Sing To Me Your Insanity

      67 дней назад.       Два месяца и ещё несколько дней назад.       Именно столько времени прошло с тех пор, как Гермиона исчезла.       И на протяжение всего этого время Рон и Гарри отчаянно пыталась найти свою пропавшую подругу. Они оба прекрасно понимали, что, если Беллатрикс жива и невредима, то Гермиона в серьёзной опасности. Тяжёлые воспоминания о страданиях девушки в Поместье Малфоев до сих пор были свежи, пока эта сумасшедшая женщина вырезала на руке их подруги позорное слово — «грязнокровка».       Гарри с Роном всегда знали, что Гермиона не забудет такое. Иногда они становились свидетелями того, как девушка с отсутствующим выражением лица водит пальцами по кривым буквам. Осознавала ли это сама Гермиона или нет, они не знали, но эта привычка стабильно стала частью её жизни.       И такие последствия остались после всего нескольких часов, проведённых под пытками Беллатрикс.       А теперь она отсутствовала уже несколько месяцев.       И в отличие от остального мира, они точно знали, кто был виновником происшествия.       Они просто пока не знали, где они скрываются.       Беллатрикс была не просто опасна — она была коварна. Когда несколько недель назад в Министерство поступила информация о нападении на мадам Пинс, было абсолютно ясно, что одним из нападавших была Беллатрикс Лестрейндж. Библиотекарь из Хогвартса никогда не была мишенью в кругах Пожирателей Смерти, но Рон и Гарри с лёгкостью сложили два и два, поняв, что женщина являлась самым близким и дорогим человеком для Гермионы, не считая профессора Макгонагалл. Её любовь к знаниям была безгранична. И тот факт, что девушка постоянно зарывалась в книгах — особенно после возвращения с войны — ни для кого не было секретом. Выяснить это было бы достаточно легко, например, для Беллатрикс, которая без труда нашла способ проникнуть в школу.       Гермиона, должно быть, вывела из себя тёмную ведьму, которая ради мести решила напасть на библиотекаря прямо днём.       Как бы там ни было, они были рады такому раскладу. Нет, конечно, не тому, что бедная женщина оказалась в коме, а тому, что это заставило Беллатрикс показаться миру. Это нападение вернуло всеобщее внимание к факту, что только потому, что Тёмный Лорд мёртв, не значило, что и его последователи сдались. Министерство считало, что общественность нуждается в этом напоминании.       И бывшие Пожиратели Смерти тоже нуждались в этом напоминании.       Авроры днём и ночью выходили на охоту, исследуя самые тёмные уголки волшебного мира и преследуя помилованных Пожирателей Смерти в надежде, что кто-нибудь из них знает, где скрывается Беллатрикс. Они были готовы заходить так далеко, что после этого не оставалось даже камня на камне. Всё ради того, чтобы, наконец, найти Гермиону.       И вот, после нескольких долгих месяцев отчаяния, у них появился первый прорыв в деле.       В Министерстве появилась анонимная наводка от бывшего Пожирателя Смерти в бегах, который назвал этот поступок «погашением долга». Конечно, они пытались отследить путь послания до отправителя, но это не привело к желаемым результатам.       С другой стороны, учитывая информацию, полученную от этого человека, они решили, что нет смысла в поисках. В записке было всё, на что они надеялись. Время и место нападения. У них был ровно день, чтобы подготовить магический барьер. Бруствер мобилизовал соответствующие подразделения, и группа обученных специалистов отправилась на место.       Рон был постоянно в взвинченном состоянии, предполагая, что всё может быть подстроено.       — Неужели мы действительно будем доверять словам анонимного бывшего Пожирателя Смерти о нападении его же дружков? — в очередной раз возмущался парень.       В какой-то момент Гарри не выдержал, напоминая, что ловушка это или нет, но если есть хоть малейший шанс, что нападавшие приведут их к местоположению Гермионы, они были готовы рискнуть.       После этого Рон согласно замолчал.       Гарри не хотел давить на больное, но он точно знал, что всем нужно быть готовыми, если всё же окажется, что Рон был прав. Конечно, опасения парня были небезосновательными, но сейчас они были крайне бесполезны, когда до нападения оставалось несколько часов.       И вот наступил тот самый день.       Бруствер, Рон и Гарри остались в штаб-квартире, наблюдая за городом с помощью специальных чар.       