Киноляпы

      Несмотря на то что первое появление Чуи должно состояться в сериале лишь на десятой серии, он присутствовал на съемках каждой, лишь бы удостовериться в том, что его муженек — херня актер, и режиссер уже сто раз пожалел о том, что взял на эту роль именно его. Накахара вальяжно каждый раз усаживался в кресло, поставленное рядом со столом режиссера, и, читая сценарий, поглядывал то на мужчину, то на других актеров, то на те диалоги, которые они должны воспроизвести.       Рыжего очень бесил этот сценарий. И не только потому, что этот сукин сын Осаму шикарно справлялся со своей работой. Его роль предполагала то, что он должен флиртовать с девушками и уговаривать их совершить с ним двойной суицид. Чуя просто с ужа-а-аснейшим отвращением смотрел на то, как Дазай старается трепетно и аккуратно брать дам за руку, на то, каким влюбленным взглядом он смотрит им в глаза, — влюбленным взглядом, которым он должен одаривать его одного! Рыжий актер даже уши закрывал и кидал о стол сценарий, лишь бы не слышать этот его слащавый голосок, когда очередная обворожительница отказывает ему. На десятый день съемок у него уже просто дико дергался глаз, ужасно болели пальцы, потому что он постоянно переминал фаланги, издавая бесячий хруст и успокаивая свои нервы.       За его выходки не раз приходилось переснимать сцены: дело даже доходило до сотых дублей из-за ревности Накахары! Но он не может ничего с этим поделать. Мало того, что он проиграл шатену в споре, и того приняли актером, отчего рыжему пришлось откупорить бутылку одного из лучших и дорогих вин в его коллекции и распить вместе с самодовольным «актеришкой», так эти актрисски, непонятно каким образом прошедшие отбор (на деле, они прекрасно играли, просто Чуя их терпеть не мог, за что и напридумывал себе разные позы того, как они получили эти роли), флиртовали вне рабочего времени с его Осаму! Эти курицы крашеные допустили серьезнейшую ошибку, пытаясь пригласить Дазая в кино или кафе по завершении съемок, ведь каждый раз Чуя подбегал к ним, за шкирку выхватывал мужа и, пихая к стене, начинал угрожать пальцем и загробным голосом шипеть про ночевку на диване или вообще на улице. И вот после всех таких выходок они реально думают, что никто не знает про их замужество?       Но это все еще цветочки. Ягодки начались, когда подошел момент съемок десятой серии. Ох, уж своего звездного часа Чуя не упустит. Да еще в этой серии же он будет драться с Дазаем, припечатывая его к стене, пока тот в оковах не может противостоять ему.

1 сезон. 10 серия.

      Дазай стоит прикованный к стене в подвале Портовой Мафии. Стоит загробная тишина, на площадке слышны лишь тихие указания режиссера, который обсуждает детали сцены со сценаристом. Камера снимает крупным планом лицо Осаму, который ухмыляется — вовсе не боится, как бы ему следовало себя вести, — и не предпринимает никаких попыток сбежать. Дазай зевает, устав стоять на одном месте в одной позе, да еще и одному в полутьме. Вдруг слышится цоканье каблуков. Хлопок двери. И это цоканье усиливается. Затем послышался довольный голос мафиози, который явно говорит через сильнейшую ухмылку на лице. Почему ухмылку? Потому что он наконец может хорошенько набить морду своему сраному напарнику, который слинял, бросив его одного.       Настроение Цусимы сразу меняется. Безразличие на лице заменяется презрением и ненавистью к человеку, который сейчас подойдет. Этим человеком является не кто иной, как Чуя. Рыжие кольца локонов обрамляют лицо, некоторые пряди торчат в разные стороны, а рыжий хвостик волнистых волос ниспадает на плечо. Для этой роли его заставили отрастить волосы ниже лопаток. Мужчина и впрямь ухмылялся. Он смотрел на шатена сверху вниз, пока спускался с лестницы, засунув руки в карманы.       — Размышляешь, как всегда? — довольный своим появлением начал Накахара.       — Этот голос… — процедил сквозь зубы Осаму.       — Как здорово. Отсюда прекрасный вид. Он может соперничать даже с шедевром, стоимостью в миллиард. — он спустился с лестницы и встал в паре метрах от мужчины. — Да-а, Дазай? — он вновь победно ухмыльнулся.       — Мерзость. Ты ужасен. — чуть погромче начал шатен.       — А мне нравится твоя реакция. Сразу захотелось придушить тебя. — поправив плащ, накинутый на плечи, ответил так же язвительно рыжий.       — А ты совсем не изменился, Чуя. — улыбнувшись и смотря сверху вниз на напарника, говорил заключенный.       — Чего?! Что это значит?! — завизжал Накахара, а его голос принял высокую тональность. О да, именно за эти возвизги во время криков он и нравился режиссеру. Это же так прекрасно подходит их обладателю «смутной печали».       — Мне всегда было интересно, где ты берешь эти ужасные шляпы. — он презренно посмотрел на коричневую шляпку дерби с черной повязкой на ней.       — Говори что хочешь, болван, уверен, ты до сих пор грезишь о самоубийстве, несмотря на свой возраст.       — Ага. — довольно кивнул головой Дазай.       — Мог бы хотя бы попытаться соврать мне. — сжал до скрежета зубы Чуя.       Началась некоторая пауза. Сценарист уж подумал, что Накахара забыл реплику, но тот лишь растягивал драматично время. Да уж, надо ему точно подарить кружку с надписью «Drama queen». Он подошел вплотную к Осаму и схватил за волосы на затылке, опуская его голову на свой уровень. Но потом, видно, мужчина переволновался, потому что вместо положенной дальше реплики про обман он поцеловал шатена в губы. Пересиливая смех, режиссер закричал на всю студию «СТОП, КАМЕРА!», «СНЯТО». Актеры в разных углах начали хихикать, но когда они не смогли сдерживаться, начали в открытую смеяться с ляпа Чуи. Даже Дазай, который был в поддельных оковах, нормально встал и начал заливаться смехом. Жутко красный Накахара развернулся на 180 градусов и пошел туда, откуда пришел, чтобы отыграть сцену еще раз. Он высоко поднимал ноги, показушно топая и разведя руки в стороны. Лицо было бордово-красным, даже кончики ушей и часть шеи стали малиновыми.

