На рассвете, когда первые лучи солнца едва коснулись земли, Ева пробудилась. Это было необычно для неё, ведь её будили гораздо позже, но сегодня она проснулась самостоятельно, и у неё сложилось впечатление, будто она вовсе не спала. На первую половину дня дел не было, и Ева позволила себе понежиться в пестели. Однако, несмотря на уют, мысли о предстоящем дне не давали расслабиться.
Ева обдумывала свой скорый визит в имение Фантомхайв. Она воображала разговоры, и представляла различные сценарии, которые могли бы развернуться. В её голове уже сложились целые диалоги и возможные ответы на них.
Вспоминая о вчерашней прогулке, Ева улыбнулась. Она прошла мимо ярмарки, где было так много всего интересного и привлекательного. Свесив ноги с кровати, она окинула взглядом свою просторную и светлую комнату. Её взгляд задержался на корзинке, стоящей у туалетного столика. Поднявшись, она прошлась по комнате и взяла в руки корзину, удивляясь её неожиданной тяжести и поражаясь тому, как несла её вчера по улице.
Устроившись поудобнее на софе, Ева аккуратно откинула крышку корзины. Внутри неё было множество покупок, каждая из которых была свидетельством вчерашнего веселья. На самом верху покоился маленький ларец с колье из драгоценных камней — продавец на ярмарке рьяно заверял, что оно изготовлено из чистого топаза и серебра. Маркиза Ева, хоть и сомневалась в подлинности камней, не могла отрицать безупречную красоту украшения и решила не придавать значения сомнениям.
Около ларьца лежал шелковый платок, окрашенный в глубокий темно-синий цвет, под стать оттенку глаз Евы. Самым тяжелым предметом в корзине была шкатулка с механизмом, она играет мелодию и была предназначена для Эбби.
У дна корзины находилась голубая подарочная коробка. В ней были милые детские пинетки и забавная погремушка, которые Ева выбрала для своего новорожденного племянника. Каждый предмет в корзине был наполнен теплом и заботой, которые маркиза хотела передать своим близким.
Не найдя лучшего места, Ева спрятала корзину в гардеробной за коробками с туфлями, зная, что там никто не посмеет без её разрешения рыться.
Казалось, что прошло много времени, но служанки все еще не было. Взглянув на часы, Ева заметила, что стрелка передвинулась всего на час. Тогда маркиза решила разобрать отложенные письма. Оказалось, что приглашений от дворян на балы, чаепития и благотворительные вечера поступило предостаточно. Конечно, все они уже просрочились. Если бы здесь была бывшая маркиза Бекфорд, она бы непременно отчитала свою дочь за письма без ответа.
Ева уныла, вспомнив о своей матери. Она очень скучала по своим родителям, но могла встретиться с ними лишь на кладбище. Семья Бекфорд была одной из самых уважаемых в аристократии: любовь родителей Евы была искренней, их дочери росли в заботе и ласке; главы семейства Бекфорд никогда не шли против народа, выступали против коррупции и защищали права граждан. Все представители рода Бекфорд получали образование в свере юриспруденции, но Ева стала исключением. Она родилась слабым ребёнком, простужалась от малого сквозняка. Когда ее отправили обучаться в пансион, то тотчас же забрали — Ева заразилась пневмонией и с благословения Господа излечилась. Тогда родители приняли решение оставить Еву дома, нанять гувернантку, дабы обучить женским обязанностям: вышивание, каллиграфия, этикет, счет и другие занятия, необходимым для воспитания прекрасной девушки. Заметив стремление Евы к учебе, маркиз Бекфорд пригласил учителя точных наук, что не пришлось девочке по душе. Тогда в дом были приглашены философ, историк и правовед, чьи предметы действительно увлекли юную Еву.
Теперь же Ева сожалеет, что в юности не гороела наукой. В ее нынешнем положении эти знания пригодились бы.
В отличие от Евы, математикой увлекалась старшая дочь Бекфордов, та училась в академии и шла по стопам предков, но свернула не на ту дорогу: вышла замуж за крупного землевладельца, что даже маркиз Бекфорд не перечил этому союзу. Тогда и надо было готовить новую наследницу дома Бекфорд, вот только поступив в академию, Евангелия получила письмо о гибели родителей.
Скупая слеза скатилась по щеке. А хотелось плакать горько. Вот только все слезы были пролиты еще тогда, когда юная маркиза устраивала поминки, на которые сестра даже не потрудилась посетить. Тогда Ева поняла, что осталась одна на целом свете.
