***
Несколько движений пальцами, практически не задумываясь, всего лишь один шаг – и он дома. Когда-то построение зеркала требовало полной концентрации и огромной отдачи сил, исчерпывало резерв с сумасшедшей скоростью. А о том, чтобы построить переход на такое расстояние – нельзя было и мечтать. Теперь же Максимилиан Тротт делал это автоматически, а для его возросшего резерва такие затраты были каплей в море. Но несмотря на то, что он мог теперь совершать переход, даже когда его голова была занята совсем другими вещами, профессор всегда контролировал и перепроверял плетение, потому что магия не прощает ошибок. Тишина родного дома оглушала. Ступив на деревянный пол гостиной, он проморгался, давая глазам привыкнуть к резкому контрасту после светлой и шумной лаборатории, где он участвовал в совместном с Гуго Въертолакхнетом проекте по разработке быстрорастущих видов лекарственных растений. Этим проектом они занимались уже несколько месяцев – в своих исследованиях маги объединили индивидуальные разработки, получив ошеломляющие результаты. Используя погодные купалы блакорийца и ускорители роста профессора Тротта, их группе удалось в рекордные сроки пополнить оскудевшие запасы ингредиентов для производства большинства самых необходимых лекарств. После войны, при переполненных больницах множеством раненых иномирянами и просто заболевших в лагерях беженцев, возобновление производства и поставок лекарств в требуемых объемах являлось одной из первоочередных задач, от решения которой напрямую зависели тысячи людских жизней. Проект подходил к концу. Инляндец сделал все от него зависящее, а дальше работу могли продолжать уже и без его непосредственного участия. Даже он сам получил внутреннее удовлетворение от проделанной работы, так как, решая основную задачу, ему удалось параллельно реализовать еще несколько идей, давно крутящихся в голове и не дающих покоя, но на которые всегда не хватало времени. Теперь же их применение было как нельзя кстати, да и в этот раз он был не один — в их группе работало множество талантливых ученых. Работа в команде сэкономила самый важный показатель – время, а каждый день задержки в таком деле – это чьи-то жизни. Оба мага, инляндец и блакориец, с их запасом знаний и общими интересами, отлично сработались. Макс надеялся, что им еще выпадет шанс поработать вместе. Вот и сегодня был последний день, требующий его внимания, и он выжал себя до капли. Совершенно без сил, но довольный результатами проведенной работы, инляндец, наконец-то, вернулся домой. А оказавшись в тихом пустом доме, где-то внутри кольнуло разочарование – после тяжелого дня, а точнее череды дней, слившихся в бесконечном аврале, хотелось просто побыть дома, с кружкой горячего чая, хорошей книгой и теплой Алинкой под боком, с горящими глазами рассказывающей о чем-то безумно ей интересном. Наверное, за много лет одиночества он соскучился по обычному человеческому теплу, семье. Да и просто хорошо знать, что тебя кто-то ждет. Он тихо выругался сквозь зубы. Не сегодня – сегодня его ждет контрастный душ, крепкий кофе, куча бумаг, почта, и неплохо бы заглянуть и в свою лабораторию, пока его последние эксперименты не решили захватить ее себе. В такие моменты он начинал скучать по работе в этой глуши, вдали от людей, когда мог посвящать все время своим разработкам, позволяя себе уйти в работу с головой. А вот завтра – на завтра у него были определенные планы. У Алины еще один экзамен, последний. Сессию она, конечно, сдала, Макс даже не сомневался, что она справится. Осталась только передача по истории магии, заваленной ею при очень странных обстоятельствах, так что можно было не надеется увидеть ее раньше завтрашнего обеда. Он задумался, все так же стоя посреди комнаты, и, закрыв глаза, устало потер переносицу: "Заберу её после экзамена, сходим в ресторанчик к Габриэлю, – вспомнил он любимое место, с хозяином которого был знаком много лет, и раньше частенько обедал в этом уютном инляндском ресторане с потрясающей кухней. – Уверен, ей там понравится. Надо будет обязательно заказать для нее тот десерт с кислыми ягодами и сырным кремом", – он уже и не помнил название, и с грустью