***

      На этот раз он не поцеловал Осаму, а сыграл как надо. Он высвободил Дазая из оков. Точнее, сделал вертуху, а спецэффекты на камере сделали так, словно это сила Чуи. Накахара отошел еще на пару-тройку шагов назад, придерживая плащ рукой. Шатен ухмыльнулся и щелкнул пальцами правой руки, от чего оковы сами упали с его кистей на землю. В руке у него показалась шпилька для волос.       — Так ты все это время мог выбраться? — недоуменно смотря на шпильку, спрашивал Чуя. — Мне по вкусу такое развитие событий. Знай, что сдерживаться я не буду! — вновь взяв высокую тональность, крикнул Накахара, скидывая плащ с плеч.       На этих словах половина актеров начали хихикать, припоминая прошлый дубль, но все еще сохранялась тишина на площадке. Чуя побежал на Осаму, но шатен успел «ударить его в живот».       — И это ты называешь ударом? — отойдя чуть назад, спросил Чуя. — Ниже среднего уровня Портовой Мафии.       Не успел Дазай что возразить, как по сценарию Накахара набросился на него, «пиная» ногой и «припечатывая» к стене. На деле, это все показуха, ведь ударил рыжий в воздух, а к стене Осаму притянул крепеж. На уголке рта появилась капля крови, которая на самом деле была маленьким шариком с искусственной кровью во рту шатена, которую он вовремя прикусил. Осаму зажмурил глаза и, открыв один, посмотрел на противника. Ну какая же прекрасная игра! Аж бесит! Сраный Дазай — и где так научился вживаться в роль? Хотя играть мудака и подонка ему и вовсе не нужно. Отлепляясь от стены и вставая медленно с колен (хотя, тут еще можно поспорить, кто из них большая королева драмы), Осаму хрустнул суставом в руке.       Накахара вновь начал атаку, нападая на него и не давая продохнуть. Ох, сколько же месяцев подготовки у него ушло на то, чтобы развить такую растяжку. Но Осаму эта новая возможность мужа очень даже впечатляет и в реальной жизни. Камеры переключаются одна на другую, показывая то крупным планом лицо Дазая или Чуи, то их вдвоем. На фоне играла драматичная музыка, но, когда началась драка, она прекратилась, чтобы своим напряжением не сбивать зрителей с момента. Рыжий побежал на противника, нагибаясь, чтобы ударить в живот. Он его отражает, отходя назад и пытаясь ударить в ответ. Длится все это буквально пару секунд, как Чуя спотыкается о пояс от плаща Дазая и падает прям на него, заваливая вместе с собой. Режиссер вновь кричит «Снято!» и ругается на Накахару за неосторожность. К актерам подбегают гримерши и начинают поправлять макияж. Перед их приходом Осаму успел через смех шепнуть мужу, чтобы тот подождал до дома, от чего он был послан в задницу, но шатен вовсе не рассердился, а с радостью принял приглашение и вновь напомнил ему подождать до конца рабочего дня. Было принято решение не начинать все с начала, а немного обрезать до момента падения, чтобы сохранить и время и нервы, и интригу для зрителей.

***

      Когда настало время уже прощаться, ведь и Чуя сделал, что хотел, и Дазай получил нужную информацию, Накахара уже развернулся и собрался выходить. Камеры показывали его со спины, придерживающего рукой плащ. Но тут его одергивает сладенький и самодовольный голос Осаму.       — Помни, Дазай, мы еще встретимся. И тогда пощады не жди! — на эти словах он грациозно развернулся (так показалось только ему) и пошел к лестнице.       — Нет, не так! Ты кое-что забыл! — приложив руки ко рту, делая что-то вроде рупора, кричал шатен. — Ты кое-е что-о забы-ыл!..       Чуя злобно развернулся, сжав зубы почти до скрежета. Он подогнул ноги в коленях как маленькая школьница, стеснявшаяся своей короткой юбочки, надул губки, широко раскрыв глаза. И, сделав голос максимально похожим на женский, повторил реплику.       — Никакой почады! Не жди! — сказал он, не заметив ошибки.       Дазай начал смеяться, сгибаясь пополам. Ну как он умудрился запороть самый последний кадр?! Сценарист и режиссер одновременно устало вздохнули. Первый отодвинул подальше от себя сценарий и выпил немного кофе из кружки. А второй встал со своего места и уже раз в двадцатый сказал «Снято!». Его выдержке и самообладанию можно позавидовать. Чуя так и не понял, почему остановили съемку. Он вспоминал свои слова и, поняв, что сказал «почады», треснул себя ладонью по лицу.       И так каждый блядский раз! — пронеслось у него в мыслях.