Season Of Fall

Я не сплю, а слежу за временем на наручных часах. Крохотные волшебные палочки вместо стрелок указывают на три часа сорок шесть минут. Лили назначила мне встречу в четыре пятнадцать, и я не знаю, почему она назвала такое точное время. Возможно, ей известно расписание ночных патрулей старост или что-то вроде того. С другой стороны, мы еще никогда не встречались ночью в Хогвартсе. Только в МАЛе. В самый первый раз мы встретились выяснить все именно ночью. Забавно, что и тогда Лили назначила максимально странное и неточное время. Я улыбаюсь. Разумеется, это свидание связано с моим днем рождения. Учитывая, что я о нем не забыл, а это – первая наша ночная вылазка, то она просто хочет поздравить меня раньше всех. Просто? Нет, когда человек хочет сделать для тебя нечто особенное, это не просто. И когда он все еще старается даже после того, как ты сделал ему больно, когда ты… когда я поставил ее в такое неопределенное положение… Это стоит многого. Когда выпущенная часами искра опускается мне на плечо, я чувствую мягкое, но настойчивое прикосновение. Я поставил будильник ровно на четыре, но сам проснулся уже в половину. Мне казалось, что придется вызывать Тинки и просить у него крепкого кофе, чтобы не заснуть, но отчего-то мой мозг находится в таком напряжении, что я не усну, даже если захочу. Что приготовила Лили? Она не позвала меня в Астрономическую башню, чтобы я мог предположить, что она хочет любоваться ночным небом. И это не один из тех закоулков, где мы прятались от чужих глаз днем. У меня есть четкая инструкция, куда идти, но, к чему это приведет, я не знаю. Предстоящее волнует и возбуждает меня. Я тихо вылезаю из постели, надеваю пижамную рубашку, – Лили предупредила, что тепло одеваться не нужно – и, не зажигая Люмос, покидаю спальню. Уже закрывая дверь, я вижу, что Розье тоже не спит и замечает мой уход. Черт. Как Старосте школы, ему несложно будет подпортить мне жизнь и нажаловаться директрисе. Но вряд ли он станет снимать баллы со Слизерина. С остальным я как-нибудь разберусь. Из подземелий мне удается выйти незамеченным. Замок спит так глубоко, что мои шаги отдаются до самого конца коридора. Я поднимаюсь по задней лестнице на шестой этаж и, осторожно оглядываясь, добираюсь до семнадцатой картины, на которой изображены юные дуэлянты. Я прикладываю к груди палочку и легко кланяюсь, как это предписывают правила клуба. Дуэлянты склоняются в ответ. Камни на стене рядом с картиной съезжают в сторону, открывая темный проход. Я зажигаю свет на конце палочки и иду вперед, внимательно осматривая обстановку. Потолок кажется довольно высоким, но окон нет, как и другого света. Звук моих шагов не раздается здесь так же гулко, как в коридоре, значит, комната не пустая. Но Лили здесь нет. Мне что, прислали записку от ее имени, чтобы заманить в ловушку? – Люмос Максима! – громко произношу я, и мне будто бы вторят несколько голосов. Я быстро оглядываюсь, но мое внимание тут же сбивает: – С днем рождения! – Поздравляем! – Ура! Они застают меня врасплох и смеются. Альбус, Мелани, Свити, Саванна и Лили – она выглядит самой счастливой, и я тоже улыбаюсь. Все они в пижамах и тапочках, Саванна в большом плюшевом костюме с капюшоном, на который пришиты заячьи ушки. В воздухе висят блестки и серпантин. Я хочу что-то сказать, но слова не приходят в голову. Я не думал, что Лили устроит вечеринку-сюрприз, потому что… я вообще никогда не думал, что у меня будет вечеринка-сюрприз на день рождения. Потому что у меня никогда не было столько друзей, чтобы нам потребовалось что-то побольше, чем столик на троих. Я ждал, что Альбус поздравит меня утром, и никак не думал, что Мелани позволит прервать ее восьмичасовой сон ради идеи от Лили. Я ожидал, что Свити, вступив в отношения с Розье, будет скорее игнорировать меня, а Саванна… Саванна классная, надеюсь, Альбус не выведет ее из Хогвартса, как только праздник кончится, а догадается пригласить ее погулять по окрестностям. – Он молчит. – Мы лишили его дара речи. – Скорпиус, все нормально? – Лили подходит ближе всех и мягко пожимает мою руку. – Я надеялась, что тебе понравился сюрприз, потому что Альбус сказал, что ты никогда не празднуешь свой день рождения в компании, а я подумала, что тебе будет приятно… Я подхватываю ее и крепко-крепко обнимаю, стараясь быстрее ослабить весь подступающий фейерверк эмоций, шока и слез. Глаза еще как назло начинает зверски щипать, будто надышался зелий Мелани. Никто никогда не устраивал мне таких сюрпризов. И у меня просто не хватает слов и эмоций, чтобы за это поблагодарить. – Спасибо! – искренне благодарю я ее и перевожу взгляд на остальных. – Спасибо, что пришли. Я не праздную день рождения, но я рад, что… вы здесь. – Это ты еще всего не видел! – подпрыгивает Саванна, и все по очереди обнимают меня. – С днем рождения, дружище, – говорит Альбус. – Отлично выглядишь. Мелани, ты должна мне галлеон! Подходит Мелани и, прежде, чем обнять, оглядывает меня с ног до головы. – Я поспорила, что ты придешь в халате на голое тело и сразу его распахнешь... Она попискивает, когда я стискиваю ее ребра сильнее, чем нужно, и поспешно отскакивает от меня. – Прости, Ал, не ношу кошелек в пижамных штанах, – Мел пожимает плечами. – Но это ты предложила спор! – Я не собиралась проигрывать. – Скорпиус, поздравляю! – Свити подходит следующей. – Желаю счастья и здоровья. – Спасибо, – я наклоняюсь, чтобы обнять ее. – Можешь еще пожелать, чтобы от помолвки избавился? – Каждая фея дарит принцессе только один подарок! – вклинивается Саванна и тоже крепко обнимает меня. – Возможно, я знаю что-то, что тебе поможет, – добавляет она, и я замираю. – Что это значит? – Я тебе после праздника расскажу, ладно? Веселись! – она подмигивает и уходит за спины остальных. Я слежу за ней за пристально, что почти пропускаю момент, когда ко мне снова подходит Лили. Она выносит красивый зеленый торт с горящими свечами, а ребята палочками приглушают верхний свет. Я смотрю, как в ее глазах танцует пламя свечей, и на долю секунды мне кажется, что здесь только я и она. Мне казалось, что так будет, когда я шел сюда. Я хотел, чтобы так случилось. Я хотел остаться с ней вдвоем снова и… Я испытываю укол разочарования. Совсем легкого, которое сразу гоню от себя. Ты хочешь слишком многого, Скорпиус. Но и о вечеринке друзей я тоже мечтать не мог. Так что я загадываю единственное, что мне на самом деле сейчас