подумал, что все-таки слишком много времени провел затворником, и Четери был прав – есть вещи, которых ему не хватает. Просто прогуляться вместе по набережной вдоль реки, грея руки о стаканчики с горячем кофе, разговаривая о чем угодно. Дела, конечно, никто не отменял, но хотя бы в свой день рождения он может позволить себе простой человеческий отдых. Макс уже и не помнил, когда просто так гулял в свое удовольствие по любимым местам, а с кем-то столь близким – ни разу. Еще никогда в его жизни не было женщины, с которой хотелось бы разделить не только постель, но и воспоминания. Казалось бы, он уже все испробовал в этой жизни, и его сложно было удивить. Все было привычно и знакомо, до зубного скрежета. Работа и тренировки приносили удовлетворение, и, казалось бы, ему всего хватает и его устраивает, как он живет, но последний год перевернул все. Жизнь умеет преподносить сюрпризы, тем более, когда этого совсем не ждешь. Тихо подкрасться из-за угла и хорошенько встряхнуть так, чтоб даже такого черствого сноба проняло. А он-то думал, что отрастил толстую шкуру. Оборачиваясь назад, он знал, что готов еще раз пройти через все это, и даже намного большее, чтобы иметь то, что есть у него сейчас. Все стало иначе, ярче, острее. Он столько ее отталкивал и подумать не мог, что именно с ней, с этой малышкой, совсем еще девочкой, ему будет так хорошо и комфортно. С ней было интересно разговаривать и уютно молчать, несмотря на все его терпение и выдержку она могла разжечь в нем любые эмоции, одним взглядом заставить улыбаться. В моменты, когда она умудрялась-таки его разозлить, он вспоминал себя и друзей в ее возрасте и быстро остывал, понимая, что все ее выкрутасы детский лепет по сравнению с тем, что они творили когда-то. Аккуратна, умна, с такой же как и у него неуемной тягой к познанию. Он сам себе удивлялся, ему нравилось в ней все, от ярко зеленых глаз до кончиков пальцев. Иногда ловя себя на подобных мыслях, он с едкой усмешкой задумывался, точно ли о всех свойствах крови Рудлог рассказала ему жена. Спустя многие годы именно благодаря этой упрямой девчонке он начал получать удовольствие не только от хорошо выполненной работы, а просто от жизни и каких-то простых ее мгновений. Он так глубоко погрузился в мысли, что почти почувствовал, как порывы ветра от реки бросают в лицо холодные снежинки, запах кофе и свежей выпечки. "Стоп", – он и вправду услышал какие-то звуки из соседней комнаты, и спустя несколько мгновений зажегся приглушенный свет. Пальцы быстро сплели глушилку, но, увидев перед собой стройный девичий силуэт, маг распустил плетение. Алинка стояла, несколько секунд растерянно улыбаясь ему, будто не веря, что он все-таки пришел. Сонная, с рассыпавшимися по плечам волосами, такая нежная, в короткой ночнушке, открывающей стройные ноги с тонкими щиколотками, из под которой виднелся кусочек кружева. Его ждали? Макс невольно сглотнул. Неожиданный и приятный сюрприз. Заставив себя оторвать взгляд от ног девушки, он посмотрел ей в глаза. Уголки губ дрогнули в улыбке: мило. Ей хватило этого взгляда, чтоб через пару мгновений повиснуть на шее рыжего мага, обхватив его ногами, прижаться крепко-крепко и целовать, куда дотянется: в шею, уголок губ, прикусить мочку уха и шептать, как сильно соскучилась. Так и не дождалась от мужа ответных действий – лорд Тротт продолжал стоять, не шевелясь, посреди комнаты, разве что придерживал ее под ягодицы, чтобы не соскользнула. Алина отстранилась, всматриваясь в лицо мужа и пытаясь понять его эмоции. – Если б мне хотелось повисеть на дереве, я бы пошла во двор к дубам. Я тебе совсем надоела со своими нежностями, да? – услышал он ее тихий голос. – Нет, — протянул мужчина, с любопытством рассматривая кружевное белье, видневшееся теперь во всей красе под сбившейся ночнушкой, которое его и отвлекло, – Никогда не получал на день рождения такой красивый подарок, – говорил он это совершенно ровным тоном, но в глазах плясали смешинки. Макс наигранно покрутил ее в руках, рассматривая со всех сторон, – Хм, я вот только не пойму, за что надо потянуть, чтобы снять упаковку. Инструкция не прилагается? Поняв, что эта язва как обычно