклюже он разрезал себе руку, шипя, попытался вырезать жука, только для того, чтобы снова сделать надрез в другом месте. Его рука вонзилась в открытую рану, из которой брызнула кровь, заставившая других дворян ахнуть от отвращения.
— П-прошу… Вытащи их… Их надо вытащить! — Он заикался в страшном безумии, продолжая резать свои предплечья и запястья.
Кровь пропитала рукава и нарядную кокетку его халата, мужчина перерезал себе вены. Его голос превратился в усталое бормотание, так как у него не было сил держать кинжал, который со звоном упал на мраморный пол. Откинувшись на спинку сиденья, он неуклюже пытался вцепиться в свои порезанные руки. Все, даже Начальник Тюрьмы, были слишком потрясены, чтобы что-то предпринять, когда мужчина истек кровью прямо там, за столом.
Принц Зверей наклонился, не обнаружив дыхания своего собрата-дворянина.
— Он… уже мертвый… — пробормотал он, прежде чем Страж выхватил свой клинок и приставил его к шее Кая.
— Какую магию ты использовал?! Ты поклялся, что не причинишь вреда Совету! — строго потребовал он.
— И я этого не сделал. Принцу просто не хватило воли отделить реальность от воображения, — спокойно заявил Кай. — То, что я продемонстрировал, было слабостью, которой страдает этот Совет. Под моим руководством вы все станете несравненными лидерами и поведете наш город в будущее. — Шагнув вперед, он положил руку на Ксаро, мужчина вздрогнул, прежде чем Кай спокойно развязал путы на его руке. — Я также всепрощающий человек. Несмотря на действия Ксаро, у него есть видение того, чего может достичь наш город. — Совет в основном молчал, только перешептывался в тревоге и волнении по поводу таких обещаний. Казалось, в конце концов, никто не выступил против Кая.
— Я… благодарю вас за эту милость, мастер Кай, — пробормотал Ксаро, склонив голову в знак покорности.
— Тебе предстоит сыграть свою роль, Ксаро, ту, за которой я ожидал, что ты будешь послушно следовать. — И цепкая рука безжалостно сжала плечо мужчины, заставив избитого дворянина напрячься. — Если ты когда-нибудь будешь действовать за моей спиной, строить козни против меня, ты пожалеешь, что Начальник Тюрьмы не отрубил тебе голову. — Эти слова не были произнесены грозно, по прозвучали для него ужасным обещанием. Всё, что аристократ мог сделать, это кивнуть в знак покорности. — Хорошо. Я позабочусь о том, чтобы ваше поместье было частично восстановлено… с частью, возвращенной вашим покорным работникам. А сейчас отдохни, пока я поговорю с остальными.
— Вы так великодушны, мастер Кай, — прохрипел Ксаро, прежде чем захромать обратно к двери, несколько охранников проводили его.
Кай оглядел оставшихся членов Совета, остановившись глазами на трупе, охранники выносили тяжелое, рыхлое тело Принца Специй вместе с креслом из комнаты.
— А теперь, мой Совет… Давайте обсудим будущее нашего прекрасного города…
***
Вечер
Прошло слишком много времени с тех пор, как Каю приходилось так много спорить и разговаривать. Его голос стал хриплым от всего этого. Маг не привык к тому, чтобы тело служило ему… после стольких лет… Стоя на балконе Цитадели, он наблюдал за Квартом, поскольку город гудел от активности с приближением заката. Предстояло многое сделать, многое исправить… И главное — подготовиться к испытанию Дейенерис и Цири.
Отхлебнув воды из стакана, он поставил его на стол и тихо вздохнул.
— Куэйта… Я удивлен, что ты так долго ждала, чтобы показаться, малышка… — спокойно заявил он, лишь слегка оглянувшись на женщину в красной маске. — С другой стороны, твое умение Связывать Тени превосходит даже мое. Ты могла бы заставить мир забыть о твоем существовании…
Шаги её сандалий бесшумно скользили над полом, только легкое позвякивание золотого ожерелья выдавало движение.
— Мы знаем друг друга очень давно, Кай. Приятно снова видеть тебя целым и невредимым… — Она спокойно заговорила, стоя рядом с ним. — Довольно смело раскрываться так скоро, но я полагаю, что у тебя не было особого выбора…
Кай не ответил, хотя даже его пассивное выражение лица не могло скрыть правду от женщины.
— Я знаю твои намерения, планы, которые ты наметил для двух женщин. Ты так сильно рискуешь в том, чего стремишься достичь…
— Ты права, да… Это риск, на который я готов пойти… — заявил Кай, прежде чем взглянуть на её лицо в маске. — А что насчет тебя? Планируешь играть роль тихого наблюдателя, как и все это время?
Куэйта, впервые с тех пор, как Кай узнал её, издала слабый смешок.
— Я чувствую, что события в нашем мире требуют действий. — Её нежные руки коснулись каменного края балкона, кончики пальцев просто скользнули по его собственным. — Делай то, что должен здесь, в Кварте. Я прослежу, чтобы сестры были готовы к твоим урокам. — Она повернулась, чтобы уйти, Кай быстро взял её за руку.
— Когда… когда я увижу тебя снова?
Его слова были пронизаны эмоциями, которые он редко проявлял, тоской, растянувшейся на целую эпоху. Куэйта нежно сжала его руку, прежде чем блестящие глаза встретились с его золотистым взглядом, а другая её рука потянулась, чтобы коснуться его гладкой щеки.
— Мой славный, Кай… В конце… Я увижу тебя в самом конце.
Глубоко вздохнув, он прикрыл глаза на долгое мгновение, пока её рука не исчезла с его лица. Когда он открыл их, она исчезла, унесенная заходящим солнцем на западном горизонте. Перегнувшись через край балкона, он сделал глубокий вдох и склонил голову.
— Значит… До конца… — прошептал Кай, глядя на запад, туда, где в ближайшие месяцы решится судьба всего мира.
