Flashback
Он был умён всегда, любой класс, любая школа, все хвалили этого юношу, хвалили за каждый пройденный тест, за каждую решенную задачу, за каждый выигрыш на олимпиаде. Он всегда был в учебе, он всегда поглощён в ней, всё, что нужно — знание. Человеческие чувства? Любовь? Он и понятия не имел, что это… Конечно, он читал пару книг об этом, но на своей шкуре испытывать не удавалось. И нужно ли? Когда всё, что дарило эмоции решение чего-либо, и превосходство над другими. Даниель был за справедливость, всегда, поэтому он поступил на следователя, мечтая выбиться в детективы. Оказалось, что его ум, логическое мышление, всё превосходило, он закончил раньше положенного, и его сразу же брали на практику, позволять демонстрировать своё мышление на преступлениях, каких-либо других нерешённых задач. И, у него это прекрасно получалось, однако, даже этого было мало. Один раз он встретил того, кто поразил одним своим видом, одним своим шармом и уникальным интеллектом. Чон Хосок, повторял имя про себя Даниель, в большой надежде оказаться в напарниках с этим мужчиной. Ох, как же все его обожают, аж до зависти, особенно относится к Сынхену. Но, только не Даниель, он чувствовал, что они смогут воссоединится своими умами, превзойти всех! Как жаль, что ожидания были слишком велики. Он был безудержно рад оказаться в напарниках, но большинство раз, практически всегда излагал Хосок, был прав лишь этот мужчина, и Даниель стал тенью, просто тенью, и младшим товарищем Чон Хосока, за которым никто не замечал всё превосходство Даниеля. Он просто закрыл его своей огромной тенью, и он стал тем, кем являлся, мальчиком под крылом старшего лучшего детектива Чон Хосока, постоянно держа блокнотик в своих руках. Несмотря на весь тлен на работе, было нечто и другое в жизни Даниеля, что очень изменило парня, все его раздумья, все его знания встали на последнее место. Он знал, прекрасно знал, что его отец любит одну женщину, с которой он уже был знаком. Знал, что у этой женщины есть дочь. И, когда наконец объявили о свадьбе, он смог встретится с ней. Его сводная сестра — Нана. «Она точно реальна?» — задавался этим вопросом Даниель, глядя на эту неземную девушку. Она олицетворение всего самого непорочного, изысканная, нежная. Всегда аккуратна, при любом разговоре, воспитанная, она была такой хрустальной, такое сияющей, когда она появилась в его жизни, она осветила собой всю тень Даниеля. Самые красивые слова перечислял в своей голове Даниель, глядя на неё, а казалось романы не предпочитал, но так и вбивались в голову ванильные, весьма красноречивые речи. Он старше — да. Они сводные — верно. Они в конце-концов семья. Она болезнь, которая не щадит сердце Даниеля, но и одновременно исцеляет. Слово семья убивало Даниеля изнутри. С первого взгляда, услышанного смеха, Даниель понял, что он кажется влюбился в того, кого не стоило. Какая ирония. Какой ужас. Влюбиться в сводную сестру… Это неправильно, даже если они не имеют кровные узы, осуждение будет преследовать Даниеля с каждого уголка. Это нелюбовь! Это ненормально! Даниель никогда не проявлял чувств, он был таким жутко тихим, что Нана каждый раз встречаясь с ним на кухне, пересекаясь в доме, бывало избегала взглядом. Парню это не нравилось. Он не хотел её пугать, он пытался стать для неё родным, близким, человек который будет с ней рядом всегда, поддержит, утешит, посмеётся вместе с ней. Через определенное время, Нана начала испытывать к нему чувства, именно те, которые правильные, как к старшему брату, в отличии от неправильного Даниеля. — Спасибо, — Нана с улыбкой взглянула на Даниеля, который любезно вынес ей плед на улицу. Он прекрасно запомнил, как же она обожает весенние вечера, сидеть может день напролёт за домом. Она подпускает к себе, что очень радует Даниеля. Нана правда потихоньку привыкает к тому, что теперь жизнь немного поменялась, хотя, скорее намного. Было бы странно, если бы она так легко отнеслась бы к нему изначально. Её жизнь слишком резко, довольно внезапно поменялась. Она была растеряна, подавлена, также её мучали совсем другие мысли, но в конце-концов, она увидела некий свет Даниеля, и ей стало легче. Он правда хороший, а хороших людей никогда не стоит отталкивать от себя, и, этот урок Нана хорошо учла. — С тобой всё хорошо? В последнее время приходишь такой уставшей… — Даниель не мог подобрать правильных слов, которые смогли бы описать состояние Наны. Она прижимается к пледу, губа нижняя опускается, видимо задумалась, но отвечать не собирается правдиво. Именно это тревожит Даниеля, почему она не может ему рассказывать всё? Неужели, ей есть что скрывать от него? А может она вообще влюблена… Нет, Даниель не хочет думать об этом! И видеть кого-то рядом с Наной, никогда. Он просто разорвется на части от этой чертовой несправедливости, что кто-то другой может показывать ей свои чувства, настоящие, не те которые выстроились между ними на семейных отношениях. Он слишком сильно будет завидовать… И, всё же, отключая эгоизм, ему хочется, чтобы она была счастлива, ведь её улыбка многого стоит. — Школа, не люблю учебу, — недовольно морщится, найдя весомый такой аргумент, да и вполне правдивый, Нана не любит учиться. Это очень отличает их с Даниелем, но его такое только умиляет, и он с улыбкой подтягивает ей плед, чтобы лишний раз прикоснутся. — У тебя есть я, ты можешь воспользоваться моей добротой и умом, — добровольно предлагает он себя, и Нана довольно резко обернулась с хитрым умыслом, тихо посмеиваясь. — Йа, устанешь! У тебя и так практика… — она увильнула, с интересом спрашивая дальше: — Кстати, всё получается, или нет? — Пока я о себе не заявил, но в скором времени, всё станет лучше, — уверенно твердит Даниель, потому что