над ней издевается, Алина, кусая губы, как можно бесстрашнее посмотрела ему в глаза и выдала без запинки: – Я просто пытаюсь быть хорошей женой! А подарок вон там, – она кивком головы указала на коробку, стоящую на столике у дивана. Чувствуя быстрый стук сердца, ее всегда такие открытые эмоции, горячее тело, так крепко прижимающееся к нему, и легкий запах алкоголя, который исходил от девушки, он медленно опустил ее. И, отшагнув чуть назад, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоится, понимая, что если сейчас сорвется, то может переборщить. – Тогда, пожалуй, оставим пока все как есть, мне нравится, – маг притянул девушку за подбородок, целуя в мягкие, чуть приоткрытые от волнения губы. – Вы очаровательно выглядите, леди Тротт. Смех Макса был легкий и радостный, а язвительный внутренний голос на задворках сознания отметил, что удар он ей все-таки поставил хорошо, и впредь надо быть повнимательнее. Потому что теперь уже Алинка стояла, кусая пальцы, сдерживаясь, чтобы не засмеяться от удивленного вида профессора, потирающего ушибленные ребра. – И что это было? – Наглядный пример одному трудоголику, что иногда надо отдыхать, – нравоучительно заявила Алинка, – У вас реакция ни к черту, лорд Тротт, так что завтра берете выходной, пока не пришлось брать больничный. – Даже не знаю, как это расценивать – как заботу о моем здоровье или как угрозу? – Макс удивленно приподнял брови, а Алина в ответ лишь дернула плечами, мол, понимай как хочешь. – И с кем я связался… Может быть, теперь расскажешь, что ты натворила? Почему не готовишься сейчас к экзамену и от тебя отчетливо пахнет алкоголем? Только не говори, что опять не сдала. Не поверю, после того, сколько ты меня мучила со своей историей магии. Это категорически невозможно, – Алина, все еще не отсмеявшись, отрицательно помотала головой. Вид строгого, сложившего руки на груди профессора, ее явно не впечатлял. – Нет? Неужели это я настолько страшный? Я-то уж надеялся, что… у нас все сложилось? Алина, подняв на него ярко зеленые глаза, серьезно кивнула: – Сложилось. И сессию я закрыла – обе, за два семестра, на отлично. Мы сегодня после экзамена встретили профессора МакКонелли, и он тем, кто хорошо у него занимался, решил поставить оценки автоматом. Мне кажется, ему неприятно все то, что случилось, а на экзамен завтра пойдут только те, в ком он не уверен, или кто не согласен с оценкой. Вся наша компания получила отлично, только Берт четверку, хотя мог бы и пять, если б не ленился. Разве что стипендии лишилась из-за пересдачи, но надеюсь, муж не оставит меня голодать? – спросила пятая Рудлог наигранно печальным тоном. – Язвишь? – настроение Макса потихоньку начало подниматься. Явно что-то задумал, уголки губ дрогнули в улыбке. – Знаешь, у меня тут одна идея давно крутится в голове, но времени сейчас катастрофически не хватает. Думаю, мне очень пригодится помощник, так что придется отрабатывать еду. – Как пожелаете, мой господин, – Макс страдальчески возвел глаза к потолку. – С кем поведешься... Зато теперь я полноправная студентка второго курса, – от счастья у Алинки аж глаза светились, и такая искренняя широкая улыбка. – А потом мы пошли в кафе отмечать, а я так замерзла, пила горячий глинтвейн, чтобы согреться, поэтому от меня немного пахнет алкоголем. И поверь, после твоих смесей в лаборатории, с которыми мы работали, стакан глинтвейна – это совсем не страшно. – Что ж, тогда поздравляю, хотя профессора можно понять – снова час слушать от тебя про драконов не каждый выдержит, – в этот раз стратегический маневр по отступлению удался. Макс бросил взгляд на приоткрытую дверь, откуда вышла Алинка, что-то у него в голове все не складывалось, – Знаешь, после такой сложной сессии нормальные люди обычно отдыхают, а не тут же бегут в библиотеку. Тебе не кажется, что это немного странно? – и двинулся в сторону кабинета, одновременно являющегося и библиотекой. Она, конечно, была не столь велика, как у лорда Таррэна, но в ней можно было найти исключительно редкие экземпляры. – А я обычно за книгой отдыхаю, – эмоции Алина скрывала плохо, и Макс, конечно, заметил виноватые нотки в ее голосе и отведенный в