Трое в лодке, не считая Оливии

Оливия закрыла глаза. Ядовитый дым подступал всё ближе. Запертые в комнате, словно в камере тюрьмы, двое прожигали друг друга неловкими взглядами из-под опущенных ресниц. Оливию клонило в сон, но она понимала, что это чувство обманчиво — всего лишь реакция организма на осознание безысходности, что поглощала эту комнату. Позволить терпкому дыму заполнить лёгкие, уснуть и больше не проснуться. Сдаться. Да, после долгих попыток выбить дверь или докричаться до Брайна она сдалась. Возможно, где-то в глубине души Оливия всегда хотела этого, просто боялась признаться себе самой. Лив с детства не видела смысла к существованию. Для чего она живёт? Тусоваться с друзьями? Они все её ненавидят. Найти богатого мужика и сидеть на его шее? Объективно говоря, а кому она нужна, если даже мать отказалась от неё. Парню, в которого Лив давно влюблена, на неё и подавно плевать. Отсюда вырисовывалась довольно скучная перспектива — завести семью, стать хорошей мамой для своих детишек, в отличие от Няни, будь она проклята. Но Оливия была уверена, что эта роль явно ей не подходит. Тогда, возможно, ей бы стоило задуматься о карьере? Хах, даже смешно. В последние дни, когда Максим вернул её домой, Лив убивала время за просмотром телевизора, поедая всякую дрянь. Серо, уныло, скучно. Переосмысление этого пришло лишь в тот момент, когда она висела на волоске от смерти, а вместе с этим выстрелило паршивое осознание — жизнь прошла в пустую, и будет такой же в будущем, если не оборвать её сейчас. Ботана было жалко. У этого мальчишки огромное будущее за плечами, возможно, мировая известность в науке, а так же любовь до гроба со своей «Любимкой». А он заперт в этой чёртовой комнате вместе с ней, сидя на полу напротив. Беспокойный взгляд блуждал по лицу подруги, будто выискивая хоть капельку паники, но Стар оставалась равнодушна. — Ну вот и всё, Ботан. От этих слов парень испуганно сжался, словно получил вердикт от самой смерти. Глубоко внутри теплилась надежда на чудесное спасение, но грёбаный здравый смысл не давал покоя — по расчетам Ботана, дым полностью заполнит комнату через пять-семь минут. — Н-не говори так, Брайн нас обязательно спасёт… — Ботан попытался разрядить ситуацию, но дрогнувший голос подвёл. Брайна тоже было жаль — возможно, даже больше, чем себя и Ботана. Он был тем, кто дал крышу над головой «грязной бомжихе». Тем, кто защищал Ботана от её кулаков. Максим был связующим звеном между вечно ссорящимися «врагами-друзьями». Он к каждому находил подход, умел поддержать и терпел их выходки. Защищал их в хижине от маньяка, а после долгой разлуки вновь собрал всю троицу вместе. Снова вытащил Стар из задницы. Определённо, Брайн был лучшим другом для них обоих. Брайн просто был лучшим. В глубине души Оливия молилась, чтобы с Максом всё было хорошо. Пусть лучше он спасается сам, не рискуя своей жизнью. Для них и так было сделано слишком много. По крайней мере, для Оливии точно. — Знаешь, — Лив стукнулась затылком о стену, а затем слегка закашляла. — Мы ведь уже не в первый раз заперты вместе. Вот только из тюрьмы сбежать было легче лёгкого, от маньяка мы тоже спаслись… — Не всё потеряно! — Ботан попытался сказать это уверенно, но вышло наоборот. — Давай о чём-нибудь поговорим, чтобы отвлечься. Оливия прикусила губу, понимая, что настал идеальный момент для признания. Она надеялась скрывать свои глупые чувства к Ботану, которые за год расставания так и не исчезли, но почему бы не выплеснуть их сейчас? Когда жить осталось от силы пять минут. Потом не придётся краснеть и чувствовать себя паршиво от того, что над твоим признанием посмеялись. Хотя, даже если она получит взаимность, в этом всё равно не будет смысла. — Давай поговорим, — кивнула Оливия. — Знаешь, я давно хотел сказать… — Ботан резко закашлял и снял очки, пряча слезящиеся глаза за рукой. Дым подступал всё ближе. — Стой, я скажу. Ботан… — Лив подвинулась