он действительно строит некий свой план, чтобы выбиться из тени. — Я буду поддерживать тебя, — она от сонливости, неожиданно для него ложится к нему на колени, что он даже испуганно приподнял руки, а затем медленно опускал. Она сама впервые к нему так притронулась, с таким приятным теплом. Даниель ловит возможность, чтобы просто приобнять девушку, и, смотреть на звездное небо. Лучший вечер в его жизни. Но, не всегда идёт всё хорошо, началась плохая полоса у Наны. Кто-то портит его драгоценную Нану. Кто-то делает из неё то, что ему не нравится, она становится такой же, как и все, она разбивается на глазах Даниеля. С каждым её возвращением, она будто бы испаряется из его рук. Вместо милой улыбки, он видит мешки под глазами и ядовитую усмешку. Вместо смеха, он слышит плач за стенкой. Даниель не мог сидеть на месте, рвало изнутри, кто может разрушать то, что ему так дорого? Он должен в этом разобраться… И, в один из таких дней, он встретил её на пороге дома. Вид Наны был перепуган, от неё несло выпивкой, и это разочаровывает Даниеля. — Почему так долго, что с тобой? — весьма тревожно интересуется он, пока она не разувшись проходит мимо него. Даниель довольно быстро подошёл к Нане, остановил за руку, но она так резко выдернула, и сразу же прижала к себе. — Не трогай! — Почему? — Даниель боится сделать к ней шаг, родителей дома нет, он не знает, как к ней сейчас подойти, что с ней происходит. — Тебя кто-то обидел? — Нет… — тише добавляет она, и разворачивается, но останавливается перед лестницей. — Ничего не говори маме. — Если ты мне не расскажешь правду, то ты больше не выйдешь из дома вообще, — серьёзно твердит ей Даниель, возможно весьма грубо из-за тона, но так он хочет позаботиться о ней. Нане не понравилось, она подошла к Даниелю, и тыча пальцем, решила сорваться на него. — Ты мне никто, чтобы указывать! Ты всего-лишь сын нового мужа моей матери, и никто, ясно?! Не делай вид, что тебя интересует моя жизнь! Тебе должно быть плевать! — раздражается, Даниель впервые видит переполненную злобу в глазах Наны, и, обиду с неким испугом. — Но мне не плевать, Нана! — Даниель хватает за кисти, дабы она прекратила ими дергать, и специально притрагиваться к нему замахами. — Ты… — он хватает ртом воздух, что же ему сейчас стоит ей сказать, солгать, или донести ей правду. То, что он по-настоящему чувствует к ней. — Я же люблю тебя, Нана… — Даниель сомкнул губы, испуганно глядя, боится, что она сейчас засмеётся в лицо. — Ч-что? — Нана недоуменно, и даже как-то испуганно взирает на Даниеля. — Ты что? — Люблю, и моя любовь отличается… — пытается высказаться, более красиво, но чёртовы эмоции, и взгляд Наны, доводит до паники, что он точно сказал зря… Ему трудно дышать, когда глаза с отвращением ткнут ему прямо в живот. — Нет, не говори, — Нана проглатывает слёзы. — Не говори мне таких ужасных вещей! Вы что сегодня все сговорились?! Я что проклята, или что?! Почему подо мной всегда что-то рушится! — Дай же мне сказать, Нана, — он хочет притронуться, но она истерично, с явным отвращением ударяет его щеку. Он прикладывает ладонь, пылает, Нана молча убегает со слезами на второй этаж, закрывается в своей комнате. Даниель жмурился, когда слышит, как Нана что-то бросает, кричит, разрывается от своей горькой боли, которую ей причиняют. Он правда ей настолько омерзителен? Из-за него она так страдает? Даниель присел на диван, сжимая волосы на затылке, Нана с каждым разом утихает, и он слышал только всхлипы. Даниель не знал, что это был худший вечер в жизни Наны, который изменил её жизнь, как и Даниель, всё слишком не вовремя, и в один день это всё терпеть она не намерена. Солнечный луч ранил её насквозь. Это аморально, Нана даже вспоминать не хочет слова Даниеля, ей невыносимо от этого.Среди сплошного счастья, она выбрала горе. Ей не хочется вспоминать Юнги, который только смеялся над её чувствами. Ей не хочется вспоминать своего друга, который показал самую страшную сторону. Она устала от всего, что её окружало, она постепенно ломалась со всех сторон. Сломалась, слишком слаба для этого жестокого мира. Где же она так согрешила? Ей просто захотелось отдыха, когда она ничего не будет чувствовать. Не было тех, кто смог бы ей помочь, она загналась испуганно в угол, застряла там. Ей стало плевать на Юнги, ей было плевать на Тэхёна, на свою семью, на Даниеля, и главное, что ей стало плевать на саму себя. Может ли Даниель обвинять кого-то в этом? В том, какой путь она выбрала сама. Не знает… Будь она жива, она бы обвинила себя. Она бы многое изменила, но, всё-таки её жизнь исчерпалась. Когда Даниель узнал о том, что Нана покончила с собой, глаза с каждым днём всё больше болели от слёз, реже появлялся на работе, говоря о том, что ему плохо, приходилось лгать, говорить о случившемся ему не хотелось. Никто не знал. Он многое обдумывал, что могло подтолкнуть Нану на этот шаг? Даниель был уверен, что её кто-то подтолкнул, и, на себя бы он никогда не подумал. Даниель с каждым днём поглощал самого себя в яму, думая о том, что Нане кто-то испортил жизнь. Кто-то погубил, и, этим убивается он внутри. Его глаза были стеклянными, мертв внутри, но всё ещё продолжал дышать, улыбаясь всем. Душевное состояние Даниеля не исцелилось, но он решил переключить свои мысли в другое русло, более полезное, сорваться, сокрушить, стать сильнее. Даниель решил доказать, всю свою злобу выплеснуть, выйти из чертовой тени! И, найти самому первому того, кто устраивает эти загадочные убийства школьников. Он понял многое, благодаря одному упоминаю, сим карт нет. Даниель знал, почему. Это Чон Хосок плох в технике, мужчина довольно старомоден, и, несмотря на свою карьеру, Чон Хосок явно не знал о более страшных вещах, которые