Целуйтесь уже!

Сразу после утренних съемок Ван Ибо отозвал на разговор режиссер. Его партнеру по эпизоду это было только на руку, чем он тут же воспользовался, скрывшись между деревьями в ближайшем леске. И теперь сидел на поваленном стволе березы, осторожно подобрав полы своего красного халата и попивая холодный крепкий чай из бутылки. В последнее время с ним, Сяо Чжанем, происходило что-то странное. Он смотрел на Ван Ибо, тот смотрел в ответ, а камера, зараза, показывала напряжение между ними беспристрастно и беспощадно. Но съемочная группа была довольна. И всех такое положение дел устраивало, кроме самого Сяо. Колотушки Бо становились всё сильнее, рука у него была тяжелая, и битый Чжань хорошо понимал с высоты своего жизненного опыта — это сексуальная сублимация. Пропитывающий всю атмосферу вокруг них фансервис дурил голову, но даже когда никто их не снимал, они тянулись друг к другу, молча переговариваясь взглядами. Про личную жизнь с таким рабочим графиком можно было забыть, вот поэтому, наверное, они и поддались невольно соблазну раскрыться манящим чувствам… С первой же встречи Сяо Чжань определил Ван Ибо в трудоголики. И действительно, тот мог сниматься часами, после репетировать, после потеть в зале, а потом отснять еще парочку дублей. Он никогда не ныл, делал то, что говорят, был вежливым и абсолютно беспроблемным, весёлым и лёгким в общении. Но под этой внешней оболочкой скрывался железный характер победителя. Ван Ибо твёрдо стоял на ногах, всегда чётко зная, чего он хочет. Всё это безумно импонировало Сяо Чжаню, однако он не собирался заводить служебных романов. Нет, и еще раз нет! Без каких-либо исключений. И пусть Бо источает свои сладкие улыбки, пусть щипает и толкается, пусть дразнит сколько угодно, а любимые коллеги загадочно и понимающе пересмеиваются — он, Сяо Чжань, профи и сможет сохранить их дружеские и рабочие отношения. И Ибо должен последовать его примеру. За неспешным течением мыслей он не сразу заметил, как предмет его дум пробрался по тропинке к нему через кусты и встал рядом, отряхиваясь. — Что делаешь? — судя по напряженной линии подбородка и особому прищуру глаз, Ибо был чем-то недоволен. — Отдыхаю, — лениво буркнул в ответ Чжань, запрокинув голову. — Что режиссер сказал? — В сценарии серьёзное изменение. Хочу с тобой обсудить, — «Ванцзи» дернул плечом. — Пойдем к реке, там прохладнее. Он двинулся вглубь леса, осторожно ступая по протоптанной дорожке. Успев снять свои ланьчжаньские белые одежды, в свободных шортах и легкой майке, но всё еще с длинными волосами, Бо выглядел как герой дорамы про попаданца из прошлого. Сяо Чжань неторопливо последовал за ним, и вскоре они вышли на пригорок над речкой. Здесь было действительно свежо и пахло не жарой, а нагретыми на солнце камнями и водой. Чжань сорвал травинку, сунул ее в рот, задумчиво перекатился с пятки на носок и с легкой улыбкой повернулся к Бо, наблюдавшему за ним с серьезным выражением лица: — Так что за новости у нас? Ты меня пугаешь. — От западных партнеров поступило предложение снять сцену с поцелуем для европейской части, — без обиняков сообщил ему партнер, покачав листами со сценарием. — Продюсер дала добро. — Ч... А... А?! — крик Сяо Чжаня вспугнул какую-то птицу с ветки, и она, рассерженно вереща, полетела прочь. — Я и сам… Немного шокирован, — Ван Ибо был, тем не менее, спокоен. — Но я подумал… — Что?! О таком предупреждать надо заранее! В новелле еще есть весьма занятные главы, а про экстры так вообще молчу! — Скажи об этом режиссеру, если есть желание, — глаза Ибо неотрывно следили за калейдоскопом эмоций Чжаня, который отчаянно пытался прийти в себя. Тусклая краска залила его потемневшую от загара кожу, ноздри мягко очерченного носа трепетали, а руки сами собой сжимались в кулаки и разжимались. — Так вот, я подумал, что это просто поцелуй. А мы с тобой профессионалы, и это наша работа. Какая