Но в тот момент, словно сквозь тучи появился граф Фантомхайв. Он поддерживал, наставлял, давал советы, а Ева слушала и впитывала, как губка, слова успешного мужчины. Тогда она думала: «Вот же он! Истинный человек». Позже, когда маркиза Бекфорд освоила знания в области экономике, то начала смышлять в делах семьи. Винсент, заметив, самостоятельность Евы ассоциировал это с птенцом, покинувшим гнездо. Вот только чье гнездно покинул птенец?
Однажды, задержавшись в поместье Фантомхайв, днем недели оказалась злосчастная пятница, то в голове ее появилась новая фраза: «Вот же он! Истинный аристократ».
Конечно, не стала бы Ева доверять Винсенту, если бы не знала его. Но почему-то чувствовала, что была знакома с ним всегда.
По словам матушки, первое знакомство с Винсентом состоялось, когда та посещала прием графини Фантомхайв и взяла дочь с собой.
«Малышка Евангелия, мы рады тебя видеть. Винсент просился пообщаться с тобой».
Тогда прошлая маркиза Бекфорд не смогла объяснить, откуда Винсент знал Еву.
Ева и Винсент встретились в осознанном возрасте, когда чета Бекфорд посетила грандиозный матч по крикету при Уэстонском колледже. Тогда родительница Евы прихватила младшую дочь с собой, поздравить сына Клодии.
«Ох, Ева? Не были ли мы знакомы с вами ранее? Уверяю, такую милашку забыть нелегко». — улыбнулся молодой человек, с венком на голове.
Третий раз они столкнулись на приеме в резиденции герцога Клеменского. Это было одно из первых событий, когда Ева пришла одна, без семьи.
«И снова мы встретились в этих бренных телах». — поприветствовал Винсент.
Эти слова зацепила Еву, к тому же, в тот момень она ощутила странное чувство знакомства. И та связь, которую она познала, создала ощущение предначертаной встречи, словно то была…
— Судьба? — подумала Ева, лежа на софе, прикрывая глаза внутренней стороной логтя и пытаясь найти раациональное объяснение этим чувствам.
Девушке хотелось, чтобы то были всего фантазией романов. Да и сам Винсент, такой радикальный, никогда бы не поверил судьбу. Он ценит свободную волю и возможность влиять на свой путь.
Ева помотала головой в стороны, отмахиваясь от глупых мыслей. Ей больше нечем заняться, вот и начала придумывать бред. К тому же, хотелось найти ответ, почему сам граф Фантомхайв обращает внимание на такую непримичательную Еву.
Маркиза Бекфорд продолжала лежать на мягкой поверхности. Она старалась ни о чем не думать, просто пялила в светлый потолок.
К девяти утрам пришла служанка, помогла госпоже принять ванну. Она аккуратно вымыла волосы госпожи душистым мылом, высушила их мягким полотенцем. Собрала локоны в пучок на затылке, закрепив шпильками. Несколько прядей были выпущены, чтобы обрамлять лицо Евы, дабы придавать легкость и женственность.
— Подай чаю в кабинет, — приказала маркиза. — и клубничный чизкейк, пожалуйста.
Евангелия вошла рабочую комнату, интерьер которой не сменился после смерти предыдущего маркиза. Комната была темной: мебель сделана из дуба, в шафах хранились запрещенные для Евы книги, которые уже были полностью в ее распоряжении, шторы темно-синего цвета, что добавляло мрачности, а портреты покойных родственников нагнетали. Ничего здесь ей не нравилось, но менять что-либо не хотелось. Это была память о погибших, и ее хотелось сохранить как можно дольше.
Больше всего Ева ненавидела в кабинете — стопки бумаг на столе. Сегодня к ним вообще не хотелось прикасаться, мозговой штурм ожидался только вечером, так что стоит сохранить здравый ум. Пролистав пачку бумаг, увидев много слов, Ева со вздохом ее отложила. И вот снова она откладывает дела. Винсент же говорил обратное, и стол его был чист от макулатуры.
Порой хотелось иметь универсального слугу, который разберет документы, приготовит чай, сделает за нее дела, будет верным и хорошим советчиком. Есть, конечно, доброжелательный дворецкий, признаться, он стар и лишь поучает. Эбби, преданная, сделает всю порученную работу, но не так умна для подобных дел. Рядом больше никого не было.
В дверь постучалась служанка, поставила на стол ароматный чай и сладкий десерт. Будь воля Евы, то она бы попросила десяток подобных сладостей, но увы, они вредили здоровью, за чем девушка тщательно следила.
— Ммм, Эбби, — Ева обратилась к помощнице, поглощая чизкейк. — Можешь заглянуть в гардероб и подобрать мне наряд на сегодня.
Эбигейл поклонилась и направилась к выходу, но была остановлена своей госпожой.
— Постой, я сделаю все сама. Лучше пойди и помоги дворецкому, — маркиза помохала рукой в сторону двери. — Чем-нибудь.
