Искрящаяся нить

Наступал конец мая. Теплый и ласковый он радовал своими красками, цветами и распустившейся природой каждого хмурого прохожего в маленьком городке. Жизнь шла своим чередом. Родители работали, пожилые выгуливали своих собачек каждое утро и вечер, подростки продолжали учиться и жаловаться на скучные уроки. Так же, наступал конец учебному году и, по старой традиции, 11А отправлялся в летний лагерь «Калейдоскоп». Многих это устраивало, поэтому, вместо экскурсии за границу дети отправлялись на недельный отпуск на природе. «Заводилы» придумывали новые приколы, девушки горестно вздыхали из-за мыслей о комарах и палатках, «лузеры» радовались возможности уйти жить в лес и питаться грибами. К концу мая, когда Вася переболел ветрянкой и вышел в школу, они с Демьяном не разговаривали от слова «совсем». Наоборот, начался полный бойкот. Им обоим было не по себе от произошедшего в начале месяца и оба не знали, что с этим делать. Потому, даже не смотрели друг на друга, боясь привлечь лишнее внимание одноклассников. Но, никто ничего так и не заподозрил. Размышляя о летнем лагере, Вася пытался отвлечь себя мечтами провести эту неделю в компании своих приятелей, распевая песни у костра и по ночам жаря шашлык, в то время как Демьян всеми силами пытался найти оправдание, чтобы не ехать. Возвращаясь домой после школы, он каждый день затевал разговор со своей сестрой о приближающейся неделе в «Калейдоскопе» и всеми силами пытался уговорить ее написать записку, смысл которой был бы в том, что: «Демьян никак не сможет поехать в лагерь с одноклассниками, потому что у него аллергия на свежий воздух…». Но, веских причин для записки не было, и Аня успокаивала младшего брата: — Ну, Дёма, перестань расстраиваться. Природа, ночные посиделки у костра, тишина ночи… чем же плоха этим поездка? — спросила она один раз за вечерним чаем. Демьян, устало вздохнув, снял очки и положив их на кухонный столик, принялся яростно протирать свои глаза. — Не чем, а кем. Там будет Вася. Я не хочу его видеть! Я устал ходить и отворачиваться от него в школе, у меня уже нет сил. — А, что случилось? Почему ты не хочешь его видеть? — удивилась Аня, в блеске ее глаз читалось любопытство. Очкарик до этого даже не упоминал сестре о том самом рыжеволосом парне и не рассказывал, что в начале месяца они умудрились поссориться. Точнее, он не вдавался в подробности. Упомянул один раз и все, в тот самый вечер, когда ссора и произошла. Он считал, что упоминания достаточно и зачем рассусоливать эту тему еще и еще, когда она и так не давала ему уснуть по ночам, являя во снах нахмуренное лицо Васи? Тяжесть неразрешенной ссоры висела над душой как метеорит, приближающийся к поверхности Земли. Все СМИ трубили о приближающемся небесном теле и о том, что после его падения не будет жизни никому. Так себя и чувствовал Демьян — как Земля в ожидании метеорита. А мысли бегали панически в голове, словно жалкие земные жители, пытающиеся поймать каждое мгновение жизни перед неминуемой гибелью. Аня подалась вперед и настойчиво задала вопрос еще раз: — Почему ты не хочешь видеть Васю? Вы до сих пор не помирились? — Нет. — Какой же ты разговорчивый! — возмутилась сестра, запустив руку в свое каре и вскинув глаза к потолку. — И что же, теперь, после этой ссоры ты решил, что твои чувства — это фигня и будешь избегать Васю до конца жизни? — Именно, — ответил Демьян, водрузив очки на место. — Скажу тебе честно, — Аня положила руки на стол перед собой, как первоклассница, — это