Ты - для меня

***

— Трудно жить, когда всё напоминает о нём?

Если бы она могла говорить об этом без застывших в горле слёз, она бы обязательно сказала, что трудно. Порой настолько, что верёвка и мягкое мыло с цветочным ароматом не кажутся такой уж бредовой идеей. Пальцы стучат по клавиатуре, барабанят по любой встретившейся поверхности, как назвать это одним словом? Ах да, нервы. Именно. Он ушёл, оставив после себя разгром не только в сердце, но и в нервной системе. Даже глаза, которые он называл медовыми, спасти эти отношения, увы, не смогли. Ничего бы не спасло эту тонущую на мелководье хибару. Не о том она думала, когда смотрела в эти отвратительные, лживые до неприличия, глаза. Не о том мечтала, когда в детстве слушала из родных уст эти бредни в розовом переплёте. Обманутая, доведённая до истерики, признающая свои собственные ошибки, она вновь и вновь закрывалась в комнате. Потом сквозь слёзы слушала его пьяные серенады под три аккорда на гитаре, а в памяти черти медленно, но верно, выкидывали всё, что связано с понятиями логики и самоуважения. Она возвращалась много раз. Так много, что сбилась со счёта.

— Так что, ты снова с ним?

Казалось бы, любая на её месте ответила бы очевидным «нет». А из этих персиковых уст раз за разом слышалось только «да». Тысячу раз. Миллионы историй с плохим концом, который она так отчаянно пыталась превратить в хэппи-энд. Но, кажется, краски оказались некачественными, стирались и оставляли привычный холодный чёрно-белый фон. — Ты простишь меня? — она прощала, без причины и повода, закрывала глаза на самые фатальные ошибки. Снова и снова позволяла ему находиться в своей жизни, по-тихому отравлять её. Она бы никогда не подумала, что для него слово «прости» не означает ровным счётом ничего, кроме как «впусти меня в свою жизнь, я ещё не сломал её окончательно». Знал бы он, что уже сломал. В самую первую встречу сломал. Нет, она не пластмассовая. Она имеет достоинство и сильный характер. Только где же эти лучшие качества бродят в моменты, когда пора бы проявить себя?

Они сидят за барной стойкой и заказывают третий по счёту виски, а рядом под расстроенную гитару завывает шансон любовь к этому бессовестному идиоту. Клуб анонимных чувств?

Когда зеркало разбито, вещи разлетаются частями по всей квартире, а в телефоне сожжены в корзине последние фото, она достанет из кармана чёрную помаду и оставит на стене надпись своим ровным и красивым почерком:

«Трудно. Но я справлюсь».

***