Silentium

      Молчание, по моему мнению, любимое времяпрепровождение изгоев или одиночек. Они любят сидеть в тишине, делая то, что им хочется. Конечно, мне тоже иногда нравится помолчать, но я больше социальное существо, которому нужно живое общение и взаимодействие. Поэтому я могу сказать наверняка, тут мы с Мо Гуань Шанем отличаемся. Всем своим видом этот парень показывает, что пришел не для болтовни со мной… Ну, и хорошо. Я сам сейчас не особо настроен на разговор.       Вот только я все равно считаю, что никто на самом деле не хочет отдаляться от другого человека. Все мы желаем, чтобы люди нас замечали. Хотя бы родные. - Присаживайся за барную стойку. Стулья еще упакованы, но собраны - сидеть можно, - рыжик явно чувствовал себя неловко то ли от того, что территория чужая, то ли от того, что он со мной. Но мялся он достаточно мило, чтобы заставить меня внутренне улыбнуться. - А ты куда? – не знаю, что он хотел мне сказать в действительности этим вопросом, но я почувствовал что-то вроде угрозы и подозрительности в его голосе. - Алкоголь на верху, в моей комнате, - сведенные на переносице брови рыжика немного расслабились. – Может, хочешь пойти со мной? Можем выпить наверху. - Нет. Мне и тут хорошо, - категорично отказано, впрочем, как и всегда. Хорошо, не послал.       Подниматься в свою собственную квартиру с новейшим ремонтом неплохо. Отчасти. Чувство собственичества к этому всему у меня уже появилось, но до сих пор иногда ловлю себя на мысли, что все это не совсем мое. Чжань часто говорит, что тоже не может привыкнуть снова жить с родителями. Чувствует, что это не совсем его территория. Говорит, помогает ощутить себя «как дома» только присутствие Цзяня. Вот только у меня нет никого вроде Цзяня и мне остается только привыкать.       Да и, если быть честным, мне кажется, что я любое помещение никогда не мог назвать полностью своим и только рядом с братом чувствую себя в своей тарелке…       Брат – человек строгий, выдержанный в темных тонах усталости и ответственности. Мы с ним похожи внешне, но той мрачности, что исходит от него, во мне нет. Ко мне больше подходит выражение, которым когда-то обозвал меня Цзянь: «Сияющий гад». Серьезно. Любитель подшутить, управлять ситуацией и внимательно наблюдать за людьми, мне нравилось часто улыбаться. Той самой улыбкой, от которой таят омеги, а альфы с бетами затыкаются.       Я сверкал, а брат тихо мрачнел. По жизни строгий, достойная копия отца - Чэн никогда не разочаровывал родителей. Был моим примером для подражания и просто альфой, на которого абсолютно все смотрели с уважением. Но не потому, что его феромоны были сильнее большинства, а как раз из-за его ауры. Ауры сильного духом человека, крепкого волей и придерживающегося своих стальных принципов. Чэн вообще довольно принципиальный человек и одно из его убеждений – почитание родителей. Я этим никогда не славился… Просто почитать тех, кого вечно нет, то еще удовольствие. - И куда делась? – бутылка моего любимого красного сухого вина с винодельни из Испании куда-то запропастилась. – Ну, наконец-то!       В правой руке я держал за горлышко бутылки виски и водки (почти допитой), а в левой бутылку красного вина сорта Шираз, который хорошо сочетается с жареным мясом. Один из моих любимых сортов. Однако сегодня настроя пить легкое вино у меня не было, и у Мо, кажется, тоже. - А вот и я. Принес все по вашему запросу, дорогой первый клиент, - рыжик угрюмо поморщился, смотря на мое довольное лицо. - У тебя, похоже, топографический кретинизм. В собственном доме алкоголь ищешь столько времени. - Рыжик, а ты ведь любитель поворчать, да? – сказал я, пока доставал пару стаканов из-под барной стойки. – Простите, дорогой клиент, но бокалов или стопок пока предоставить еще не можем. Придеться обойтись стаканами. - Достал! – вдруг резко прорычал Мо, зло стреляя светло-карими глазами на бутылки, а потом принялся их открывать. На меня он так и не смотрел. – Прекрати меня так называть. - А как мне тебя называть?       Тут рыжик почему-то поднял голову и посмотрел на меня недовольно и удивленно. Кажется, он и не думал над тем, как мне к нему обращаться. Хотя чему тут удивляться. У нас и общения как такого нет, да и сами мы друг другу никто. - Нет, правда, рыжик, ты подумай. Вот что у нас за отношения такие? – я попытался налить Мо водки, но он тут же стал наливать в свой стакан вино, что открывал последним (у меня уже все бутылки были вскрыты). - Нет у нас никаких отношений, - рычит и щетиниться, словно пес, поднося стакан ко рту. Кажется, что хочет выпить его залпом. Ну, нет!.. – Эй, отцепись! Ты чего?!       Свою руку с бокалом рыжик отдергивает так, словно я самое мерзкое существо на земле и смотрит с неподдельной опаской. Настороженный и напряженный он внезапно вызывает во мне жалость. Я примирительно поднимаю две руки вверх, только сейчас понимая, что не включил свет во всем помещении, а исключительно у барной стойки. Нас окружает тьма.       