***
Я оставил свои вещи в комнате, и мы направились в кабинет мадам Фарагонды. Помочь мне на встрече с директрисой девочки, налюбовавшись на шпильку и выудив у меня правду — мол, подарок от Брендона для любимых им моих длинных волос, которые именно он и собрал в пучок, — конечно же согласились. Оказалось, что это лимитированная коллекция от Дольче Га Блинна — популярного модельера Магикса, и таких шпилек всего три штуки. Пока мы следовали по коридорам школы, и я вновь слышал звон от колокольчиков своего нового украшения для волос, Стелла эксцентрично рассказывала о подсолнухах, подснежниках и цветах вишни — ныне в моих волосах — цветах, которые выбрал знаменитый дизайнер для своей… м… весенней коллекции, полагаю. Все они украшены колокольчиками, имитирующими пение соловья. А я всё голову ломал — что же мне напоминают эти приятные звуки?.. Говорят, что эти шпильки также защищают от некоторых негативных видов волшебства… но это, кажется, всего лишь слухи. Хоть мне и показалось, что эти рубины — нет, всё-таки гранаты, но несколько светлее привычных мне с Земли — ярко переливаются и без солнечных лучей, касающихся их граней. Я был почти что в сопровождении: девочки слишком глубоко и серьёзно воспринимали необходимость поддерживать меня на каждом шагу. На пути нам встречались многие феи-студенты и парочка магов курсов второго и выше. Внутри зудело беспокойство — при встрече взглядами, я немедля отвёл взор, и мы проследовали мимо, не останавливаясь. Как юноша смотрел на меня? Как фея, которая наткнулась на нашу группу после, отреагировала на моё появление? Я… Не смог смотреть им в глаза. Когда мы прибыли на порог кабинета мадам Фарагонды, но ещё не постучались и не просили разрешения войти, Текна заметила моё смятение, внезапно заменившее улыбку радости и сияющие уверенностью глаза. Я, обещая ранее девочкам отныне обо всём говорить, упомянул о феях и магах, повстречавшихся нам минуты назад на пути. — Я не смог посмотреть им в глаза. Как они… отреагировали на моё появление? — задал вопрос я искренне. Девочки переглянулись. Я понимал, что вот-вот могу узреть некоторую тонкую плёнку лжи, покрывающую острую и горькую истину… Потому что они теперь не хотели видеть, как их дорогой друг Валтор увядает, подобно розе со Дня Матери в Магиксе. Но я не желаю упиваться мягким сквернословием. И без слов на подруг посмотрел проницательно, мои брови сдвинулись, а лицо скривилось, суровость порядила мою кожу морщинами. Винкс встрепенулись и ответили честно: — Феи испугались, — проговорила коротко Текна, стержень в её душе был крепок, ощущалась сила в каждом слове. — Юноши-маги напряглись и проводили взглядами. И те, и другие смотрели пристально, в их мимике и жестах чувствовалось недоверие. — Но прежнего ужаса при упоминании тебя на сегодняшних занятиях уже никто не выказывал! — скривила губы Муза в подобии неопределённой улыбки, пожимая плечами. — Думаю, они вскоре успокоятся и забудут о случившемся, — Флора ласково коснулась моей руки. — Давайте войдём. Нужно поговорить с мадам. Тогда мы оказались перед директрисой Алфеи, но отныне не для принятия наказания. Я предполагал, что услышу выговор, что собирался своевольно покинуть стены академии, учитывая мою нестабильную магию, и то, что я по-прежнему являюсь студентом школы фей и волшебников Света, и единая моя ошибка могла посрамить честь учебного заведения… Но я не услышал ничего, что касалось моего ухода на целые сутки… и даже чуть больше. Более того, мне самому пришлось рассказать об этом Фарагонде, внимающей с удивлением нас с девочками, расположившихся на стульях напротив её большого письменного стола. Я пребывал, как и прежде, в смутных чувствах, к тому же, после беседы с мадам, к ним ещё прибавилось волнение. Потому что директриса Фарагонда дала позволение пройти в лазарет! Правда, только в её сопровождении. Так мы проследовали в крыло общежития и поприветствовали мадам Офелию, трудящуюся в поте лица, как гласит Земная поговорка. Вокруг столы уставлены склянками и коробочками с лекарствами, ампулами, чистыми шприцами и пакетами для капельниц, мусорные вёдра переполнены упаковками использованных игл и окровавленными бинтами, чья ткань пожелтела от заживляющих мазей. Я зажмурился и помотал головой, ощущая в носу зудящий крепкий запах лекарств. За дверью, ведущей в лазарет, казалось, было тихо. Я… тревожился, наблюдая, пока мадам Фарагонда объясняет госпоже Офелии нынешнюю ситуацию и причину моего очередного появления на пороге медпункта. А получится ли… у меня?.. Моей руки коснулась ладонь, сжали мои пальцы тонкие пальчики с ярко-оранжевым маникюром, кое-где усыпанным блестящими, словно искорки, совсем маленькими стразами. Я поднял взор на Стеллу. Моя дорогая сестрёнка улыбнулась и подтолкнула меня легонько к ожидающей мадам Офелии. А когда я обернулся, игриво подмигнула. В единых этих жестах я слышал, как она подбадривает меня. Совершенно умело, не обронив ни слова. Врач попросила меня избавить мои руки от наручей, звон цепей коснулся столешницы, пока мои свободные и утомлённые оковами руки держала мадам Офелия и считала пульс моей магической энергии. Вердиктом её стало спустя несколько минут, когда я вновь надел наручи: — Всё в порядке. Сила даже без блокирующих артефактов ведёт себя спокойно. Разве что