позволяют себе люди. Даниель же был тем человеком, который также легко мог открыть себе доступ на весь грязный рынок интернета. Определенное время, он зарабатывал тем, что создавал различные сайты, несмотря на то, что был человеком «справедливость». И, всё это время, он молчал, и не говорил о своих догадках Чон Хосоку. Потому что именно он желал раскрыть дело, и выставить Чон Хосока идиотом, загнать мужчину в свою тень. И он сумел выйти на злоумышленников, притворившись обычным хакером, поменял себе айпи, и его действительно пригласили в качестве сотрудника. Так всё легко, казалось бы. Даниель приехал по указанному адресу, этот штаб хакеров находился в обычном здании, буквально в центре Сеула. — Новенький? — встречает на пороге здания мужчина, штаб находился под прикрытием, что-то вроде онлайн магазина. Даниель только молча кивает, предоставляя фальшивый паспорт, и проходит вовнутрь. Он был сдержан, прослушивал все замечания, и какие-то нравоучения от мужчины. Даниель был зациклен на этом месте, запоминает важные кабинеты, уже представляя, как это здание окружат с оружием, и вся слава будет на его плечах, Нана бы им точно гордилась. — А вот здесь твоё рабочее место, кстати, паспорт, — мужчина ладонью дёргает на себя, дабы он ему отдал, что-то вроде под залог, и Даниель спокойно отдает. Он проходит глубже, глаза изумляются в восторге, множество мониторов на всю стену, сколько рабочих за одним длинным столом, которые не прекращая продолжают свою работу, и наблюдают за подростками на экранах. — Ого, — Даниель подходит ближе к мониторам, подростков не узнает, просто наблюдает, технологии здесь на высшем уровне. — А кто главный? — Я, — с кресла встаёт мужчина, приличного возраста, но он не представляется, только дополняет: — Аноним для всех. — он смеётся, мол, такие шутки, и пожимает руку Даниелю. — Вы же знаете, что я здесь не просто так? — Даниель улыбается щуря глаза на лице мужчины, и тот кивает головой, хотел развернуться продолжив диалог о работе, но неожиданно его горло сжимают буквально мертвой хваткой. Даниель душит мужчину, и достал пистолет, прислоняя дуло к хрипящему мужчине под рукой. — Дернитесь, застрелю до того, как приедет отряд, — угрожает Даниель, пока он блефует, он ещё никого не вызывал, но уже действует сам, держа главного анонима в руках, он чувствует победу. — Ах ты мальчишка, — мужчина скалится, Даниель довольно молодо выглядит, поэтому никто даже не заподозрил, что этот юноша может работать в высших организациях. Хакеры сами руки оторвали от клавиш, один из них щурит взгляд на Даниеле, будто бы раньше где-то видел этого парня. Так и есть. — Стой! — этот хакер быстро поднимается на ноги, что Даниель развернулся с хваткой так резко, что чуть не свернул голову анониму, но по взгляду явно ожидает чего-то. — Я знаю тебя… Ты Кан Даниель, верно? — весьма спокойно начинает диалог, надеясь, что у него получится заговорить парня с оружием. — Откуда информация? — Даниель щурит взгляд, сильнее сжимая мужчину, чтобы ему прямо сейчас ответили, и хакер с приподнятыми руками кивнул головой на позволение. Даниель вздернул бровью, ожидая, а хакер развернулся к монитору, и нажав пару клавиш, демонстрирует видео. — Это же твоя сестра? — хакер отходит чуток подальше, позволяя Даниелю лицезреть то, чего ему не стоило. Самоубийство Наны. Он ослабил, рука задрожала предательски, когда он увидел летящую вниз Нану. — Вы… — Даниель хочет заорать разрывая своё горло, обвинить этих людей, накинуться, и разодрать на месте. — Нет, это не мы! — отрицает хакер, он прекрасно знает о семье, ибо он был глазами, следил за новыми, будущими участниками игры. И, этот парень знал, как Даниель был увлечен своей сестрой. — Это они, — Хакер вновь переключает, и теперь Даниель видит тех, кто испортил жизнь его драгоценному человеку. Тех, кого ждёт наказание от его же рук. — Быть не может… — Даниель, видя всё, переполняет злоба, дыхание учащается, и все замечают это, опасаясь состояния парня. — Эти парни довели твою сестру, и мы преподнесем им урок, если ты отпустишь, — хакер на полном серьёзе твердит, конечно не упоминая того, что и его сестра также должна была быть следующей участницей. Даниель скрипя зубами, расслабился, и усмехнулся неожиданно для всех. Он нажал на курок, пристрелив анонима у себя в руках, и пока тело безжизненно приземлилось на пол, направил дуло на испуганных хакеров, которые в отличии от него без оружия, испуганно глядят на парня. А, он всё также улыбается, наконец осознавая, насколько он может сейчас подняться, и сделать всё, что придёт в голову с такой властью. — Нет. Я стану вашим новым анонимом, а вы все будете под моей рукой. Он держал всех в страхе. Одно малейшее слово, и Даниель мог просто их всех подставить, а самому легко выйти из этого дела с чистыми руками. Никто никогда не подумает на Даниеля. Он перевернул игру для себя, как выгодно только ему. Хакерам ничего больше не оставалось, как принять изменённую игру от Даниеля, начать работать с ним. Тогда он узнал, что у Ким Тэхёна есть родная сестра, и Мин Юнги также привязан к девушке. Даниель многое уточнял у хакеров, они же уже отобрали новых участников на четвертый сезон, и так выпало, что там было много интересных личностей, которые выгодны Даниелю. Но, он добавил ещё одну, чтобы удовлетворить себя сполна. Он следил за ними, он начал следить за Дженни чаще всего, замечая, как она страдает, наверняка также, как и его драгоценная Нана. И, тогда Даниель понял, он решил, что отомстит этим подросткам, преподнесет им такую же боль, которую сам несёт в себе до сих пор. Поэтому он хотел, чтобы Дженни страдала больше всех… Она, та, благодаря чему он принесет боль, она будет той, что сможет раздавить