ближе — так, что между ними оставалось лишь неровное дыхание. — Чёрт, я так много хотела сказать, но времени на это нет, да и голова уже кружится. Короче, моя жизнь — полный отстой, и лишь вы с Брайном подарили мне самые лучшие воспоминания. С тобой мы, конечно, раньше не ладили, но… Я изменила своё мнение о тебе. Ты мне нравишься, Ботан. Уже больше года. — Что… — Ботан не успел договорить, так как Оливия на пару секунд закрыла его рот ладонью, не желая слышать возможную насмешку или отказ. — Просто выслушай меня. Да, чёрт подери, я с ума по тебе схожу, признаю это. Но зачем я тебе сдалась… Не только тебе, но и Брайну. Я была для вас обузой. Для матери. Для общества. Я в этом мире грязное пятно, и мне нисколько себя не жаль. Но от мысли, что моего лучшего друга и человека, который нравится, настигнет такая же херня — хочется орать во всё горло. Я… пр-росто… — Лив опустила голову, схватившись за плечи Ботана и захлёбываясь от постыдных слёз. — Я так вас люблю, ребят. Вы не просто друзья, вы семья, которой у меня никогда не было. Вы подарили мне дом. А благодаря тебе я поняла, что любовь лучше ненависти. Прости меня, Ботан… Дрожащие ладони обхватили её лицо. Когда Лив посмотрела на Ботана, тот плакал, а спустя секунду уже неловко касался её влажных губ своими. Колени задрожали, а непослушные пальцы истерично хватались за рубашку. Теплые, слегка солоноватые из-за слёз, его губы были мягкими и какими-то невинными. Оливия так соскучилась по этому чувству, ведь с прошлого поцелуя прошёл целый год. И за это долгое время Ботан так и не научился целоваться. Впрочем, это было не важно. Разорвав нежное касание из-за нехватки воздуха, Оливия прохрипела прежде, чем упасть Ботану в объятия: — Как бы я хотела, чтобы ты был спасён… — Оливия?.. — Ботан толкнул подругу в плечо. — Оливия, очнись! Не засыпай! Я… я тоже хотел тебе признаться! Я люблю тебя уже очень давно! Но думал, что такой как я тебе не подходит, ведь ты уверенная и красивая девушка, а я… — Значит, такой ты меня видишь? — едва слышно прошептала Оливия, слушая бешеное сердцебиение любимого. — Оливия, не думай о себе плохо. Ты не обуза, — Ботан крепче обнял хрупкое тело. — Мы с Брайном очень ценим тебя! — Звучит как жалость… Не успокаивай меня и не ври, пожалуйста. — Если я вру, то почему Брайн вернул тебя обратно домой? Если бы мы тебя ненавидели, то стали бы жить вдвоём. К тому же, как думаешь, почему за все годы, когда мы с тобой ссорились, я не съехал в другую квартиру? Почему остался? Я… не могу без тебя… Оливия приоткрыла глаза, нечитаемым взглядом уставившись куда-то в угол. Всё внутри перевернулось, но на эмоциях это никак не отразилось. Она слишком устала, чтобы думать и даже разговаривать. Хотелось оставаться в объятиях чуть дольше, но веки тяжелели с каждой секундой. Горло щекотало то ли от нарастающих слёз, то ли от дыма. Она снова закашляла. Он сжал в объятиях крепче. Ботан ещё какое-то время о чём-то говорил, но слова были потеряны за шумом в ушах. Вся жизнь пролетела в памяти одним мгновением, и в основном это были хорошие воспоминания. Те, где Ботан и Брайн были рядом с ней. Как же хотелось вернуть это время, просто оказаться в прошлом и начать жизнь заново, ведь в последние минуты она получила долгожданный ответ на вопрос «Для чего мне жить?». Чувства были взаимны. Друзья не ненавидели её. Возможно, Оливия даже нашла бы своё призвание в жизни, будь у неё второй шанс. Где-то за гулом собственных мыслей проскочили звуки быстрых шагов за дверью, скрип, а так же перепуганный голос Ботана: «Спаси её первой» Оливия всю свою сознательную жизнь была уверена, что не достойна ни любви, ни семьи, ни друзей. Чувство собственной ненужности было чёртовски сильным, но вспыхнувшее желание жить — за секунду до того, как уснуть — было намного ярче. Ей повезло. Кто-то из высших сил сжалился над ней и перевернул песочные часы, начиная отсчёт сначала. Оливия открыла глаза.