хочется. Чтобы гребаная помолвка с Сэлвинами исчезла, будто ее и не было. Не знаю, для чего еще созданы свечи на тортах, кроме таких вот наивных желаний. Я одним выдохом задуваю все. Под громкое улюлюканье, от которого должен проснуться весь замок, мы рассаживаемся на раскиданные на полу пледы и подушки. Лили водружает в центр импровизированного стола торт и разрезает его на шесть равных кусков. Свити подает ей блюдца, Мелани о чем-то допрашивает Саванну, а Ал, который сидит рядом и постоянно на них косится, несколько раз прикрывает глаза, как будто ему стыдно. Я смеюсь и трясу его за плечо. – Она, наверное, интересуется историей нашего знакомства, – предполагаю я, чтобы отвлечь его от подслушивания. – Нет, это она узнала, пока тебя не было. Теперь она спрашивает, почему Саванна меня отшила. Ты зачем ей рассказал? – Я не рассказывал, – собрав всю свою честность, я смотрю ему в глаза, но он мне не верит. Я сам себе не верю. Мелани научилась выуживать из меня информацию так, что я сам не замечаю, когда болтаю лишнего. Слава Мерлину, Лили приподнимается на коленках с поднятой кружкой, чтобы произнести первый тост, чем привлекает и внимание девочек. – За самого лучшего, самого заботливого, умного, красивого, милого, доброго, чудесного, талантливого, сильного, смелого, интересного, достойного... Она это не серьезно. У меня начинают печь уши. Зачем она это делает? – …чуткого, понимающего, поддерживающего, волшебного… Теперь у меня горит все лицо. Ко мне что, какое-то заклинание применили? Не ожидая, пока она закончит, я делаю глоток, чтобы сбавить собственную температуру. – …очаровательного, галантного, привлекательного… – Лили, у Скорпиуса сейчас инфаркт будет, – вмешивается Мелани. – Он столько добрых слов за всю жизнь не слышал. – За самого лучшего друга! – громко перебивает Альбус. – За классного парня! – подхватывает Саванна. – Если бы не ты, нас бы здесь не было, – Свити улыбается мне, и я вижу, как она одними губами произносит «спасибо». – За самого любимого брата на свете, – говорит Мелани. – За Скорпиуса! – завершает Лили, глядя на меня светящимися от радости глазами. Я не присвоил себе и половины качеств, которые она назвала, но даже остальных с лихвой хватит, чтобы описать действительно хорошего человека. Ни один велеречивый тост на самом светском приеме не трогает меня так сильно. Я сглатываю, все еще стараясь держать лицо, но в конце концов решаю, что лучше громко и счастливо посмеяться, чем расплакаться от чувств. – За меня! – я салютую кружкой и тут же опустошаю ее целиком, чтобы запить и потопить все, что хочет прорваться из меня наружу. Я не могу просто взять себя в руки: ощущение, будто они вскрывают мне грудную клетку и воочию видят все, что там творится. Жаль, что никто не захватил алкоголь, он бы мне сейчас пошел на пользу. Мне не дают особо прийти в себя и сразу переходят к подаркам. Я не могу даже предположить, что они придумали на этот раз, потому что и сам не знаю, что материального мне можно подарить. – В прошлом году я нашел для тебя виски твоего года рождения, и на этом мои идеи закончились, – издалека начинает Альбус. – А у белых павлинов не сезон, – добавляет Мелани. Все смеются, кроме Саванны. – Поэтому вот, – он протягивает мне какой-то лист, сложенный вчетверо, и я с интересом разворачиваю его. «Владельцу данного документа разрешено встречаться с моей младшей сестрой Заверено – Альбусом Поттером» Я давлюсь смехом. – А Джеймс почему не подписал? – вполголоса уточняю я, собираясь сложить обратно и вообще никому не показывать, но подбирается вездесущая Мелани и заглядывает мне через плечо. – Я бы это передарила. – Мелани! – возмущается Ал. – Ну, он же не именной, – сестра пожимает плечами. – Мерлин, что там? – Лили тянет руку, чтобы взять пергамент, но на этот раз я успеваю убрать его и спрятать в карман. Мелани перехватывает инициативу. – Я слышала, что у магглов есть традиция делать подарки своими руками. Особенно, когда у человека все есть. Я поразмышляла на эту тему и… Она протягивает мне маленькую вытянутую коробочку, и я сразу снимаю с нее серебристый шнур. Внутри на мягкой ткани лежит флакон с золотой жидкостью. Я понимаю, что это какое-то зелье, и вопросительно смотрю на Мелани. – Это Феликс Фелицис, зелье удачи. Его действия хватит на двенадцать часов. – Вау, спасибо, – вытаскиваю флакон и рассматриваю его на свет. – Круто! Мелани целует меня в щеку и обращается к Альбусу: – Спорим, моему подарку он больше рад? Тот закатывает глаза. – Ты умеешь варить Феликс Фелицис? – Свити изумленно смотрит на флакон. – Почему ты не пьешь его постоянно? – Ну, вообще-то он получился у меня в первый раз, – помедлив, признается Мелани. – Ингредиенты редкие, а результата нужно ждать полгода и, если окажется, что не вышло, следующая попытка займет еще полгода… – Интересно, почему его нет в общей продаже? – говорит Саванна. – Многие бы захотели купить, даже за большие деньги. – Потому что оно запрещено к продаже, – вмешивается Лили с подозрением глядя на пузырек. – Чтобы его не использовали для нарушения законов. Преступники бы пили его на завтрак, обед и ужин. Мелани, ты уверена, что хочешь испытать его на Скорпиусе? – Вообще-то я его проверила, и оно работает, – уязвленно отвечает сестра. – Феликс очень токсичен при частом приеме, – продолжает Лили. – Вызывает головокружение и притупляет чувство самосохранения. Еще и поэтому его нет в общем доступе. Но никогда нельзя уберечь экспериментаторов от… – Лили, не душни на празднике, – шепотом просит Мелани, повернувшись к ней. – А я не знала, что подарить, – чуть повышает голос Свити, доставая нечто, завернутое в бумагу со звездами. По форме похоже на книгу. – Но потом вспомнила про это. – «Темные искусства», – вслух зачитываю я, добавшись до обложки. – Похоже на что-то из Запретной секции... Это из общего доступа? Я смотрю на книгу с интересом и некой опаской. Свити кивает. – И да, и нет. Для Хогвартса она, наверное, была бы запрещенной. Но я учусь по ней в Дурмстранге... училась. Этот типа внутренней методички для последних курсов. Звучит не как подарок мечты, да, – она смеется. – Нет, это супер! – я пролистываю несколько страниц и уже вижу абсолютно незнакомые чары. – Тебе ее не жалко? – Я рада, что она мне не пригодится, – Свити расплывается в счастливой улыбке и поднимается, чтобы обнять меня. Я благодарно целую ее в щеку. Заметив, что Лили нетерпеливо смотрит на Саванну, я