Они решили, что лучше всего будет иметь свои глаза и уши в городе, чтобы как можно скорее заметить нападавших. Также по всему городу были расставлены авроры под прикрытием, но все трое были готовы трансгрессировать в любой момент, если что-то выйдет из-под контроля.       Через несколько секунд внимательного наблюдения за периметром, острый взгляд Гарри уловил очертания двух нападавших.       — Вот. На аллее рядом с пекарней. Две тени прошли через барьер, — чётко отчитался парень.       Это было последним, что он успел сделать, прежде чем один из преступников запустил первое заклятие в витрину магазина, стараясь задеть мирных граждан.       Именно в этот момент всё пошло не по плану.       Несколько авроров сразу же вступили в бой. Можно было бы подумать, что с их количеством, они победили бы двоих нападавших за считанные минуты. Гарри с раздражением слышал чужие голоса в комнате, которые с высокомерием заявляли, что они с лёгкостью одержат верх в этом неравном бою.       Но Гарри знал, что все они ошибались.       Эти двое были не просто парой неотёсанных Пожирателей Смерти, ищущих неприятности и несущих хаос. Нет, они были опытными, невероятно опасными членами внутреннего круга Волан-де-Морта. Они великолепно работали вместе, прикрывая спины друг друга, когда это было необходимо. Если они не вмешаются в ближайшее время, Гарри был уверен, что появятся первые убитые. Пять человек уже и так лежали на земле с ранениями.       — Мы должны вмешаться. Это не просто волшебники, которые захотели развлечений, — предупреждающе прорычал молодой аврор, обращаясь к Кингсли.       Мужчина согласно кивнул, приказывая Рону и нескольким других аврорам собраться вокруг портключа.       После их прибытия на место происшествия, преступники решили трансгрессировать, понимая, что теперь им не выйти сухими из воды. Гарри не смог сдержать ухмылку, появившуюся на его лице при виде того, как они не смогли осуществить задуманного.       Его ухмылка быстро смылась, когда один из волшебников растворился в густом чёрном дыме. Парень не видел, чтобы это заклятие использовалось со времён войны. Было не так уж много ведьм и волшебников, которые могли бы справиться с ним. Те, кто всё же мог сотворить подобное, все являлись частью внутреннего круга Тёмного Лорда — это лишь подтверждало, что они имели дело с Пожирателями Смерти.       Они не смогли остановить первую фигуру, но из-за быстрой реакции Кингсли, второй был сбит с ног до того, как он сумел бы последовать за своим подельником. Когда человек рухнул на землю, Гарри мгновенно обезоружил его, связывая так, что тот не смог пошевелить и пальцем.       Фактически, это можно было считать победой. Конечно, некоторые из авроров нуждались в срочной медицинской помощи, но жертв с летальным исходом не было, и они смогли взять одного из преступников под стражу.       Кингсли с лёгкостью поставил человека на ноги, но тот упорно продолжал молчать.       — По приказу Министерства Вы обвиняетесь в нападении на город Ливсей и в нападении на Косой Переулок; как главный аврор, я имею все основания взять Вас под арест, — уверенно сказал Министр.       Фигура в плаще мрачно рассмеялась.       — Ой, это та часть, где я сладко улыбаюсь и прошу добрых авроров отпустить меня? — выплюнул мужчина. Его поведение было настолько высокомерным и грубым, будто ему было совершенно плевать на ситуацию, в которой он оказался.       — Даже такой преступник, как ты, имеет право хранить молчание, иначе всё, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде, — быстро сказал Министр, даже не моргнув на чужое неуважение. — А теперь, я думаю, что пора нам встретиться лицом к лицу, прежде чем мы перейдём к допросу.       Все, затаив дыхание, с любопытством наблюдали, как с человека сдёрнули плащ, обнажая столь знакомое лицо, которое до этого момента считали мёртвым.       Родольфус Лестрейндж.       Один из немногих членов внутреннего круга Тёмного Лорда.       И что ещё более важно, муж единственной и неповторимой — Беллатрикс Лестрейндж.       Рон и Гарри обменялись беспокойными взглядами за спиной Кингсли.       Если кто и знал, где находится Гермиона, то только он. По идее, это должно было заставить их чувствовать себя лучше, но потом они осознали, что его сообщником, скрывшимся с места преступления, абсолютно точно была Беллатрикс.       Она снова была на шаг впереди.       Это было обидно, но, по крайней мере, теперь у них имелась нужная зацепка, которая в итоге приведёт их к Гермионе.       