по кровяному пульсу я заметила некоторое волнение пациента. Удивительно. Даже без браслетов?.. В присутствии мадам Офелии и госпожи Фарагонды мы проследовали в лазарет. Врач осмотрела плотно закрытые шторками палаты, проверяя состояние учеников. И остановившись около одной из них, подозвала лёгким жестом руки нас. Внутрь вошли лишь врач, Фарагонда… и я. Девочек попросили остаться снаружи. Девушка, которая лежала ровно на койке под одеялом, была мне знакома. Я тут же вспомнил её — одна из подруг едкой на речи и мыслей потоки Амарил, феи, высказавшейся, однако позже извинившейся, обо мне крайне нелестно и глубоко неприятно. Длинные пышные синие волосы и круглые очки, за которыми скрывались широко распахнутые в испуге глаза: фея смотрела на меня, она определённо узнала в лице длинноволосого мага опасного огненного монстра Валтора. — Всё хорошо, дорогая, успокойся, — мягко говорила со студенткой врач. Но фея дрожала испуганно, глядя то на неё, то на меня. — Но ведь… В-Валтор… Это… — Да. Этот юноша действительно тот талантливый маг огня, чьи силы превосходят границы. Волшебница зашлась в дрожи, стискивая одеяло, но прятаться ей было некуда. Она лишь молилась, оглядывая мадам Фарагонду и мисс Офелию, о защите от могущественных старших волшебниц. Словно я монстр, которому приносят в жертву хрупкую леди… Директриса обратилась ко мне: — Это Пия, Валтор. Я постарался успокоиться и улыбнулся. — Я рад познакомиться с тобой. С трудом пробормотала девушка, натягивая одеяло: — И… я… рада… Конечно же, это не так. Я вздохнул и приблизился лишь на шаг. С губ моих сорвалось: — Прошу, не бойся меня… — говорил я не громко. — Я хочу помочь. Поверь мне! Я не желал того разрушения… И этих ран, от боли которых вы заперты здесь… Я закусил губу, опуская голову. Зря я это сказал! Зря сорвался! Ох… Но Пия не закричала. Она не испугалась более вовсе! Она пригляделась ко мне и… сказала… это… — Правда? Ты можешь помочь… мне? Возможно… у девушки более остальных развито шестое чувство, и она смогла увидеть в моих глазах истину? Подобно Брендону, но… Этот ангел золотой, мой небесный рыцарь делает это слишком легко! И смущает меня этим столь часто! Ох! Я вскинул голову. В душе моей зазудела надежда, и я подошёл к девушке. Мадам Офелия и директриса Фарагонда немного посторонились, когда я присел на табурет у кровати Пии и заглянул в её глаза. — Сейчас на моих предплечьях надеты эти магические артефакты. Их дала мне мадам Фарагонда — они укрощают мою магическую силу и не позволят ей вырваться, несмотря ни на что. Минуту назад мисс Офелия удостоверилась в спокойствии моей волшебной энергии, — я взглянул на врача нашей школы, и леди утвердительно кивнула мне и девушке-фее. Я глубоко и дергано вздохнул, собираясь с силами. Пия удивлённо, но заинтересованно смотрела на меня, ожидая моих слов. — Сейчас я хочу попробовать исцелить твои раны. Пия встревожилась. — А ты… умеешь лечить? Я кивнул, постаравшись улыбнуться. — Кажется, да. Дважды у меня получилось вылечить незначительные ссадины и царапины у моих друзей. А теперь я хочу попытаться хотя бы немного… исправить то, что натворил. Я заглянул в глаза феи с надеждой. В них, за линзами очков прятался сам океан. Девушка подняла одеяло и протянула мне руку. Улыбка тронула её губы. Медленно я поднял руки, коснулся левой снизу её раненого крепко забинтованного предплечья, наблюдая редкие пятна крови на белоснежной ткани, пропитанной лекарствами, я направил правую руку на ожог, скрытый бинтами. Огонь. Мягко, плавно, словно ручеёк по камням солнечной тёплой весной заструился по жилам кристально прозрачный поток энергии пламени. Я опустил веки. Тепло коснулось моих пальцев и опустилось мягкой пеленой горячих облаков на предплечье феи. Девочки Винкс, поглощённые любопытством, отогнули пологи шторы и, выстроившись в ряд, глядели внутрь с восхищением. Когда я вновь открыл глаза, ощутив нечто… что-то необъяснимое внутри, что подсказало мне, что магия завершила своё действие, руку феи отпустил. Мадам Офелия приблизилась, медленно и аккуратно сняла бинты. Пия… да и я вместе с ней, что уж там! — зашлась в восхищении, оглядывая абсолютно здоровую руку, ощупывая и гладя свою ровную и упругую кожу. — Это… невероятно! Спасибо! — девушка одарила меня счастливой улыбкой. — Я очень надеюсь, что ты сможешь так же помочь и остальным! Я улыбнулся. — Если только раненые и напуганные феи подпустят такого монстра к себе. Внезапно кровать скрипнула. Пия, оперившись о край койки, потянулась и почти невесомо коснулась моих плеч, обнимая меня. Я трепетно вздохнул, моего носа коснулся аромат свежести морского бриза. Какая… дивная магическая сила!.. Девушка оставила на моей острой скуле мягкий поцелуй. Пия засмущалась, возвратившись в кровать, поправляя кропотливо одеяло на своих ногах. — Ты не монстр. Мы все ошибались в тебе, — она коротко посмотрела на меня. — Они все должны это понять — насколько твоё сердце доброе. Спасибо ещё раз. Кажется… она может видеть души людей?.. Когда я, завершив лечение других частей тела девушки, выходил следом за директрисой и мадам Офелией, девочки Винкс одарили меня не самыми спокойными взглядами. Да все насупленные такие были! Ох! В их глазах, таящих силу их магии, я уловил толику того нового чувства, в котором моё сердце кровью обливалось — стоило Брендону о своей первой любви рассказать, — ревность. И даже… Текна!.. Хотя, моя технологичная рациональная подруга, скорее, являла собой некоторое негодование увиденным зрелищем. Я спрятал лукавую улыбку. Как сладко на душе! Девочки ничего и не делают, а уже исцеляют мою душу! Но зачем им ревновать меня? Как лидер клуба Винкс и их дорогой и любимый брат я принадлежу только им. И как возлюбленный… Брендону. Ах, вот бы вновь увидеть его. Но ведь мы только попрощались…***
