Туман в воздухе и Песнь духа

-...родители пациентов? - Ен улыбнулся уголками губ. - Да. Случалось. Это были матери хронических больных, те, что часто бывали в больнице и нередко оставались на ночь в палате. Как и я. За тем исключением, что под моим надзором обычно сразу несколько детей, - он вздохнул. - Словом, это случалось дважды. Идентичные случаи. Обычный скучный и несчастливый брак, без мужа тирана и замужества по расчету. Или ошибка молодости, или неудачная беременность. - И оба раза у тебя с ними что-то пошло не так? - Да. Каждая из них любила меня больше, чем любил я. Поэтому отношения длились недолго. Пока это приносило им утешение, мы были вместе. А потом всё прекращалось. - Как-то грустно... - Все мои отношения с людьми больше напоминают извращенный мазохизм. Если женщина нравится мне то, скорее всего, за то, чего в ней на самом деле нет. Я вижу в них силу, которая вскоре оказывается грубостью. Вижу красоту, которая рано или поздно обернеться хладнокровием. В конце концов я услышу фразу "Да кому ты такой вообще нужен?". Что ж, точно не таким, как они. Ен снова усмехнулся. - Впрочем, последняя интрижка была еще на Острове. После всех этих неудач, знаешь ли... - Ничего, доктор Сон, у вас будет еще множество возможностей. Жизнь длинная, вы еще молоды... - Хёва, мне страшно неуютно, когда ты переходишь на этот официозный тон. Особенно в такое время, - он бросил взгляд на настенные часы. - К слову, уже довольно поздно. Тебе, наверное, пора уходить, через полчаса перестанут ходить трамваи. Маг поднялся и заметил что, в случае чего, может дойти и пешком. - Между прочим, ты можешь давать уроки игры на фортепианно в свободное время, - маг подошел к инструменту и опустился на клавиши - еще открытые; они не так давно закончили играть; у Хёвы пока не просматривалось особых успехов, но ведь на всё в этом мире необходимо время. Ен подошел к нему и насмешливо заметил: - Было бы это время...Слезь с клавиатуры, может, это и старый иснтрумент, но если он сломается... - Спокойно, маэстро. Под моим весом он даже не зазвучал. Что-то тяжело ударило в оконное стекло. Сон обернулся. - Когда там началась пурга? - Не знаю. Слишком увлекся разговором. - Я тоже. - Ничего, я смогу дойти. И Ен Лин знал - может. Когда дверь подъезда заметало снегом, магу стоило только встать, прислонившись к ней спиной, и подождать, пока вода не потячет из под подошв ботинок. Хёва было потянулся, чтобы подняться, но Ен накрыл его ладонь своей, останавливая: - Сегодня можешь остаться. Пальцы сплелись. -Спасибо. Может, не всё общение должно приносить боль? - маг улыбнулся. - Сделаешь кое-что для меня? Ен Лин кивнул. *** Опираясь на плечо мага, он стянул последний предмет и предстал перед ним обнаженным. Хёва молчал, но в его взгляде не читалось ничего темнее, чем фонарный свет. Он прошептал, протягивая руки: - Прекрасный. Тёплые ладони легли на щеки; и это тепло было мягким, как от керосиновой лампы.Оно не обжигало. Простое, искреннее тепло детских рук. Ен Лин закрыл глаза, слушая своё тело и это нежное тепло. - Не веришь, - Хёва подался вперед в объятиях и едва уловимым порывом поменял акценты; теперь на клавишах оказался сам Ен. И ему уже ничего не хотелось менять. Прикосновения мага были легки и трепетны; он словно настраивал новый и странный для себя инструмент. Как всякий инструмент, очень хрупкий и чувствительный. И делал он это умело. *** Его разбудил солнечный свет, тот особенный, что бывает только после долгого снегопада. Хотя Ен не знал, как долго он спал и который сейчас час. Они легли очень поздно. Но мага рядом не оказалось. И только в луче света на кухонном столе стоял еще горячий чайник и пускал янтарные блики на бледную столешницу *** - О чем ты вообще думал?! - Знаешь, выбивать дверь было совсем не обязательно. Так нас весь дом услышит. Младший глубоко, с присвистом, вдохнул и вернулся к входной двери, судя по звукам, вправив её обратно в петли. Старший как ни в чем не бывало продолжал заниматься ужином. Нож ритмично постукивал по доске. Сон Тиен вернулся в комнату. Он, почему-то, был без крутки, но в остальном выглядел как обычно: опрятно и собрано. Строгая черная рубашка придавала ему сходства с отцом. И, так же как он, Тиен не кричал, даже когда очень злился. - Манне, в чем дело? Что-то случилось? - Ты прекрасно знаешь, что случилось и в чем дело. - Не знаю. Просвяти, будь добр... Тиен негромко рыкнул, но сдержался и продолжил в том же тоне. - Хёва. Он остался на ночь на прошлой неделе. - Мг, да, остался. Было уже поздно. К чему ты клонишь? Удар. На хромированной столешнице остался темный, вогнутый след. Ен Лин смахнул овощи в миску и кинул грязную посуду в раковину. Впрочем, было уже очевидно, что ужин придется отложить. Закрыть глаза, вздохнуть. - В начале ты спросил, о чем я думал. Кажется, я пытался вспомнить научное название процесса, в который оказался вовлечен. Что это было за слово?..