Рыжие волосы Мо выглядят темными и в тоже время будто сверкают изнутри. Глаза горят предупреждением об опасности. Для меня. Но желтый кот на белой футболке как будто говорит мне: «Он добрый, очень милый и никому не может доверять». - Я просто хотел сказать, что это вино нельзя пить залпом. Ты не почувствуешь вкуса и ягодного аромата. Как повар ты должен знать, как это важно.       Немного парень расслабился, но все еще посматривал с подозрением. Правда, на стакан глаза скосил, а потом и вовсе поднес к носу, чтобы почувствовать запах ягод. Кажется, у него получилось уловить тот самый не приторный аромат, потому что острые черты лица смягчились. - Обычно я пью его с мясом, но сейчас ничего такого у меня нет. - В его приготовлении используют черный перец, да? – рука рыжика полностью обхватывала стакан так, что я и не видел красной жидкости алкоголя через прозрачные стенки посуды. - Да. Мне нравится именно тот привкус, что он дает вину. Ягоды и перец. Странное сочетание, так? – я усмехаюсь, беря в руки стакан с водкой и радуясь, что мне удалось разрядить атмосферу. – Никогда не мог понять, как что-то настолько разное может сочетаться. - Сразу видно, что ты не знаешь хотя бы половины состава тех блюд, что тебе дают в ресторанах, - фыркнул Мо Гуань Шань, отпивая вино. Смотрел он по-прежнему куда-то в сторону окна. - Не думаю, что в мясных блюдах так уж много того, что не сочеталось бы с мясом, - бросил я, так же обращая свой взгляд к окнам. Там уже было совсем темно, и только фонари освещали улицу. Никто не ходил, все были в уютных теплых домах. - В оссобуке для приготовления мяса используют совместно цедру апельсина и чеснок с перцем чили. Только такие, как ты, нос воротят, считая, что продукты вроде этих не совместимы. Все совместимо в правильных пропорциях и с правильной основой.       Я оторвался от созерцания улицы, чтобы увидеть, как Мо – этот несуразный, но чертовски интересный омега – допивает вино и одна капля не попадает в рот. Она стекает из острого уголка рта и оставляет розовую дорожку до подбородка. Падает куда-то в ноги к Гуань Шаню. Мои глаза неотрывно следили за ней, а когда оторвались от созерцания я поймал себя на мысли, что хотел бы прикоснуться к светло-красной полоске. Стереть ее. - Я не слышал ничего об оссобуке. Она у вас в меню есть? – я залпом осушил остатки водки, но больше решил себе не наливать. Барт был прав – не стоит мне пить сегодня. - Нет, это итальянское блюдо, - на секунду мы встретились глазами. Он посмотрел на меня, а я тут же вцепился в него, чувствуя, что больше не могу терпеть. - …Не составишь мне завтра компанию? Хочу сыграть в баскетбол.       «А ты, оказывается, трус, Тянь. Где же твоя хваленая уверенность?» - шипел мне на ухо внутренний голос. Я пытался отмахнуться, но ком в горле напомнил мне, что нет. Я не могу отмахнуться ни от отца, ни от брата и тем более у меня не получиться отмахнуться от этого рыжего омеги. Мне больно, но отказаться от них я не смогу. Даже если мы не совместимы. - С чего это я с тобой играть должен? – тут же вскинулся Мо, так же откладывая в сторону стакан.       Кажется, что пить дальше мы не будем. Хорошо. Ведь еще дольше его присутствие со словами брата в голове я не выдержу. Они так и звучат у меня в голове: «Хэ, ты уже не маленький и должен понимать, что отец тоже человек. Хватить упрямиться и приходи на свадьбу. Я приеду за твоим ответом в следующую среду»… - Эй! Ты чего? Плохо? – я удивленно взглянул на рыжика, который немного налег на столешницу барной стойки, чтобы посмотреть, все ли со мной хорошо. Кажется, я долго молчал. - Нет, все нормально, - я выдавливаю из себя улыбку и тут же ловлю взгляд: «Так я тебе и поверил». – …Есть небольшие проблемы, но я разберусь. Не волнуйся, рыжик. - Что?! - задыхается в возмущение Мо, отскакивая обратно на стул. – Ты меня не волнуешь, гребанный альфа. Никто в здравом уме не будет за тебя волноваться. Ему же хуже будет.       Гаунь Шань так бодро и быстро выдал эту речь, что я не смог удержаться от улыбки, чем еще больше его раззадорил. - У тебя улыбка, как у гада какого-то, - решил перейти на оскорбления, а вот это мне уже не нужно. - Теперь понятно, почему вы с Цзянем друзья, - я немного отошел от барной стойки, чтобы дать рыжику больше пространства, в котором меня не было. Кажется, ему так спокойнее. – Ну так что, поиграем завтра? Как раз докажешь мне, что ты бы в тот раз действительно смог выиграть меня. - Я в легкую тебя бы тогда сделал, - уверенно заявил мой собеседник. - Вот как? Ну, завтра и посмотрим. А сейчас, рыжик, тебе пора домой. Твой папа наверняка волнуется. Ты же еще совсем, малыш.

***

      В ту ночь я так и не смог заснуть. Слова брата отступили на задний план, а мысли о рыжике после его слов вышли на первый. Он сказал: - У тебя просто отвратительная лживая улыбка.