После чего мы наведались ещё в несколько палат. Мадам Офелия сначала заглядывала за шторки, отделяющие комнаты пациентов от широкого ярко освещённого коридора. Скорее всего, врач искала, под предлогом проверки самочувствия, студентов с самыми мягкими и уравновешенными нравами. Такими, как леди Пия. Девочки гуськом следовали за нами, тихонько переговариваясь о всяком, что внезапно приходило на ум. А я, почти полностью избавившись от волнения, встретился с новой ученицей. Она приняла меня подобно Пии, но теперь большим пластырем накрыта была её скула, а также подбородок — обожжена почти вся правая часть лица и выжжены волосы на виске. Болью и страхом искажённое лицо девушки… Едва я приблизился, она заплакала, хотя мгновение назад едва ли выражала панику, способную привести к потоку горьких слёз. Я встрепенулся и коснулся тёплой ладонью её раненой щеки. Девушка оторопела, ошарашено она взирала на меня, широко-широко распахнув глаза. — Тише! Не плачь, иначе солёные слёзы попадут на рану, и станет больно, — сойдя на шёпот, проговорил я. И направил толику своей силы пламени — тепло, искры ярко-жёлтого и оранжевого цветов окутали мягко шею, щёки, плечи, а после всю голову девушки. Фея словно в задумчивости опустила голову, когда моя магия творила действие исцеления. Она перестала плакать, её волнение сошло на нет. Словно… моя сила не только заживляла её раны, но и даровала девушке спокойствие и расслабление. Внезапно я задумался — что же за огонь такой, который может не только уничтожать, испепелять, сжигать всё на своём пути, следуя собственным желаниям, но и… даровать жизнь? Что это за особенная сила, развивающаяся с огромной скоростью в моём сердце? Вопросы по-прежнему оставались без ответов. Однако казалось мне отчего-то… что мадам Фарагонда и, возможно, даже мисс Гризельда и некоторые из профессоров уже осведомлены об источнике моих поистине могущественных способностей. Поэтому директриса прямо сейчас, когда мы наблюдали ослеплённую счастьем мгновенного исцеления студентку второго курса, касающуюся своей гладкой здоровой щеки и волос, вновь отросших до прежней длины, стояла будто выточенными из мрамора монументом. А её взор порой чересчур долго задерживался на мне. Что за силой я обладаю? Внезапно вспомнились Трикс… вновь. Эти тёмные волшебницы, гоняющиеся за особыми могущественными силами, подобными великой силе Солнца, Луны и Звёзд нашей сияющей принцессы Стеллы. Они… почему-то затихли. Не уверен, что экзамены в Облачной Башне станут преградой для творения злодеяний. Что-то здесь не сходится. Слишком много пробелов в картине, которые необходимо заполнить ответами на вопросы и разгадками тайн моих взявшихся из ниоткуда сил волшебного огня.***
В тот день я постарался на славу, могу с уверенностью сказать об этом. Я истратил значительный запас сил, чтобы исцелить раны, ожоги и синяки тех, кто позволил приблизиться ужасному… м, нет. Отныне «ужасному огненному монстру» следует заключить в кавычки, так как в глазах многих девушек и пары юношей средних курсов я перестал быть самым страшным злом Магического измерения. Это они ещё с ведьмами Трикс не встречались! Я улыбался, посмеиваясь над собой прошлым. Просто вспоминал, как в порыве отчаяния без пути назад и малейшего шажка вперёд, я ассоциировал себя с безумицами в готических одеяниях. Но душой я остаюсь самим собой, какие бы невзгоды ни преподнёс мне этот жестокий, но… удивительно прекрасный, сияющий и полный приключениями мир. Противоречу сам себе! Но… Разве с серыми буднями, мрачными выходными и бесцветными однообразными торжествами Земли мог сравниться хотя бы один день, проведённый в мире волшебства? Когда на твоей ладони в любое мгновение могло вспыхнуть тёплое не обжигающее пламя? А твоя драгоценная подруга-сестра наденет мерцающее мириадами звёзд платье и диадему истинной принцессы? По велению, по взмаху ладони и лёгкому жесту распустятся цветы от взора, казалось бы, просто очень милой и кроткой молодой леди?.. Теперь я засмеялся тихо над самим собой открыто, что девочки, когда мы покидали лазарет, с удивлением, но тоже свои лица украшая улыбками, покосились на меня, глупо улыбающегося друга-мага Валтора. Нет, я вовсе не сошёл с ума. Но подозреваю, что посещение психотерапевта мне не помешало бы — кажется, с этими приключениями и новыми открытиями в этом поразительном мире у меня начало развиваться биполярное расстройство личности. А то я от расстройства до счастья за мгновение прыгаю?.. До… слов любви Брендона… я за собой такого не наблюдал. Ладно! Нужно привыкнуть уже к этому… Магиксу. Принять его, как полагается разумному и полноценному взрослому, на свой временный мир, свой дом, это магическое обиталище, и продолжать жить здесь. По крайней мере, пока я не закончу обучение в Алфее. Как и обещал