Кингсли собрал оставшихся авроров, приказывая починить разрушенные здания и разъяснить ситуацию жителям. Гарри с Роном переглянулись, радуясь, что им не придётся заниматься восстановлением.       Сейчас у них имелось множество вопросов к Родольфусу Лестрейнджу, и они готовы получить ответы любыми возможными способами.       Нет ничего важнее, чем вернуть Гермиону домой.       Если они считали, что допрос Родольфуса пройдёт легко и спокойно, то они глубоко заблуждались.       Первым препятствием стала бумажная волокита во всей своей красе, необходимая для того, чтобы им дали разрешение на использование сыворотки правды. Несмотря на то, что они были фактически самим Министерством, они не могли просто взять и влить это зелье в человека, сразу же получая все ответы. Было множество документов и протоколов, которые они были обязаны соблюдать. Бюрократия, мать его. Конечно, Гарри не очень любил заниматься этим, как и любой другой человек в департаменте, но всякий раз, когда он вспоминал о том, насколько несправедливым был судебный процесс над Сириусом, он с усердием принимался за работу.       Ему потребовалось ещё несколько часов, чтобы окончательно покончить с бумагами. Конечно, вместе с Роном они бы справились намного быстрей, но парень был совершенно бесполезен в правильном заполнении. Его друг был настолько сосредоточен на том, чтобы поскорей расправиться с Родольфусом, что любая попытка взять карандаш приводила к его поломке. На самом деле Гарри не особо возражал. Рон был его напарником ещё с самого начала их обучения на авроров. И чаще всего именно Гарри занимался бумажной волокитой, в то время как его друг был полностью сосредоточен, чтобы вернуться на поле боя.       О Роне можно было говорить, что угодно, но парень был чертовски хорошим аврором. Его стратегические навыки не ограничивались лишь шахматной доской. Рон был рождён для того, чтобы с лёгкостью выбираться из сомнительных ситуаций и быстро соображать, когда дело доходило до охоты на тёмных волшебников. И Гарри не имел ничего против, чтобы выполнять бумажную работу, пока Рон продолжал отлично работать во время их миссий. Они были как один целый механизм, а Гарри был не из тех, кто пытается разрушить то, что и так отлично работало.       И как только вся бумажная работа была сделана, можно было переходить к главному. Посколько Родольфус был сообщником Беллатрикс, — а волшебный мир сейчас находился в относительном покое — его дело было номером один в их списке. К тому времени, как только наступила ночь, им, наконец, дали зелёный свет. Гарри устало понял, что сегодня он точно не выспится, как и во многие другие дни.       Рон встретил его у лестницы, ведущей в коридор для допросов. Он приветственно помахал бумагами.       — Я всё оформил. Пора, — с улыбкой сказал Гарри.       Рон торжественно поднял руки, показывая три стаканчика кофе.       — Я добыл нам кофе. Ночь обещает быть долгой.       — Это точно. Ты готов? — спросил Гарри.       — Всегда, если это поможет нам найти Миону, то мне плевать, сколько сил и времени придётся потратить. Её не было и так слишком долго, — грустно ответил парень, пока они спускались по извилистым каменным ступеням. — Я даже боюсь представить, что эта женщина сделала с ней.       — Ничего хорошего, — с ненавистью прорычал Гарри. — Для неё же лучше, если бы она осталась мёртвой, как её любимый Волан-де-Морт.       — Воу, Гарри, это не похоже на тебя, — усмехнулся Рон, показывая значок охраннику, чтобы тот впустил их в допросную. Высокий блондин кивнул, без вопросов пропуская их внутрь. — Обычно ты возмущаешься, если я говорю что-то подобное.       — Ну, во-первых, та, кто на тебя обычно кричал за подобные вещи, была Гермиона, а во-вторых, Беллатрикс убила моего крёстного и похитила нашу лучшую подругу — так что да, она заслуживает этого, — кажется, парень был готов взорваться от злости.       — Справедливо, — кивнул Рон, понимая, что считает точно так же.       Камера с Родольфусом находилась в конце коридора. И когда они подошли к нужной двери, то сначала заметили двух авроров, а потом Кингсли за их спинами, нервно ходящего туда-сюда. Казалось, он был очень взволнован. Как только парни подошли ближе, мужчина остановился, тяжело вздыхая.       — Надеюсь, в этих бумагах то, о чём я думаю.       Гарри утвердительно кивнул, протягивая ему папку. Министр сразу же заглянул внутрь и, убедившись, что они могут продолжить допрос, достал из кармана бутылку с тёмно-фиолетовой жидкостью.       — Отличная работа, парни. Теперь остаётся надеяться, что эта версия зелья сработает, потому что я без понятия, что, если не это, заставит его говорить, — вздохнул мужчина, проводя рукой по голове.       — Вы уже были там? — поинтересовался Гарри.       Кингсли утвердительно кивнул.       — Я решил, что нам не помешает попробовать. Но оказалось, он такой же, как и все остальные Пожиратели Смерти, преданные Тёмному Лорду даже после смерти. Я не смог заставить его сказать вообще хоть что-нибудь, чтобы это не было очередной насмешкой или смехом.       — Теперь я понимаю, почему он женился на психопатке, — усмехнулся Рон.       — Именно поэтому нам и понадобилось это, — он потряс маленькой бутылкой перед его лицом. — Будем надеяться, что сработает.       — Может быть, Слизнорт и был больным, но он хороший зельевар. И портрет профессора Снегга помогал ему на каждом шагу. Я уверен, это сработает, — уверенно сказал Гарри с кривой усмешкой.       Когда их разговор был окончен, все решили, наконец, перейти к делу. Охранники сразу же впустили их в ослепительно белую маленькую комнату.       Родольфус сидел с закрытыми глазами и прикованными ногами и руками к чёрному столу в центре комнаты. Ещё три стула были расставлены напротив него, чтобы они все могли сесть, если разговор затянется. Рон занял место скраю, а Гарри сел на последнее, оставляя середину для Министра. Но Кингсли не собирался садиться, он целеустремлённо приблизился к связанному мужчине.       — Родольфус Лестрейндж, — прорычал он. Мужчина даже не потрудился открыть глаза. — Лестрейндж, у нас к тебе пару вопросов. Ты можешь ответить добровольно, или мы можем напоить тебя сывороткой правды.       Мужчина приоткрыл один глаз, хитро ухмыляясь.       — Как насчёт «нет»? — засмеялся волшебник.       — Такого варианта не было, — жёстко ответил чей-то голос.       — Лишь потому, что его никто не предложил. Какая грубость, — фыркнул мужчина. — А я-то думал, что Министерство должно быть честным и справедливым.       — Так и есть, но это не относится к осуждённым преступникам вроде тебя. Время игр кончилось. Должен ли я считать это отказом сотрудничества? — устало спросил Министр.       — Если ты думаешь, что сыворотка правды подействует, то приготовься быть глубоко разочарованным. Давай, — Родольфус был настолько уверен, что даже призывно открыл рот.       — Наглый придурок, — подумал Кингсли, вливая зелье в мужчину. — Давай посмотрим, каким самодовольным ты будешь, поняв, что это новая формула.       Когда последняя капля жидкости оказалась вылита, Министр сел напротив, начиная задавать вопросы.       — Имя?       Мужчина что-то прорычал себе под нос, кажется, пытаясь бороться с действием зелья, но затем он всё-таки сдался.       — Родольфус Лестрейндж.       — Почему вы напали на мадам Пинс в Косом Переулке? — нетерпеливо спросил Кингсли.       Мужчина снова зарычал, понимая, что он не может соврать.       — Этого хотел мой сообщник, — нехотя ответил Родольфус, ещё раз ругаясь себе под нос. — Это ведь не обычная сыворотка правды, да? — с ненавистью прошипел Лестрейндж.       Все присутствующие удивлённо посмотрели на заключённого. Первым решился Гарри.       — Да, как ты узнал?       — О, глупцы, вы действительно думаете, что Тёмный Лорд позволил бы нам так просто раскрывать вам все его секреты, в случае нашего провала? Тёмный Лорд приказал этому предателю Снеггу сварить подобное зелье, чтобы мы научились бороться с ним. Иначе…       — Иначе он бы вас убил, да, — нетерпеливо закончил Рон. — То есть ты хочешь сказать, что вы все были переданы сумасшедшему, который запросто убил бы вас за неудачу? Вы все ненормальные.       — Закрой свой грязный рот! Не смей говорить о нашем Господине. Ты будешь наказан за свою дерзость, мальчик.       Рон выглядел так, будто вот-вот ударит его, но Кингсли, наконец, решил вмешаться.       — Достаточно. Сейчас нам плевать на ваше обучение у Тёмного Лорда. Расскажи нам всё, и ты будешь сразу же возвращён в свою старую камеру в Азкабане, — последние слова мужчины эхом разносились по комнате.       Родольфус сладко улыбнулся.       — Если вы действительно думаете, что я соглашусь вернуться туда, то я уверен, что вы недооцениваете меня.       Это было последнее, что успел сказать мужчина, прежде чем он буквально попытался откусить свой язык…       Но, к его большому сожалению, что-то его остановило на полпути.       Пожиратель Смерти был в замешательстве. Как бы он ни старался закрыть рот, его челюсть отказывалась двигать дальше. Родольфус в ярости поднял голову, наблюдая за самодовольными лицами напротив.       — Мы в курсе про это ваш маленький трюк. После падения Тёмного Лорда мы смогли захватить много бывших Пожирателей Смерти, включая членов его внутреннего круга, — на лице Министра появилось мрачное выражение. — И, к сожалению, мы недооценивали их преданность, поэтому чаще всего, когда мы возвращались в комнату для допросов — наш задержанный уже захлёбывался в собственной крови.       — Нам пришлось придумать новую формулу сыворотки правды, — уверенно продолжил Гарри. — Эта версия более мощная и длительная, а также она не даёт тебе откусить язык.       — Ты можешь поблагодарить «этого предателя Снегга» за то, что он помогает нам даже после смерти, — усмехнулся Рон.       — Итак, вы собираетесь продолжать идти трудным путём или согласитесь добровольно подчиниться, что облегчит жизнь всем нам? — поинтересовался Кингсли.       И им пришлось ждать ответа.       Долго.       Лестрейндж был вне себя от злости.       Он был побеждён.       Если бы Тёмный Лорд был до сих пор жив, то Родольфус никогда бы не смог больше показаться ему на глаза, иначе его бы сразу же ждала жестокая смерть. Но сейчас его волновало совершенно не это.       Нет, сейчас настоящая опасность ему грозила от жены.       Конечно, мужчина с радостью вернулся бы в Азкабан, если бы это означало, что он никогда больше не увидит Беллу. Тёмный Лорд убил бы его быстро. Но Белла сделает это медленно, наслаждаясь каждым моментом его страданий, и совершенно не имело значениями — муж он ей или нет. Возможно, в прошлом она была бы милосердна и позволила бы умереть ему быстро, но после её возвращения, Пожиратель Смерти и не надеялся, что об этом может идти речь.       Белла всегда была… особенной.       Даже в школьные годы женщина была не в себе. Острые, как кнут, язык и разум — она ставила на место любого, кто осмеливался ей противостоять. И она спокойно использовала тех, кто был рядом, играя ими, словно пешками на шахматной доске.       Родольфус был уверен, что она великолепна и красива в своей опасности.       И хотя их брак изначально был обычной договорённостью, они никогда не любили друг друга, но хорошо ладили. Ну, или достаточно, чтобы не пытаться убить друг друга при любой возможности.       Тем не менее, Родольфус знал, что Беллатрикс, которая нашла его после войны, была… другой.       Конечно, она всё ещё была такой же непредсказуемой, сильной женщиной, какой была всегда, но сейчас её мысли занимало нечто другое. Если раньше её мысли всецело занимал Тёмный Лорд, то теперь там был лишь один человек.       Грязнокровка — Гермиона Грейнджер.       Именно по этой причине он и оказался сейчас в комнате для допросов.       Белла нашла его вскоре после переезда в одно из их многочисленных убежищ. Вообще, он должен был удерживать людей на острове, а не охранять людей от него. И когда он однажды поинтересовался, почему она выбрала именно это место, Беллатрикс мрачно улыбнулась, пугая одним своим видом.       — Я завела нового питомца, Руди. Он, конечно, всё ещё продолжает пытаться сбежать, но мы оба знаем, что это бессмысленно, — радостно прошептала женщина.       Обычно он не обращал на это внимания, ведь это был не первый раз, когда его жена похищала людей, чтобы играться с ними, прежде чем избавиться от них.       Родольфус так и продолжал в это верить, пока не узнал, что новым питомцем стала Гермиона Грейнджер, девчонка из «Золотого Трио», которые виноваты в падении Тёмного Лорда. И, как бы он ни пытался, Лестрейндж так и не смог понять, почему Беллатрикс не убила её, ведь она была вне себя от ярости после того, как девчонка украла её палочку и до этого проникла в её хранилище. Не было абсолютно никаких причин, чтобы похищать её и держать в доме. По крайней мере, не так долго. Прошло уже две недели, а девушка, по-видимому, всё ещё была жива. Здесь точно было что-то ещё, но что именно, он пока не знал.       Через несколько недель после того, как Белла обзавелась новой игрушкой, женщина пришла, бросая в него одежду Пожирателя Смерти.       — Одевайся, — просто сказала она, уже надевая свой собственный плащ и скрывая заклинанием лицо.       — И куда же, скажи мне на милость, мы собираемся? — спросил мужчина, натягивая тёмную ткань поверх своей белой рубашки и чёрных брюк.       — В Косой Переулок. Я хочу сделать подарок для своего маленького питомца, — ласково пропела Беллатрикс.       — Она всё ещё жива? На тебя это не похоже, Белла. Держать так долго человека, который причастен к смерти Тёмного Лорда? Почему бы просто не убить её, если ты всё равно считаешь, что из-за неё много проблем? — небрежно спросил Родольфус, стараясь не акцентировать на этом особо внимания.       Говорят, что никогда нельзя вставать спиной к хищнику, если, конечно, вы не хотите, чтобы он видел в вас жертву.       И Лестрейндж должен быть помнить об этом, когда имел дело со своей женой. Он только-только опустил на себя капюшон, когда острое лезвие ножа было мгновенно приставлено к его шее.       — Что это, Руди? — ласково уточнила Беллатрикс. — Ты что, пытаешься допросить меня? Какая наглость! Ты совсем потерял инстинкт самосохранения, не так ли? — прорычала женщина. Острые ногти впились в его щеку, насильно поворачивая голову. Конечно, их разница в росте и весе совершенно не имели значения для Беллатрикс. Хоть Родольфус и был выше, и больше, он чувствовал себя крысой, попавшей в лапы хищника. Мужчина всё ещё опасался шевелиться, надеясь, что женщина не зайдёт дальше. — Девчонка будет жить, пока я этого хочу. Её жалкая жизнь принадлежит мне. Мне. Скажешь ещё что-нибудь подобное, дорогой муженёк, и станешь новым соседом в палате Долгопупсов.       Он резко вырвался из её хватки, отходя как можно дальше. Родольфус попытался отдышаться, только сейчас понимая, что всё это время он не дышал. Вообще, Беллатрикс редко набрасывалась на него, поэтому такое поведение было несколько странным. Здесь точно что-то было ещё.       В конце концов, мужчина решил промолчать и спокойно последовать с Беллой в их место назначения.       С мадам Пинс было легко разобраться.       Остальную часть истории все уже прекрасно знали.       Каждый раз, когда он видел Беллатрикс, женщина, казалось, всё глубже и глубже погружалась во что-то опасное.       Одержимость.       Это касалось лишь их Господина. Он вешал ей на уши откровенную лапшу, а она верила ему, будто он был самым настоящим богом. Беллатрикс была готова пойти на всё, чтобы угодить ему.       Даже после того, что он сделал с ней, когда узнал, что её хранилище обокрали, её преданность не уменьшилась.       Теперь Белла предпочитала не упомянать Тёмного Лорда.       Теперь вся её речь касалась лишь Грейнджер.       Словесные баталии, которые они разделяли.       Погони.       Побеги.       Мучения.       Слёзы.       Каждый раз, когда они встречались, его жена постоянно говорила лишь о девчонке Грейнджер. Но проблема была не в этом. Проблема была в её глазах, когда речь заходила об её новой игрушке.       Чистый неподдельный восторг.       Да, конечно, Белла была садисткой по своей природе, но это можно было назвать счастьем. Женщина искренне наслаждалась, мучая девчонку. Она даже приложила силу, чтобы заручиться его помощью, вместе причиняя боль её близким. Таким образом, Родольфус вновь стал свидетелем нового вида безумия со стороны своей супруги.       Но на этом странности не закончились.       Ещё была одна особенная ночь, которую он никогда не забудет.       Наступила ночь, когда шторм вновь угрожал обрушиться на остров, где сейчас проживала Белла. Обычно женщина приходила к нему, зная, что Грейнджер не может сбежать, если её не будет рядом.       Но в этот раз Белла опаздывала.       Очень.       Конечно, он не волновался за безопасность жены, но всё равно для неё было странно отклоняться от своих обычных действий. Родольфус несколько часов ждал её. Как раз тогда, когда он уже решил, что сегодня Беллатрикс не появится, послышался треск, сигнализирующий о том, что кто-то трансгрессировал за магический барьер.       Мужчина даже не успел подойти к двери, чтобы поприветствовать её, как воздух заполнил пронзительный крик. Родольфус упал на колени, слыша, как окна разбиваются, а уши начинают кровоточить.       Всё закончилось так же быстро, как и началось.       Звон в ушах всё ещё продолжал напоминать о своём присутствии, но мужчина чудом всё же заставил себя подняться на ноги.       Идти к окну было странным решением; его слух всё ещё колебался, а равновесие определено покинуло его тело. Слегка дезориентированный мужчина добрался до своей цели, ощущая, как все чувства медленно приходят в норму. Он слегка выглянул наружу.       Белла стояла посреди тропинки, ведущей к дому, под сильным дождем, совершенно неподвижно. Её голова была слегка запрокинута назад, открывая обзор на небо, пока темные кудри липли к телу под тяжестью дождя. Родольфус неуверенно переступил с ноги на ногу, собираясь уже окликнуть её, пока он не услышал это.       