Городские призраки

— Ну что, как тебе тот красавчик? Подруга подсела к блондинке, ожидая от той столь важного ответа. — Обычный парень, ничего примечательного. Сделав равнодушное лицо, заявила вторая. Конечно же, она врала. Он был пределом её мечтаний. Красивый, стильный, высокий, ещё и при деньгах, и плюсом музыкант. Также он хотел открыть свой бизнес, и всё к этому было готово. Казвлось, что она знате о нём практически всё: маршрут его каждодневной прогулки, любимый цвет, любимое блюдо. Но девушка могла только о нём мечтать, ведь такие, как Акура, не обращают внимание на таких, как Кищук. Да, она была с хорошей фигурой, но она была одной из множества таких же девушек, а ему нужны были особенные. — Ты чего? Не плачь, пожалуйста! Подруга успокаивала Катю, которая решила спрятаться от всех в кабинете биологии вечером. — Это опять из-за него, да? Что на этот раз случилось? Она села рядом и приобняла блондинку, та откнулась в неё и ещё больше заревела. — Он…он меня совсем не замечает. Голос из-за слёз дрожал не по-детски, но для подруги не надо было никаких слов. Она уже стала жалеть о том дне, когда уговорила Катю бороться за Ваню. — Что ты сделала? Её глаза округлились до размера обеденной тарелки, а рот открылся чуть ли не до земли. — Я подожгла гараж трудовика. Это наспор. Она ещё не могла отойти от новости, сказанной подругой на уроке того самого трудовика. — А с кем ты спорила? Подруга прекрасно знала ответ, но она хотела услышать его от Кищук. — С Ваней. — Привет, Катя же, правильно? Он подошёл так незаметно, что напугал подруг. Катя, не зная кто это, хотела пнуть шутника, но как только она развернулась, желание тут же улетучилось. — Привет. Да, правильно. Её щёки вспыхнули огнём, а лицо расплылось в широкой улыбке, оголяя белоснежные зубы. На это подруга лишь цокнула и ушла, обняв Катю и косо посмотрев на парня. — Слушай, я тут набросал текст песни. Не хочешь послушать? Зачем задавать такой очевидный вопрос? Конечно же, да!!! — Было бы неплохо. — Вот и отлично. Приходи сегодня после школы в парк к пруду. Он развернулся и пошёл, не слушая дальше. Хоть там и слушать было нечего. Естественно она придёт. От этих воспоминаний девушка улыбнулась, прокручивая в памяти моменты её радости из-за, казалось бы, обычных мелочей. Ромашка, дешёвое мороженое, прогулки под дождём, кормление котят — это всё тогда ей казалось милым и романтичным. За это время, пока они встречались, а это целых три года, было множество моментов, приятных и не очень. Но Катя старалась не замечать их, а видеть и вспомнить лишь хорошее. Но всегда за хорошим всегда следует плохое. Ведь без этого, реально, никак. От таких нахлынувших воспоминаний у девушки непроизвольно потекли слёзы. Их она не собиралась вытирать, ибо, как считала она же, тогда ты не сможешь отпустить то, из-за чего плачешь. Но сколько же ей тогда плакать, чтобы забыть лучшее время её жизни? Она не знала. — Зачем ты это принимаешь, Вань? Девушка стояла в проходе между комнатами, держа в руке пакетик с таблетками и злобно смотря на него. — Это просто так, это не опасно. Парень подошёл к ней и обнял, поглаживая по спине и повторяя, как на повторе: «это не опасно, я играюсь». — Ты же обещал!!! То есть, ты врал мне?! Теперь она нашла пакетик с порошком, и по виду парня можно было сказать, что это давно перестало быть некой забавой. — Я брошу, Кать, обещаю! Прости меня! Прости, дурака!!! Теперь он казался ей жалким, но она опять его пожалела и простила, раз так пятый за год, а всё из-за того, что любит его. — Можно я останусь у тебя? Они стояли под дождём у двери подъезда. Катя в худи, а подруга в халате, ибо только выбежала на зов блондинки. — Опять он с ними? На этот вопрос Катя ничего не ответила, лишь опустила глаза, промолчав. — Конечно, можно. Заходи. — Спасибо. — Зачем ты это принимаешь??! Нервы девушки давно были уже на пределе, но она терпела, потому что верила, что он может измениться, может бросить. Но его поступки говорили об обратном. — Не твоё собачье дело!!! — рявкнул он. Такого ответа Катя явно не ожидала, поэтому не знала как реагировать. — Ну чё молчишь? — продолжал орать он. — Ты достала меня своей псевдо заботой. — Но Вань… — Заткнись, тебя никто не спрашивал!!! В него вселился как будто какой-то зверь и не хотел выходить. Он начал туда сюда ходить по комнате, косо поглядывая на девушку, которая была сейчас вся в слезах. — Ну чё ты ноешь, блять?!! Заебала!!! Неженка, блять!!! Вот здесь ты у меня сидишь, понимаешь??! — он показал рукой у горла. — Хотя тебе этого, видимо, не дано!!! Парень быстро вышел из комнаты, а Катя тем временем медленно скатилась по стенке вниз, обхватывая коленки руками, синими от ударов. Как же ей хотелось вернуть то время, когда он был милым парнем. Уж лучше бы она любила невзаимно и тихо, чем так. На кухне послышался шорох, но девушка не спешила подниматься, она всё сильнее сжимала колени. Небось, опять ищет порошок свой… Но нет, Акура был не с порошком. В его руке блестел кухонный нож, и он стремительно направился в сторону девушки. — Вань, ты чего? Брось нож. Она начала отползать назад, ищя глазами укрытие. — Ты достала меня!!! Твоя опека, твоя забота - от всего этого меня сейчас вырвет!!! - Хочешь, я перестану это делать?!? Только брось его!!! Ваня её не слышал. Он просто шёл на неё, как охотник на добычу. Ей не верилось, что это он. Тот, кого она всем сердцем любит. Её тело упёрлось в стену. Всё, дороги нет. Она попыталась сгруппироваться как можно сильнее, но не успела. Лезвие вошло в её живот, оставляя за собой кровавый след. Боль становилась всё сильнее, она просто уже не могла терпеть и закричала. От этого становилось всё больнее, и Катя кричала всё сильнее. - Заткнись, дура!!! - крикнул он, уходя из этой квартиры, не забыв пнуть девушку напоследок. - Вы уверены? Катя спрашивала это, зная, что врач не врёт. Надежды уже давно не было, но этот вопрос был таким обыденным, что многие задавали его на рефлексе, не думая даже об этом. - Да, я уверена. Голос врача был строг и властен. От него хотелось бежать и прятаться, но к ней наоборот все ходят, ибо считают лучшим на районе. - Вы не можете иметь детей. Это окончательный вердикт. В тот момент жизнь Кати потеряла смысл во второй раз.