понимаю, что она хочет поздравить меня в конце. Саванна хлопает себя по карманам, и по ее лицу кажется, что она что-то потеряла. Потом она переводит взгляд на меня и расплывается в широкой улыбке. – Сегодня, в восемь вечера тебя ждет лучший столик в «Трех метлах» и ужин за счет заведения. Приходи с плюс один, разумеется. Выход через «Сладкое королевство». Я смеюсь. – Думал, что ты больше никогда не выпустишь нас этим путем. – Это в честь дня рождения! – предупреждает Саванна. – И этим я заплатила за входной билет в Хогвартс сегодня... – Неправда, – хмурится Альбус. – Я сам пригласил тебя на праздник. – И ты проведешь мне экскурсию по замку? Промедление на лице Альбуса длится всего секунду. – Конечно. – Поздравляю тебя, дорогой Скорпиус, от всей души! – восторженно говорит Саванна. Я хохочу, радуясь за друга. Думаю, он ближе к расположению девушки, чем думает. Наконец, очередь доходит до Лили. Она сжимает в пальцах цветную коробку, которая никак не выдает содержимого. Я вижу, что Лили нервничает. – Никто из нас не знал, что тебе подарить. Нам показалось, что у тебя уже есть все и даже слишком, – она усмехается. – Но кроме этого я хочу тебе напомнить как раз о том...что у тебя есть. Откроешь, когда будешь один, ладно? Лили отдает мне коробку и легко касается моих губ. Я пытаюсь продлить поцелуй, но она поддается всего на пару секунд. – Разбираем торт! – командует она и садится рядом со мной. – Торт среди ночи я еще не ела, – признается Свити. – Серьезно? – Саванна кладет на ее тарелку кусок. – Ночью торты вкуснее всего! – В Дурмстранге их нет вообще. А летом я не налегала на сладкое, чтобы не потерять форму для балета. – Ты просто обязана прийти ко мне в «Сладкое королевство» и попробовать абсолютно все, что там есть. Можно даже ночью! – Я зайду, – обещает Свити. Я наслаждаюсь куском своего праздничного торта будто в первый раз. Ребята перешучиваются и общаются так, словно знакомы целую вечность, и мне странно осознавать, что каждый пришел сюда ради меня. Это кажется сюрреалистичным. Но щипать себя я не стану, чтобы этот странный сон, который пришел ко мне в ночь на мой день рождения, продлился до самого утра. – Кхм, – откашливается Альбус. – У нас ведь есть еще кое-кто, желающий поздравить Скорпиуса... Я недоуменно смотрю на них. Вот теперь в моей голове точно нет вариантов. Не может быть еще кого-то. Здесь уже больше, чем все. А мои родители точно не напишут раньше утра. – Та-дам! – Лили вытаскивает из-под стола Распределяющую шляпу. Чего? – Дорогая Шляпа, мы очень просим тебя исполнить песню ко дню рождения Скорпиуса Малфоя! – вдруг говорят они хором, и я чувствую, будто меня приложили оглушающим заклянием. Они украли ее из кабинета директора? Не верю, что Макгонагал бы позволила просто забрать ее. – А я в этом году пользуюсь популярностью, – хряхтит Шляпа, стреляя глазами. В итоге она останавливает взгляд на мне и сощуривается. Я сощуриваюсь в ответ. – На свете однажды ноябрьской ночью Родился мальчишка, и был он таков: Смышлен и хитер, рассудителен очень, Силен и психически тоже здоров... Первым взрывается от смеха Ал. За ним Свити, Лили затыкает себе рот подушкой. Саванна слушает с абсолютным восторгом, а Мелани сохраняет невозмутимо-вежливое выражение лица. Согласен, некоторые тосты на светских приемах бывают и хуже. – Со смелым и честным мальчишкой сдружился, Хоть были отцы их давно на ножах... – Она будет всю мою жизнь с первого курса вспоминать? – шепчу я, склонившись к Лили. Из-за подушки видно только слезящиеся от смеха глаза. Она моргает. Шляпа поет про трудности, препятствия, честь, доблесть и мою фамилию – действительно похоже на тост какого-то пожилого аристократа. Наконец, она заканчивает, и удовлетворенно улыбается. – Как хорошо сказано! – блаженно улыбаясь, Мелани поднимает свою кружку, будто бокал. – За Скорпиуса. Мы смеемся и снова чокаемся. Саванна дергает Ала за рукав. Сперва он непонимающе оборачивается к ней, но она снова дергает и кивает на шляпу. Он фыркает. – Уважаемая Шляпа, могли бы вы распределить на факультет одного из нас? – Я вроде уже всех распределила, – ворчит шляпа. – Никого не пропустила... – Нет, среди нас новенькие. – Слизеринка она, – шляпа чуть покачивается в сторону Свити. – А она? – Альбус берет запястье Саванны и поднимает ее руку, чтобы показать шляпе. – Хм. Эту впервые вижу. Второгодница что ли? Я давлюсь смешком, а на благоговеющую Саванну надевают шляпу. – Так-с, что тут у нас? Смелость вижу и доброту тоже, честность и светлый ум. И хитрости полно... А это здесь откуда? Ну что ж... Пусть будет Хаффлпаф! Саванна жмурится от восторга и смотрит на нас ошалелыми глазами. – Выпьем за это! – предлагаю я. – Давай я спою тебе песню, деточка? – предлагает Шляпа Саванне. – Нет! – Не надо! – Да, пожалуйста! *** Следующий день проходит точно так же, как и все остальные в году. Никто не устраивает массовых поздравлений, меня не ждет гора подарков и писем. Только родители присылают поздравление, и Тедди Люпин задерживает меня после Защиты от Темных Искусств, чтобы вручить «Новейший справочник аврора». Я люблю практичные подарки, и принимаю их с радостью, а вот сантименты и трогательные поздравления... Я вспоминаю прошлую ночь. Лили устроила нечто незабываемое. Я был к такому не готов. И все же я буду всегда хранить это в памяти и даже, возможно, надеяться, что однажды это повторится. – Скорпиус, уделишь мне минуту? Прошлая ночь тает безвозвратно, возвращая меня в холодную реальность. Адела возникает рядом со мной, когда я рассеянно читаю справочник аврора, и я несколько секунд смотрю на нее пустым взглядом. – Я пришла поздравить тебя с днем рождения, – поясняет она, не дождавшись от меня ответа. – Спасибо. – И у меня есть небольшой подарок для тебя... «Не нужно!» – почти перебиваю я, но вовремя сдерживаюсь. В гостиной кроме нас еще полно народу, и я не хочу делать эту ситуацию еще более неловкой. – Благодарю, – я принимаю от нее кожаный футляр, внутри которого красивое стальное перо. Ручка выглядит старинной, а вот наконечник блестит, как новенький. – У нашего отца была коллекция перьев от разных мастеров. Они все особенные. Некоторые сделаны изготовителями волшебных палочек, а другие принадлежали известным людям. Этим владел Николас Фламель. Надеюсь, тебе оно тоже принесет успех. – Спасибо, Адела, – мне неловко благодарить ее даже за своевременный и уместный подарок, и тем более я не могу