разница — целовать женщину или мужчину? Технически, никакой. Отлично, Ван Ибо не было разницы, кого целовать! Понятно, почему режиссер решил поговорить только с ним, а Сяо Чжаня поставили перед фактом. Он бы начал возражать, а Ибо всего лишь деловито выспросил детали, как обычно. — Дай мне сценарий, — протянутая рука почти не дрожала. Он пробежался по тексту, обращая внимание на пометки режиссера и поверх них краткие комментарии Ибо: — Ясно, значит, всё будет достаточно сдержанно. А вот этот рисунок тогда к чему? — Это, — Ибо замялся, — язык. — Ван Ибо. — Я знаю, что актрисы обычно против, но ведь ты не боишься, что тебя обвинят в разврате, так? И в новелле был настоящий поцелуй. Сяо Чжань неверяще покачал головой. Всё-таки Бо еще ребенок в некоторых вещах… — Иди сюда, — выдохнув, он сам шагнул к смущенно отводящему глаза партнеру. — Я тебе покажу, как это делается в кадре. — Мы будем репетировать? Тогда давай отойдем под дерево. Ибо резко развернулся и пошел к раскидистой иве, мочки его ушей запунцовели, и Сяо Чжань немедленно почувствовал себя коварным соблазнителем. Нырнув в шатер из листьев, он отбросил стебелек, который всё это время нервно жевал, и кашлянул. Потом, убедившись, что Бо смотрит, вскинул руку и прижался ртом к тыльной стороне ладони. Это рабочий момент, рабочий! Но сердце моментально пустилось вскачь, стоило Сяо скосить глаза на приоткрытые губы Ван Ибо. Он невольно сглотнул, представив, как касается их своими, как Бо отвечает ему, неловко и горячо. — Ну, вот как-то так я делаю, — перехватив долгий пристальный взгляд, Чжань наконец смутился. — Я понял, — Ибо, все так же не сводя с него глаз, внезапно оказался совсем рядом. — М-м-х, тут же еще слова есть в сценарии, надо бы и их… — Сяо Чжань почувствовал себя воробьем, который беззаботно чирикал, поклевывая зернышки, а потом в полуметре от себя заметил молодого и амбициозного черно-белого котяру. — Сейчас мы со всем разберемся, — мурлыкнул охотник, и жертва попятилась, уперевшись спиной в ивовый ствол. — Я думаю, тебе лучше сесть на землю, ветки тут высоко. Ибо положил ему на плечо ладонь и нажал мягко, но настойчиво, и захваченный врасплох Чжань опустился вниз, стараясь не испачкать тонкий халат. Чёрный верхний он снял ещё на съёмочной площадке и отдал гримеру на сохранение. Вставший рядом на колени Бо прикрыл веки и, наклонившись вперед, неожиданно прижался к его плотно сомкнутым губам своими. В горле мгновенно пересохло, и Сяо представил, будто на них направлены камеры, обнажая все его чувства. Волноваться должен был Лань Ванцзи, а трясло здесь совсем другого Чжаня. — М-м, я думаю, ты с этим справишься, — он мотнул головой в сторону и ощутил горячее дыхание на щеке. Сердце ухнуло в желудок, и, сердясь на себя и на слишком резвого партнера, он поставил ногу на землю, намереваясь встать. — Давай теперь по тексту. Однако Ван Ибо, похоже, не был согласен с таким раскладом и придержал его за локоть: — Мы можем попробовать так, как прописано в сценарии? И он деловито принялся развязывать ленту на запястье растерянного Чжаня. Сяо Чжань оторопел. Притиснутый к дереву, он широко распахнул ресницы, и кровь бросилась ему в лицо. Когда это Бо стал настолько самоуверенным?! Но длинные пальцы на его предплечье слегка дрожали, не сразу сумев подцепить скрытую застежку. Ван Ибо тоже волновался. Слишком эмоциональная сцена? Или нервы от необходимости целовать парня, с которым давно и отчаянно флиртуешь? — Погоди, — ладонь Сяо опустилась на кисть, сжимающую черную полоску ткани. — Не торопись, я тебе помогу. Он улыбнулся, подмечая во взгляде Ибо нетерпение пополам с сомнением, и завязал лентой себе глаза. И в самом деле, работа есть работа, и Бо совершенно прав в том, что хочет отрепетировать заранее, вдали от посторонних. — Вот, я готов, — как можно безмятежнее Чжань откинулся на иву и скрестил руки у себя на груди. — Вставай и начнем. Оставшись в темноте, он вдруг услышал и шелест листвы, и плеск воды, и шаги Бо совсем близко. Растворился на секунду в этом мгновении, словно во сне проговорив: — Ты пришел сюда поучаствовать в облаве? Рядом со мной тебе не удастся раздобыть ничего достойного.