самыйглупый план, который я успела услышать за свою жизнь. Ты не сможешь избегать его хотя бы сейчас, когда тебе нужно доучиться в школе. — Я могу уехать в другой город и закончить школу там, — заспорил Демьян, вперив в сестру долгий, немигающий взгляд. — Ага, конечно, — Аня выпрямилась, из-за чего показалась выше и еще старше своего брата, словно их мать — серьезная и строгая женщина. — Ты же знаешь, что мы сейчас не можем уехать, еще пару лет нам нужно прожить тут, прежде чем возвращаться домой, на острова. — Я скучаю по Японии…и по родителям…- проговорил Демьян, ощутив внезапный прилив холодной, морской волны грусти. Демьян и Аня были детьми интернациональной семьи — отец — японец, а мать суровая и жесткая русская женщина из глубинки. Они жили и родились в Японии, пока у отца не начались проблемы с законом и их мать, отдав немного средств на проживание, послала их в свой родной город где-то в глубине постсоветского пространства. Аня нашла работу онлайн, связанную с айти-сферой в компании отца и работала удаленно, обеспечивая себя и брата едой и уютом небольшой квартиры, а Демьян учился в местной школе уже с 9 лет. Внешне, Очкарик всегда выделялся на фоне местных городских ребят. Узкие, азиатские глаза, сухое лицо, тонкие губы и острые скулы — весь в отца. Аня похожа одновременно на обоих родителей: от матери она унаследовала волосы цвета теплого шоколада и большие, круглые глаза, а от отца — кожу цвета бледного света от поднимающегося из-за горизонта солнца. Брат и сестра легко управлялись со всем вместе, родители им будто и не были нужны. Но тоска по родине и маме с папой все равно время от времени приходила, особенно по вечерам. Тогда они заваривали зеленый чай и сидели вместе на кухне, беседуя, а из окна виднелись яркие огни города и его плавающее отражение на реке, словно жидкие разводы акварели на темной бумаге. Аня тяжело вздохнула и кивнула. — Я понимаю, я тоже по ним сильно скучаю, — старшая сестра грустно улыбнулась, — но, что поделать? Живем как живем. Надеюсь, у них хоть все налаживается. — И я, тоже, — серьезно проговорил Демьян и через стол протянул руку сестре. Она взяла ладонь брата в свою, и они сидели вместе в одиноком, печальном молчании, понуро опустив головы. На кухне становилось прохладнее — за окном садилось солнце. После долгого молчания, когда на кухне окончательно стемнело и брат с сестрой перестали друг друга видеть, Демьян встал из-за стола и включил лампу. Она тускло загорелась на стене рядом со столиком, а когда Демьян сел обратно, Аня торопливо заговорила: — Ох, уже стемнело! Мне пора пойти, проверить почту, кажется, мне мог написать мой клиент насчет будущего скайп-колла, я должна ответить. — Конечно, — пожал плечами Демьян. Он расстроился, что сестра уже уходит и ему было жаль снова оставаться одному. Аня поднялась со стула и подошла к брату. Положила ему руку на плечо, слегка стиснула. — Ну, Дёма, не печалься. Не стоит. А с тем парнем, Васей, ты уж лучше поговори. Тебе и легче станет, а если все будет хорошо, то вы может и подружитесь. Или еще чего лучше, — Аня игриво улыбнулась и подмигнула. Брюнет поднял голову и посмотрел на сестру. Его глаза были словно ночь — непроглядная, черная, в которой не видно ни сторон, ни краев, ни света — одна тьма. — Спасибо. Спасибо, что веришь в меня. Вместо ответа, Аня взъерошила у Демьяна на голове волосы и ушла в коридор. Очкарик остался за столом и все еще долго думал, всматриваясь в расплывчатые очертания ночного города.

