***
От парнишки была польза, но альфа был уверен, что не пройдет и месяца его ухаживаний за больным, как эта «любовь» выветрится из головы молодого человека и он сам перестанет сюда приходить. Ухаживать за калекой то еще удовольствие. Это не фильм, где главные герои знакомятся, влюбляются, калека преодолевает все трудности, и они в конце весело смеются. Это тяжелая работа, где надо готовить, убирать, подавать лекарства и постоянно таскать на себе явно не пятнадцать килограмм мяса. А с хорошей едой и уходом альфа вновь вернет себе прежний вес, тогда омежке будет еще сложнее. И хоть этот Питерс не щуплый и хрупкий, но он омега. На две головы ниже и слабее. Но Джея не отпугивали ни «уродство» Вейна, ни его болезнь. Чувство, что зародилось в его душе с первыми строками книг этого писателя, с первых минут, когда парень его увидел, было крепким и стойким. Таких ярких эмоций он не испытывал еще ни к кому в жизни и упускать такое не собирался. На следующий день гость заявил, что собирается «взять писателя под свое крыло» и оказать ему помощь. Любые возражения и грубости юноша снова пропускал мимо ушей, показывая, насколько может быть невыносим. Переубедить его вообще редко кому удавалось. Разве что, матери, да и ей с возрастом это становилось только сложнее. Так он и обосновался в доме у Алекса, проводя там всё свободное от учебы время и часто ночуя в гостевой комнате. Занимался готовкой, уборкой, помогал в других повседневных делах. И, к счастью, разговаривал альфу все больше с каждым днем. Но самым большим своим достижением все равно считал то, что заставил того вернуться к упражнениям. Врач, что вел болезнь альфы, значительно удивился, но тоже поддержал это стремление. Еще бы немного и шанс был бы упущен навсегда, а так, спустя чуть больше месяца занятий, к мужчине возвращалась некая чувствительность и крепли мышцы. — Кажется, придется сажать тебя на диету, а то закормил я тебя вкусненьким, — запыхаясь проворчал юноша, помогая Алексу пересесть из коляски на кровать. Они уже давно перешли на «ты», когда писатель понял, что «дерзкую мелочь» из своего дома ему не прогнать. И ел он теперь исключительно то, что готовил Питерс, отказавшись почти от всех услуг сиделок. Как и сам омега отказывался от любых денег и порой даже обижался на такие заявления, напоминая, что делает все это не ради выгоды. Ну, не денежной, по крайней мере. Писатель за это время тоже преобразился. Как минимум, он всегда был чист, сыт и хорошо пах. Настроение у него тоже все чаще было неплохим, и даже лицо было не таким посеревшим от горя. Иногда омеге и вовсе удавалось вытащить Короля-вампира погреться на майском солнышке на заднем дворе. Утверждая, что это улучшает состояние и вырабатывает иммунитет от света, все еще посмеиваясь над альфой за его хмурость и нелюдимость. Альфа продолжал ворчать на парня, иногда грубить ему, не со зла, конечно, просто трудно быть вежливым, когда от боли, кажется, кости перемалывает. Но чем больше омежка с ним находился рядом, тем спокойнее, и даже добрее, тот становился. Он словно цветок с приходом тепла — расцветал и рос быстрее. Джеймс открывал окна в доме все чаще, а когда сезон дождей прошел, в комнате Алекса и вовсе постоянно циркулировал свежий воздух, убирая постепенно запах лекарств, что еще несколько месяцев назад Вейну казался въедливым и ни чем не выветриваемым. Становилось тепло. Приближалось жаркое лето. Щебетание птиц под самым окном уже не раздражало мужчину, как это было в прошлом году. Все вокруг него поменялось с приходом этого наглого красноволосого парнишки. Но видимо, так было правильно. Писать альфа все еще не мог, хотя Джей не раз видел его за рабочим ноутбуком в кабинете, в котором так же постепенно становилось куда чище и светлее. — И зачем оно тебе? — завел старую