Брендону. Интересно… к чему приведут наши отношения? Как долго они продлятся? Не хотелось бы думать об этом, но… всё возможно. На Земле люди ссорятся и расстаются сотни раз за единое мгновение — нет идеально подходящих друг к другу влюблённых, многие не желают принимать недостатки другого и… вероятно, просто влюблены в приятную внешность, не предполагая, каким человек может быть внутри. Как… это происходит на Магиксе? И не испепелю ли я своего золотого ангела от гнева и печали в слезах, если он внезапно пожелает бросить меня? Я блаженно улыбнулся, вновь удивляя девочек. Винкс даже утратили тему оживлённой беседы, пока мы направлялись на ужин: прошло немало времени, пока мы пребывали в лазарете. Учитывая то, как взгляд его сияет небесами, как сверкающая улыбка украшает его губы, едва он вновь узрел меня так близко, и его руки крепко-крепко обнимают меня, прижимая отвержено… Мы долго будем вместе. Возможно… почти всю жизнь. Ведь мы полюбили друг друга, ещё не предполагая, что между двумя мужчинами, даже поддерживающими столь близкие тёплые отношения, может зародиться настоящая любовь. — Валтор! Ты чего такой радостный? — вопросила громко да сияя моя дорогая сестрёнка. Улыбнулся и я ей, а после обнял, да и всех девочек в охапку своих больших мужских рук схватил. — Просто я рад, что наконец всё разрешилось. Но… Жизнь и учёбу в Алфее отныне не назвать спокойной. Для меня. Кто я? Кем был рождён? В каком из двух миров: на спокойной Земле или многогранном пугающем и головокружительно восхищающем Магиксе? Как будет проходить моя учёба в дальнейшем? Какие ещё невзгоды ждут меня в будущем? Что сказать отцу? И что на самом деле желают ведьмы Трикс? Ещё слишком много вопросов, на которые я буду искать ответы многие недели обучения в школе Алфея.***
Вечером дня, когда я вернулся в школу и наконец возвратился в свою комнату только с наступлением сумерек, попрощавшись с девочками и пожелав хороших снов, я запер дверь. И тут же услышал странную мелодию. Исходила она, как оказалось, из моей спортивной сумки, и вибрировал, сообщая о входящем вызове, вовсе не мой молчащий и навеки заснувший смартфон с Земли. То был телефон, который дал мне Брендон, и на экране высвечивался его второй номер. Едва я взял в руки телефон необычной формы, звонок прекратился. И я узрел с десяток пропущенных вызовов, отобразившихся оповещением на главном экране! Ох! А я ведь и вправду обещал позвонить!.. Но лишь когда освобожусь. Привычными движениями я набрал номер Брендона из списка недавних вызовов — впрочем, он был там один среди сотен строчек с моим именем и десятками насчитанных часов разговоров. Я отчего-то не задумывался, но неужели в Магиксе не берут оплату за абонентскую связь? Возможно, потому что вызовы производятся и соединяются посредством магической энергии? Этого я пока не изучил. Брендон тут же ответил, и я к уху поднести мобильный не успел. Отчего над экраном возникла голограмма, о которой рассказывал мой специалист — золотой ангел прямо сейчас облачённый лишь в полотенце на бёдрах, располагался сидя, но мне было не показано, где именно, и лениво вытирал волосы. Я скривил улыбку. Внезапно мне захотелось оказаться рядом с ним. — Наконец-то! — воскликнул мой специалист, но голос его был несколько… механическим? Это из-за голограммы? Я даже не знаю, что лучше — наблюдать красоту его полуобнажённого тела, которого я имел счастье и удовольствие касаться, или слушать его настоящий голос? Хочу… увидеть его настоящего. А не жалкую голограмму. Но ожидать встречи ещё два дня… Или даже три. — Прости. Я задержался в лазарете. А после мы с девочками ходили на ужин, — коротко рассказал я, опустившись на кровать и расстёгивая пуговицы рубашки. Я очень утомился! Сегодня мне пришлось, казалось бы, играть не самого себя, словно я должен был скрывать что-то больше обычного. Впрочем, я действительно старался не явить лишней экспрессивной эмоции перед девушками и юношами в лазарете, чтобы не напугать их и так ужаснувшихся появлению опасного монстра Валтора. Когда я освободил шею, а после и живот от рубашки и расслабленно сел на кровати, по-прежнему удерживая телефон, на груди моей сверкнул на сиянии люстры камень бирюзы в благородном золоте. Но взгляд задумчивого Брендона был далеко не на украшение им подаренное направлен. Но он опомнился и полотенце с головы сбросил на бёдра, несколько стыдливо смущённо улыбаясь, взор отводя. Отчего?.. — Как всё прошло? Что сказала мадам Фарагонда? — вопросил мой рыцарь-ангел. Я улыбнулся. — Успешно, Брендон. Директриса выслушала меня, в лазарете мадам Офелия проверила состояние моей магической силы, а после я смог помочь одной из учениц — я исцелил её ожог быстро и легко! А после и некоторым другим… — Ты молодец, я не сомневался в тебе, — заулыбался Брендон. — Скольким же ты помог? Я призадумался, почёсывая ключицы. — Кажется, двадцати феям точно, и одному магу-второгодке и ещё троим — с третьего курса. Но юноши достаточно бдительны и не позволяли мне приблизиться. Впрочем, это меня не расстраивало. Хотелось бы помочь всем, ведь силы всё ещё при мне, но психика довольно шаткая вещь — студенты пережили большой шок, оказавшись запертыми в горящем зале школы. Они почти видели смерть перед своими глазами, неустанно настигающую их. Не стоило на них