***

Вот и суббота — первый день отъезда в летний лагерь «Калейдоскоп». Удивительно, но в этом году собрались все! Одноклассников объединило желание в последний раз перед летом увидеться и весело провести время. Вася с нетерпением ожидал начала летнего лагеря. По желанию, он мог бы остаться в лагере еще на целое лето и планировал договориться об этом с главным вожатым. Он даже составил четкий список вопросов, которые хочет задать главе лагеря! Вот так серьезно готовился к лагерю Вася! К тому же, он купил новые шампуры, ботинки на шнуровке, рюкзак и кепку зеленого цвета. Вася любит зеленый цвет. И природу, и птиц, и насекомых, а огонь, звезды и покалывание кожи в ночном холодном воздухе вызывали в нем неудержимую радость. У Васи шли мурашки при мыслях о том, что этим вечером он вновь испытает все эти сказочные ощущения. И, может быть, что-нибудь еще, чего он не ожидает. Того, что может случиться только в хорошей истории с красивым концом. Васю не покидало ощущение, что будущее приготовило для него сюрприз и от этого осознания бежали по спине и рукам шустрые мурашки. Рыжеволосый собирал с утра сумку и все думал, а чем же ему таким заняться, чтобы вообще не думать о Демьяне? Вновь и вновь, как бы он не старался отвлечься, Вася всё равно задумывался о том самом темноволосом парне и в животе предательски взлетали бабочки. Как и раньше. Ему это очень не нравилось и вызывало дикую злость. Злость на себя, на дурацкие бабочки в животе, на Демьяна. Васю никак не отпускала обида на Очкарика и простить он его не мог. Еще и этот дурацкий бойкот! Он все портил, и Вася ясно понимал, что молчание того не стоит, но ни в какую не мог пересилить себя, свою гордость и заговорить первым. «Все же, я хорошо знаю Демьяна и понимаю, что он не заговорит со мной первым. Наверное, мы так и не помиримся. К черту его, я должен думать о другом, » — и Вася предался мечтаниям о том, что за это лето он успеет сделать. Заняться спортом, поучаствовать в соревнованиях, найти много клевых и новых друзей, подружек, научиться выживать на дикой природе и укрепить свой дух. «А такой сидящий дома планктон, как Демьян, вряд ли куда-нибудь поедет. И, зачем мне о нем думать, если его там, в лагере, даже и не будет?» Как же Вася ошибался…но знать этого наперед, конечно, он не мог. Когда наступил час отъезда и рыжеволосый, полный радости, подлетая на ходу со своей спортивной сумкой на плече, зашел в автобус и сел у окна на свободное сиденье. Но, перед самым началом пути его настроение резко кануло в Тартар. По автобусным ступенькам зашел высокий парень в очках и рубашке-поло, а Вася резко осознал, что место рядом с ним осталось единственным, незанятым. Демьян сел рядом с таким же, как и у самого Васи, обреченным выражением лица. Казалось, и на Васиных чертах отзеркалило его выражение Вселенской скорби. Вася лишь голову повернул к несчастному Демьяну, осмотрел его с ног до головы и резким движением отвернулся, зарывшись взглядом в мелькающие за окном пейзажи города и зеленых полей. Лишь бы не разговаривать. Лишь бы не услышать голос Демьяна. Рыжеволосый понимал, что, если он сейчас услышит этот неровный, дрожащий от волнения голос, он вспыхнет пеплом не хуже итальянского Везувия. А Демьян не злился — он был растерян. Внезапно утонувшие глубоко в нем чувства к Васе всплыли наверх, и Очкастому казалось, что он сейчас захлебнется ими, будто наглотавшись воды. Парень сидел, каждые пару минут нервно протирал свои очки от испарины, которая шла от его лица. Жар захлестнул его и стыд рос в нем все больше и больше. «Какой я глупый, как я мог так опоздать, да еще умудриться и с Васей вместе сесть?» — Демьян винил себя за то, что поздно встал, забыл половину вещей, которые хотел взять и теперь действительно готовился не жить, а выживать в лесу, поедая грибы. И еда забылась, и доширак, и приготовленный заранее сестрой термос с черным чаем и лимоном. «Всё пропало!» — задумался Демьян и опустив голову вниз и вытаращил глаза, смотря в пол. В автобусе уже становилось шумно: парни прикалывались над девчонками, сидевшими сбоку от Васи с Демьяном. Кидались едой, дергали за волосы и выкрикивали незатейливые шуточки. Обоим парням мешал этот шум, и Вася нашел довольно легкий способ справиться с ним — надел наушники и включил свою любимую электронику на всю катушку. Очкастый, на удивление своего соседа, уснул.