их. Уничтожит. Он собрал их всех вместе не случайно, он знал, что если они все будут находится в одной команде, они будут страдать больше. Потому что будут боятся потерять друг-друга, боязнь увидеть смерть близкого, весьма страшно. Указания он отправлял с помощью смс, остальным занимались хакеры. Ему пришлось сдать их здание, и, одного хакера выдать за анонима, чтобы Чон Хосок наконец отвалил. Кто же знал, что гребанные врачи подставят Даниеля? Нужно было сразу же отвлечь Хосока, но нет, этот мужчина не верил. Сука. Подстроил самоубийство Феликса, обмыл гребанные полы от крови, разрезал плоть, и сделал так, чтоб свежая кровь вытекла в новом месте тела Феликса. Но, даже тут Чон Хосок нашел одну каплю, и уже строил свои теории. Ему пришлось припугнуть этих школьников, заказать киллера, выплеснуть всю злобу, чтобы они не смели радоваться! Он был слишком зол на тот момент, но собравшись, продолжал, пока не получал результатов. Честно? Ему правда было плевать на остальных, кроме команды Чонгука, которая так удачно собралась. Даниелю с каждым разом нравилось видеть в лицах школьников боль, страдания, он явно удовлетворялся, особенно тем, когда они все так переживали за друг-друга. Эта привязанность, эти чувства губят. Но, погубит их Даниель, и за этим будут наблюдать двое тех, кого он ненавидит. Даниель просто поиграется над ними, причинит боль, подставит хакеров игры, и, выйдет с чистыми руками из этого дела, а сам же станет лучшим детективом, новым ярким светом. Таков был его план.End flashback
— Ты… — у Кима кровь бурлит, теперь он смело может заявить: — Ты же сводный брат Наны, верно? У нее ведь была новая семья… — Верно. — подтверждает слова Даниель, но ему так противно слышать эти слова из уст Тэхёна. Тошнотворно когда он называет её имя, этот чёртов мелкий гаденыш не смеет даже вслух произносить. Юнги раскрывает веки, переводя взгляды на Кима, и Даниеля, не веря в услышанное. Брат? У нее был брат? Он знал, что у нее были какие-то проблемы в семье, но он же сильно не вдавался, как делал это Тэхён, который всегда был с Наной, но даже ему она многое не рассказывала. — Вы убили единственную, кто дарил мне луч света… — Это ты виноват, — шипит Тэхён на него, уголки губ дрогают в истеричной ухмылке, как этот псих обвинять смеет. — Ты виноват! Это ты больной, я знаю, что было что-то не так! — Я? — удивляется Даниель, указывая на себя стволом пистолета. Он? Этот ублюдок смеет ему такое говорить? Он хотел защитить Нану от них! — Она никогда не хотела рассказывать, что с ней случалось, как в семье. Это ты, из-за тебя она молчала! — Тэхён, чувствует некое облегчение внутри, как правильно объяснить, что он испытывает… Отпустил свой грех? Он прямо сейчас отпустил своё прошлое, и трезво смотрит на настоящее, обвиняя мужчину в том, что его любимая погибла. — Это вы двое выблядков довели её! — подрывается со стула Даниель, ногой отбрасывая от себя, тот вдребезги разбился об стенку, доводя Дженни до испуга. Он тычет в них стволом, весьма опасно, неадекватно, казалось прямо сейчас одному из них пулю в лоб пустит. — Моя сестра, моя Нана, которую вы двое убили, — мужчина шипит на них с омерзением, приводя дыхание в норму, глаза заметно заслезились, но он их быстро отмахнул. — Никто её не убивал! — Джису, влезает в разговор, приводя в чувство даже Лалису, что сидя так и продолжала бесшумно плакать. — Вы не должны обвинять друг-друга, она просто была несчастной, — она поджимает губу, ей так жаль стало Нану, слушая, как они огрызаются, обвиняя друг-друга в том, что убили. Но, Джису точно уверена, что девушка поступила осознанно, и тут кого-то обвинять не стоит. Она получила то, чего желала. — Нет, она бы никогда так не поступила, — Даниель всё равно злится, очень и очень злится, и на попытки Джису, он не будет обращать внимание. Ведь, он всегда добивается своих целей. — И я заберу точно также то, чем дорожите вы. — подловля рукой пистолет, приближается к ним, несмотря на матерные выкрики от школьников. Он взял за плечо Дженни, достал нож бабочку, разрезал верёвку на ногах, отдернул, и она с писком встала на ноги за ним. — Не прикасайся к ней ублюдок! — Юнги дёргается на стуле, демонстрируя всю злобу на него, предупреждая, лишь один волос выпадет с головы Дженни, он хоть загрызет Даниеля насмерть. — Не смей… — Повтори? — Даниель специально, взял за волосы Дженни, и заставил её присесть на колени около своих ног, не отпуская волос, натягивая их вверх к себе. — А кто вас просил трогать Нану? Она была игрушкой?! Кем она была для вас?! — Хватит, прошу, — Дженни слёзно шепчет, дергаясь от каждого движения Даниеля, он вырывает ей волосы, ей очень больно физически, так и морально от всего услышанного. — Вы будете наблюдать за этим, — Даниель тянет на себя Дженни, заставляя её подняться на ноги рядом с собой, обхватывает горло точно также, как и когда-то обхватил бывшего анонима. — Каждый, по очереди, пока я не увижу вашу боль в глазах сполна, каждый, кто вам дорог, будет лежать под моими ногами! — Ты ничего не изменишь! — почти что срывает голос Чеён, зрачки сузились от испуга за свою подругу. — Ничего не изменится, ты поступаешь необдуманно, и глупо! — Что тебе это даст?! — Тэхён дёргается на месте, но какой толк, если тело всё также скованно, а сердце сейчас разрывается на мелкие части, глядя лишь на слёзные и красные глаза Дженни. — Меня застрели, но её не тронь! — он не переживёт. Тэхён просто не сможет двигаться дальше, он закроется, как закрылся до этого. Он не сможет выдержать ещё одну потерю, снова, прошлое стучится к нему в сознание, и, он начинает винить себя, вновь. Неужели его это будет преследовать до конца жизни? Эта тяга, эта боль на плечах, он должен изменить это