давить. Возможно… — Вылечившиеся должны поведать остальным, что ты можешь им помочь! Исправить ошибки! Они точно тебе доверятся и не будут считать страшным! — подбодрил меня мой возлюбленный. И я ответил ему улыбкой. — Надеюсь, так оно и будет, — вздохнул я, стискивая кулаки. Присутствует некоторая тревога, я беспокоюсь, как отныне будут относиться ко мне одногруппники и… остальные студенты. Нужно отвлечься. — Скажи… Брендон, как прошли экзамены? — А..! Эти драконы! Это было не сложно! Как ты думаешь, что у меня? — уже весь сияющий гордостью, довольством собой, Брендон сверкал своей улыбкой для меня. — Несомненно высший балл, — отвечал я своему возлюбленному, что взгляд с меня не сводил. Но я немного смущён… хоть и утром и вечером мы спокойно говорили друг с другом и о будничном тоже. — А что было в тесте? Какие вопросы? Брендон увлечённо повествовал мне о характерах скверных и покладистых молодых напыщенных и едва покинувших логово матери и отца драконов, рассказал мой рыцарь, что спрашивали их очень глубоко и с подробностями требовали изложить, как справиться с драконами разных видов и возрастов, как укротить, как общаться и оседлать их. Несомненно, он сдал контрольные на отлично, хвастался мне возлюбленный и всю заслуженную долю похвалы от меня получил. А мне было очень интересно узнать ещё немного о драконах — удивительные существа! Вот бы увидеть хотя бы разок вживую!.. Но не того… охваченного пламенем в моей душе. — Валтор… — после недолгой паузы, Брендон тихо обронил моё имя. Взгляд отвёл, сжимая губы, а щёки его, голограмма отлично отражала реальность яркими красками… опалило румянцем. Он коротко обернулся с некоторым волнением и вновь посмотрел на меня. И обронил… — Я бы… очень хотел вновь увидеть тебя. Этой ночью… Я вздохнул, не в силах подавить улыбку. О боже! Я вновь и вновь вспоминаю… как сладостны были объятья Брендона. И сдержать свои мысли не в силах… Ведь мои чувства вторят его. — Я тоже. Но… — я покачал головой. — Это невозможно. Разве что… я живу в комнате один, но стены в общежитии Алфеи очень тонкие — все разговоры хорошо слышны, даже приглушённый голос. Брендон всполошился. Он закусил губу, вновь назад обернулся — кажется, в сторону их со Скаем ванной комнаты? И на меня взглянул, вожделения в его глаза было столь много… Что я ощутил, как лёгкое возбуждение коснулось моего живота. — А может… Может, если мы были бы… Если бы мы вели себя тихо? Или ты знаешь заклинание для звукоизоляции по периметру помещения? — взбудоражено вопрошал он, голос приглушив до шёпота. Я покачал головой. — Нет. Я слышал о нём, но оно очень сложное. — Но ты же — величайший маг в истории Алфеи! Ты… Я усмехнулся с чувством тепла на сердце. — Брендон! Спасибо. Возможно, я бы выучил его, но не сейчас: я растратил много сил на исцеление ран учеников. К тому же на моих предплечьях по-прежнему блокирующие артефакты, — я приподнял руки, оглядывая мерцающие драгоценности в серебре, — они не позволят мне использовать более мощные заклинания. Разве что телепортация в пределах мира и левитация, не более. Они ограничивают мои, как ты говоришь, могущественные способности. Брендон огорчённо склонил голову, вновь кусая свою нижнюю губу в печали. — А если мы просто будем вести себя тихо? Скажем девочкам, чтобы они не выдавали нас? — предложил он. Идея… хорошая, но… — Ах… Брендон, — со вздохом опустил я. Хоть я раньше и сомневался… — Винкс я доверяю. Они ни за что нас не раскроют. Но мадам Гризельда определённо уличит появление специалиста в стенах академии и удивится, когда утром заметит, что ветролёт по-прежнему присутствует во дворе школы, а ученик Красного Фонтана остался в Алфее. — Но! — попытался вновь подать некую идею Брендон. Но я продолжал нести истину и следующие мои слова порушили все задумки на корню: — У мадам Фарагонды на столе в её кабинете стоит большой хрустальный шар. Это Око Всевидения, с помощью него она отслеживает каждое помещение и каждый коридор дворца, включая и общежитие с уборными и ванной комнатой. Брендон в ошеломлении даже открыл рот, широко распахнув глаза. — Что?! Но… как же личная жизнь учеников?! Это… безумие! — Частично я согласен. Но учитывая нашу неустоявшуюся магическую силу — опасное оружие в руках молодых волшебников и волшебниц — это необходимая мера. Многие могут закрыться в своей комнате и творить различные заклинания — книги с текстами о магии в свободном доступе в нашей библиотеке. Достаточно одной неуправляемой искры, чтобы посреди ночи мог случиться большой пожар. Поэтому колдовство без присмотра в стенах школы запрещено. И Око позволит мадам уличить и наказать преступника до того, как трагедия, случившаяся в этот понедельник, произойдёт вновь. Уже по неаккуратности и по воле некоего неловкого и очень любопытного ученика. Брендон склонил голову, обронив лишь тихо «угу», что я едва услышал. Боже! Он так мил! Вот бы к груди его прижать и утешить! Ведь теперь… этот золотой ангел принадлежит лишь мне — сам он мне так и говорил. Не единожды. Внезапно лицо Брендона изменилось. Он поднял голову, весь засиял, будто солнце передумало засыпать в закате и вновь поднялось с горизонта в зенит. И пролепетал мне радостно, выход всё-таки отыскав! — А давай я сниму номер в отеле в Магиксе! Или квартиру — можно даже на несколько дней! До того, пока