испытывать сейчас хоть сколько-нибудь воодушевления при упоминании Фламеля. – Я не хочу, чтобы мы и дальше продолжали конфликт. Думаю, нам стоит установить хотя бы дружеский нейтралитет, – Адела говорит негромко, но твердо. Я смотрю на нее с легким недоумением. – Что ты имеешь в виду? – Я не хочу, чтобы мы были в ссоре. – Мы не в ссоре, Адела, – мягко уточняю я. – Я не в ссоре с тобой. Просто... ты сама понимаешь ситуацию... Она кивает. – Разумеется. Я поняла, что в современном мире все работает немного иначе и не получается слепо следовать традициям, которые нам прививали с детства, – она делает паузу, как будто не знает, что сказать дальше: – Нет никаких гарантий, что пара, которую тебе назначат родители, будет вызывать у тебя ту любовь, о которой все мечтают. Когда я осознаю, что именно она говорит, внутри меня загорается надежда. Когда Адела в сердцах бросила, что сама не выйдет за меня замуж, я принял это как громкую ссору, которая ничего не меняла. Просто я перестал притворяться перед ней. Но теперь она как будто пытается сказать, что… – Поэтому я не могу ненавидеть тебя за то, что ты посмотрел на кого-то еще, – продолжает Адела прежде, чем я заканчиваю свою мысль. – Но я все еще твоя невеста, и наш долг — пожениться ради сохранения наших родов. Я хочу уважать этот долг и жду того же от тебя. До свадьбы ты свободен делать что захочешь, хотя я была бы признательна, если бы ты не выставлял меня в дурном свете. Ну а после свадьбы — я рассчитываю на твою честь. Нет, разумеется, нет. Я смотрю на неё с таким неприкрытым сожалением, что даже она считывает его и хмурится. – Я тебя понял, Адела. Она немного расслабляется. Выдаёт мне короткую улыбку и, взглянув на подарок в моих руках, уходит. Мне становится так гадко, будто в душу насрал гиппогриф. Этот день начался слишком хорошо, чтобы таким и остаться. Если мне придется жениться на Аделе – она ведь будет портить мне абсолютно каждый день. И я даже не смогу на нее злиться, потому что она вызывает у меня только сочувствие. Такая же заложница, как и я. Только еще и уверенная, что ее тюрьма – это дворец. «Возможно, я знаю то, что тебе поможет» – голос Саванны звучит в моем сознании снова, и я вскакиваю из-за стола. Мне нужно срочно спросить ее об этом. Что она имела в виду? Что она знает? И откуда? Я бегу до тех пор, пока не останавливаюсь перед Одноглазой ведьмой. Рядом никого нет, так что я касаюсь статуи палочкой и осторожно пролезаю в открывшийся лаз. С каждым годом пользоваться им становится все труднее: я иду, согнувшись, постоянно натыкаясь на выступы стен, пока не упираюсь в тупик. От легкого толчка часть стены отъезжает, и я осторожно выбираюсь в подвал «Сладкого королевства». Сверху доносятся голоса, и я не сразу замечаю, что они приближаются, но вот дверь распахивается и по лестнице спускается невысокий мужчина лет шестидесяти. Он светит палочкой в мою сторону и замирает. – А ты кто? – громко спрашивает он. Из зала доносится грохот – что-то уронили – а потом в подвал, чуть не падая, сваливается Саванна. – Эм, дядя Джек, я его знаю, все в порядке. – Твой ухажер? – фыркает мужчина, все еще подозрительно глядя на меня. Я только молча смотрю на них, не зная, что сказать. Саванна видит мой беспомощный взгляд и подскакивает ближе. – Нет, не мой! – она тянет меня за руку вверх по лестнице. – Гертруда! – кричит мужчина возмущенно. – Да нет же! – Саванна, вся розовая от смущения, с огромными глазами выталкивает меня в зал и, склонившись к проему в подвал, продолжает: – Это мой друг. У него другая девушка. Не Гертруда. – А что он тут делал? – Я его попросила крыс поотгонять. – У нас есть крысы? – Надеюсь, уже нет, – несмело подыгрываю я, чтобы Джек меня услышал. – Пойдем, – Саванна снова хватает меня за локоть и уводит из «Сладкого королевства» на улицу. По нам сразу бьет холодный ветер, и мы прячемся за дерево. – Ты чего так рано? Я же сказала, что ужин в восемь! – возмущается Саванна, стуча зубами от холода. – А еще ты сказала, что знаешь что-то, что поможет мне с помолвкой, – напоминаю я и делаю взмах палочкой, чтобы окутать ее теплым воздухом. Меня тоже начинает пробирать, так что я повторяю заклинание. – Спасибо, – она оглядывается и снова поворачивается ко мне. – Я видела Аделу в очень сомнительной компании. В тот день, когда вы вместе приходили в «Три метлы», помнишь? Я киваю. – Она была с каким-то мужчиной. Уже поздно вечером. Моя смена как раз закончилась. Я шла домой, а они разговаривали о чем-то. Он назвал ее «кошечкой», но, кажется, это ей не понравилось. Они спорили, – Саванна хмурится и смотрит мимо меня, будто вспоминает детали. – Почему ты не сказала сразу? – спрашиваю я. – Я подумала, что... – она передергивает плечами, – это просто разговор, ничего страшного. Он не приставал, они явно были знакомы раньше... мне показалось это подозрительным, но не настолько... – Тогда почему теперь вспомнила? Почему это должно помочь? – торопливо спрашиваю я. Она снова ежится от холода, и я вновь делаю взмах палочкой, выпуская тепло. – Я видела их снова. Буквально вчера, – она смотрит на меня, как будто пытается передать мне увиденное невербально, но я только нетерпеливо дергаю головой. – Адела была очень недовольна, они сильно спорили. В итоге мне удалось услышать одну фразу... Адела сказала, что если кто-то узнает о том, что собирается сделать Адриан, то у него будут серьезные проблемы. И я подумала... может, ты сможешь вытащить это из Аделы... И тогда можно будет надавить на ее брата... Я лихорадочно соображаю, перебирая варианты. Адриан занимается чем-то опасным, возможно, незаконным, и Адела в курсе. По крайней мере, она знает если не подробности, то суть. И ее это пугает. Значит, если разговорить ее и предложить помощь... Нет, нет, это слишком. Нужно просто... Спросить? Упомянуть при ней? Или сразу шантажировать Адриана? Сблефовать? – Скорпиус! – Саванна щелкает пальцами перед моим лицом. – Не хочу тебя отвлекать от придумывания плана, но я замерзла. И мне надо вернуться. Кивнув, я иду за ней, не разбирая дороги. Она открывает передо мной дверь подвала и бросает вслед: – Я жду вас с Лили в восемь! Проход кажется мне в пять раз короче, чем полчаса назад. Я возвращаюсь в коридор Одноглазой ведьмы и механически выбираю путь до гостиной. Там должна быть Мелани. Я скажу ей, и мы вместе придумаем, что делать. Мы точно придумаем. Мы прижмем Адриана и заставим его разорвать Кровный