всё. — Прошу… — на слабом выдохе, произносит он, и Дженни от невыносимости опускает глаза, лишь представив, что между ней и братом будут делать выбор. — Нас, — добавляет хрипло Юнги, про себя молясь на то, что этот придурок прямо сейчас отпустит Дженни, и застрелит его. — Мсти тому, кому положено! — Дженни моргая опухшим веками, посмотрела на Тэхёна, затем на Юнги, она не может ничего сказать, из-за боли в горле, Даниель продолжает сжимать, но и заметно расслаблялся. — Не стоит… — шепчет Дженни, совсем немного качая головой, проникаясь испугом Юнги, у него в глазах встали слёзы, губа дрожит и поджимается. — Дженни, ты будешь жить, я люблю тебя, — также тихо шепчет Юнги, пока остальные устроили хаос, накидываются на Даниеля колкими словечками, а они обмениваются глубокими взглядами. Эти девичьи слёзы, которые он так часто видел на лице Дженни… Она давно разбилась, но он хочет ей облегчить жизнь. В него должны выстрелить, но не её. Она дрожит, и, с усилием, каким-то облегчающим, поднимает уголки губ. Он был таким бесчувственным, но сейчас Юнги искреннее, открыт, одновременно сломлен, его холодные руки такими же останутся, но Дженни бы их согревала, даже несмотря на прошлое. — В этом и смысл, идиоты! — Даниель с приподнятой бровью, оглядывает парней, затыкая этих несносных школьников. — Мне нужна Дженни, а вы будете умирать, но без её участия в вашей жизни. — Даниель холодными пальцами сжимает подбородок, и подносит дуло к виску Дженни, заставляя всех закричать в голос, пока он улыбался, изучая их испуг за Дженни Ким, которого он так долго ожидал. Даниель остановился, довольно испуганно, и обернулся на дверь, за которыми он слышит непонятные звуки, точно не принадлежащие тем, кто остался в здании. И, в этот же момент, люди в бронежилетах, и с оружием в руках, врываются к ним, моментально направляя красный прицел на Даниеля с Дженни. — Руки вверх! — кричат мужчины, окружая со всех сторон Даниеля. Лалиса удивлённо распахивает глаза, быть не может, в глазах проснулась надежда, и прямо перед ней появляется он. Чон Хосок заходит самый последний, заставляя Даниеля потемнеть в лице, он будто видит призрака прямо перед собой. Мужчина разминает шею, пролежал весьма неудобно на полу, затекла. Он поднимает свои презирающие глаза на испуганного напарника, который явно недоумевает происходящего. — Кан Даниель, ты арестован, — заявляет Чон Хосок, останавливаясь в пяти метрах, для безопасности девушки, которая находится у него в руках. — Как ты… — Даниель побледнел, как он мог… Промахнулся, или что? Какого черта Чон Хосок стоит перед ним в пяти метрах! — Ты был моим напарником так долго, и не знал, что я ношу бронежилет? Как ты мог забыть. — Хосок так протяжно цокает, улыбается, но ему достаточно обошлось. Всё же в сердце целился, он отключился из-за боли, металл готов было проткнуть насквозь, он пролежал полчаса в отключке. Но, судьба распологает иначе, а точнее сам Чон Хосок управляет своей судьбой, и этих неповинных детей. Он кратко взглянул на привязанных, встретившись с заплаканным, но уже более живым лицом Лалисы. Хосок подмигнул девушке, и быстро развернулся, он же обещал ей, что защитит её и друзей. И, благодаря Лалисе, которая согласилась на жучок в одежде, они быстро нашли их местоположение, моментально, как только Хосок очнулся. — Отпусти, ты окружён, навредишь, навредим мы, — повторяется строгим тоном Хосок, ожидая дальнейших разумных действий от Даниеля, но тот вцепился в Дженни, так испуганно, и жалко. Всё ведь разрушено, весь план Даниеля уничтожен прямо на его глазах. — Нет, — Даниель отрицательно качает головой, надавливая дулом на висок Дженни. — Я ещё не проиграл! — Ты проиграл, — твердит ему Хосок, осторожно пытаясь скоротать расстояние, дабы он не смог навредить Дженни, но они в такой опасной близости, Хосок боится сделать неверный выбор. Мужчины всё равно держут прицел, и будут держать до реплики Хосока, также до действий Даниеля, пока он как трус прячется за девушкой. Он нервничает, по лицу пробегает тревога, Даниель в тупике, он не знает, как ему поступить, окружён и сломлен. Опуская глаза, он понял, что всё разрушилось, и продолжать ему нет смысла. Он не исполнит свою мечту, он не принесет боль тем, кто заслужил этого, он навсегда останется в своей тени. — Ладно, хорошо, — Даниель медленно поднимает руки, убеждая мужчин и Хосока, что он серьезно намерен, и Дженни свободно задышала лёгкими, отшатываясь вперёд, из-за резкого упадка сил от срыва. — Опусти оружие, — также спокойно продолжает Хосок, взглядом намекая Дженни быстро отбежать. Даниель весьма послушно, с печальной улыбкой опускается на одно колено, другую руку уже за голову спрятал, пока Хосок прожигает в нем десяток дыр за все, что он натворил. — Дженни, — отрезвленным голосом, Юнги облегчённо вздыхает, когда девушка оказывается рядом с ними, на её лице пробегает улыбка радости, но дыхание сбито, и, глазами старается показать, что уже всё хорошо, Юнги жмуря глаза, не скрывает своей радости, как всё хорошо сложилось сейчас. Она тянет к нему руки самая первая, чтобы освободить, но Юнги внезапно зажмурился. В ушах непонятный шум. Глаза Юнги переполняются жгучей болью, звон всё также стоит в перепонках. Со рта Дженни струёй стекает кровь, ткань на груди девушки быстро окрашивается алой жидкостью, рука её опускается успевая притронуться кончиками пальцев к щеке Юнги. Юнги несоображая, что происходит перед его глазами, слышит только прорезающие крики девушек, когда тело Дженни падает перед ногами. Даниель стоял позади с приподнятым оружием, и тут же получает пулю в свой лоб. Хосок начинает кричать о помощи, люди в белых халатах забегают в здание, несутся к раненной девушке. Юнги всё ещё находится в