не поедем на Эсперо! Будем просыпаться и уходить на занятия, и возвращаться вместе, жить хотя бы эти три дня, но… всё-всё делать вместе! Не расставаясь! Или даже после каникул! Ведь как рыцарю принца мне платят много и даже… очень много — мне попросту не на что тратить деньги! Это… Это безрассудно звучит, но… Мне… нравится. Я вздохнул, ощущая прилив счастья на сердце, улыбку не сдерживая, мотнул головой, едва ли на смех не сходя. Может быть. Но… не сейчас. — Брендон, успокойся. Мы только день назад попрощались. И встретимся в выходные. Кстати, что там ты говорил про Эсперо? Когда мы отправляемся? Так мне удалось отвлечь своего возлюбленного от мечтаний о преображении сегодняшней ночи. Всё-таки голограммы и видео-звонки — не самый лучший способ общения, когда голова у двух влюблённых должна быть забита совершенно другим — более того, противоположным — учёбой! А мы созерцаем друг друга — один небесный служитель едва ли не обнажённым передо мной расположился, так и не убрав со своих бедер полотенце, а я, расстегнув от утомления рубашку, оголил свой торс. Вероятно, мой расслабленный внешний вид позволил Брендону вновь ощутить сказочные чувства жажды прикосновений моего тела. Впрочем, как и мне. Едва я увидел его вот в таком виде! Но я могу сдерживаться и… Теперь я уверен — я точно куплю себе новый телефон! И только возвратившись на Землю — никаких голограмм! Он попросту разбудил мое тело, погрязшее в девственности. Уф… Иначе я бы снова пропустил два дня занятий. Учитывая даже, что как таковых зачётов уже не проводится, и единогласным решением преподавательского состава было перенести все контрольные на первую неделю следующего семестра. А Брендон и вовсе — прогулял бы ещё несколько экзаменов — он и так со своим господином покидал Магикс, чтобы уладить проблемы на Эраклионе. К тому же многие ученики уже идут на поправку — удивительная всё-таки медицина в Магическом измерении! Даже без использования магии их снадобья, сотворённые, кажется, только из природных ингредиентов, способны столь быстро и эффективно помочь при любом недуге!.. Брендон оживился и принялся рассказывать о нашей будущей поездке. Коротко о том, какие приключения ожидают меня в будущие выходные и всю неделю каникул. Почему сразу с выходных я начинаю повествовать? Потому что этот милый солнечный мальчик решил время зря не терять, все свои дела завершить в пятницу, а ранним утром в субботу на лётной площадке Магикса схватить меня в крепкие объятья и отправиться на Эсперо. Сразу. Брендон невероятным образом смог достать билеты на корабль до лучшего курорта в Магическом измерении в дни, когда всякий ученик волшебной академии пожелает отправиться отдохнуть у тёплой воды океана на горячих шёлковых песках. Логично предположить, что достать путевки так скоро, забронировать номер в отеле и многое другое, о чем я слушаю прямо сейчас, за три дня до поездки, невозможно. Если только ты не телохранитель принца самого богатого и влиятельного королевства изменения. — Ах! Это всё помощь Ская! Он же принц, а я — его бравый рыцарь! В этот раз я попросил его не платить мне за исполнение обязанностей телохранителя, а отыскать билеты на Эсперо сразу после завершения учебы! А ещё он забронировал нам номер в отеле «Grande Solei», — Брендон скривил губы, пряча довольную такую совершенно сладкую улыбку в помехах голограммы, — разве что удалось ухватить лишь один номер… Но это номер «люкс»! С двуспальной кроватью! А я улыбки не сдержал. Брендон удивлённо покосился на меня, когда я брови изогнул, глядя на своего солнечного рыцаря с большой долей скептицизма. Кому-кому, а передо мной можешь не лукавить, Брендон. Не сомневаюсь, что тем, кто забронировал этот «единственный свободный люкс» был этот улыбчивый солнечный мальчик. Да и билеты он сам купил — почему-то и в этом мне интуиция не лгала. В любом случае, я очень рад сложившимся обстоятельствам. Я не мог представить отдыха с любимым человеком в разных номерах или на разных кроватях. Да и признаться… я бы не отказаться от простого номера в простом отеле Магикса прямо сейчас… Ну… о том, что упоминал Брендон пять минут назад. — А… кстати, — спохватился Брендон, внезапно специалист посерьёзнел, — ты спрашивал меня о Ривене… — Ты проследил за ним? Надеюсь, не рисковал собой? — нахмурился я, напоминая своему рыцарю об осторожности с этим скверным человеком. Брендон помотал головой. — Я лишь изучал его со стороны на сдаче тестов и специально не шпионил за ним. Лишнего слова не отпускал. Всё в порядке. Но Ривен определённо изменился. Не внешне… он стал тише. В его глазах будто таится особая сила. Кажется… ты был прав: Дарси что-то с ним сделала. Я напряжённо вздохнул, прочёсывая волосы пальцами. Только сейчас заметил, как растрепалась причёска, и шпилька едва не выскользнула из пучка в коридорах Алфеи. Но украшение было в целости — упало на кровать позади. Думаю, теперь Трикс воспользуются Ривеном, чтобы навредить нам. Не зря эти три ведьмы затаились. Теперь в их целях не жажда новых могущественных сил — нет, возможно, таковые стремления остались, но отныне касаются они других людей и организаций Магикса. Нам же они желают только насолить за то, какие жуткие преграды мы устраивали на их пути становления самыми сильными ведьмами в истории магического