Пение.       Его Белла пела.       Он не мог поверить своим глазам. Ни разу за все те долгие годы, что они были знакомы, он не слышал, чтобы его жена пела. Это было совершенно не похоже на нее. И, честно говоря, Родольфус не думал, что у неё был талант к этому.       Но он ошибался.       Сильно ошибался.       Голос Беллы был смесью злости и игривости; её диапазон колебался от соблазнительного низкого до неестественно высокого тона, но она точно не звучала ужасно.       Родольфус был смущён и очарован одновременно. И как бы он сейчас не ломал голову, он так не смог понять, что же спровоцировало эту женщину на пение.       Но вслушиваясь в её слова и дальше, в конце концов, он нашёл все ответы, которые его интересовали.

«Тону, тону в море лжи.       Вода — это моё творение, приливы и отливы, созданы лишь мной,       Ни боль, ни сила не сломают этого.       Связь будет лишь сильней и сильней, чем дольше она рядом,       И я знаю, что меня преследует проклятие моего времени.       Как я могу убить кого-то, когда эта смерть убьет и меня.       Будь прокляты все судьбы глупцов этого мира!       Кто сковал, привязывая меня к этой Грязнокровке?       Там, куда ложатся мои руки, чтобы задушить её, они цепляются за меня.       Если бы волны пришли забрать её, они бы утопили и меня.       И я знаю, что меня преследует проклятие моего времени.       Как я могу убить кого-то, когда эта смерть убьёт и меня.       Она бежит, а я бегу за ней,       Хотя на самом деле я не хочу этого.       Она поёт,       И эти звуки не оставят меня в покое.       Я знаю это.       Куда бы она ни бежала, я всегда найду её.       Она знает это…       Это работает на неё так же, как и на меня.       И я знаю, что меня преследует проклятие моего времени.       Как я могу убить кого-то, когда эта смерть убьёт и меня.»

      Когда Беллатрикс перестала петь, Родольфус так и не смог ничего сказать.       Он так ничего и не сказал, когда женщина подошла к нему.       Он так ничего и не сказал, когда она прошла мимо, направляясь в дом.       Он просто не мог.       Мужчина был в шоке.       Всё, о чём он мог думать, было то, что между девчонкой Грейнджер и Беллой было нечто, что выходило далеко за рамки того, что сказала ему женщина. Эта одержимость была куда больше, чем просто игра. И, хотя Родольфус Лестрейндж и был самым близким ей человеком, у него не нашлось ни одного ответа на эти вопросы.       Вернувшись обратно в своё нынешнее положение — закованный в цепи в комнате для допросов, окружённый Министром Магии и двумя идиотами, ответственными за падение Тёмного Лорда, накачанный зельем правды и привязанный к стулу — Родольфус принял окончательное решение.       — Я буду говорить, — тихо пробормотал мужчина.       Он прекрасно знал, что если выбирать между жизнью в Азкабане и новой одержимостью Беллатрикс, то выбор был очевиден.       Старая камера в Азкабане была наилучшим вариантом.        — Я буду говорить, — неохотно кивнул Родольфус после долгого молчания. Казалось, мужчина глубоко погрузился в свои мысли, но о чём бы он ни думал, оно подошло к кульминации, и он обречённо опустился на стул.       — Хорошо. Кто твой сообщник? Кто был причастен к этим двум атакам? — сразу же начал допрос Кингсли.       — Моя жена, — расплывчато ответил Лестрейндж.       — Беллатрикс Лестрейндж? Та, которая умерла во время битвы за Хогвартс?       — Да.       — И где Беллатрикс сейчас? — устало спросило мужчина.       — Понятия не имею, — самодовольно ответил Лестрейндж, нахально ухмыляясь.       Рон раздражённо начал ходить по комнате.       — Он лжёт.       — Он не может лгать, — ответил Гарри, переводя взгляд на друга. — Он действительно не знает. Хм, хотя думаю, что мы неправильно задали вопрос. Где Беллатрикс Лестрейндж пряталась до сих пор? — медленно, но уверено спросил парень.       Родольфус презрительно усмехнулся, меняя своё положение.       — Семейное поместье, принадлежащее Блэк, — неохотно ответил мужчина, называя координаты, которые Гарри быстро записал.       — И как мы его найдём? — спросил Кингсли.       — Только кровные члены семьи имеют доступ к поместью, и они сами, по доброй воле, должны позволить вам войти на остров, — ухмыльнулся Лестрейндж. — Удачи, ребята. Тут вам никто не поможет, — засмеялся мужчина, презрительно окидывая всех взглядом.       Бруствер и Уизли, казалось, были в отчаянии, но на лице Поттера отразился неподдельный оптимизм.       — С этим мы справимся, не волнуйся. То есть в том поместье Беллатрикс держит Гермиону? — уточнил Гарри.       — … Да.       Казалось, с их плеч свалился груз, который лежал там уже несколько месяцев.       — Тогда это всё, что нам нужно было знать. Если нам понадобится что-то ещё, мы знаем, где тебя найти. Уизли, Поттер за мной. Мы же не хотим, чтобы Беллатрикс успела собрать все свои вещи и найти новое убежище, — все согласно закивали, поднимаясь.       — Она этого не сделает.       Все остановились, переводя всё своё внимание на Родольфуса, который смотрел на них совершенно без эмоций.       — Что? — первым не выдержал Рон.       — Белла не станет бежать, — он устало прикрыл глаза, откидываясь на спинку стула. — Она никогда не станет прятаться по-настоящему. Но быть остановленной, когда её игры ещё не подошли к завершению, это точно не то, чего она хочет.       — А нам какая разница? — выплюнул Рон. Сейчас ему было совершенно плевать на всё, что скажет мужчина. Теперь они знали, где находится Гермиона. Они не могли позволить себе какое-либо промедление.       Но что-то в поведение этого человека всё же заставило его остановиться и послушать.       — Я не знаю, почему, но эта девчонка Грейнджер — новая одержимость Беллы. Главная игрушка в новой игре моей жены. И, знаешь, ты пытаешься забрать её игрушку, — просто ответил Родольфус. — Вы хоть на секунду задумывались, почему я так легко во всём признался?       — Из-за действия зелья.       Мужчина искренне рассмеялся, откидывая голову назад.       — Отчасти, но не совсем. Чем быстрее вы, идиоты, уедете, тем быстрее я смогу вернуться к своим старым друзьям в Азкабане.       — О, так значит, ты предпочёл бы остаться в Азкабане?       — Если это означает то, что меня здесь не будет, когда ты заберёшь любимую игрушку Беллы, то да, — спокойно ответил Родольфус.       — Гермиона не игрушка! — вскрикнул Рон. Кингсли пришлось схватить парня, чтобы он не набросился на задержанного. — Особенно для таких, как Беллатрикс!       Лестрейндж мрачно усмехнулся.       — Тебе лучше надеяться, что ты ошибаешься, мальчик. Моя любимая жена приставила нож к моему горлу, угрожая послать меня к Долгопупсам за то, что я сказал, что тоже хочу получить кусочек её новой игрушки, прежде чем она избавится от неё. Видишь ли, Белла недолго хранит свои игрушки. Но если эта девчонка не игрушка… — он снова усмехнулся. — Значит, теперь она её собственность. И больше всего на свете Белла ненавидит, когда люди прикасаются к тому, что по праву принадлежит ей. Поэтому, конечно, попробуйте спасти девчонку. Я уверен, вы добьётесь успеха. Но пока я ещё нахожусь под зельем, позвольте мне поделиться с вами одним секретом.       Родольфус глубоко рассмеялся, что из глаз пошли слёзы. В этот момент было совершенно нетрудно понять, почему этот человек женился на такой сумасшедшей женщине, как Беллатрикс Лестрейндж.       Он был также безумен, как и она.       — Моя жена была без ума от нашего Господина. Её одержимость была за гранью понимания… но после его поражения Белла стала одержима этой Грейнджер, — мужчина снова улыбнулся. — Если Белла добровольно ждала 15 лет возвращения нашего Лорда в Азкабане… то как вы думаете, на что она пойдёт, чтобы вернуть эту девчонку теперь, когда её безумное увлечение превзошло одержимость по отношению к Тёмному Лорду?       Его слова имели смысл, потому что они были уверены, что он точно не мог солгать под действием зелья. Авроры мгновенно вылетели из допросной так, будто за ними гнались адские псы; их кофе безжалостно расплескался по пути. Вскоре послышались приказы Кингсли, который велел готовиться к нападению на поместье. Родольфус расслабленно расположился на стуле, когда охранники вернулись в комнату, закрывая за собой дверь.       — Как бы мне не хотелось ещё раз лицезреть твой прекрасный хаос, Белла, я не дурак. Эта девушка тебя погубит, — мужчина усмехнулся, прикрывая глаза от яркого света. — Азкабан, говоришь? Это было так давно, мой старый друг. Подумать только, ваши стены, которые когда-то были защитой, чтобы удерживать её от меня, будут такими же, чтобы на этот раз удерживать меня от неё. Я очень надеюсь, что вы не настолько глупы, чтобы привести эту девчонку сюда.       Охранники нервно переглянулись, точно не оценив то, что они только что услышали. Оба прекрасно понимали, о чём говорил Лестрейндж.       — Нам следовало выбрать другую профессию, — тихо пробормотал один из охранников, видя немое согласие другого.       Всё же они были правы.