песенку альфа, когда омега вывез его вновь на улицу. Они только пообедали и пришло время «принимать солнечные ванны». Хотя, плохого в этом мужчина уже не видел ничего, но по прежнему ворчал. — Ты уже несколько месяцев занимаешься мной и даже денег не берешь. Почему? Ты студент? Где учишься? Друзей, видимо, нет. Почему? Почему у тебя даже альфы нет? — А? — парень обернулся к мужчине, но тут же пожалел, ведь он снова говорил на тему, которую Джей терпеть не мог. И чего только докопался? Он ведь все ему объяснил еще в самом начале. Но, видимо, раз Алекс снова завел свою шарманку, придется объяснять еще раз. Чем омега и занялся, демонстративно закатив глаза: — Я уже тебе говорил, что хочу помочь, — он подошел ближе к креслу, в котором находился альфа. — И говорил о том, что люблю тебя. Разве этого не достаточно? Какие еще причины нужны? У Питерса в голове все было очевидно, потому эти разговоры с Вейном его утомляли. Однако, и отступаться от попыток убедить наконец мужчину в правдивости своих слов он не собирался. Сил и упрямства ему еще хватит на них двоих. — Я учусь в универе на журналиста и все у меня с этим хорошо, — продолжал омега, подавляя в себе желание усесться Алексу на колени. С каждым днем он возвращал себе прежний вид, расцветал и пах все ярче. И омегу почти что вело от этого запаха. — И зачем мне другой альфа? Неужели, ты думаешь, что мне интересно было бы встречаться с каким-нибудь придурком, но, главное, что моего возраста? Пф, нет, конечно. Мне тут с тобой хорошо… На том тему решено было замять. Было видно, что с каждым разом как парень говорил о любви, мужчина задумывался над этим все дольше. В такие моменты Джей его особо не дергал, но и не покидал. У них за эти месяцы словно наладился какой-то общий странноватый быт, они привыкли общаться и сосуществовать друг с другом. И от такого приятного прогресса юноша все больше убеждался, что его мечта об отношениях может сбыться. Нужно только еще немножко потрудиться и Вейн поймет насколько хороший омега рядом с ним. — Ну что, пора отдыхать, — после «прогулки» по саду, они вернулись в спальню, и Питерс привычными движениями помог своему вампиру пересесть на кровать, а после и устроиться в ней поудобнее. — Почитать тебе на ночь или просто принести теплого молока, золотко? Порой Джеймсу доставляло особое удовольствие издеваться над Алексом, изображая из себя заботливую бабулю, которая как наседка ухаживала за своим пирожочком-внуком. И именно потому, что Алекс ничего не мог ему сделать это и веселило так сильно. Юноша хохотал, глядя на суровое лицо напротив, а потом примирительно обещал, что будет только пугать этим, но не сделает в реальности.***
Вскоре, благодаря стараниям мальчишки, мужчина уже мог стоять. Конечно, не без помощи поручней и не дольше пары секунд, но это был прогресс. Мышцы еще не до конца атрофировались и теперь набирали свою силу: медленно, но уверенно. Почему это была заслуга Джеймса? Потому что только он смог «достать» альфу настолько, что занятия с врачом были теперь отдыхом. Несколько часов тишины и покоя, когда над ухом никто не щебечет, не тараторит и не смеется. Несколько часов тишины, и никаких крашенных чудовищ, что называют тебя «золотко». Джеймс искренне радовался прогрессу писателя. Его охватывала почти что эйфория от вида того, как недавно еще сломленный человек возвращался к жизни. Пусть и делал альфа это частенько из-за того, что омега достал. Ну ничего, главное, чтобы хоть что-нибудь действовало. А сам юноша потерпит, если его снова будут считать просто надоедливой и глупой мелочью. Увы, проводить с писателем двадцать четыре часа на семь никак не выходило. Даже с началом каникул парню приходилось ездить домой, чтобы успокоить родителей. Они знали, куда ходит их сын и зачем. Уже привыкшие к