мира. Неудивительно! Одно то, что мы проникли в их комнату глубокой ночью — будь я на их месте, был бы тоже глубоко раздосадован! Но разве мы уже не получили своё? Вот они кару так и не узрели. Разве что отсутствие необходимой силы в кольце Стеллы, за которое они столь долго и упорно сражались — достойное наказание — пустые попытки и бессмысленная трата сил. Время близилось ко сну, завтра и послезавтра планируется сдача последних тестов, а у Брендона и вовсе — сложные экзамены по мастерству владения клинком и, если я правильно понял… проверка умения находить пути из сложных ситуаций, что означает решение проблем и принятие решений в самых экстремальных ситуациях, как и физический уход от них — умения уклоняться и сбегать от противника. Это… важно? Впрочем, мне бы, да и девочкам не помешало бы натренировать побег… Также в пятницу состоится торжество, нечто вроде обыкновенной школьной «линейки» в учебных заведениях Земли. В том же пресловутом главном зале, который я уничтожил. И вновь на меня будет обращено на сотню-другую пар встревоженных глаз больше — в стенах «ловушки» будет присутствовать отныне вся школа. Уверен, на уме некоторых студентов возникнет мысль, что я в очередной раз попытаюсь учудить огненную расправу. Ведь с каждым разом моё пламя становится лишь сильнее… Благодаря наручам, которые дала мне мадам Фарагонда, и Брендону, девочкам, вселившим в меня надежду и уверенность в своих силах, я ощущаю лучший контроль над магией — огонь отныне спокоен. И душа — раз я могу так легко думать о том, что было, и что мне предстоит пережить вновь, вспоминая о происшествии в понедельник. Попрощавшись с Брендоном, который ни в какую не желал расставаться с моей голограммой над своим мобильным да и требовал исполнения желания увидеть меня более физическим, чем я есть сейчас и говорю с ним, памятуя о Текне и Музе, которым уже поднадоело слушать мои беседы до полуночи — а теперь и голос Брендона, так как при разговоре с голограммой автоматический активируется громкая связь, — пожелал своему возлюбленному спокойной ночи, напомнив ещё раз вскользь — стены в Алфее тонкие. Так Брендон запнулся и умолчал некоторые неуместные слова, которые могли услышать подруги. Ведь мы беседовали день назад о том, как Винкс могут отнестись к тому, что их любимый друг и брат Валтор оказался мужчиной нетрадиционной ориентации и предпочитает свой пол для романтических отношений. Но… Отчего-то любая проблема в моей голове уже не кажется такой уж и сложной, нерешаемой. Я ощущаю некую силу, не магию вовсе, духовную, мощь своей воли, кажется… и способность решить любые трудности, преодолеть сотни преград. И, как повествуется на Земле моей драгоценной и родной, — горы свернуть. Беседа наша завершилась стуком в мою дверь и пожеланием от Флоры и девочек вдогонку о хороших снах, и я ответил подругам тем же. Попросил, чтобы меня окликнули, когда ванная комната будет свободна, чтобы не стеснять девушек. Да вспомнил, о чём Брендону хотел рассказать: — А ещё у ворот меня встретили девочки. Да так радостно и счастливо! — восхищённо ослеплённый сиянием жизни рассказывал я. — Стелла прямо набросилась на меня, что я упал на дорогу, обняла и с колен не слезала! Как я рад был вновь видеть их! Внезапно мой специалист запнулся. Брови его сдвинулись в глубоком неудовольствии потухли глаза, общаясь в лиловые сумерки, и взор он отвёл. — Они были рады видеть тебя, да… — не то вопрос, не то просто фразу обронил Брендон, кривя лицо. Я ничего не ответил, сохраняя мой лик прежним, непоколебимым. Потому что разгадал поведение своего рыцаря — он заревновал меня. — Именно они и заметили новую деталь в моём внешнем виде, — решив разбавить тревогу своего возлюбленного, я потянулся рукой и коснулся украшения, незаметно подаренного этим ангелом мне — серебряная шпилька с нежно-розовыми цветами вишни, — спасибо. Эта шпилька очень красивая. Брендон в смущении вжал голову в плечи. Улыбка всё растягивала губы его в удовольствии и радости. — Я… рад! Рад, что тебе понравилось! — И… я буду рад, если ты однажды вновь сотворишь на моей голове красивую причёску, — ответил я с лёгкой улыбкой, наблюдая, как всё больше расцветает мой любимый специалист.***
Магикс постепенно укутывало одеяло наступающей звездной ночи. В Алфее гасли последние окна. Утопала во мраке школа Красный Фонтан, лишь ремонтное крыло не дремало — доносились откуда-то из подвальных помещений звуки сварки и распила металла. Возможно, и в Облачной Башне не каждый жнец увидит сегодня сон — совершает последние правки над заклинанием для наступающего экзамена под прекрасной серебряной луной. Специалист, кто мысли одарённого мага-первокурсника не покидает, прямо сейчас тоже не видел десятый сон. Не повторял он и материал для наступающего экзамена. Не мучился от бессонницы в тревоге перед проверкой знаний. А по-прежнему сидел на своей кровати в уютной комнате общежития перед закрытыми гардинами большими окнами. Глядел перед собой и покачивал на ладони телефон — только-только его возлюбленный завершил вызов. Златовласый специалист угрюмо вздохнул. Всё его тело саднило, и ничто не могло отвлечь его от мыслей о Валторе. Безупречный юноша… нет, мужчина — он слишком взрослый для своих двадцати лет. Мудрый, словно повидал за свою жизнь многое, не достойное всего лишь