***

Лагерь «Калейдоскоп» считается одним из самых старых летних лагерей для подростков в стране и, поэтому, сохранил в себе жесткие традиции по воспитанию суровых комсомольцев. В традиции входило: проживание на лесной опушке в палатке, самостоятельное разведение костра. Подъем в семь утра, зарядка — строго для всех, завтрак, после чего небольшой отдых в виде спортивной ходьбы по лесным холмам, обязательная гребля в лодке, рыбалка для любителей. Обед, снова спорт, и еще раз спорт, всевозможные уроки по выживанию, спорт, ужин и, долгожданный отдых, после чего — отбой в девять вечера. По приезду, старшеклассники первым делом отправились разбивать свои палатки и занимать места на общей лесной опушке. Когда большая часть класса уже выбралась из автобуса и отправилась в лес, Вася только через какое-то время сообразил, что картинка за окном уже не двигается, а автобус — остановился. «Ну что же, пора выбираться отсюда, » — подумал про себя Вася и взяв в охапку свои вещи, поднялся. Очкастый спал непробудным сном и ничего не слышал, потому Вася решил не будить его и просто пролезть мимо него и кресла впереди. Парень поднялся со своего места и, точно прицелившись, поставил ногу между ног спящего Демьяна, стараясь не задеть его по лицу своим новеньким рюкзаком. Судорожно вдохнув воздуха, Вася начал протаскивать свою вторую ногу, но, задел спящего коленом. Демьян подскочил на месте, испугавшись внезапного прикосновения и уставился на Васю. Осознав, кто перед ним, Очкастый густо покраснел. Вася смутился такой реакции и как можно скорее вышел в узкий автобусный коридорчик, а после — сбежал вниз по ступенькам на улицу. «Чего это он так смутился?» — мысленно спрашивал себя Вася, осматривая окрестности. Он постарался как можно шустрее уйти от автобуса, точнее — сбежать от Демьяна. Вася вышел на узкую тропку между деревьев и быстрым шагом устремился вглубь леса. По обоим сторонам от парня зашелестели деревья — теплый ветер подул на них и листья на ветках затрепетали как крылья птиц. Дуновение ветра пробежалось и по кустам, а трава превратилась в шепчущее, словно живое море. Вася ощутил тепло на своем лице и руках, а затем, ветер нырнул вверх, встряхнув его рыжие кудри и пронесся над лесом. Под ногами шуршала трава, тут и там выпрыгивали кузнечики, спасаясь от кроссовок Васи. Наедине с самим собой и природой парень почувствовал себя спокойно. Ничего его не тревожило, навязчивые мысли более не терзали его, а думал он лишь об одном — о красоте и великолепии природы. И снова, с наслаждением задумался о том, что здесь он проведет еще три насыщенных событиями месяца. Вот впереди и показалась зеленая опушка. Одноклассники, заметив рыжеволосого, энергично замахали ему. Вася улыбнулся во весь рот и помахал в ответ, и, когда приблизился к стайке друзей, окончательно успокоился и забыл о парне, который остался в автобусе. Демьян же совсем не скоро оказался на поляне, а когда пришел, разбил свою палатку далеко от всех и после, не стал задерживаться в компании одноклассников, а вместо этого ушел на озеро. Территория лагеря обширна и она охватывает несколько опушек для кемпинга, здание вожатых, главный домик для собраний, спортивную площадку на песчаном берегу реки и, со стороны леса — большое озеро. Парень решил для себя, что пообедает тоже там, вдалеке от шума и людей. Потому, взял с собой коробочку наскоро сделанных бутербродов и тягостно вздохнул, вспомнив о том, как нелепо он забыл дома термос с чаем. Прихватил плавки и пошел по узкой тропке березовую рощицу. Демьян быстро нашел озеро, ведь был он тут не в первый раз. Из года в год он приходил сюда в поисках одиночества и находил здесь спокойное умиротворение, которое не найдешь в толпе галдящих одногодок. У них всегда другое на уме — как бы выпендриться перед друг другом, показать смешной пранк, придумать нелепую игру и вовлечь в нее всех, вроде карточной мафии. Демьян был не из тех, кому компанейские занятия приносили бы радость. Наоборот, он чувствовал, что они «высасывают» из него все силы, словно сок из мандарина. Потому, он с облегчением вздохнул, обнаружив, что у озера никого нет. Демьян неспешно поставил коробочку на землю, а рядом с ней свою одежду — голубую рубашку-поло, джинсовые шорты до колена и черные кеды. Переоделся, оглянулся вокруг — по-прежнему, парень оставался один. Демьян снял очки и перед глазами пейзаж потерял свою четкость, вместо них появились размытые пятна. Парень прошел к кромке воды, а за ним потянулись ветви плакучих ив — они зацепились за его волосы и плечи, но, когда Демьян зашел в воду, ветви отпустили его, перед тем будто пощекотали его, словно чьи-то длинные, игривые пальцы. Озерная вода приятно отдавала свежестью и в ней можно было легко забыть про майскую жару на суше. Демьян зашел по пояс в воду и, ощутив, что под ногами становится все глубже и глубже, поплыл брасом. В ритм движений его рук и ног по воде шла рябь, вода причудливо волновалась, создавая узоры на озере. Он все плыл и чувствовал, как по телу разливается сладкая прохлада, но голову и лицо все так же припекало, потому Демьян время от времени нырял. Поднимаясь над водной гладью, по бледному лицу Демьяна капельками скользила вода, а волосы прилипали к голове, словно водоросли. Плавая в озере, парень отдыхал всей душой и телом. Его ничего не волновало, но вновь и вновь, словно яркая вспышка молнии на горизонте вспыхивали воспоминания о Васе. И Демьяну в воде становилось жарко от этих мыслей. Он снова нырнул в бирюзовую озерную рябь и открыв под водой глаза, любовался причудливыми пузырьками и отсветами солнца в воде. Наплававшись вдоволь, Демьян вышел на берег, переоделся и присел на мягкую траву. С упоением открыл коробочку и принялся за бутерброды. А когда покончил и с ними, прилег на траву и уснул. Неизвестно, что ему снилось — если сейчас спросить об этом Демьяна, он точно не вспомнит. Но, точно, что-то крайне приятное: во сне его лицо расплылось в улыбке, а на самом парне в рассыпную разбежались теплые солнечные зайчики.

