Honey, are you okey?

— Галлюцинации, говоришь, — задумчиво постукивает пальцами по столу Намджун, — это может быть реалистичный сон или просто усталость. — Мм, а если это слишком очевидно, чтобы списать на такие мелочи? — Юнги нервно ерошит свои волосы, оттягивая пряди. — Это происходит с тобой?       Мин опускает голову, разглядывая свои ноги и не решаясь поднять взгляд на лидера. Это опрометчиво, рассказывать ему, но в то же время, Ким всё ещё остаётся единственным человеком, которому Юнги может довериться. — Что ты… думаешь? Я схожу с ума?       Джун вздрагивает, смотрит на друга, поджимая губы. В его глазах плескается растерянность и сочувствие, но он не спешит отвечать. Сперва изучает свои пальцы, потом потолок, а через минуту всё-таки пересаживается со стула на диван к Юнги, похлопывая парня по плечу: — Знаешь, мы не имеем представления о многих вещах и явлениях, которые видим, что уже говорить о том, чего видеть нам не дано… — Это ты столько думал, чтобы покрасивее ответить? — щурится Мин и отодвигается от Намджуна, чтобы выразительно зыркнуть на него, — можно, пожалуйста, сразу к делу? — Не злись, хён, если бы ты послушал, возможно почерпнул бы что-то для себя. — Извини, в лучшем случае, я усну на половине твоего объяснения. — Ладно, — лидер на миг замирает, собираясь с мыслями, — короче говоря, мне кажется, что здесь замешаны потусторонние силы. — Ты смеёшься надо мной?       Юнги выглядит скептически настроенным, но Ким замечает, как подрагивают его сложенные на груди руки. Парень кривится в гримасе, досадливо цокая и отворачиваясь. — Думаю, твои предположения не так абсурдны, как кажется, — подаёт старший голос, — учитывая то, что вся эта ситуация в корне ненормальна. — Спасибо и на этом, — произносит Джун, устремляя взгляд в окно, — давно это с тобой? — Пару дней назад началось, — вспоминает Мин, поёживаясь, — я услышал колокольчики…       Юнги пересказывает лидеру свою жизнь за последние два дня, не скрывая и разговора с Джином. Или точнее сказать, с призраком, которого он принял за своего хёна. Намджун уже давно посвящён в романтическую тайну друга и честно держит язык за зубами, за что Юнги ему безмерно благодарен.       Когда Мин заканчивает, они некоторое время сидят в молчании, занимая себя изучением стен. Младший насвистывает незамысловатую мелодию, погружённый в свои мысли, а Юнги откидывается на спинку дивана, закрывая глаза и сцепляя руки в замок. У него два дня, включая сегодняшний, и за это время нужно разобраться с чертовщиной, свалившейся на его голову январским снегом. И чем быстрее и безболезненнее, тем лучше.       Мин поднимается, чтобы сварить кофе — мозги запрашивают новую порцию, иначе обещается забастовка. — Так, что делать, как думаешь? — Всё, что происходит, не случайно, всегда есть причина, — начинает замысловато лидер, но видя взгляд Мина исподлобья, перефразирует, — то есть, возможно, ты что-то сделал или наоборот не сделал, поэтому теперь потусторонние существа преследуют тебя. Как-то так… — Звучит правдоподобно, — признаётся обречённо Юнги, опираясь о стол позади себя и следя за кофе на плите, — однако, вопрос всё тот же, потому что я до сих пор не знаю, что делать. — Для начала, думаю, стоит проанализировать свои последние действия, к примеру, за неделю, — предлагает воодушевлённый Ким.       Мин наблюдает за другом с сомнением. Его идея, конечно, отнюдь не лишена смысла, но парню совершенно не хочется лезть в дела сверхъестественные. Пусть это они первыми нарушили его мирную жизнь. — Я практически постоянно был с вами, ну и в студии… — кофе бурлит в кофеварке, пока Юнги копается в своих воспоминаниях, — гулял иногда… И подобное описание можно применить, по-моему, ко всей моей жизни за последние четыре года. — Как… лаконично. — И не скажешь, что мы постоянно путешествуем и практикуемся, ночуя в студиях, да? — по-доброму усмехается Мин, склоняя голову к плечу.       