Та удивилась, кивнула и вышла. Ева вздохнула потерев лоб. Свовсем забыла про подарки, которые запрятала в гардеробной. Маркизе придется самостоятельно подбирать одежду на сегодня, зато она сохранила сюрприз для своей верной помощнице.
Ева медленно завтракала сладким, попутно попивая Эрл Грей. Она могла сделать это в столовой, как нормальный человек или в своих покоях, за круглым столом у окна. Но завтракать в кабинете отца было традицией. Каждое утро Ева заходила в комнату с энтузиазмом порешать все документы, но просила лишь принести поесть. Нет, Евангелия не была бездельницей, просто эта ежедневная рутина надоедала, а заработать деньги можно другими способами.
Насытившись, девушка отправилась выбирать одежду на день.
Гардероб Евы нескромен, полки излучала изысканность, в особенности платья были словно цветы в ботаническом саду — цветастые, с рюшами, бантами и кружевами, каждый наряд был произведением искусства. Но надевать подобное на мероприятие, намеченное Винсентом, было не подходяще. Ева пробежала взглядом по полкам, где аккуратно лежали брюки, они были с разнообразными вышивками — они были не менее элегантны, но выходила она в них редко. Ее внимание привлекли аристократичные жакеты, больше всего ей нравились, те, что были удлиненными и красиво украшенными сзади — походили на платья, но были более практичны, потому что их можно было комбинировать с брюками. К сожалению, в нынешнюю эпоху девушкам не пристало носить подобное, и Ева так и не решилась их надеть.
В гардеробной также хранились платки из разных тканей, перчатки под каждый наряд, чулки, шляпки и зонты — каждый предмет был тщательно подобран и хранился с уважением. Любимой обувью маркизы являются — бархатные туфли на невысоком каблуке, украшенные бантами — символ ее изысканного вкуса.
Ева ценила свои вещи и считала, их достойным наследием для будущих поколений.
В итоге, хозяйке приглянулось темно-синее платье с высоким горлом, изготовленное из плотной ткани. Оно выглядело простым, но вышивка серебряными нитями, краствый бант на груди придавали ему особую изысканность. На ногах, конечно же, будут шерстяные колготки и кожанные полусапожки. Пальто в тон платью — длинное, синее, с серебрянными пуговицами и вышивкой на рукавах, а белый мех песца на воротнике добавлял благородства.
Выбор одежды занял немало времени, при этом Ева получила удовольствие от процесса. Она была настоящей модницей и немогла представить жизнь без того имущества, которое имеет. И если бы ее поставили перед распутьем свободы простой горожанки или деньгами, то любой бы выбрал второе, как и она сама.
***
— Почему же вы предлагаете мне поддержку? — с надрывом в голосе спросила девушка. Она утирала слезы, которые не переставали капать с ее глаз.
Стыдливость плакать при ком-либо уже покинула ее. Ведь эмоции, которые испытывала Ева, были вне ее власти, оставалось только ожидать, время, когда слезы закончатся.
А человек, сидящий рядом, сохранял выражение сочувствия на лице. Винсент намеревался прикоснуться к ее плечу ладонью, но колебался. Леди выглядела, в его глазах, настолько невесомой и хрупкой, что он опасался коснуться ее.
— Я разделяю вашу утрату, — ответил Винсент. Он посмотрел вдаль, стремясь не смущать юную маркизу. — Но не сочтите мои слова насмешкой. Мне не трудно почувствовать вашу боль, ведь я сам прошел подобное. Примите мою руку помощи.
Девушка знала, что ее собеседник рано лишился матери, но почему-то к Винсенту у нее не возникало сочувствия. Он казался ей таким величественным манипулятором, что в его горестную участь было трудно поверить.
Прекратив лить слезы, Ева замолкла и уставилась на красивый профиль мужчины. Он в ответ посмотрел в ее глубокие, цвета синевы глаза. Снова улыбка коснулась его губ, словно пару мгновений назад они не обсуждали тяжелую судьбу.
— Помогите мне. — Прошептала Ева. Глядя своими омутами в его лицо.
Винсент был уверен, что оттенок темно-синего — это исключительно ее цвет.
***
Настоящей пыткой было то, что Винсент пригласил гостью к вечеру, а бодрствовала Ева с самого утра. Время тянулось неумолимо медленно, словно назло, и девушка не знала, чего она хочет: чтобы часы встречи с Фантомхайвом наступили быстрее или же время продолжало течь в своем вялом ритме.
Все же, маркиза Бекфорд в пути к злосчастному поместью. В этот раз она едет в экипаже одна, без Эбби, поговорить не с кем и занятий никаких, кроме созерцания пейзажей из окна, нет. Дорога давалась тяжело, Еву жутко укачивало, что вызывало желание провалиться в сон, но она наказала, что спать нельзя, ибо будет глупеть при разговорах.