договор. У него не будет выбора. Да. Я понимаю, что даже не поблагодарил Саванну за информацию. Надо будет сказать ей спасибо, когда я приду снова. И может, она вспомнит что-то еще. Или увидит что-то новое! Получается, Адела уже минимум дважды встречалась в Хогсмиде с каким-то мужчиной. И он тоже в курсе дел Адриана. – Пойдем на наше место, – тихо говорю я, склонившись к Мелани, сидящей на подоконнике в гостиной. – Ты так называешь чулан со швабрами? – Это важно. Я не отвечаю на вопросы, которые она бросает вскользь, пока мы идем к лестнице. Никто не замечает, как мы скрываемся под ней, но я все равно накладываю заглушку на дверь. – Ты решил переспать с Лили, но боишься, что Ал узнает и отзовет свое письменное разрешение? – Саванна видела Аделу в компании какого-то мутного типа, – игнорируя ее глупые шутки, говорю я. – Она сказала, что это было уже дважды. Она слышала, как Адела жаловалась, что у Адриана будут проблемы, если о его делах узнают. Мелани недоверчиво моргает. – Быть не может. – А что, Адриан пай-мальчик, от которого не ждешь чего-то незаконного? – усмехаюсь я. – Нет, но... с чего ты взял, что незаконного? Может, он просто перешел кому-то дорогу, – Мелани пытается мыслить рационально, но я вижу, что ей тоже хочется верить в услышанное. – Даже если так! Узнаем, кому и стравим их! – Подожди, – она медленно выдыхает. – Что еще узнала Саванна? Как ей удалось это узнать вообще? – Она видела их в Хогсмиде, после своей смены в «Трех метлах», – быстро отвечаю я и продолжаю свою мысль: – Мы можем проследить за Аделой сами. И узнать, с кем она встречается и что они вообще обсуждают. – Не похожа Адела на ту, кого можно уличить в пятнании своей репутации, – сестра хмурится. – Думаешь, она покрывает Адриана? Или замешана в этом? – Или она волнуется, что он влипнет и просит у кого-то помощи. Мы замолкаем надолго, но мой разум вскипает от возможностей. Если прижать Адриана, если натравить на него кого-то сверху, если узнать о нем такое, что отправит его дно, – не будет никакой помолвки. Болезни и слабое здоровье никак не проняли деда, но вероятность огрести проблем или войти в конфликт с кем-то опасным... Или просто Адриан настолько погряз в дерьме, что капля шантажа и обещание помощи покажутся ему интереснее, чем женитьба – его и Аделы. Я могу поверить, что Адела и правда убедила себя, что ей нужен этот брак, но ее брат... Нет, я скорее соглашусь с тем, что все это ему просто выгодно. – Не нужно соваться к Адриану без веских доказательств. Тем более не стоит связываться с тем, кого он опасается, – заключает Мелани. – Конечно, нет, – быстро соглашаюсь я. – И да, нам следует наблюдать за Аделой. Я не удивлюсь, если именно за этим Адриан отправил ее Хогвартс. – Помогать ему в делах? – изумляюсь я ее предположению. – Аделу? Не верю. – Нет, наблюдать за нами. Она действительно не выглядит заинтересованной в проблемах брата. Мне кажется, ее больше волнует собственная жизнь и планы на будущее. Она даже влепила Лили пощечину за одну лишь угрозу косых взглядов в свою сторону. – Не напоминай, – цежу я, поморщившись. Пусть я и не видел, как Адела сделала это, перед глазами каждый раз вспыхивает такая яркая картина, что мне самому становится физически больно. – В общем, Адела что-то знает, соглашусь. И ее очередная встреча с тем типом может произойти в любой момент. Повесим на нее записывающего жучка из УУУ? Мелани закусывает губу, явно сомневаясь в этой идее. – Или дистанционный удлинитель ушей, – размышляю я вслух. – Нужно только замаскировать ухо, которое подкинем в ее вещи. И придется постоянно слушать, о чем она говорит. Да, жучок лучше. Сестра продолжает мяться, теперь уже заламывая руки. – Ты боишься поверить, – спокойно замечаю, чтобы не смутить ее своим воодушевлением еще больше. Она отмахивается. – Поверить, что Адриан еще больший мудак, чем я думала? – Поверить, что в этот раз может сработать. Нахмурившись, она снова молчит, смотрит в сторону. – Я понимаю, что это твоя сотая по счету попытка, – я приближаюсь к ней и, осторожно обняв, кладу ее голову себе на плечо. – Но мы не можем сдаться. – Я знаю, – шепчет она. – Просто как бы нам самим не влипнуть. – Все будет хорошо, – бодро отвечаю я, и она кривится, взглянув на мое лицо. – Перестань так светиться, словно тебе от Лили перепало. Я шиплю ее за бок, и она взвизгивает. – Похоже, ты ждешь этого больше, чем я, – хмыкнув, отвечаю я. – Но ты все-таки ждешь, – фыркает она. 1:1. – Пойдем отсюда, мне нужно успеть в «Сладкое королество» к восьми, – говорю я, открывая дверь чулана. – Мне понравилась Саванна, – резко переводит тему Мелани. – Ты сделал правильный выбор для Ала. – Ещё бы они оба со мной согласились. *** Саванна, блестящая, как новенькая монета, встречает нас в подвале «Сладкого королевства» и ведет в «Три метлы». Мы оба не упоминаем о том, что уже встречались сегодня здесь, и я благодарен за это. Думаю, не стоит лишний раз зажигать в глазах Лили огонек надежды. У меня сердце разорвется пополам, если потом придется его погасить. Мы проводим за столик, отгороженный от остального зала ширмой – ее явно поставила Саванна, потому что я никогда не видел здесь такого. Она оставляет нам меню и упорхает, и я посмеиваюсь над тем, каким взглядом ее провожает Лили. – А Альбус не хочет?.. – Хочет. Вместо продолжения Лили просто скрещивает пальцы на обеих руках и зажмуривается. Мне выдается неожиданная секунда, чтобы полюбоваться ей, пока она не видит. Конечно, за последние месяцы я часто так делал, потому что даже огласка не смогла сблизить нас на людях. Но сейчас мы ведь не на людях – неожиданно понимаю я, сжимая ее пальцы на столе, как только она опускает руки. Слава Саванне и ее ширме. Я расслабляюсь в один миг, только почувствовав в ладони тепло ее кожи. Она смотрит на меня без улыбки. Ясно и открыто, будто между нами нет ни расстояния, ни других людей, ни лишних слов. И я уже говорил это однажды, но теперь как будто сам себя понимаю иначе. – Я тебя люблю. Я не ожидаю от нее ответа. Мне достаточно того, что она у меня есть. Лили моргает, и я вижу ее не то удивленный, не то смущенный взгляд. Наверное, она не знает, что сказать. К счастью, у меня есть повод немного разрядить обстановку. – Я еще не успел это вскрыть, – я достаю из кармана пальто коробку, которую она вручила мне ночью. – Как думаешь, здесь достаточно уединенно, чтобы я открыл? Или тебе тоже лучше выйти? Она смеется, прикрываясь