Он погружается в размышления вновь, прогоняя ряды цветных картинок перед мысленным взором. В голову не приходит ни одна возможная причина, почему духи внезапно стали неадекватными. Разве за всё время Мин делал что-либо, за что следовала бы кара? А может, его прокляли? Вполне может быть. Но что делать в таком случае? Идти к гадалке или экстрасенсу? Звучит, собственно, как и вся история не очень. Всё ещё смахивает на сон, переодически становящийся кошмаром. — У тебя кофе сейчас сгорит.       Намджун спасает не только напиток, но и нервы Юнги своим предупреждением. Шуга шипит на свою оплошность и благодарит Нама, поскорее выключая огонь.       По истечении часа, заполненного рассуждениями и спорами под завязку, парни опустошённо лежат на столе рядом с блокнотом, исчерченный ручкой. По пунктам расставлены варианты действий с пояснениями в виде возможных проблем. Что-то зачёркнуто, что-то обведено, но, так или иначе, абсолютно идеального выхода ребята не нашли, сколько не штурмовали свои мозги.       К концу Мин уже готов был идти хоть к психиатру, лишь бы в его жизнь больше не вмешивались, но этот вариант отверг Намджун, пояснив, что это может оказаться проблемой, если прознают СМИ или фанаты. — Это просто безвыходная ситуация, — бормочет Юнги, проползая взглядом по списку, — легче, кажется, выиграть grammy… — Ни фига, — сердито фыркает Джун, поворачивая голову к другу, — так. Для начала поговорим с Седжином, а потом уже будем думать дальше. — Мне кажется, Седжину не надо знать об этом… — мнётся Мин, — а вдруг он скажет начальству, и они вместе решат, ну… что я псих и опасен для группы? — Да они в жизни о таком не подумают! Они же знают тебя, — возмущается лидер и даже поднимается из-за стола от возбуждения, случайно задевая рукой чашку и успевая поймать её в полёте. — Это да, но ты сам подумай, — продолжает Юнги, — мы добились невероятных высот, под ногами земли не видно, а вокруг так и кружат стервятники, готовые вцепится в глотки, лишь стоит нам отвернуться. Растить и продвигать группу — огромный труд, но Бан Шихён, Седжин, все остальные нянчились с нами как с детьми и поднимали на ноги. Если теперь из-за одной моей ошибки эти люди окажутся под угрозой… — Мин замолкает, переводя дыхание, — Если они решат исключить меня из группы, я пойму их ре- — Да чёрта с два! — взрывается Ким, ударяя по столу кулаком, отчего Юнги морщится, — хён, ты себя слышишь? Какое ещё «пойму их решение»? Исключить? Тебя? Гениального продюсера Мин Юнги, шикарного реппера и трудоголика до мозга костей… Да ты верно шутишь. Немыслимо, хён, это просто…       Голос Намджуна затихает к концу, словно он упускает собственную мысль. Кулаки разжимаются, но лицо остаётся напряжённым. Такие опасения приходили и ему на ум, однако он боялся их озвучить. — Так вот, — ровным тоном возобновляет Мин свою прерванную речь, — у нас есть способ разобраться с проблемой, не привлекая начальство? — он кивает на список. — А… — Ким растерянно опускается на стул, его уши слегка краснеют, — сейчас… Ну, например, гадалка? Народные методы? Молитва, ритуал, психологическое программирование, святая вода, экзорцисты? — Какой богатый выбор, — хмыкает Юнги.       Джун молчит, сверля взглядом блокнот. — Знаешь, для начала тебе не помешало бы просто привести мысли в порядок. — Тоже предложишь мне поспать? — щурится Мин. — Тоже? — Джин-хён ещё вчера мне прописал спать сутки напролёт. — Жестоко, потом голова же гудеть и раскалываться будет. — И я о том же, — довольно кивает парень, — так ты тоже хочешь отправить меня спать или есть идея получше? — М-м, едва ли, но, возможно, это действительно сможет помочь. Медитация, хён.       Нам улыбается до ямочек на щеках, а Мина хватает лишь на удивлённый взгляд и приподнятые брови. Его мозг настолько устал, что предложение кажется идеальным выходом, поэтому парень без раздумий пинает с ноги дверь в светлое будущее.       