сторону взгляд, а блуждающая на губах довольная улыбка в сочетании с этим вдвойне заставляла задуматься, что происходит. Профессор Тротт молча взял открытую книгу, лежащую на кресле у широкого окна, где Алина любила читать: – "Магия крови", – прочел инляндец так тихо, что Али поняла это только по движению губ, – Я, кажется, предупреждал, чтобы ты не совала свой любопытный нос в этот отдел, и даже повесил охранку. Не сложную, но все же, – маг не смог скрыть удивления в голосе, – И как, ты ведь только начала видеть? И плетения такой сложности вы еще не должны были разбирать. – Долго и упорно, – Алинка с одной стороны была довольна собой, а с другой ей очень не хотелось, чтобы Макс на нее злился или ругался. Но, подняв взгляд на мужа, поняла, что он нисколько не зол, лишь немного задумчив, и решила пояснить, – Не пойми неправильно, я не собиралась брать запрещенные тобой книги. Нет, мне, конечно, было интересно, не отрицаю, но дело совсем в другом. Эту, – она указала на книгу в его руках, – Вот только взяла, и то, потому что заинтересовало название, и я понадеялась найти в ней ответы на некоторые свои вопросы. Мне больше хотелось проверить себя – справлюсь ли, я не смогла удержаться. Ты и сам говоришь – плетение не сложное, за неправильное снятие немножко било током, – вспомнив покалывание после каждого неудачного взлома, девушка забавно потерла кончик носа, – Я же знаю, что ты не поставил бы ничего такого, что причинило бы мне вред, а книг по защитной магии у тебя очень много и они в доступном месте, так что я изучила теорию, а потом пробовала на практике, – глаза у Алинки горели восторгом, – Это все для получения опыта, надо же мне практиковаться, – закончила она с видом послушной ученицы. Макс мог понять ее как никто другой – совершить то, что никогда не делал, достичь границ своих возможностей, переступить их и шагнуть дальше. Он сам стремится к новым знаниям и умениям, преодолевал себя всю жизнь. Поэтому тихо бормоча под нос что-то про неугомонных девчонок, маг ловко сплел новую защиту, схожую с прежней, но с некоторыми отличиями. Алиша тут же подметила, что ей уже попадалось нечто похожее в одной из книг – вязь переливалась, маня попробовать. – Посмотрим, как справишься с этим, – и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, подхватил ее под локоть, – Пойдем открывать мой подарок. Алина, оглядываясь на книжный стеллаж, прижалась к инляндцу. Ей дали распутать новую задачку, еще более сложную и от того еще более интересную. И от того, что Макс не просто не против, а еще и поддерживает ее, хотелось смотреть на него таким счастливым взглядом. – И не надо на меня смотреть как на ведерко с мороженым. Ты сама говорила, что я не вкусный. – Ты лучше мороженого, ты лучше... – она на миг задумалась. Ничто сейчас не могло выразить ее чувства достаточно точно, – Лучше огромной библиотеки, где были бы все книги мира. – М-да, а ты у меня мастер комплиментов, – проворчал маг. Алинка, будто и не заметившая его бурчания, уже успела, поджав под себя ноги, устроится на диване, но Макс, присевший рядом, долго смотрел на коробку, не открывая ее. – Что-то не так? – она подняла на него растерянный взгляд. Макс устало потер лицо и, откинувшись на спинку, перевел взгляд с коробки на настороженную девушку: – Да нет, все так, даже как-то слишком так. Я просто попытался вспомнить, когда последний раз распаковывал подарки. Будто это было в другой жизни, не со мной – с каким-то наивным мальчишкой, стремящимся к своим идеалам. А кто я теперь спустя столько лет? Алинка невольно фыркнула: – Главное, что ты хороший человек, и я знаю, сколько бы еще лет не прошло, это не изменится, – сказала она с непоколебимой уверенностью. – И я читала – долгая выдержка хорошо ценится, по крайней мере, у твоего подарка точно. Ну давай, открывай скорее, а то моя выдержка уже подходит к концу. Макс с интересом потянулся к коробке и, сняв крышку, вытащил бутылку. Жидкость внутри была будто солнце, заключенное в стекле, янтарным светом отбрасывая отблески на их лица. – Даже не буду спрашивать, где ты это достала. Настоящий инляндский виски, да еще какой! – Достала, – улыбнулась Алиша, – Люка