ладонью. – Ох, Мерлин, там... В общем, ладно, да, открой. Я уже забыла о нем. Я снимаю крышку и с любопытством заглядываю внутрь. Там лежит нечто в темно-фиолетовом переплете. – Уже третья книга! – притворно восхищаюсь я. – Рад, что вы помните о моей способности читать... Лили давится смехом, но не выдает пояснений. Я вытаскиваю книгу без названия и открываю первый разворот. Надпись от руки: «Уверена, что Крейг сдохнет от злости, когда узнает, куда пошли его труды» Я быстро переворачиваю страницу, не понимая о чем речь и при чем здесь... Мерлин. Фотографии. Сначала я смотрю на них почти с тем же чувством, что и в первый раз: на каждом изображении двигаются фигуры – моя и Лили, но теперь я вижу маленькие подписи на полях, тем же почерком: «15 июля 2023», «16 июля 2023», «21 июля 2023»... – Мы на всех фото целуемся? – фыркаю я, стараясь спрятать то, как меня неожиданно тронул подарок. – Почти, – хихикает Лили. – А почему сейчас не целуемся так много? – Эй, последний раз был сегодня ночью! – со смехом возмущается Лили. – Последний? – Нет, последний будет сейчас, – она наклоняется через маленький столик, чтобы прикоснуться ко мне губами, и чуть удерживаю ее за подбородок, чтобы она не отстранилась слишком быстро. – Рановато для последнего поцелуя, – замечаю я. – Не планировал умирать в восемнадцать. Я еще столького не видел... По ширме раздается деликатный стук. – Определились с выбором? Я не подглядывала. – Главное, чтобы не фотографировала, – смеюсь я. – Почему? Добавим в альбом, – предлагает Лили. Пока она делает заказ, я продолжаю рассматривать снимки. Все они кажутся свидетельством чего-то далекого и почти минувшего, хотя вот она, Лили, сидит передо мной, держит мою руку, целует меня... Летом все казалось действительно просто. От того ли, что я относился иначе к Лили, или потому, что не верил в правила реального мира, оставленные на большой земле. Я просто забылся. И, наверное, позволил себе быть счастливым. – Вот здесь Крейг, похоже, сидел на дереве, – Лили указывает на фото, сделанное сверху, будто бы в нескольких метрах над нами. Я смеюсь громче, чем хотел бы. Волна ностальгии, нахлынувшая на меня, неохотно отступает, и я беру себя в руки. – А вот тут я начинаю верить Мелани, которая говорит, что у моего лица есть нерабочая сторона, – вздыхаю я. – У аристократов есть рабочие стороны? – изумляется Лили. – Я думала, вы никогда не работаете. – Ну, лицом-то мы торгуем, – невозмутимо парирую я. Лили смеется так заразительно, что совместная шутка начинает веселить и меня тоже. По лицу подошедшей Саванны я вижу, что она очень хотела бы услышать ее снова, но вместо этого девушка смиренно ставит перед нами напитки и скрывается за ширмой. – За тебя! – Лили поднимает свой бокал с каким-то коктейлем. – За самого лучшего, самого красивого, умного... – Пожалуйста, не начинай снова, – мой голос кажется сдавленным даже мне самому, но я сразу откашливаюсь и продолжаю: – Ты уже употребила все возможные эпитеты в мой адрес ночью. – Простите, – Саванна быстро ставит ящичек с приборами на наш стол и испаряется. – Мне просто понравилась твоя реакция, – неожиданно ехидно улыбается Лили. – Почему ты смущаешься, когда тебя хвалят? «Потому что меня редко хвалят» – собираюсь ответить я, но прикусываю язык. А собственно, зачем? – Потому что меня редко хвалят, – от честного ответа мне вдруг становится легко, а не стыдно, как я ожидал. – Ну и в основном говорят другое. – Те, кто говорит другое, тебя не знают, – она отпивает из своего бокала и тут же спохватывается: – Ой, прости, за тебя! И мы чокаемся. Я делаю глоток сливочного пива, которое заказал вместо алкоголя. Мне не захотелось пить в ее присутствии. Кажется важным запоминать этот вечер с кристальной ясностью. Лили спрашивает, как я отмечал свое семнадцатилетие, и я с удовольствием вспоминаю прошлогодний прием в Малфой-мэноре. Разумеется, ничего из скучной официальной части. Только то, как мы сбежали с Альбусом и Мелани в мою комнату и распили там на всех огневиски, который подарил друг. Она любопытствует, и я делюсь воспоминаниями и об остальных днях рождения, которые проводил с семьей. В ответ Лили рассказывает, что раньше все праздники они отмечали вместе с кузенами прямо в школе, и от ее историй даже мне хочется побывать на тусовке Поттеров-Уизли. Мы доедаем ужин и, в ожидании десерта, неожиданно наступает пауза. Лили смотрит в окно, я – на Лили. Ее рука лежит в моей ладони. Я не помню, когда у меня в последний раз был такой же хороший вечер. Жаль, что никто не сделает фото. Ради такого стоило бы заплатить и Крейгу. – Чего ты смеешься? – любопытствует Лили, повернувшись ко мне. Я пересказываю ей свою мысль, и она прыскает. – Нанять его на фотосессию? – Придется заплатить двойной тариф, чтобы он не отрезал мне голову на фото. – Да, ты же с ним еще за прошлую фотосессию не расплатился. – За меня Мелани заплатила... Мы продолжаем перешучиваться, когда приносят десерт. Внезапно Лили всматривается во что-то за окном и едва не подскакивает: – Смотри, снег! Я оборачиваюсь и вижу, как медленно опускаются белые хлопья, мгновенно тая на опавшей листве. – Красиво, – улыбаюсь я, вернувшись взглядом к Лили. – Нет, ты не понимаешь, – она поднимается из-за стола, – это первый снег! Нужно выйти на улицу и загадать желание! – Я сегодня уже загадывал желание, – отпираюсь я. Мне не хочется уходить и заканчивать вечер. – Давай позже? – А вдруг он закончится? В глазах Лили мелькает неподдельная тревога, и я с усмешкой сдаюсь. Мы выходим из-за ширмы и натыкаемся на перевернутые стулья, поднятые на столы. Посетителей нет, персонала как будто тоже. Кроме фонарика на нашем столе свет горит в какой-то комнате в конце зала. Мы переглядываемся и идем туда. Саванна сидит, закинув ноги на маленькую тумбочку перед собой и читает книгу. Когда мы приближаемся, она вскидывает голову и улыбается. – Все в порядке? – Ты не сказала, что вы уже закрыты, – растерянно говорит Лили. – Мы не знали, что задерживаем тебя. – Вовсе нет, – Саванна отмахивается. – Какая мне разница, где читать? Все ушли полчаса назад, так что я вызвалась закрыть все сама. Можете посидеть еще, я не тороплюсь. Я смотрю на часы на своем запястье. Половина двенадцатого. – Нет, мы, наверное, уже пойдем, – скрывая разочарование, говорю я. Лили, помедлив, кивает. – Там первый снег идет, видела? – Да? Здорово! – она явно хочет вернуться к чтению, и я краем