Fake love

— Оо, да! Сехун, сильнее! Ещё! Ааа.. — громко кричит Сана и Сехуну очень хочется её заткнуть, чтобы не слышать этот противный крик. Это не те светлые волосы с незабываем сладким ароматом. Это не те большие глаза в которых можно утонуть и больше не вернуться. Это не то хрупкое тело под ним. Это не Лиса. Да, иметь эту японку было нормально. Но это всего лишь его обычные мужские потребности, особого удовольствия от связи с Саной, Сехун не получал. Даже нормально кончить не вышло, только когда закрыл её рот рукой и прикрыл глаза. В памяти вспылило детское личико с пухлыми губками и тепло по венам разлилось. — Ох, черт! Лиса.. — прошипел сквозь зубы. О выходит из девушки и устало сваливается на кровать, вытирая мокрый, от пота, лоб. — Какого хрена, Сехун?! — пищит Сана, поднимаясь с кровати. — Ты был со мной и представлял жену Чона?! — Ой, закрой рот. Голова от твоего крика раскалывается. Минатозаки обиженно фыркает. Тянется к тумбе и берет пачку сигарет. — Будешь? — протягивает одну О и тот согласно кивает. Дым обволакивает легкие и Сехун расслабленно выдыхает. — И почему всё ведутся на таких невинных овечек, как эта Лалиса и Чеён? Может ты мне объяснишь.. — вопросительно выгибает бровь, заново затягиваясь. Сехун усмехается и тушит сигарету. Переводит взгляд на Сану. — Я думаю ты сама знаешь ответ. — ухмыляется и поднимается с кровати. — Ты куда? — В душ. — равнодушно бросает он, демонстрируя ей свои голые ягодицы, уходит в ванную. Сана следует за ним и застает весьма сексуальную картину. Струйки воды очерчивают мощную спину и рельефные ягодицы. Он стоит к ней спиной, упершись руками об стенку. Минатозаки закусывает губу и заходит к нему в кабинку, сразу же опуская руки к твердому прессу. — Помыть тебя? — томным голоском шепчет ему на ухо, но Сехун резко перехватывает её руки и поворачивается к ней лицом. — Разве я разрешал приходить ко мне в душ? — Нет.. — коварно тянет она. — И что же ты сделаешь? Накажешь меня? — Сана закидывает ногу ему на бедро и призывно трется к Сехуну, но тот брезгливо отталкивает её в сторону. О блевать хочется от этого. Ему надоело трахать вот таких вот... Он хотел лишь одну. Нежную, ласковую. Не похотливую, не насытную шлюху, а такую искреннюю, что как только притронешься кончиками пальцев мелко задрожит. Лиса была такой. Была настоящей женщиной. Он прекрасно помнил тот вечер, когда она трепетала в его объятиях, отдавая ему свое тепло.. — Я хочу помыться, Сана. Не трахаться, а мыться. Доступно объяснил? — рыкнул он и Сана обиженно надув губы, вышла из душевой кабинки.                                  *** Минатозаки лежала прикрывшись лишь одним тонким покрывалом и потягивала красное вино. Сехун же полностью был занят работой, что-то там печатая в своем ноутбуке, изредка выпивая виски. — Сехун, ты так и не ответил на мой вопрос! — слегка заплетающимся тоном, напомнила о себе Минатозаки. О бросил на неё раздраженный взгляд из под очков. — Вот этих блядей все хотят! Чимин в этой своей Чеён, души не чает! — она громко засмеялась. — А потом приходил и трахал меня! Ты с этой Чон..как её там..? Ах, точно! Лалиса.. ты с этой Лисой-Лалисой,  представляешь её, но спишь со мной! — Сана, заткнись! — предупреждающе прикрикнул Сехун, но та лишь снова зашлась заливистым хохотом. А у самой в сердце тысяча шипов вонзается, заставляя его кровоточить, а её захлёбываться собственной кровью с привкусом горечи, боли и отчаяния. — Всё такие праведные и честные, поклоняющиеся своим богиням чистоты и невинности, но.. — Сана перестает смеяться и одним глотком допивает всё вино, — трахают не их, а меня! Сехун наблюдает за ней и ничего не отвечает. Сама виновата. Сама позволила всем (кому не лень) отрахать себя. Да, больно. Да, осознала, но девочка, ты же сама до этого себя довела. Никто не виноват в этом ещё, кроме тебя. — А знаешь почему любят их, а имеют тебя? — О выгибает бровь и Сана замолчала, с нескрываемым интересом уставившись на него. — Потому что их запачкать не хотят, а тебя уже и не чем-то пачкать.. Сана усмехается. — Ты не будешь с счастлив с Чон.. — усмешка становится ещё шире и она злорадно наблюдает, как О мрачнеет. — Знаешь, я долго наблюдала за вами. И могу смело заявить, что они не будут счастливы ни с одним из вас.. Сехун поджимает губы в тонкую полоску, напрягаясь всем телом, но Сану не перебивает внимательно слушает.. — Они чистые и невинные, их пачкать жалко, так ты говорил, да? А вы грязные, прогнившие изнутри люди и поэтому только, и можете спать с девушками себе под стать или же силой принуждать, как делает это Чон и Пак.. Звук битого стекла заставляет Сану вздрогнуть и заткнутся. Девушка с ужасом смотрит на побледневшего, разъярённого Сехуна, что в руках сжал свой стакан с виски. — Закрой, свой блядский рот! — рычит. Как она посмела? Как тварь посмела вытащить из него самые тайные мысли, которые он хоронил так глубоко, в себе, чтобы даже не вспоминать о них?! Нет, не правда! Кого ты слушаешь, Сехун?! На минуту поверил в бред пьяной шлюхи, которая только и живет целью заполучить Пак Чимина? Не сходи с ума, О! — Собрала свои манатки и вон отсюда! — закричал так, что вены на лбу вздулись, а лицо покраснело от нарастающие ярости. Сана дрожащими руками подобрала конец одеяла и резко забежала в ванную, даваясь подступающими слезами.