Но медитации оказываются сложнее, чем Мин представлял себе изначально. Очистить разум? Следовать за одной мыслью, не переключаясь на другие? В течении одного-двух часов?! Те, кто писал правила, хоть пробовали это провернуть?..       Юнги ощущает, как подрагивает его глаз через десять минут, которые он просиживает в неудобной позе, отдавливая себе конечности. Спустя минут пять, он отказывается от правильного положения, поскольку оно занимает всё его внимание. После получаса с начального момента, Юнги наконец приноравливается, пусть мысли так и норовят сбиться и побежать в другую степь галопом.       По наставлениям лидера, Мин думает о мистике, припоминая всё до мельчайших подробностей, насколько позволяет память. Звуки в его голове, галлюцинации, двигающиеся игрушки Джина… Почему тот призрак стал его соседом? Обнял и вцепился так, словно дущу хотел на тот свет забрать. Возможно, именно это он и хотел сделать, да настоящий Джин помешал. И слава Богу… Страшно подумать, что бы случилось, если бы тогда хён задержался в магазине. Юнги мог его и не увидеть больше…       Никогда.       Юнги подбрасывает на кровати, он открывает глаза, вдыхая полной грудью. Отвлёкся, вот же, теперь начинать всё сначала. Всё из-за Сокджина, надо не думать о нём, или Мин снова потеряется.       Очень скоро оказывается, что в проблемах Юнги старший занимает далеко не последнее место, хотя бы потому, что является его соседом, а ещё обзавёлся собственным двойником, о котором и не подозревает. Поэтому процесс медитации становится невозможным. Каждый раз Шуга непременно уходит с мыслей об окружающей его бесовщине на воспоминания о Сокджине, о тепле его тела и мягкости взгляда, когда тот смотрит на сонного и растрёпанного Юнги. Сам, скорее всего, не замечает, но и Мин глядит на него так же, постоянно делая над собой усилия, чтобы не спалиться.       Надо попробовать другой способ решения, потому что этот Юнги запорол. — Джун, где достать святую воду? — Я тебе скину номер одного проверенного человека, ему позвони, — быстро тараторит RM, попутно отвечая кому-то, — сейчас, уже иду, — а потом снова Мину, — удачи, и не залей технику. — Ага, спасибо, — договаривает Юнги гудкам, — и кто тут у нас водой торгует?       Парень лезет в сообщения, где последнее от Намджуна с номером. На звонок отвечает парень с хриплым голосом и манерой растягивать слова, он сообщает, что воду можно заказать у него в бутылках от 0.5 до 5 литров. Мин решает, что бутылки ему хватит, так что уже через полчаса у него на руках оказывается обычная бутылка из-под воды. Очень похоже на шарлатанство. Интересно, как об этих людях узнал лидер и почему считает их проверенными. Курьер, доставивший заказ не показался Юнги человеком надёжным. Впрочем, если что-то и случится, то потом, а значит и заниматься этим Мин будет после. — А теперь время святой воды… да? — неуверенно провозглашает Мин, открывая бутылку.       Он обрызгивает всю свою комнату, заходя на владения соседа, потому что там также водится всякая нечисть. На всякий случай проходится по коридору и кухне, а остатки воды делит между растениями — немного не по предназначению, но зато полезно, может их папоротники станут святыми и будут светиться в темноте? Можно было сходить в комнаты других участников, но Юнги запамятовал об этом, пока не кончилась вода. Чёрт. Если вода поможет, Мин просто не будет наведываться к друзьям в гости, пока не купит ещё.       Парень возвращается в комнату, усаживаясь за стол. Рука по привычке тянется за нотной тетрадью и карандашом, но Юнги отбрасывает их, как только осознаёт движение. Лучше сейчас поспать, скоро вернётся младшенькая тройка со съёмок, можно приготовить им ужин.       Забираясь в постель, Мин устанавливает будильник через час и проваливается в дрёму. Оказывается за прошедшее время он ужасно выдохся, поэтому организм с радостью соглашается на оздоровительный сон.