Претерпев еще одну пытку в пути к графу, Ева оказалась у огромных владений Фантомхайвов. Её встретил дворецкий, пригласив войти в поместье. Приняв шляпку и пальто маркизы, он проводил ее к комнате в левом крыле поместья. Ева даже не заметила, как стояла перед большой, темной двери, не заметила, как перед ней они открылись. Девушка замялась у порога, но тут же выпрямила спину и сложила руки у живота. Ей стоило поздороваться первой, хотя присутствующие уже обратили на нее внимание.
— Добрый вечер, господа, — поприветсвовала Ева, склонив голову.
В уютной комнате находились двое мужчин: загадочный Гробовщик и напрягающий граф. Они попивали чай в ожидании других гостей, но не думали, что Евангелия действительно посетит подобное мероприятие.
— Маркиза Бекфорд, рад видеть вас, в моем поместье, — Винсент с улыбкой на лице встал, раскинув руки в знак радости приходу Евы. — Присаживайтесь и угощайтесь.
Ева заняла место в кресле у камина, по левую руку от Винсента, выбрав единственное уединенное место, чтобы не пришлось делить диван с другими особыми гостями графа.
— Прекрасно выглядите, Евангелия, — заговорил Гробовщик, своим тянущимся голосом. Он стоял у книжнего шкафа, разглядывая фоторамку семьи Фантомхайв. — Граф рассказал, что встретил вас рядом с моим бюро.
Ева встрепенулась вспомнив о вчерашнем дне. Ей было неловко обсуждать похождения по городу. Тем более мужчинв точно обсуждали ее внешний вид.
— И что же еще вам рассказал Винсент? — спросила она, покосившись на графа.
— Мы говорили лишь о том, что судьба снова свела нас. — с той же улыбкой ответил Винсент
Ева вздохнула. И тут Винсент говорит про судьбу. А ей казалось, что он реалист и в подобное не верит.
— Да, только об этом, — подтвердил Гробовщик, оборачиваясь к Еве. Он подошел к бильярдному столу и взял кий. — К тому же, мне подумалось, что вы хотели навестить мое бюро. По всей видимости граф спугнул вас. Решили позаботиться о будущем?
— Вздор, — Ева закатила глаза, снова Гробовщик говорит о смерти. — Покидать этот мир я не планирую. И думать о подобном не желаю.
Ничего нового, между Евой и работником ритуальных услуг намечается перепалка.
— А может быть вы хотите похоронить кого-нибудь еще? — Гробовщик был поглощен игрой в бильярд и не смотрел на Еву.
— Что вы такое говорите! — возмутилась Ева, глядя в затылок Гробовщика.
Винсент хлопнул в ладони, привлекая внимание к своей персоне.
— Думаю, лучше дождаться членов нашего скромного мероприятия, и обговорить ситуацию. — сказал граф. — Нас посетят Дитрих и Питт. Клаус в путешествии, а Френсис занимается детьми.
Ева опустила голову после слов Винсента. Френсис единственная, кто мог понимающе поговорить с ней. К тому же, она была женщиной, что помогало разбавить обстановку среди серьезных мужчин, исключая Гробовщика, конечно же.
Вспомнив о Френсис, Ева поинтересовалась, о том, как у нее обстоят дела.
— Сестра моя прекрасно справляется со своими женскими обязанностями, — поделился Винсент. — Кстати говоря, ее дочери уже третий месяц.
Граф, не скрывая, рассказал о жизни своей сестры, что у нее теперь трое детей, включая мужа. Девочка родилась белобрысой, зеленоглазой, крепкого телосложения и Винсент успел ее понянчить.
Повестовал Винсент до того момента, как в комнату вошли двое долгожданных мужчин. Дидрих и Питт что-то обсуждали, второй, жизнерадостный парень, активно жестикулировал, а немец, как всегда, был хмурым и ничему не радовался.
Винсент встал у своего кресла, как только гости удобно устроились. Он взял бокал вина в ладонь и поднял его.
— Рад видеть вас в своих владениях, — произнес граф. Голос его уверенный, но при этом неспешный и даже вальяжный. Он звучал глубоко и мелодично, словно ноты плыли по воздуху, создавая ту самую атмосферу азарта. — На повестке дня у нас похищение младенца, наследника огромного состояния. Это дело не поручала королева, но оно показалось мне весьма интересным.
Тело Евы покрылось мурашками. Вот и на этот раз она присутствует на обсуждении ужасных вещей. «Какой кошмар, бедное дитя и его…» додумать Ева не успела, ее вниманием завладел Винсент.
— Сожалею, Ева, — обратился граф. — Похищенным является первенец графа и графини Транси, вашей сестры.
