Трое в лодке, не считая Оливии

— Если наступит зомби апокалипсис — я останусь дома и буду есть! — Но ты ведь так каждые выходные проводишь, — усмехнулся Брайн, глядя на воодушевлённую подругу. — Ну да, кто-то проводит их как я… — поникла Оливия, а её голос неожиданно перешёл на крик. — А кто-то запирается в чулане и пишет фанфики про… — Кхм, ладно, я понял. В чулане было темно. Брайн, смахнув слой пыли с полки, чихнул, а затем выругался и перевёл взгляд на перегоревшую лампочку. Свет, как назло, вырубился в тот момент, когда он дописывал последний абзац своего нового фанфика. Писать в кромешной тьме как-то не очень хотелось — у него и так хреновое зрение — поэтому, отложив ноутбук, он стал наматывать круги по маленькой комнате, будто бы это могло решить проблему. Менять лампочки Брайн не умел. Более того, он стал бояться иметь дело с электричеством после того случая на новоселье, когда их с Оливией тайную кассету чуть не увидели остальные. Вызывать электрика, чтобы поменять обычную лампочку почему-то казалось глупым, поэтому оставалось попросить друзей — а именно Ботана, который с минуты на минуту должен был подойти. Для Брайна этот чулан был что-то вроде убежища, личного пространства и тайной комнатой, как в Гарри Поттере, где он, скрываясь от всех, любил сидеть в одиночестве и стучать кончиками пальцев по клавиатуре. О том, что он пишет фанфики про себя и одного человека, в которого сильно влюблён, знала только Оливия — и временами она нагло пользовалась этой информацией, чтобы шантажировать и получить своё. Если бы она рассказала всё Ботану — это была бы катастрофа. Его друг точно не понял бы этого (и не принял), обозвал бы извращенцем, а затем бы съехал куда подальше. А всё потому, что Брайн сочинял истории о себе и Ботане, проще говоря — шипперил. В глубине души Брайн стыдился этого, но ничего не мог с собой поделать — чувства, рвущиеся наружу, нужно было хоть как-то выплеснуть — и творчество оказалось идеальным решением. — Брайн? — в проёме показался Ботан, застав друга за очередным хождением по чулану. — Ох, привет, — вздрогнул Брайн, развернувшись, а затем замер в удивлении. — Что на тебе?.. Ботан стоял перед ним не в той скучной рубашке, застёгнутой под самое горло, а в обычной домашней футболке. В ЕГО футболке. Блять. — Оливия пролила на меня газировку, поэтому пришлось закинуть рубашку в стирку и переодеться, — объяснил Ботан. — Надеюсь, ты не против, что я взял твою? У меня ведь больше нет одежды… «Лучше бы с голым торсом ходил» — мысленно разочаровался Брайн, оглядывая друга. — Всё в порядке, — Мапс махнул рукой, нервно улыбнувшись. Он был взволнован, потому что Ботан был в его одежде — сердце билось как сумасшедшее, и было какое-то странное чувство, будто он находился возле тёплой печи, но в то же время в объятиях холода. Брайн мазнул взглядом по выпирающим ключицам, которые Ботан так долго прятал под плотной тканью, нервно сглотнул и пообещал себе, что он точно не будет стирать эту футболку. Ни за что. — Тебе нужно лампочку поменять? — напомнил Ботан, поправляя очки. — Она довольно высоко, нужно принести стул. — Ты можешь просто встать на коробки, тут не так уж и высоко, — Брайн отдал другу новую лампочку. — Хорошо, ты прав. Парни вытащили с угла большую коробку, набитую каким-то хламом и поставили её к стене. Ботан аккуратно встал на неё, но тонкий картон резко прогнулся, отчего парень потерял равновесие и чуть было не упал — в этот момент Брайн среагировал, подхватив Ботана за талию. Всё случилось за доли секунды: лампочка, которая выпала из рук, улетела куда-то в угол и с тихим звоном разбилась, а друзья оказались на старом матрасе и пледе, где Брайн обычно сидел за ноутбуком. Брайн разлепил глаза, поморщился от ноющей боли в коленке, которой он стукнулся об пол, а затем замер, осознав, что приземлился на Ботана. «Твою мать, это же типичная ситуация из фанфиков!» — судорожно пронеслось в голове Брайна. Парень приподнялся и прищурился, пытаясь разглядеть в темноте лицо Ботана. Он боялся, что мог случайно навредить ему — Ботан ведь такой хрупкий и лёгкий, как пёрышко. К счастью, друг не подавал признаков боли и даже не ругался — он внимательно смотрел на Брайна, будто бы изучая. Очки при падении куда-то упали, и теперь Брайн в полной мере мог насладиться его завораживающими глазами. Нервное дыхание разрезало неловкую тишину, а затем к нему присоединился громкий и взволнованный стук сердца. Брайн покраснел, не отрывая взгляда от Ботана — смотря то в глаза, которые в полутьме казались чёрными, то на редкие веснушки, которые можно было пересчитать, и даже на губы — слегка потрескавшиеся, но такие притягательные для Брайна. Спустя мгновение пришло осознание того, что так быстро бьётся не его сердце, а Ботана, который буквально вжимался в матрас и не произносил ни звука, стискивая пальцами мягкий плед. Было ощущение, что он… боится? Или он был возбуждён? — Ботан, — Брайн наклонился чуть ниже, буквально чувствуя чужое дыхание на своих губах, — тебе… страшно? Брайн проследил за тем, как Ботан прикусил нижнюю губу и смущённо опустил взгляд. Напряжение между ними наростало, колени дрожали, а в голове каждого метались сотни мыслей. Спустя пару секунд Ботан снова посмотрел на вздрогнувшего Брайна и коротко выдохнул: — Нет. Вдруг за дверью послышались шаги — Оливия, проходившая мимо с пачкой чипсов, остановилась в проёме и, взглянув на парочку, с понимающей улыбкой закрыла дверь.