шоком состоянии, Дженни поднимают перед ним на руках, кладут тело на носилки, но по глазам заметен испуг людей, некое соболезнование, когда видят, как из области сердца льётся нескончаемая кровь, а глаза девушки медленно моргают со слезами, губы приоткрываются хватая последний свой вдох воздуха, кончиками пальцев ощущая медленный постепенный холод. Юнги чувствует свободу в руках, но он сидит на стуле, провожая взглядом ушедших с носилками, как они перед самым выходом накрывают тело Дженни. И, он начинает отчётливо слышать: — Нет, куда они её накрыли, мне нужно к ней, прямо сейчас! — Тэхён вырывается из хваток мужчин, которые не допустят того, чтобы сейчас приближались к медикам, и, кто-то из них покинул это помещение. Тэхён даже умудрился ударить одного мужчину, но его руки скручивают позади, без насилия, опускают на колени и пристегивают руки наручниками, для безопасности и адекватности юноши. — Давай, когда возобновиться квартира, снимем двухкомнатную? — Дженни распахнула глаза, медленно переводя взгляд на него, совсем невинно, с чистой искренностью. — Только ты и я. — Обещаешь? — приостановилась Дженни, загородив ему путь перед последними ступенями, хватает за руки, приподнимая их сцепившиеся ладони около груди. — Обещаю тебе. — заглядывает в детские глаза, они заслезились от радости. Тэхён и подумать не мог, что этим предложением так осчастливит Дженни. Если бы он знал об этом раньше, забрал бы, несмотря на всё противоречие отца. Ему очень жаль, Дженни, очень. Больше, он не оставит тебя с ними, никогда. Он разодрал своё горло в крике, пару людей в халатах подошли к нему, и, готовы вколоть успокоительное, пока он с сожалением, кипящей кровью в сердце, погибает от новой обретенной боли. — Я не смог защитить тебя… — он не смог сдержать обещание. — Дженни! — Чеён рядом с Тэхёном, пытается вырываться, горько плача, протягивая свою тонкую руку к носилкам, полон надежд, что Дженни спасут, облегчат, что-нибудь, но сделают! — Пожалуйста, дайте мне подойти к ней, прошу… — её голос ослабился до последних, она едва на ногах стоит, её буквально ловит на руки Чимин, крепко обнимает. Она так сильно дрожит, всхлипы громче ему в шею, Чеён сжимала ткань на спине, готова разодрать. Пак был весьма спокоен только потому что хотел поддержать Чеён, и, он всё прекрасно понимает, и надеется, что Чеён поймёт всю ситуацию. — В-все? Закончилось? — Джису делает слабый шаг вперёд, разворачиваясь к Чонгуку, у которого на лице одна эмоция. Уныние. Он взглянул на Джису, кивнул головой, но улыбаться и радоваться этому не может, также, как и она, когда на её глазах поступают новые слёзы, и она начинает отступаться от Чонгука хватая ртом воздух. — Нет… — она обернулась на вставшего Намджуна, парень испытывал точно такую же эмоцию, только страх всё ещё стоял перед глазами от всего, что довелось увидеть. — Джису, никто этого не хотел… — Чонгук тянет к ней свою трясущейся ладонь, тело продолжает дрожать от того, что происходило, как он ощущал страх за всех, и от всего, что слышал. Джису оборачивалась на людей в халатах, она не тянется к Чонгуку, ощущает пустоту, видит пустоту. Моя жизнь не сказка, она закончилась в реальном мире. Лалиса с градом слез, подбегает к Чон Хосоку, она рыдает во весь голос в плечо мужчины, а он крепче прижимает к своей груди, успокоительно ей нашептывает на ушко, пока вперёд него, мертвое тело Даниеля точно также выносят, и он отведя свои мокрые на месте глаза, обнимал душераздирающую девушку, пытаясь облегчить ей боль словами, что всё позади. Юнги медленно встаёт со стула, непонятные чувства, которые он испытывает внутри себя, когда подходит незаметно для всех ближе к людям. Женщина заметила подавленного юношу, своими глазами, она покачала головой, этим достучавшись к Юнги, что всё происходило перед глазами. Перед глазами погибла Дженни. Её уносят от него, уносят самую первую из этого здания. Он кладёт ладонь около области сердца, сжимая ткань на грудь, падая одним коленом на пыльную плитку, вторым приземляясь туда же. — Изменил бы правила нашей жизни? — Дженни по привычке начинает водить пальцем по груди Юнги, внимательно прислушиваясь к его низкому, но приятному голосу. — Да, и как бы банально не было, конец как в сказке… Happy end. — Но в реальной жизни, не может быть для всех такой конец, я уже это поняла. — Не может? Я попробую изменить твоё мнение, — уверенно произносит Юнги, не так легко прогнуть этого упертого парня. Слово он умеет держать. — Антигерой не сможет изменить моё мнение… — Эта рамка будет следовать за мной, где бы я не был. — Ты собрался куда-то уезжать? — чуть с тревогой интересуется Дженни. — Когда-то я уеду отсюда, Джен. — А я? — А ты? — переспросил он, недоумевая от вопроса, потому выдал встречный. Она сцепив ладони внизу живота, замялась на месте. — Да так, — она отмахнулась с растерянной улыбкой. — Мне бы хотелось быть просто с близкими людьми… — она подняла взгляд на потолок полон надежд, как будто смотрит сейчас на самое красивое небо, которое исполнит множества желаний этой девушки. Он чувствует на ладонях влагу, прячет своё лицо по-детски от всех, сидя на пыльном полу, совсем один. Дженни простила, она любила, но Юнги. Он себя не простит, никогда. Через полчаса, здание было окутано полицейскими машинами и скорой помощью. Остальные игроки, в целости и сохранности, каждому из них будет предоставлена медицинская помощь, и каждого отвезут в участок, пока не заберут их родители. Чон Хосок стоит под зданием, выкуривая крепкие сигареты, размышляет более трезво на всю ситуацию. Как же он раньше не заметил? Оказывается, и в Хосоке есть слабая сторона, доверчивость. Он слишком сильно доверял Даниелю, он был ему, как младший брат, что всегда