глаза замечаю обложку книги. «Сказка о конце времен». Не знаю такую. – Ладно, мы ненадолго выйдем на улицу и вернемся за вещами, – Лили тянет меня обратно в полумрак. Она распахивает дверь наружу и выбегает на освещенную фонарями улицу. Снег стал валить сильнее, но все так же тает, едва коснувшись земли. На волосах Лили он остается чуть дольше, чем на ее лице и вытянутых руках, но это не умаляет ее восторга. Она кружится, собирая на кардиган как можно больше хлопьев и зажмуривается, видимо, загадывая желание. Я выхожу вслед за ней и встаю рядом. На моем свитере тоже скапливаются снежинки. Прыгать в них и кружиться я, разумеется, не буду, но на всякий случай хочу повторить свое прежнее желание. Отчего-то его формулировка никак не идет мне в голову, и, пока я пытаюсь в одно предложение вместить свое и Мелани спасение от Селвинов, на ум идет только: «Хочу, чтобы мы с Лили были вместе». Слишком непросто, что исполниться. Слишком легко, чтобы не исполниться хоть на мгновение. На это мгновение. Я обнимаю ее, пока она по инерции продолжает кружиться. Лили восстанавливает равновесие и прижимается ко мне, опуская лоб на мое плечо. – Я тоже тебя люблю, – глухо произносит она так, что ее голос кажется мне ветром или галлюцинацией. У меня замирает сердце, но я не сразу поддаюсь на эту иллюзию. – И я давно хотела сказать. Мы тянемся к поцелую одновременно, в ту же секунду, как она замолкает. Нам не хватает дыхания, и даже без пальто на улице становится невыносимо жарко. Я касаюсь ее губ снова и снова, и снова, и снег как будто утрачивает свою силу, исполнив мое желание. – Наверное, нам пора возвращаться в замок, – произношу я тихо, в ненависти к самому себе. Лили только кивает и хватается за мою руку, пока мы идем обратно в паб. Саванна уже убрала наш столик и вернулась к чтению. Она окликает меня, когда Лили проходит вперед, чтобы забрать вещи. – Это, вроде как, часть подарка, – она смущенно протягивает мне ключ. – Вы можете остаться здесь сегодня. В гостинице наверху. Ворота в школу закрыты, и я, конечно, пропущу вас через подвал, но... в общем, если хотите... Саванна совершенно краснеет и, бормоча себе под нос «что я предлагаю, господи?», выключает везде свет. Я растерянно разворачиваюсь к Лили. – Эм... Мне подарили ключ, – я не нахожу лучшей фразы, чтобы передать и без того своеобразное предложение Саванны. – Это от номера наверху? – удивляется Лили. – Здорово. Давай останемся? Вот так просто. Я спрашиваю у Саванны, как подняться наверх, и мы идем по узкой лестнице, спрятанной сбоку от барной стойки. Номер «3» на брелоке приводит к одной из закрытых дверей, и я отпираю ее. Свет не загорается с нашим появлением, и мы остаемся в том же полумраке. Вид из окна на внутренний двор слабо светится от уличного фонаря. Лили ставит свою сумочку и поворачивается ко мне. – Здесь мило. Хотя сразу чувствуешь себя гостьей, как будто уже закончила Хогвартс, – она оглядывается, проходя по небольшому, и правда довольно уютному номеру. Мое сердце начинает колотиться еще сильнее, чем когда она сказала, что любит меня, и на этот раз мне не удается его смирить. Я вешаю наши пальто на плечики и слишком долго поправляю их в шкафу. Я не должен думать о том, что может произойти. Мы уже оставались вместе на всю ночь, и все оставалось в рамках невинного. Нам обоим казалось, что это правильно, и ни Лили, ни я, не пытались продолжить. Что-то всегда стояло между нами прежде. Мелани бы пошутила, что знает, что именно это было. Я чувствую, как Лили прижимается к моей спине, обвивая меня руками. Мне хватает даже этого прикосновения через свитер, чтобы ощутить, какая горячая у нее кожа. И я точно знаю, какая мягкая она наощупь. Я прикрываю глаза и накрываю ладонью ее руки. Она чуть оттягивает вниз мой ворот и целует меня в шею. Легко, невесомо. Мне кажется, что этот поцелуй простреливает меня насквозь и собирается в ком энергии, яркой и сильной, которую я не могу выпустить наружу. Лили убирает руки, и я почти выдыхаю, ожидая, что она отстранится, – я правда хочу, чтобы она отстранилась? – но вместо этого она тянет мой свитер наверх. Я не должен идти у нее на поводу – а почему? – но, когда ей не хватает роста, чтобы снять с меня свитер, я делаю это за нее и оборачиваюсь. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я различаю контур ее лица и опущенные ресницы. Она смотрит на собственные руки, сжимающие мою футболку, но как будто не решается ее снять. Она расслабляет пальцы и медленно убирает руки. И вместо того, что собиралась сделать, расстегивает пуговицы на своем кардигане. Сам того не осознавая, я кладу руку поверх ее ладони. – Ты не должна. Я имею в виду, если это из-за моего дня рождения, то это не подарок, не может быть подарком... – Верно, – я вижу, как она кивает. – Просто я этого хочу. А ты? Всего секунда, эта звенящая в темноте пауза, которая пьянит меня так сильно, будто весь огневиски в мире. Я пытаюсь совладать с собой, но это бессмысленно. Я не могу оторвать от нее взгляда. Я сдаюсь. Тянусь к ее губам, будто мне впервые разрешено это сделать. Ее кардиган спадает, моя футболка летит на пол, и я нащупываю застежку на ее спине, чтобы снять лифчик. Когда ее мягкая грудь прижимается ко мне, я подхватываю ее за талию и осторожно несу к кровати. Одновременно целовать ее – сложно. Прекратить – сродни невозможному. Аккуратно опустив ее на край постели, я опускаюсь перед ней на колени. Наши глаза оказываются почти на одном уровне. Как и губы, снова. Она сжимает мою шею короткими ноготками, и да, возможно, на этом этапе мы еще знаем, что делаем. Прежде, пусть и в одежде, мы уже находились в этой точке – исступленного касания, когда все, что требует тело – чтобы ему позволили притронуться, провести пальцами, сжать мягкую плоть и чуть прикусить зубами, наслаждаясь этой взаимной вседозволенностью. Лили откидывается на спину и тянет меня за собой. Ее волосы рассыпаются по белоснежному одеялу, и она вытягивает шею, делая жадный вдох. Я приникаю губами к прозрачной, чуть загорелой коже, под которой слабо виднеются змейки вен. Ее запах начинает сводить меня с ума. Я будто чувствую его острее и четче: даже через цветочный парфюм, который стелется по ее коже, я слышу тонкий, будоражащий оттенок, который принадлежит только ей. И теперь мне. Я спускаюсь ниже, оставляя поцелуи на ее голых плечах и ключицах, в ложбинке и на нежной груди, которая вздымается под моими губами. Мне