Костры, убежища и коты-вампиры

На его счастье, в этом мире водится живность. Птицы, кролики, однажды ему даже удается поймать нечто, похожее на молодого кабана. Когда он предлагает их Камуи, тот корчит уморительную гримасу. — Как будто дохлую кошку съел, — комментирует Фума, и вампир кривится еще больше. — Ты ведь не ел дохлых кошек, правда, Камуи? Фума ждет очередного "заткнись" в свою сторону, но Камуи сконфуженно молчит. — Понял, — Фума поднимает вверх обе руки, — не спрашиваю. — Мне приходилось пить кровь тех существ, что ловили люди в мэрии, — неожиданно говорит Камуи, пока Фума жарит на костре одну из кроличьих тушек. — Было отвратительно. Фума может представить себе, как тот выбирается в город, позаботившись о том, чтобы остаться незамеченным. Это вызывает улыбку. — Даже при том, что у тебя был выбор? Ты не хотел брать кровь у людей, которые тебя приютили, верно? — спрашивает он без какой-либо издевки. — Не то чтобы. — Несмотря на свой характер, ты умеешь быть благодарным, Камуи. — Заткнись. — О, ты все же это сказал~ После этого какое-то время они сидят молча. Фума занят приготовлением пищи, а Камуи просто нравится костер. Иногда охотнику кажется, что тот только поэтому и не ушел до сих пор окончательно. Фума умеет зажигать костры. Камуи костры нравятся. Все логично вроде бы. Можно ли вместить в эту теорему то, что в таком случае Камуи нравился и он сам?.. — Кстати говоря, Камуи... Не совсем скромный вопрос, конечно, но насколько чистокровному вампиру вроде тебя хватает человеческой крови? Уловив намек, Камуи переводит на него взгляд немигающих голубых глаз. Фума улыбается. — ... Давай сюда своего кролика. Улыбаясь шире, Фума кидает ему трупик несчастного зверька, который Камуи без проблем ловит на лету. — Я думал, ты поймаешь его зубами, — хмыкает Фума и едва успевает увернуться от острых когтей. — Но-но-но! Опять ты за свое. Мы же договорились. — Не договаривались. На всякий случай Фума добирается до своего ножа, но Камуи уже теряет к нему интерес, переключившись на то, что осталось от сегодняшней добычи. — За это заберу все остальное. — Эй, ты же только что говорил, что кровь животных отвратительна. — Кровь да. Но это не значит, что я не могу их съесть в обработанном виде. — Под «обработанным» ты имеешь в виду?.. Ой, да ладно! — Фума досадливо наблюдает, как Камуи насаживает на палку его бывший будущий ужин. — Ты в этом даже не нуждаешься! — Кто знает. — Ты ведь просто хочешь меня позлить, да? — Кто знает, — повторяет Камуи, отворачиваясь. Но Фума готов поклясться, что он улыбается. «Я начинаю подозревать, что он перестал воспринимать меня всерьез». «А он когда-либо воспринимал?» — звучит в голове голос его многоуважаемого братца. «Наверное?..» — Фума крепко задумывается. — «Нет». «Но раньше он хотя бы видел во мне угрозу. А теперь я как будто кота себе завел. Если и выпускает когти, то просто для вида». «Котов обычно любят и принимают такими, какие они есть, младший братик». «Так ведь у нас никогда не было кота, откуда тебе знать?» Фума вздыхает, прерывая разговор с вымышленным собеседником. Даже созданный его подсознанием Сейширо не стал хотя бы чуточку приятнее. Когда он просыпается утром, Камуи уже успевает отправиться на поиски пропавшего близнеца. Остатки недоеденного мяса же охотник находит прямо у своего спального места. Ну точно кот. Фума вздыхает. Наверняка знал же, что все не съест. Надеюсь, его хотя бы не тошнило. Когда вечером Фума возвращается в убежище, Камуи уже ждет его там. — Вот, — к ногам Фумы одна за другой шлепаются три крупные птицы. — За вчерашнее. Камуи выжидательно смотрит. Ждёт похвалы? Благодарности, должно быть? Фума открывает рот. — Если однажды осяду где-нибудь надолго, то заведу кота. Глаза Камуи чуть округляются. Хорошо, что хотя бы удивлять он его еще не разучился. — Черного. Да. Черного кота. И назову его Камуи. Вампир в свою очередь сверлит его подозрительным взглядом. — Ты что, идиот? — недоуменно отвечает он, все еще не понимая, к чему клонит охотник. Фума усмехается. — Пойдем, Камуи. Ужинать пора, — говорит он невозмутимо, словно обращаясь не к вампиру, а к этому самому будущему коту. Но Камуи, пусть он и не кот, идет.