***

Тем временем, на лесной опушке бурно кипела жизнь. Первый день в лагере всегда был выходным, потому, подростки занимались спортом по желанию и ради этого парни привезли с собой переносную сетку для волейбола. Шла жаркая игра, в которой участвовали все. Вася сам не играл, но с азартом наблюдал за своими друзьями и болел за них, будто то была игра высшей лиги. Кровь, пот и песок смешивались друг с другом — жестокая та игра была, кому-то попали мячом в нос. Позже, ближе к вечеру старшеклассники устроили танцы и общими усилиями разожгли костер, кто-то всучил Васе гитару в руки, и он запел, пальцы начали свой особый танец по струнам, от которого было невозможно оторваться. На реке с другой стороны можно было увидеть пляшущее отражение красного огня на водной глади, тени, машущие руками и ногами в ритм акустической гитары и стрекот кузнечиков. Стемнело, на небе зажглись яркие звезды и жар от танцев усмирял вечерний, свежий воздух. Это была полная гармония — Вася пел, смеялся, люди вокруг были веселы и добродушны, все условные, социальные «границы» между одноклассниками стерлись в порошок, которые они же все года до этого в стенах класса выстраивали как Великую китайскую стену, стерлись в прах. Никому не было грустно и одиноко, все подростки, словно в ярком потоке жизни слились в одно движение, в один большой организм. Только Демьян сидел у берега реки и положив голову на согнутые ноги, которые он прижал к своей груди. Вася заметил его и в сердце что-то предательски защемило. Как же ему стало жаль Очкастого! Ни друзей, ни приятелей — всегда один, всегда в гордом одиночестве. Но, кому нужна эта гордость, когда даже выговориться некому? Не у кого попросить помощи, не к кому положить голову на плечо? Вася поднялся с бревна, бережно передал гитару своему другу и прошел мимо танцующих, поющих и азартно играющих в карты. — Демьян, давно ты тут сидишь? — подошел Вася к парню, слегка нагнувшись. Позади ярко горел костер, потрескивая бревнами и пуская в воздух искры, да и волосы Васи будто сами горели — на них падал рыжий свет огня. Демьян сидел, смотря в тихую гладь воды. Он даже и не повернулся к Васе, но слушал его голос, словно зачарованный. Вот, кого ему нужно было давно услышать. Вот, кого ему не хватало. — А бойкот? — еле слышно спросил парень, подняв голову. Вася сел рядом с Демьяном на траву и вздохнул, а чуть погодя, воскликнул: — А к черту его! Кому нужен бойкот, если жизнь у нас одна? Нужно жить ее, разговаривать друг с другом и говорить все, что можно и хочется, ведь, шанс нам дан один. Ты не думал об этом? — Думал, весь месяц думал, но не мог себя «переступить». Вася закинул руку за плечи Демьяна и приобнял. Притянул ближе к себе и тихо проговорил: — Я не хотел молчать…прости, — Вася поднял глаза от земли и посмотрел виновато, но прямо на Демьяна. — Заставил тебя помучиться, верно? Демьян улыбнулся и ответил: — Да, помучил ты меня хорошо…но я уже в тот вечер понял, все про тебя понял… Он протянул руку к лицу Васи и легко, едва касаясь подушечками пальцем, провел по щеке, усыпанной веснушками. Его пальцы дошли до подбородка и тогда, Вася подался вперед, и парни нежно поцеловались. А лето только начиналось…