Наш маленький мир (рабочее название)

      Замок Дракулы, что объединил под своей крышей генералов разных стран, был тих, как и всегда, и только из мастерских то и дело слышалось шипение новых существ, что открыли свои глаза. Каждый последующий день ничем не отличался от предыдущего, разве что в этот раз в мастерской Гектора было менее спокойно. — Ну хватит, Цезарь! — весело смеясь, взмолилась вампирша, пытаясь защититься от мопса, что лизал её лицо, не думая прекращать. Этот чёрный комочек радости, что очень любит своего хозяина, всегда был рад Миреле, и она это принимала, как одобрение самого кузнеца. Сам же мужчина изредка поглядывал на них, едва заметно улыбаясь. Ему нравилась компания вампира, несмотря на то, что он немного опасался их.       Цезарь звонко залаял, виляя хвостом, тем самым зазывая темноволосую играть с ним, и она не могла противиться. Плевать на косые взгляды собратьев, Мирела давно уже для себя решила, что не будет такой же, как остальные. Пускай она станет белой вороной, пускай другие генералы будут коситься, её путь — это её путь, и никто не имеет права в него вмешиваться.       Мирела играла с мопсом в коридорах и холле, слушая звонкий лай и глядя на то, как неуклюже Цезарь спотыкается. Забавное зрелище. Вдоволь наигравшись, пёс попросился на руки, в чём ему отказано не было. Довольный, запыхавшийся, но счастливый, питомец вернулся в мастерскую к хозяину, что заканчивал работу над очередным созданием. — Скажи мне, Гектор, — как-то застенчиво прозвучал голос вампира, что стояла неподалёку, глядя на довольно спокойное существо. Оно не пыталось вырваться, навредить своему создателю или кинуть на кого-то, в отличие от созданий Айзека, — ты ведь не так сильно ненавидишь людей, как хочешь показать, я права?       От того, что мужчина нахмурился, девушке стало неловко. Она не хотела как-то задеть его, уязвить в чём-то, просто поведение существ, выходящих из-под его молота, шло вразрез с поведением существ второго кузнеца. По всем пунктам можно было сделать рациональный вывод: он люто ненавидит человечество, потому и вкладывает столько злобы в созданий. Повисла тишина, от которой становилось ни чуть не легче, потому Мирела судорожно принялась объясняться: — Просто я заметила, что твои создания более спокойные, — протараторила она, пряча глаза, — не подумай, я не считаю это недостатком. Это в какой-то степени мне даже нравится.       Теперь тишина из отягощающей стала смущающей. Гектор бегал глазами по холодной поверхности рабочего стола, не зная, что сказать. Он ненавидел людей, что жили в его деревне из-за их отказа принимать его таким, какой он есть. Больше всего это на себе испытали его родители. — Мирела, я попрошу тебя об одолжении, — проронил мужчина, не переводя взгляд в сторону вампира. Казалось, что ему было неловко просить её о чём-то, ведь она и так делает для него многое, скрашивая моменты одиночества в тихой мастерской. И всё же он осмелился посмотреть на девушку, у которой едва ли не на лбу было написано «Для тебя — что угодно!». — Помоги мне погружать тела на стол. — Ты мог бы и раньше меня попросить об этом, — как-то странно звучало, но это факт: Гектор никогда не просил Мирелу ни о чём, тихо радуясь где-то глубоко в душе, что она снова пришла. На мгновение показалось, что мужчина оживился, когда вампир, что подошла к куче мёртвых тел, с лёгкостью взвалила на себя довольно крупного мужчину и без каких-либо проблем дотащила до стола. Уложив его ровно посередине, темноволосая мягко улыбнулась, — если тебе нужна какая-то помощь, я всегда готова прийти к тебе. — Тогда оставайся здесь, со мной, — эти слова вампир запомнит на всю свою бессмертную жизнь. Мирела даже была готова поклясться, что её сердце глухо ударилось о рёбра, что в принципе невозможно.       «С удовольствием», — прошептала себе под нос девушка и, заметив косой взгляд, полный непонимания со стороны кузнеца, как-то глуповато улыбнулась, качая головой. Светловолосый мужчина лишь чуть дёрнул плечами и снова принялся за работу, не обращая никакого внимания на Мирелу, что мило и как-то по-доброму улыбалась, глядя украдкой на кузнеца, творящего свой новый шедевр.