достала, – пробормотала она еле слышно. Макс, услышав, понятливо хмыкнул. – Ты как-то сам обмолвился, что пару десятков лет не пил нормального виски. Он потянулся за вторым предметом внутри: – И книга, – уголки губ мага дернулись в саркастичной усмешке. Он даже не сомневался, но стоило ему прочитать название, как он тут же начал лихорадочно перелистывать страницы, с совершенно шокированным видом быстро пробегая от строчки к строчке. Инляндец с громким хлопком закрыл книгу и перевел донельзя удивленный взгляд на девушку. – Но это… этого просто не может быть… где ты её взяла? – У автора, – совершенно спокойно ответила леди Тротт. Ей нравилось, что она смогла его удивить. – Открой, там впереди на форзаце даже подписано лично для тебя. Алмаз Григорьевич сказал, что ты точно оценишь. Лорд Тротт, прочтя текст, адресованный ему, облегченно вздохнул, будто сбросил очень тяжкий груз. Он отложил закрытую книгу и, так же не говоря ни слова, улыбнулся еле заметной, но такой теплой улыбкой каким-то своим мыслям, а после обнял Алину. – Странная у тебя реакция, – просопели ему в грудь. – Это лучший подарок, который можно было получить, – прошептал он в волнистую макушку, – Не представляешь, какой камень с души ты у меня сейчас сняла, – он продолжал сжимать ее крепко-крепко. – Вот видишь, от меня тоже бывает польза, – она нежно потерлось носом о его щеку. – Все, уже слишком поздно. А завтра, точнее уже сегодня будет долгий день, а у меня на вас планы, леди Тротт. Пошли спать, или еще немного и тебе придется дотаскивать еле живого мужа до кровати. – Отлично, – воодушевленно отозвалась Алина в ответ, подняв на него смеющиеся зеленые глаза, – я как раз еще не практиковалась в левитации больших предметов. – Пойдем уже, наказание мое, – несмотря на усталость ее легко подняли на руки. – Я думала – счастье. – Одно другому не мешает.***
Университет преобразился – огромный зал украшали сотни огоньков как обычного, так и магического происхождения, воздух искрился, напитанный магией. Все пространство наполняла музыка и гомон голосов студентов. Кто-то танцевал, некоторые, разделившись на компании, смеялись и обсуждали прошедший семестр, вспоминая как сложные моменты в учебе, так и курьезные ситуации, произошедшие с сокурсниками. Пили соки и лимонады, в которые, пока не видят преподаватели, подливали из принесенных фляжек горячительные напитки, поднимавшие и градус веселья. Преподаватели, конечно, все замечали – не первый и не последний праздник на их памяти, а методы у студентов не сильно менялись из года в год, хотя некоторые и отличались изобретательностью. На праздник собрались почти все курсы, экзамены были сданы, и счастливая молодежь отмечала окончание сессии. Оставались еще пересдачи, но это была проблема тех, кто не подготовился достаточно хорошо в положенное время. Остальные же могли на время расслабиться и наконец-то создать себе хоть небольшой, но праздник после долгого времени войны, когда всем было не до веселья. – Какая красота, Саша, ты прям постарался на славу, – Александр обернулся на знакомый голос. Виктория, одетая в однотонное платье простого покроя, без каких бы то ни было излишеств, тем не менее смотрясь в нем великолепно, приблизилась к другу, невесомо целуя его в щеку и вновь оглядываясь по сторонам. – Будто в сказочный лес попали. – Пусть дети порадуются, они заслужили. Я думал отменить зимний бал, но решил, что это будет слишком жестоко по отношению к студентам. Пусть веселятся, у них и так слишком многое отняли, – Алекс пожал руку Мартину, который не отходил от Виктории ни на шаг, а сам продолжил наблюдать за залом. – А ты что такой бледный, Кот? – Да уработали меня совсем, скоро буду как наш Максик, – блакориец, усмехнувшись, взъерошил волосы и, схватив бокал с ближайшего стола, залпом осушил его, – Какая гадость, это что, яблочный сок? – Как твоя жена я против, – возмутилась Вики, – Нам и одного Макса хватает, и надо бы уже с ним что-то делать – как-то он странно себя ведет, даже для него. Март понятливо хмыкнул: – Вот завтра как раз заявимся к нему все вместе. Он же сам звал, поставим этому чудовищу его гениальные мозги на место. Проведем