рядом с ним, помогает. Жаль, что всё так сложилось. Теперь же. Это дело наконец закрыто. Три подруги вышли самыми последними, они остановились перед всей суматохой, которая происходит вокруг них. Чеён единственная, которая не может прекратить плакать, сопровождая автомобиль скорой помощи, на котором увезли Дженни. — Я…я… — хочет она сказать, но замолчала, неспособна контролировать лёгкие, и дрожь. — Она больше не будет с нами… — выронила Чеён с таким рыданием, что у Лалисы вновь сбегаются слёзы, но ей всё ещё кажется, что это не реальность. Что они втроём просто приедут в больницу, и Дженни встретит их в палате. Джису стояла между ними, она берет руку Чеён в свою ладонь, и левой обхватывает холодную кисть Лалисы. Их никто не встретит, теперь они только втроём, лучшие подруги. — Я хочу, чтобы наша дружба была нескончаемой, просто безгранична, как знак бесконечности. Мы же всегда будем вместе, только мы будем у друг-друга, а остальное не важно.Полгода спустя.
Солнечно. Она обожает такую погоду, на небе ни единого облака. Джису в солнечных очках, задерживается около подъезда с коробкой в руках, улыбается и мило щурится. Вздыхая так облегчённо, что это последняя коробка, которую она несёт, ступает к открытому автомобилю. Джису отправляет лёгкую коробку в багажник автомобиля, и с улыбкой разворачивается к тёте, которая сразу же прибежала следом, вся растроганная и со слезами. — Ты же знаешь, что всё будет хорошо. — Джису тянет к ней руки, первой укутывая в объятья. — Детка, — тетя слишком ранима сейчас, она крепче прижимает тело племянницы, вызывая смешок у Джису. — Ты так быстро покидаешь меня, что мне не верится. — она отрывается, вытирая платком под глазами потекшую тушь. Чонгук проходит мимо них с улыбкой, пока тётя громко шмыгает, а Джису её успокоительно гладит по плечу. — Вы же знаете, что я рядом с ней, я о ней позабочусь, — Чонгук приносит последнюю самую тяжёлую коробку, и хлопает по капоту своей машины. Джису выглянула из-под плеча тёти, вскидывая бровями. — Кто ещё о ком заботиться будет, — она отходит в сторону, ибо знала, что тётя и Чонгука начнет в объятьях душить. — Вы оба будете заботиться… Ох, Чонгук, исхудал, смотри Джису, чтоб откормила, — женщина уже с улыбкой отошла от Чонгука, который верно кивает головой. — Вы хоть в гости заезжайте… — Ты так прощаешься, как будто мы уезжаем в другую страну, — Джису смеётся, вновь обнимая тетю, и поглядывая на Чонгука, намекая глазами, дабы он уже садился за руль, а то они так прощаться будут долго. — Ладно, всё, — тётя отступает, всё же ей так ранимо прощаться с птенчиком, Джису покидает впервые своё гнездо, как же ей иначе реагировать. Попрощавшись с тётей, Джису села на переднее сиденье, открыла окно полностью, и отъезжая выглядывала из него, махала рукой, также само и тётя. Она с улыбкой села ровно, сложив ладони на колени от предвкушения, и некой лёгкой тревоги. — Это было тяжелее, чем я думала, — у нее самой скопились слёзы, но она их отмахнула с улыбкой, и Чонгук помог своей теплой ладонью. — Вы такие чувствительные, обе, — он улыбается за рулём, указав быстро Джису на смартфон, чтобы она проверила у него сообщения. — Адрес? — Да, есть, — Джису продиктовала адрес, и оставила смартфон Чона на своих ляжках, тяжко вздыхая. — Ну, всё-таки это мой первый шаг к взрослой жизни. — И не только, — добавляет Чонгук, останавливаясь на первом светофоре. — Нашей совместной жизни тоже, — он наклонился к ней за коротким поцелуем, тут же выпрямляясь, чтобы никого не задерживать позади себя. — Мы самые первые, кто решил съехаться, — она явно довольна на лицо, радуется тому, что теперь будет с ним под одной крышей, прямо официальная пара. — Но, честно говоря, мне главное учеба, — тут же твердо проговорила Джису, стукнув кулачком по ляжке, и пока они в дороге, решила достать книгу и почитать. — Как раз об этом тебе переживать не стоит, — Чонгук наверное уверен больше, чем сама Джису за себя. — Психология это твоё. — Проверим, — она коротко улыбнувшись, положила свою ладонь поверх Чонгука, и развернулась к открытому окну, что так обдувает ей волосы на солнечных лучах. — На новоселье нужно всех пригласить.***
Друзья весело сидели в кафе, которое кажется стало их местом встречи, уже в который раз. Тут довольно уютно, милые официанты, всё для лучшего перебывания и проведенного времени. — Поступила! — Лалиса хлопает по столу, вздрагивая все напитки, и тарелки, присаживаясь на место с довольной улыбкой. — Да-да! — делает странные движения руками, чуть ли не ударяя рядом с собой окружающих. — На кого же? — Йеджи сидела рядом со своим парнем, Хенджин обнимал за плечо, и также улыбался со своей радостной подруги. — Ой, лучше не спрашивай, — Чеён чуть не поперхнулась до этого от Манобан, и вытирает губы салфеткой, искоса взирая на подругу. — Правильно, что спросила, — Лиса скрещивает руки, довольно пихая Чимина в бок, ведь они в один университет поступили. — Перед вами сидит будущий детектив и адвокат! — Адвокат Пак, попрошу, — приподнял палец деловито Чимин, делая некое замечание с улыбкой, и ударяется кулачком с Лалисой, а Чеён от них громко цокает. — Ого, это же так круто! — Йеджи сидит в восторге, чуть ли не хлопает, даже Хенджин наверное не так радуется, как она. Они просто очень хорошо сдружились между собой. — Ой-ой, теперь у меня будут связи, — гордо заявляет Хенджин, и, Лалиса ему подмигивает, а вот Йеджи пихает в бок. — Ладно, ладно, больше никуда не влезаю, — приподнял шутливо руки, и приобняв вновь Йеджи, поцеловал в щеку, посматривая на Лалису, которая так сияет напротив. Верно, он отпустил Лалису, теперь у Хенджина есть своя половинка, которая дорожит им, также как и он. Йеджи коротко улыбнувшись, всё равно