его сумасбродству, просили отпрыска только быть осторожным. Плюс, в часы когда Алекс посещал врача, Питерс нашел себе подработку. Ему было немного стыдно, что он за просто так бегает к Вейну, забывая о родителях. Потому и решил приносить домой хоть какие-то деньги, заработанные честным трудом. С любимого своего ведь не хотел ничего брать. Считая это неправильным. В остальном же, все свободное время было отдано мужчине. И, когда настроение у того окончательно улучшилось, омеге не поздоровилось. Не рабочими у альфы были ноги и болел позвоночник, но руки лишь стали сильнее, от чего выждав в следующий раз момента, когда омега подсядет ближе, мужчина схватил его за запястье, прижимая спиной к себе и так же быстро зажимая его горло в локтевой впадине, начиная тереть кулаком по макушке. И при этом тоненьким голоском приговаривая: — Ну что, золотко-о, будешь читать мне на но-очь? А? Не слышу? Куда вырываешься, мелкий?! Что, и даже молочка мне не принесешь, засранец? Джей только пыхтел и дергался, пытаясь вырваться, но чертов писатель с силой бодибилдера, не пускал и продолжал мстить, а после резко отпустил. Алекс даже и не заметил, что впервые за долгие годы нашел в себе силы на что-то подобное. Нет, омега и раньше у него вызывал улыбку, но те больше отдавали усталостью, а эта — радостью. — Ай, ну хорошо-хорошо, — юноше было неловко от своей слабости, но он был рад, что смущение скрылось краснотой от кратковременной нехватки воздуха. — Иди, лучше, принеси мне чай, холоп! — Вот подолью тебе в чай что-нибудь, будешь знать, как маленьких обижать! Виагры, например… Что без меня делать тогда будешь? Рассмеявшись, Джеймс быстро выбежал из спальни, зная, что Алекс вполне мог бросить ему вслед подушку или чего потяжелее. Но как бы они ни «ругались» и не дурачились, итог был отличным. Альфа смеялся. Искренне и весело. А это было важнее всего. Когда парень вернулся, писатель уже успокоился и что-то просматривал в ноутбуке. — Надеюсь ты не перепутал Виагру с мышьяком? Иначе все твои труды пойдут коту под хвост. — Очень хотел перепутать, но рука дрогнула и я тебя пожалел, — омега так же отпирался и язвил в ответ, прекрасно зная, что такой формат общения устраивает их обоих. Алекс старался обходить любые темы, что касались «ниже пояса», но порой мог и сам пошутить. Он понимал, что если и встанет когда-нибудь на ноги и добьется успеха, как калека, то, как мужчина, мог ставить на себе крест. Благо омега, что крутился всё время рядом, видимо и сам был далек от «взрослых игр», либо просто его «любовь», в которой мужчина продолжал сомневаться, не распространялась на тело альфы, не доставлял хлопот по этому поводу. Он просто был рядом и помогал. И хоть альфа с каждым днем все сильнее ощущал запах мелисы, не понимая, почему омега расстраивается, но дальше в своих мыслях заходить себе не позволял. К чему давать жизнь надежде, которой суждено будет умереть? — Смотри сюда, — Вейн повернул экран монитора в сторону парня, запуская видео на ютубе, где говорилось о новинках кино, снятых по книгам прошлых лет. — А ведь я читал половину из этого, та еще хрень… — Ну… ты вот пропал с книжных полок, вот им и приходится снимать всякую хрень, — пожал плечами тот, тут же мечтательно возведя глаза к потолку. — Вот представь, если бы «Короля Севера» экранизировали… Это же побило бы любые рейтинги! — Джей вернул взгляд на альфу и его голубые глаза засияли. — Как думаешь, я бы смог сыграть Лейва? Думаю, да. Только тогда на роль Арна нужно будет подобрать реального красавчика, вроде тебя, например. Но из меня актер все равно был бы лучше… Так, за разговорами и щебетанием Питерса, и прошел вечер. И еще около недели все было как обычно. До того дня, когда юноша совершенно забыл про свой календарь и о том, что приближалась новая течка.