Загнанный в угол.

Дождь усилился. Капли, с силой ударяясь об несчастный зонт, который давным-давно отслужил свой век, оставляли за собой спелый звон. После, уже падая на проглаженный асфальт, превращали дорогу в черный, блестящий, стремительный поток водного месива. Природа никак не намекала на улучшение поникшего настроения. Саске вовсю проклинал парня, идущего рядом, его лепет, использованный приличия ради и глупые ухмылки, которые даже не хотелось видеть, ведь всё их значение ограничивалось одним простым предложением, что-то, вроде «Извини, приятель, мне самому дико неловко». Лучше бы он молчал. Поразительно, как быстро ему надоедали люди. Даже те, которых, возможно, минуту назад он считал приятными малыми. Саске ненавидел в себе эту черту, которая всегда всё портила, разрушала все созданные связи. Учиха понимал, что даже, если бы у него была возможность переродиться нормальным человеком, он бы её проигнорировал. Жизненная необходимость, так сказать. Всё сознание в недавнем времени было переустроено таким образом, что буквально всё, по его счётам, что ни делал бы даже самый солнечный человек даже с самыми благородными намерениями, сводилось к чертям и только к худшему. То, что по мнению окружающих являлось добром или злом, для него — уродством. И что самое интересное — он никогда не ограничивался хладнокровностью, если только речь шла не про напускную. Но всё, что приходилось видеть окружению — напускное хладнокровие и приоритет разума. Саске, раздраженный противной влажностью своей одежды от брызгов тяжёлых капель дождя и от неприятно-колющего пота, вычислил, что, если в ближайшие десять минут они не дойдут до места прибытия, то ему придётся убить Узумаки или, хотя бы, скинуть его с мостовой. В лучшем случае, у Узумаки сядет аккумулятор.  — В самом деле, стоит проверить, я более чем уверен, что Джирайя что-то мутит. Он увлекается написанием сам знаешь чего, а еще утверждает, что порнография — противнее противного. Ну, разве не чепуха? — Вид у юноши был самым наивным, что вообще не вписывалось в тему его обсуждения.  — Он прав. Это отвратительно. — Процедил Саске. Если бы не дождь, то скрежет его зубов отдавался эхом в соседнем квартале. — Конечно, это, блять, противно.  — Да как ты так можешь говорить? Ты чем в молодости занимался? В смысле, да и сейчас. — Пустой взгляд Наруто устремился в погруженное тучами небо. Он прекрасно понимал, что последнее было лишним. Поэтому сам решил оставить личные вопросы риторическими, смахнув всё на свою опрометчивость.  — Ты идиот или прикидываешься? — В мгновении секунды Наруто очутился прижатым к столбу фундамента мостовой, а зонт откинут на проезжую часть. Рука Саске крепко обхватила узкую шею парня, причём нападающий выглядел абсолютно безразличным, будто он вовсе не пытается придушить, в крайнем случае, оскорбить Узумаки.  — Отпусти, что ты себе позволяешь?! Чёрт, я тебе даже ничего не сделал, — руки парня уперлись в мертвую хватку Учихи, но предатели то и дело соскальзывали, — ты инвалид, Боже, я сейчас задохнусь. Испуганный вид парня только заводил зачинщика, призывая врезать тому по челюстям. Всё раздражало, абсолютно всё казалось никчёмным, в особенности, парень напротив. Прикинув ситуацию со стороны Наруто, опустившегося под натиском сильной ладони и, к тому же, промокшем насквозь, парень ослабил хватку, но второй рукой упёрся на лацкан пиджака, всё ещё давая понять, что не закончил свою милую тираду. Зашуганный вид Узумаки играл только на пользу, забавляя парня.  — Что скажешь, если та потаскуха будет твоей дочерью? Или то бревно, умеющее в своей и без этого нелепой и жалкой жизни только издавать похабные стоны, окажется твоим отцом? Ну, конечно, я смотрю порно, мастурбируя на этот цирк в свои, сука, 29 лет, — парировал Саске, решая, дабы окончательно добить парня, пустить в ход маниакальную ухмылку, — а ты, кстати, как предпочитаешь — снизу, сверху, за обе команды, а, Усуратонкачи? — Подойдя вплотную, Учиха уперся носом в растрепанные светлые пряди, искоса наблюдая за реакцией жутко разгорячившегося, кажется, от бессмысленного поражения. Алые щёки приобрели откровенный красный цвет.  — Ты так домогаешься? Противный. — На выдохе произнес Наруто. Что-то точно было не на своих местах. Ощущения сводили в тупик. Узумаки хотелось чуть ли не реветь истерикой от своего глупого положения, а ещё его ужасно напрягали искомые задачи Учихи и его опершаяся нога поверх своего, благо, плотного пальто.  — Ты, вижу, не против. — Голова Саске упала на столб от усталости. Чуть погодя, юноша отошёл и с обескураженным видом уставился по другую сторону шоссе, где светилась отлетевшая рукоять зонта. Воспользовавшись моментом, Наруто стремительно рванул на противоположную сторону мостовой, где только-только просветилась молния, обелив на секунду мрачные тучи. Саске всматривался в отдаляющийся силуэт, заметив, что хоть на какой-то умный поступок у Узумаки способностей хватило. -Блять. - От мощного пинка рукоять отлетела в водоём. Тихий смех Учихи заглушал ливень, варьировавший свою силу. 《Значит, он скоро закончится. Прекрасно.》 - Решив, пока не возвращаться домой, Саске свернул в обратную сторону, направляясь к магазинам игрушек.