старается сосредоточится на девочках, а то иногда эти группы парней, друзей Хенджина, надоедают. С девочками же тоже хочется общаться. — А я бизнесвумен, — Чеён качает ногой под столом, уверенно проговаривая слова, и, ей все верят, особенно зная, каков характер у этой особи, которая готова по головам пройтись ради своей цели. — Ой, ещё не стала, не звездись раньше времени, — Лиса кривляет её, Чеён так и раздражается, щуря глаза, но Чимин успевает приподнять ладонь, дабы девочки на начинали свои споры, на которые Лалиса так любит спровоцировать. — Всё будет, но не сразу, — Чимин погладил по коленке Чеён, и, она с кое-какими усилиями, вновь припала к трубочке от коктейля, держа своё спокойствие. — Ой, вы посмотрите, кто же тут, — Лалиса подрывается снова с места, поднимая ввысь руки, и девушка с парнем, что держались за руки около входа, широко улыбнулись, и подошли к их столу. — Дарова, бро, — Намджун весь сияет, отпускает ладонь своей возлюбленной, спешит обменяться рукопожатием с Чимином, а затем переводит взгляд на Хенджина за столом, и, несмотря на некие прошлые разногласия, протягивает и ему. — Я тут не лишний? — прошептал себе под нос Хенджин, приподнимая брови, а то тут все с одной волны, а он немного в другой. Однако, все слишком сейчас счастливы, и безмятежны, чтобы вспоминать о чём-то прошлом, а лучше забыть. Дон чмокнула девочек, присаживаясь с Намджуном на сторону Йеджи, и, Хенджина, быстро сделав свой заказ. — Представляете… — начинает она, и приподнимает смартфон около лица. — Чонгук и Джису уже сегодня съезжаются! — Уже?! — Чеён скорее ищет свой смартфон в сумочке, вытрусив практически все свои антисептики. — А, нет, она всем написала, — Чеён облегчённо вздохнула, не хотелось бы ей узнавать о таком последней. — И, они зовут к себе сегодня, как только разберутся с вещами, — она прижимается к Чимину, показывая и ему сообщение. — Они уже как муж и жена, осталось продолжить род, — играет бровями Намджун с ухмылкой, и, Дон посмеявшись, согласно кивнула головой, а про себя мечтает о том же, глядя всё такими же влюблёнными глазами на профиль Намджуна. — Готова спорить, что она первой станет мамочкой, — Лиса приподнимает руку, другие не поднимали вслед за ней, они точно также в этом уверены. — Это очевидно, — дрогает веками Чеён. — Но Джису вольётся в учебу с головой, это сто процентов. — Верно, хотя она очень нервничает, — кивает головой Дон, сколько же ей пришлось выслушать от Джису, казалось бы она стала уверенной, а как с учебой, так начинает так нервничать. — Это же так мило, — воодушевленно говорит Йеджи, и, поморгав своими миниатюрными глазами, обернулась по сторонам, будто бы кого-то потеряла. — Лалиса, а где же Тэхён? От этого вопроса, Лалиса заметно замерла, через пару секунд с улыбкой опустила ладонь к палочкам. Тэхён стоял над их столом, он прямо сейчас подошёл, и вызывал почему-то у многих удивление. — Потеряли? — спрашивает он, приподнимая уголок губ в лёгкой улыбке. Все ребята смотрят на него с таким восторгом, слишком давно не видно было его, потому они очень радуются, осматривая и внешний вид парня. А Лалиса улыбаясь, приглашает к себе, и обвив одной рукой шею, наклоняет к себе. — Ты кажется обещал мне с кое-кем придти, — Лалиса ослабила, и смотрела на Тэхёна, иногда проскальзывая по кафе, надеясь, что он сейчас появится вслед за ним. — Юнги не захотел, — вымолвил Тэхён, и, всё присутствующие, кроме Йеджи, опустили глаза вниз от одной фразы. От одного упоминания, перед глазами проходит тот вечер, та ночь, что изменила жизнь.***
Он сидел на траве, слишком долго, так, что ноги затекли. Юнги довольно часто здесь сидит, буквально каждые выходные приезжает, каждый раз принося две розы, оставляя их для Дженни. Это как новая зависимость, он не может не приехать. Его ладонь всегда находится на памятнике, он будто бы пытается найти связь с ней, поговорить, чтобы она услышала, и, как-то помогла ему. Но её нет, и он не может с этим свыкнуться. Хочется услышать её смех под солнцем, снова лечь вместе на скошенной траве, мечтательно изучать облака, чувствовать тепло её тела, губ, выслушивать все несбывшиеся мечты. Он сам сбит с пути. Глаза привыкли к слезам, даже сейчас они стекают по его скулам, и он осторожно их вытирает, мечтая о том, чтобы всё было иначе. Чтобы он наконец очнулся и выбрался с этого кошмара. — Ты так часто снишься, и я рад, что ты приходишь ко мне, — прошептывает он в пустоту. А в груди так больно, как будто проволоки протыкают насквозь. Он услышал позади себя тихие шаги, как через его плечо протягивается рука, и кладёт цветы. Юнги не стыдясь, не вытирает влажное лицо, и даже не разворачивается, знает, кто позади него. — Не хочешь встретиться со всеми? — спокойно интересуется Тэхён, пялясь на затылок Юнги, он действительно не собирается к нему разворачиваться. — Нет. — Лалиса бы хотела с тобой встретится, и остальные… — Я уезжаю, — Юнги выпрямляется в ногах, обернувшись на Тэхёна, до боли знакомым взглядом взирает. Тэхён как будто в зеркало смотрит… В зеркало прошлого себя, когда глаза затуманены, а губы настолько угрюмы, что кажется они никогда не смогут больше приподняться в улыбке. — Куда? — лишь спрашивает, встревоженно разворачиваясь, когда Юнги проходит мимо него, Мин спешит к своей машине. — Где я буду свободным, — Юнги оставил Тэхёна одного, он закрылся в себе намного хуже, чем Тэхён, и, даже он не знает, как бы смог помочь Юнги. Он понимает, ему было больно свыкнуться с тем, что его родная сестра погибла, девочкам, парням, родителям, Джексону, каждому, кто был связан с Дженни. Но, он старается выбраться из этого ужасного тлена. Вот Юнги, он не собирается. Он и не хочет выходить с него, Юнги застрял там с дырой в груди…