* И его запястья пригвоздили над головой к дереву. Это было ожидаемо, но внутри у Чжаня что-то екнуло. От первого нежного и теплого прикосновения он вздрогнул, прислушиваясь к своим новым будоражащим ощущениям. Осторожные и почти застенчивые губы стали настойчивее, приглашая к настоящему поцелую, и Сяо Чжань подчинился, приоткрывая свои. Кончик языка тут же коснулся его рта, оставляя влажную дорожку, словно электрическим разрядом вырывая судорожный вздох. — Ты пахнешь лугом, — хрипло шепнул Бо и легонько прикусил нижнюю губу Чжаня, — и на вкус такой… Этот негодник, Лань Ванцзи… Нет, Ван Ибо! Играет с ним, как кошка с мышкой. Возмущённый выдох так и не успел выплеснуться наружу, его запечатали новым чувственным напором. Поцелуй Ибо был крепким, пьянящим, как бутылка дорогого выдержанного вина. И Сяо Чжань пылко отвечал ему, лаская горячим языком язык партнёра, умело сминая податливые губы своими. Желание сладким трепетом отозвалось внизу живота, разливаясь по телу дурманящей волной, пульсировало в каждой жилке, кружа голову. Они вновь и вновь устремлялись навстречу друг другу, спрятавшись от всего мира под прикрытием старой ивы. И только руки Ибо, скользнувшие вниз по его плечам и сильным движением огладившие спину, вернули Чжаня в реальность. — Мх, Бо… Оставим первый вариант, — Сяо Чжань с сочным звуком отстранился и убрал чужие ладони со своей талии. — Мы же не в таком жанре снимаем. Смущенно усмехнувшись, он поднялся и под пристальным взором раскрасневшегося Ван Ибо на ослабевших ногах поковылял к воде. Нужно было подышать, успокоиться, прогнать становящееся болезненным возбуждение. Чжань побродил немного по берегу, присел на корточки, сунул руки в пробегающий мимо поток. У речки было довольно быстрое течение, она весело шумела, игриво и нежно бросая солнечные блики на лицо подошедшего Бо. Он казался довольным и расслабленным, и у Чжаня немного отлегло от сердца. Им обоим действительно необходим был отдых, и хотя страстные поцелуи должны были только накалить атмосферу, удивительным образом они сняли внутреннее напряжение, хотя бы на короткое время. Подняв камешек, Сяо Чжань швырнул его в воду, отмечая место, куда тот упал. Ибо заинтересованно покосился, тут же повторил и радостно засмеялся — его камень плюхнулся дальше. — Нифига, я выиграл, — чисто из вредности заспорил Чжань. — Ну нет, мой до коряги долетел, а твой только до того валуна, — Ибо было не так-то просто провести. — Это обман зрения. Слушай, Бо, как ты думаешь, Вэй Ин сразу понял, с кем целовался? — По канону нет, — поразмыслив, ответил «Ванцзи». — Считаешь, он знал? — Ага, знал. Я и раньше подозревал, а сейчас убедился в этом. Сила, запах, энергия — это то, что невозможно спутать. — Но ведь он совсем не ожидал того, что благовоспитанный Ханьгуан-цзюнь имеет такие желания, а значит, из круга подозреваемых Лань Чжань исключался. Точнее, он даже не мог туда попасть, — Ибо, любитель споров, азартно улыбался. — Он был единственным подозреваемым, потому что сильнее Вэй Ина были считанные единицы, дурных намерений тоже только у Ванцзи никогда и не было, а также запах сандала! — Сяо Чжань поднял вверх указательный палец. — Элементарно, Ватсон! — У Вэй Усяня не было «золотого ядра», значит, сильнее него уже были многие. Сандал часто в духи добавляют. И поцеловать, обездвижив — это намерения дурные или хорошие? — А действительно, Ван Ибо, какие же это намерения? – засмеялся Сяо Чжань, лукаво глянув на зардевшегося партнера. — Прекращай, или мы отсюда никуда не уйдем, — Бо хищно шагнул к нему, и Чжань рванулся в лес от соблазна подальше. С этого бессовестного Ибо станется!