двух десятков. Сильный, хоть и склоняется иногда под тягостью общественности, зацикленном на его особом даре волшебства. И от своих страхов из детства… Добрый и бесконечно прекрасный, заботливый и красивый телом и душой. Бесподобный. Идеальный. Он сломал все самые высокие недостижимые мечты Брендона… и ворвался в его жизнь со своей сдержанной улыбкой и чувственным взглядом — скрывая свои чувства к солнечному специалисту, Валтор понимал, каким глубоким взором он смотрел на него день от дня? А Творец только и сталкивал двух мужчин вместе, словно всё ведает он… И правда. На то он и Бог. И мечтания двух юношей исполнил. Оставалось лишь одно. То, что их двоих разделяет. То, о чём не мог Брендон до сего момента Валтору поведать. Но он всегда знал — любое оброненное слово будет сохранено в секрете. Доверие у молодого мага огня в крови заложено. — Если бы я был таким же… — прошептал специалист в воздух, стискивая телефон. И случайно его он выключил, зажав кнопку сбоку. Включить снова не успел — мысли сбились — позади послышался голос Ская: — О чём ты, друг? Почему ещё не спишь? Завтра трудный экзамен, — сказал его сосед по комнате. Брендон вздрогнул: он совсем не заметил, как выключилась вода в душе, и его друг вышел из ванной. Ответить Брендон не успел. Едва обернулся, через плечо увидел подозрительную улыбку Ская. — А это что? Неужели Диаспро? Ты наконец вышел из кокона отшельничества? О чём это он? Подумал сначала златовласый специалист, и вопрос, похоже отразился на лице. Поэтому друг пояснил, указывая на него: — Твоя спина. Плечи и лопатки в царапинах, — Скай хмыкнул без укоризны. — Хотя, я думал, у принцессы ногти острее, да и резвее она в постели. Её характер… располагает… — протянул в некотором смущении сосед. Брендон вздрогнул и замер. Руки потянулись к рёбрам, пальцы скользнули чуть дальше и нащупали незаметные бугорки и полоски — затвердевшие капельки крови, содранная кожа. Всего несколько линий. В памяти заметались воспоминаний. Валтор, скривленное в истоме лицо — никогда прежде Брендон не видел этого величественного и сдержанного мага таким! Поглощённый первым опытом самого сладкого удовольствия, он извивается под ним на кровати, цепляется за руки, плечи и спину. Губы в губы, глаза в глаза, тело к телу. Он молит не останавливаться… но его губы не шепчут слов — он не способен и слова обронить, ведь они накрепко заняты губами золотого специалиста. Движение. Скорость. Силы на исходе. Миг!.. Брендон вздрогнул, отдёрнув руку. Вот когда это случилось. В ушах специалиста по-прежнему тот сладкий звук — стон его возлюбленного мага, — оставался. Брендон собрался с мыслями. Покрепче завязал полотенце на бёдрах, отложил телефон, встал. И развернувшись к удивлённому Скаю… Сказал роковое: — Я хочу рассказать ему. Скаю понадобилось немного времени, чтобы понять, кого его друг имеет в виду. И о чём же он хочет повествовать… Он подлетел к Брендону и схватил его за плечи. За встряхнул его в надежде, что это собьёт с него спесь. Спесь влюблённости — не было сомнений, кем отныне маг и его дорогой белокурый друг являются друг другу! — Ты… ты что, спятил?! Не смей! Иначе всё пойдёт прахом! Брендон вскинул голову. Руки Ская отбил. И выпалил в лицо, вглядываясь в полыхающие тревогой изумрудные глаза: — Нет! Я больше не могу ему лгать! Только не ему! Я должен… всё рассказать Валтору! Я не могу потерять его… Брендон… Специалист-сосед неровно выдохнул. Брови его сдвинулись, и он опустил грозно и предупреждающе: — Я — Скай, мой верный рыцарь. И во благо всего Эраклиона, ты не должен совершать столь роковые ошибки из-за одного простого человека и друга. — Нет. Он не просто знакомый или друг. Он… Он ближе, чем самые дорогие мне люди… Кажется, всё куда хуже, чем могло показаться. И истинный сквайр не знал, как ещё отговорить своего скрывающегося господина. — Скай… не заходи слишком далеко, — проговорил специалист. — Твой выбор уже предрешён. У тебя есть невеста — благородных кровей леди Диаспро. Ты не можешь иметь отношения на стороне с… мужчиной! Очнись! Скай, истинный Скай, ощутил, как его сердце затрепетало пуще прежнего. Он… действительно не может разорвать эти цепи помолвки. Ведь это негативно скажется на всём королевстве. Как бы дивно ни жилось сейчас в Эраклионе, благополучие может рухнуть в любое мгновение… Только из-за отказа жениться на принцессе. — Эраклионцы — гордый своенравный народ. Они редко прощают что-то. Тем более их правителю, — заметил специалист-шатен и, оставив друга, вернулся в ванную, чтобы высушить волосы феном. А Скай, так и не надев вновь маску рыцаря своего господина, в отчаянии сжался на кровати, обнимая себя за плечи. Ощупывая грудь и спину, как только мог дотянуться. Касаясь незаметных царапин… Там… Здесь… Всюду… Лишь несколько часов назад он касался его. И эти точки, всё его тело от жарких объятий мага пламени… Горели. И кровать… по-прежнему пахнет Им… — Валтор… Я люблю тебя… Мой драгоценный волшебник… Услышав эти слова, обронённые лишь шёпотом, настоящий Брендон-рыцарь не на шутку начинал тревожится — его господин не глуп, но внезапно его сердце сковала любовь, а разум оказался подвержен новому полыхающему чувству, дарующему крылья. И вправду ведь — крылья… настоящие перистые крылья цвета небес. Наконец его господин «отрастил» их.