Неуравновешенная

Она была такой странной в его глазах. Милая, застенчивая, неуклюжая и ко всему прочему до ужаса пугливая. Таких он еще не встречал. Ее волосы были, как ночное небо. Бледная кожа. И глаза, как васильки. Она была красивой. Но почему она так всего боится? Вряд-ли она всегда была такой. Она заинтересовала его. Не сразу конечно, позже. Но это не влюбленность. Определенно, нет. Любовь сгубила его семью. Родители так сильно любили друг друга, что поплатились за это. Когда мама, Эмили Агрест, умерла, отец долгое время не мог отойти от ее кончины. Он перестал общаться с людьми и стал затворником в собственном доме. Адриан не общался с отцом с их последней ссоры. Он думал, что его отец уже давно сошел с ума. Смотря на то, как стал жалок его отец, Адриан отверг любовь. Он отказывал всем: красивым, богатым, простым. С помощью женщин парень удовлетворял свое либидо. Больше от них ничего не требовалось. Некоторые, конечно, ожидали большего, но Адриан был непреклонен. Но эта девушка была странной. Он знал, что она была влюблена в него, но также видел, что она боялась его. Поэтому не говорила с ним. В ее взгляде смешивались и нежность и страх. Что это? Она никогда не улыбалась, ну по крайней мере, он этого не видел. А было интересно увидеть ее улыбку. Интересно. *** Осенний бал. Странное мероприятие. Он никогда не был там. Нет, он был на балах, но на этом нет. Месье Дамокл рассказывал об этом с усталым видом, поправляя свои очки. Не пора ли ему на пенсию? Адриан заметил, как девушки начали вопить и обсуждать, кто в чем пойдет, и главное с кем. А с кем идет он? Один. Почему нет? Если надо найдет кого-нибудь на балу. В этом нет проблемы. Потом он заметил её. Сегодня девушка выглядела более уставшей, чем когда-либо. Ее иссиня-черные волосы были собраны в небрежный пучок на голове. На Маринетт была бесформенная одежда, ну впрочем как всегда. «Интересно идет ли она на бал?» — подумал парень. Почему он задумался об этом. Отбросив эти мысли, парень решил дослушать нужную речь директора. *** — Маринетт, только не говори, что ты не идешь! — завопила Алья на подругу. Шатенка должна что-то сделать, чтобы она пошла. Ведь сколько можно сидеть дома. — Алья, это не обсуждается, — обреченно ответила девушка. Раньше ей нравилось ходить на бал. Натаниэль пару раз приглашал ее на танец, но потом перестал. — Ты ведь знаешь, что Хлоя снова начнет приставать ко мне. Говорить: Дюпен-Чен, не надоело стоять возле бара? Что никто не удосужился пригласить? — передразнила Хлою Маринетт. Девушки ненавидели друг друга с самой первой встречи. — Нет, Мари, на этот раз мы идем вместе. И не важно, что скажет Хлоя, — такому тону Альи нельзя было противоречить. Только, если ты тупой. — Это значит, что у меня нет выбора? — на свой вопрос девушка получила уверенный кивок. — Ладно, как скажешь. *** Маринетт перестала любить эти балы. Ну серьезно. Ей там не место. Такое мероприятие не для нее. Она не танцует, не веселится. Что ей там делать? Но против Альи не попрешь. Алья думает, что в этот раз все будет по-другому. Как же. Как бы она не хотела идти, но придется. Значит нужно выглядеть хорошо. Лучше всех. Может на этот раз стоит поставить Хлою на место или это потеря времени? Ну, может хотя бы выглядеть намного лучше, чем она? Или не стоит? Эти мысли не давали сосредоточиться. — Ну, что ты, Маринетт? Я думаю, ты права, — снова он. — Пора поставить эту задаваку на место или ты будешь продолжать терпеть унижения. Это жалко, Маринетт. — Тебя не спрашивали, — огрызнулась девушка. Кому, кому, а что делать, решать только ей. — Да, ладно, ты просто слабачка. Как ты вообще можешь это сделать? Ты видела себя? Ты боишься любого шороха. Ты параноик. Девушка уже привыкла к издевательствам этого голоса. Она перестала замечать, стала игнорировать. А смысл отвечать? Тем более спорить? Ведь этот голос был настолько упрямый, что с ним даже разговаривать не хотелось. Очень раздражает. И с чего он вообще взял, что ей слабо? Ха-ха, конечно, он ведь знал её лучше, чем даже она сама. Она ненавидит его.