ритуал некромантии по призыву Макса любящего жизнь и женщин. Если не восстанет прежний Макс – то хоть что-то у него может да и встанет, наконец, – и ойкнул, получив локтем в бок от жены. – Помнится, он как раз хотел о чем-то серьезно поговорить. Может, все и прояснится, и мы зря себя накручиваем, – Вики несмотря ни на что хотелось верить в лучшее, и она очень надеялась, что еще можно вернуть их прежнего Макса. Пусть вредничает сколько хочет, только перестанет закрываться. – Кстати, а где он сам? – Когда я утром с ним созванивался, он на бегу пообещал мне практическое занятие для студентов и собирался к Гуго. У них какой-то совместный проект, которым он занят практически все время. Надеюсь, он вспомнит про обещанную практику, а то мне показалось, что думал он в тот момент о чем-то совсем другом. А сами что так задержались? Я уже думал и вас не ждать сегодня. – Да я решил тебе тут защиту накинуть получше, мало ли. Ты вон, весь как на иголках, а так хоть еще немного дополнительных мер безопасности никому не вредило, – Март потянулся за еще одним бокалом, но, поморщившись, передумал. – Ты б хоть предупредил, что надо со своим приходить. Эх, кажется, я в эту защиту последние силы угрохал, – протянул он печально. – Боюсь, это вряд ли поможет – все угрозы всегда исходили изнутри. Но все равно спасибо, друг, – и Свидерский, все же чуть расслабившись, даже взял протянутый кем-то бокал. Но на всякий случай еще раз пристально всмотрелся в пеструю толпу в праздничных нарядах, приметив второкурсников – что странно, Алины среди их компании не было видно. – Ну хоть Богус… то есть Рудлог не наблюдается, одной головной болью меньше, – устало вздохнул ректор. Уже что-то активно жующий и поэтому более довольный жизнью Март посмотрел в том же направлении. – Ага, – неразборчиво пробормотал блакориец, не переставая жевать, – Мне тоже все время хочется назвать ее Богуславской. Это все Максик виноват, он принцессу только по фамилии и зовет, причем звучит это у него хуже любого ругательства. Малышка при этом на него такие взгляды бросает – прибила бы на месте, если б могла. Знаете, а я бы посмотрел – что если нашему рыжему чудовищу ее в помощницы навязать? – совсем развеселился барон фон Съедентент. – Это было бы забавно, но нереально. Малыш от женщин все еще держит какую-то странную дистанцию, а от женщин Рудлог шарахается как от огня. Говорит, у него передозировка на ближайшие несколько десятков лет точно. За разговорами время постепенно перевалило за полночь и, к счастью, за весь вечер никаких происшествий, кроме шалящих по-мелочи студентов, не наблюдалось. Алекс, наконец, тоже позволил себе немного расслабиться, да и от постоянного наблюдения за мельтешащей толпой уже плыло в глазах. – Ну еще немного, Март, и можно будет сбежать отсюда. Мне там подарили коллекционный коньяк, думаю, ты заслужил за свои старания – а то эксплуатируют бесплатно такого специалиста. Да и поесть бы нормально не мешало, а то что-то голова кружится. С этими словами Александр, начиная задыхаться, сполз на пол, теряя сознание. Друзья вмиг оказались рядом. Виктория, быстро просканировав, подняла испуганный взгляд на Марта и прошептала: – Яд, очень сильный, поразил почти весь организм… я попробую… – она схватила Алекса, вливая магию, стараясь выжечь распространившийся яд. Но скорость распространения была столь высока, что, пока она очищала часть организма, яд успевал распространиться дальше и действовал быстрее получаемой помощи. Его воздействие первое время протекало бессимптомно, и когда ректор потерял сознание, отравление затронуло почти все жизненно важные органы. Виктория тяжело дышала, вливала все, что могла, чтобы спасти друга. Но ее сил не хватало, резерв иссякал, а состояние Александра не улучшилось. Хоть он и находился в сознании, взгляд потухших глаз был устремлен вдаль, с уголка губ сочилась слюна, пульс и сердцебиение замедлилось до критического. – Я… почти… пустая… – прохрипела магичка, – Зеркало к Мак… Ей не пришлось продолжать, блакорийцу хватило сил накинуть стазис и с трудом, но открыть зеркало на большое расстояние. Через мгновение они вывалились в темную гостиную в доме Тротта.