По-моему, "пенетрация"... - Хён, я пытаюсь говорить серьезно. Ен открыл глаза, посмотрел на брата. Он ведь и вправду зол. - Я тоже. Мне всегда казалось, что это мое личное дело: с кем и когда спать. Да и его - тоже. Даже несмотря на то, что он - твой лучший друг, а я твой брат. - Ты не понимаешь, о чем говоришь! - Нет, Тиен, я не понимаю, почему с этими разборками ты пришел ко мне. Не люблю об этом говорить, но...я старше, чем ты. И поверь, опытнее. Тиен скрежетнул зубами; аргумент старшенства всегда выводил его из себя, но, в то же время, старшенство самого Ен Лина он признавал с рождения. - Его я знаю лучше, чем ты, - наконец-то произнес он сквозь зубы, будто с трудом выцеживая слова. - Пусть даже из благих побуждений, но он легко идет на обман. И, чтобы ты сейчас не думал, он просто воспользовался ситуацией и твоим доверием. - Пускай. Тогда тем более, ты должен говорить не со мной. Тиен отошел от стойки и нервно зашагал по комнате; старший Сон без труда мог различить, как хрустят суставы в его крепко сжатых кулаках. - Если это обман, мне всё равно. А мораль можешь читать своему соседу по квартире.. Он не ответил. И прежде чем брат смог подобрать нужные слова, Ен Лин продолжил: - Он твой друг. Это я понимаю. Просто признай то, насколько он тебе ценен. Поэтому с ним спорить ты не станешь, не сможешь, - Ен снова вздохнул. - Тиен, я ведь тоже чувствую это. То, какой он. Тёплый, как солнце, и такой же светлый...Мы не можем сопротивляться этому, и, в то же время, боимся обжечь руки и горло. Боимся ослепнуть. Потому что ни этот свет, ни это тепло нам не предназначено. И тем приятнее соприкоснуться с ним. Я знаю. И ты тоже. Ответить на это было нечего. Просто выругаться младший не мог - это бы выглядело жалко и неуместно. Возразить - тоже. В глубине души он понимал, что хён прав. Но на поверхности ни за что бы не признал этого. - Плевать. Хочешь с ним трахаться - на здоровье, я больше и слова не скажу. Он украдкой достал из кармана брюк что-то - пачку сигарет - но, прежде чем уйти, всё таки сказал кое-что еще. - Ты не спросил, как я узнал, что что-то было. И, как я вижу, даже не догадываешься, о чем я. Ен напрягся. Действительно, не мог же сам маг ему обо всем рассказать...никак не мог. - Ты уже неделю ходишь, не опираясь на трость. Тихор заметил. Дверь хлопнула. Уже за ней раздался щелчок зажигалки и первая, шумная затяжка. Обычно Сон не курил вне дома, но теперь в холодном подъезде, без куртки, просто сел, прислонившись к стене, и вдыхал дым, не чувствуя от этого никакого облегчения. Если бы в квартире раздался крик или плач, он бы вернулся. Если бы об пол звякнул нож. Если бы зашумела вода. Но квартира молчала. *** - Прости. Я знал, что ты не согласишься, если я предложу помощь. Они сидели на балконе; кто-либо им пользовался редко - вид во двор, вечная мерзлота северного городка, без мага здесь было холодно и сумрачно. Летом здесь вывешивали белье, и редкие туристы могли любоваться как крыльями райских птиц - цветастыми рубашками, шарфами и шортами с котятами на карманах. Своего рода, традиция. На самом деле, белье здесь сушилось и зимой, но только намного быстрее и за плотно закрытыми шторами. На полу лежали большие подушки, заменяя собой кресла и табуреты. Под одной из них прятался бутылек с мыльными пузырями. Под другой - фляжка с крепким грогом. Ен Лин усмехнулся. - Было бы за что... - Есть за что. Всё это...я планировал, это правда. Планировал, ждал...чтобы в итоге всё произошло само собой. Смешно, да? - но сам маг не улыбался; где-то под медными прядями прятались легко тревожные брови и влажно, как у дикого зверя, блестели глаза. - Но всё остальное было искренним. - По-другому с тобой не бывает. - Знаешь, я вспоминал все названия для костей, что только знал, чтобы всё не закончилось слишком рано, - с губ мага сорвался смешок. - И сколько вспомнил? - Немного. Открыл глаза, посмотрел на тебя, и... - ...да уж, я - прекрасный анатомический образчик. - Вот и я хотел посмотреть и вспомнить. Но сбился здесь, - он перехватил предплечье слепца; закатил рукав. Пальцы легли поверх пятнистой, в синяках, кожи, обхватили заветную кость.Едва-едва, не сжимая. - Как она называется? - Лучевая. Маг улыбнулся. - Верно. Она. А я тогда не сдержался, глупый... - Ничего. Было хорошо и так. - И ты меня простишь? Ен хмыкнул, нырнул в омут недавней памяти. Вот, обнажение. Тело - слишком тесная клетка для собственного духа, кожа - пятнистая серая ткань, вся в кровоподтеках и ссадинах. Кажется, сам дух и бьет её изнутри, корежит суставы, ломает кости. Прорывает тонкие стены сосудов. А выйти - никак. Он слишком долго пытался удержать в этой клетке жизнь. - Послушай, Ен...- продолжил маг спустя паузу. - Прозвучит неправильно, но, я не готов расстаться с этим телом так просто, - Хё наклонил голову, подставляя лицо его ладони. - Я знаю, тебе необходима некоторая разминка мышц в рамках твоего лечения... - Верно. - Могу ли я приходить к тебе раз в две недели и помогать с этим? - он снова улыбнулся, но теперь совсем легко, будто вспомнил что-то приятное. - Обещаю, без фанатизма и глупостей. Разве что ты сам захочешь. И их, - пальцы на запястье нежно очертили пятна гематом. - убирать не стану. Только самые крупные. - Идёт, - Ен позволил губам мага нежно коснуться ладони. - Буду ждать.