кажется, что я прикасаюсь к огню – такой раскаленной кажется ее кожа, и так же плавно танцует ее возбужденное тело под моим. Я останавливаюсь у застежки ее брюк и поднимаю голову, чтобы снова задать вопрос, но она, заметив мой взгляд, только прикрывает глаза и откидывает голову. Помедлив еще несколько секунд, я снимаю с нее штаны и затем белье. Продолжая целовать, я спускаюсь ниже, мягко прихватывая губами, пока не слышу вздох. Все сильнее и настойчивее я сжимаю ее бедра, не давая ей и секунды покоя, когда она начинает стонать чаще и глубже. Скользнув пальцами по нежной коже, я продолжаю легко задевать чувствительную точку, возвращаясь по ее коже наверх. Чуть прикусываю сосок, вынуждая ее изогнуться мне навстречу, я получаю удовольствие от ее податливости и сексуальности. Она притягивает мою голову выше, и я целую ее так самозабвенно, словно после этого – ничего не будет. Мы просто исчезнем, и мир – пусть катится вслед за нами или живет как жил, а мы – утонем и растворимся. Лили ощущается продолжением меня настолько, словно мы всегда были вместе. Не прекращая поцелуй, я осторожно проникаю в нее пальцами, ловя губами новый стон. Мне тоже нужно снять штаны, но я не могу оторваться от нее даже на секунду. И, наверное, она понимает это, потому пытается самостоятельно расстегнуть мою ширинку. Я помогаю, как могу, но мне все же приходится отдалиться, чтобы окончательно избавиться от одежды. Упав на кровать рядом с Лили, я пересаживаю ее на себя, позволяя контролировать происходящее. Она не решается продолжить сразу и склоняется, чтобы поцеловать меня. Я провожу пальцами от ее плеча до бедра, и она изгибается под моей рукой, прижимаясь своим животом к моему. Терпеть становится почти невыносимо, но я только глубже целую ее, сплетая наши языки. Она приподнимается, помогая себе рукой, и, ее пальцы вызывают уже мой стон. Медленно, до невозможности тягуче она садится сверху, и мне кажется, что я распадаюсь на атомы. Я не двигаюсь, оставляя это за ней, чтобы не сделать больно, только цепляю пальцами ее соски, чтобы пресечь желание потянуться к ее бедрам и притянуть ее ближе, глубже. Все еще удерживаясь на весу, Лили снова целует меня, и я отвечаю со всей горячностью – и нежностью, на которую способен. Пока я чувствую, как внутри меня пульсирует каждая артерия, она замирает, едва тронув мои губы, как будто забыла, как целоваться. Я глажу ее по щеке, почти без движения отвечая на ее прикосновение. И наступает момент, когда она продолжает. Неспешно покачиваясь, она упирается руками мне в грудь, буквально пригвождая меня к земле. Я не могу ни сопротивляться ей, ни помогать, меня захлестывает такая эйфория, что я прихожу в себя лишь когда понимаю, что тоже сел, а она осталась на мне и мы медленно двигаемся, касаясь губами. И вновь нам не хватает воздуха. Будто в целом мире его нет столько, чтобы мы могли надышаться. Я переворачиваю ее на спину и начинаю двигаться быстрее. От ее стонов кружится голова. От ее пальцев, впившихся в мои предплечья, хочется рычать. Она такая хрупкая и такая неподвластная мне, что от одной мысли, что сейчас она со мной, я теряю связь с реальностью. Мир раскалывается на сотни частиц. Я двигаюсь по инерции и опускаюсь на постель рядом с ней. Ее дыхание – такое же отрывистое, как мое. – Я тебя люблю, – повторяет она, целуя меня в плечо. – А я тебя. Я не замечаю, как засыпаю. *** Семичасовой будильник едва прорывается в мой сон. Я собираюсь выключить его и перевернуться на другой бок, когда натыкаюсь на чужую руку рядом. Воспоминание о прошлой ночи приходит быстрее, чем я открываю глаза. И сомкнуть их уже не получается. Лили спит, уткнувшись лицом в подушку и подсунув под нее обе ладони. Я тихо поправляю ее спутанные волосы и целую в открытый участок скулы. Мне приснился самый прекрасный сон. И вероятно, я все еще сплю. Я обнимаю ее, прижавшись всем телом. Сонная и теплая, она устраивается удобнее и утыкается лицом мне в грудь. Я зарываюсь носом в ее волосы и снова засыпаю. Но мой будильник отлично знает мои привычки, поэтому начинает снова звонить уже через несколько минут. Выключить его вовремя не получается, и Лили садится, потирая глаза. – Который час? – Семь пятнадцать. – Мы сможем здесь позавтракать? – Сомневаюсь. Лучше вернуться в замок, – с сожалением отвечаю я. – Ладно, – она откидывается обратно на подушки, – тогда ты первый в душ. И засыпает. Я тихо посмеиваюсь, но следую этой нечестной жеребьевке. Я привык не занимать ванную надолго, но сегодня мне хочется постоять под горячей водой подольше. Ни мочалка, ни мыло не стирают с моего тела прикосновения Лили. Они остаются на коже волной воспоминаний, которая прокатывает по мне, будто наяву. Я возвращаюсь в комнату, и Лили проскальзывает мимо меня в ванную. У нас почти полчаса до завтрака в Большом зале, из которых пятнадцать минут на дорогу. Еще нужно успеть переодеться в форму. Я чищу футболку заклинанием и надеваю ее под свитер. Подхожу к окну, чтобы выглянуть на полуосвещенный двор. Это утро ощущается странно, будто оторванным от остального мира. Я наблюдаю, как пара человек трансгрессируют и отхожу от окна. На глаза попадается какая-то газета. «Тайна звезды квиддича – у сына знаменитого отца серьезные проблемы?» Я давлюсь смехом и даже не прикасаюсь к ней. Хотя на мгновение мне становится интересно, это про Поттера? Про Крама? Может, там про его роман с Розой? В этих газетах выходит такая чушь, что иногда даже интересно узнать, какой невероятной причинно-следственной связью обладают журналисты. Лили подкрадывается ко мне в огромном халате, но так неловко, что я поворачиваюсь и первым подхватываю ее под колени. Она взвизгивает и смеется, переваливаясь животом через мое плечо. – Неси меня в замок. – Может, ты сначала штаны наденешь? Она мотает головой. – Тогда я сам это сделаю. Почистив и ее одежду тоже, я наблюдаю, как она переодевается и красится, достав из маленькой сумочки косметику. Потом выуживает расческу и приводит в порядок волосы. Хмурится, когда не получается заколоть их, сдается и убирает шпильки. Со вздохом проводит по волосам пальцами и поворачивается ко мне. – Пойдем? Я надеваю на нее пальто и, едва она запахивается, крепко обнимаю. Волосы у нее на затылке немного влажные и оттого пахнут сильнее – вчерашним ароматом, который больше не прячется за парфюмом. Я выправляю ее волосы из-за воротника пальто и целую в открывшийся участок шеи. – Пойдем.