***
С момента отъезда прошло около часа. Вдалеке уже виднелся Чернобыль. С каждым километром людей становилось все меньше. Только военные в химзащите. Оставались лишь пустые улицы и безликие дома. А между брошенными поселками — печальные леса, нахватавшие радиации не меньше людей. Ксюшка всю дорогу болтала с красавчиком медбратом, сидевшим справа от нее. Им было весело и хорошо. Молодые люди совершенно не думали ни о взрыве, ни о радиации, ни о предстоящих тяжелых трудовых буднях, чего нельзя было сказать о Наде. Откинувшись на спинку кресла, медсестра смотрела в окно. Чем дольше она это делала, тем печальнее и тревожнее ей становилось.***
В больнице было тихо. По прибытии главврач сообщил медсестрам и врачам, что скоро привезут облученных вертолетчиков. Надя, Ксюшка и другие медсестры стали готовить койки, стелить чистую постель, доставать из шкафов аппараты и медикаменты. Надя первая прервала молчание и заговорила с подругой: — Ксюшка, мне что-то не по себе. — И чего же с тобой? — с насмешкой поинтересовалась подруга. — Ну… радиация, излучение. Мне страшно. — Старайся не думать об этом, зайчонок, Ксюшка посмотрела на недовольное лицо Нади и вспомнила, что обещала не сравнивать подругу с трусливыми зайцами. — Но есть еще кое-что. Помнишь, когда мы проходили лучевую, нам говорили, что у облученных кожа становиться черной. Потом она и вообще начинает слезать. И мясо тоже, — продолжила испуганная Надя, никак не отреагировав на насмешку подруги. Ксюшка хотела было что-то ответить Наде, но в коридоре послышались шаги, и главврач позвал их.