Кошмар в Вестфилд-хай

— Как давно тебя стали посещать эти мысли? — Не знаю, — безэмоционально протянула Эйлин, кутая оцепеневшие от холода руки в карманы спортивной мужской толстовки, — давно наверное. — И как ты справляешься с ними? — вновь задал вопрос доктор Хармон, что-то и дело крутил заострённый карандаш, который так и не использовал с начала сеанса, погрузившись в изучение сидящей напротив него молодой особы. — Просто отпускаю, — машинально отвечала Менсон, всё сильнее вжимаясь в спинку кресла, чтобы согреться. — Я, пожалуй, выключу кондиционер, — заметив чётные попытки девушки укутаться и её посиневшие губы, выдал доктор, привстав за пультом, но тут же был резко оборван: — Нет! Голос новой пациентки неожиданно сорвался на крик, от чего Бен порядком испугался, особенно когда девушка подскочила, нет, даже подорвалась из кресла и едва ли не затряслась с удвоенной силой, но уже явно не от прохлады. — Ты принимаешь наркотики? — спокойно хоть и немного напряжённо выдал доктор, медленно присаживаясь обратно за стол, чтобы не спугнуть юную особу ещё сильнее. «Наркотики! Ну конечно, это же так очевидно — подросток-наркоман с тараканами-навозниками в голове» — пролетело в мыслях Эйлин, когда она попыталась привести дыхание в норму и вернуться на своё место, закутывая ворот куртки вокруг шеи ещё сильнее, чтобы аж сдавливало. — Нет, — процедила спустя мгновенье тишины Эйлин, оторвав тем самым сосредоточенного на своей первой записи доктора, — но всегда хотела попробовать, не успела. Бен Хармон проводил лишь первый сеанс с Эйлин, но ему казалось, будто он уже достаточно хорошо знает её, словно это совсем и не первая их беседа. С момента переезда в дом он принял не так много пациентов, но выделил двоих — её и чудаковатого эксцентричного парня такого же возраста со своей немного дикой философией. Казалось, что он буквально может предугадать её ответ на любой вопрос, потому что уже слышал это от того самого парня. — Ты ведь знаешь, что это плохо? — тряхнул головой Хармон, пытаясь избавиться от накрывших мыслей и оборвав натягивавшиеся струнами параллели. «И что не так с подростками в этом городе?» — пролетело в его мыслях, когда он, оторвавшись от записей, неумышленно встретился глазами с Эйлин. — Вы, взрослые, всегда пытаетесь установить свои рамки «это хорошо, а это плохо», — усмехнулась Менсон, в момент когда острие карандаша доктора откололось из-за слишком сильного натиска, — не думаю, что наркотики это худшее, что могло бы со мной случиться, док. — А что в твоём понимании это — «худшее»? — глубоко вздохнув и отложив толстый блокнот с переплётом на стол, уточнил доктор. — Это сложно описать, — задумалась Менсон, — это словно забыть кто ты, понимаете? Словно однажды проснуться чужим в своём теле и и всё такое… — Бен! Голос, донёсшийся с коридора, прервал поток мыслей юной пациентки, которая едва услышав клич хозяйки дома, резко замолчала и невольно съёжилась, сведя брови. Доктор Хармон же подорвался, словно ужаленный малярийным комаром, и поспешил к двери. — Думаю, на сегодня достаточно, Эли, — протарахтел доктор, приоткрыв дверь кабинета, давая понять, что Менсон слушать больше не намерен. Ну ещё бы, очередная схватка с полоумной женой куда более занимательное действо, нежели выслушивание очередного психопатичного сумасброда, которому винтиков в голове не хватает. — Эйлин! — Что? — недоумённо выдал Хармон, выглядывая за дверь и будто не расслышав слов девушки, что уже поднялась с кресла и невероятным образом столь быстро перенеслась к выходу, сравнявшись с ним. — Не Эли, — строго выдала Менсон, делая ударения на каждый слог, — Эйлин! Кивните, если запомнили?

___________

— Как прошёл сеанс? — Чёрт! — почти подпрыгнула на месте девушка, по привычке схватившись за место, где должно биться сердце. — Ты напугал меня! Ухмыльнувшийся Лэнгдон, казалось, был в слишком хорошем настроении, что удивило, но не дало расслабиться Эйлин. После того, как Менсон слетела с катушек на ровном месте, пытаясь убить и так лишённого жизни парня — он отдалился. Тогда всё обошлось, подоспевшая Нора на время прогнала обезумевшего призрака единственным возможным способом, чего сам Тейт сделать не смог, не смог прогнать её. Видимо сейчас он уже был готов попрактиковаться. — Я думал ты ничего не боишься, — в такой же, слегка язвительной манере ответил парень, глядя как девушка кутается в его школьную куртку. — Я тоже так думала, — тихо ответила Эйлин, задумываясь над сказанным. Она ничего не боится, кроме себя. Наконец оторвавшись от стены, Тейт было хотел подойти поближе и, возможно, наконец подарить давней подруге столь желанную ею теплоту и уют, но его искренний или наоборот порыв был прерван оглушительным стуком тяжёлой входной двери и злобного подвывания его новой знакомой. — Ненавижу их, ненавижу! — гневный голос пронёсся по коридору и утих за оглушающим громыханием двери на втором этаже. — Кажется, кому-то не понравился Вестфилд, — хихикнул Тейт, остановившись на пол пути к Менсон. — Она по крайней мере не вымещает свою злобу свинцом. — Это ведь только пока, верно? — словно упустив и так не частый сарказм в речах подруги, сосредоточенно ответил Лэнгдон. Эйлин не то чтобы удивил ответ Тейта в подобном ключе, а скорее разочаровал. Если же раньше, все те годы, они считала, что Лэнгдон был рядом, поддерживал, не давал распылиться от горечи и боли вечного заточения из-за чувства вины, что ненароком лишил её жизни, то сейчас всё в корне изменилось — он больше не рядом. Болело только одно — «почему». — Тебе стоит чаще навещать мистера Хармона, Эли, — кинул Лэнгдон, лукаво наклонив голову на бок, наблюдая за лёгкой прострацией подруги. А выдержав тягучую минутную гляделку от озадаченной Менсон, демонстративно развернулся и двинулся к лестнице, оставив девушку упиваться догадками и терзаниями, будто на её долю их выпало с воробьиный нос.

___________

Дни тянулись мучительно долго, и единственное развлечение Эйлин Менсон находила в разговорах ни о чём и обо всём с доктором Хармоном. Он сам спровоцировал девушку на увеличение времени сеансов и, как ни странно, это ей действительно помогало. За месяц, если доверять современному электронномк календарю, её рассудок не помрачился ни единожды, однако кое-что странное и, пожалуй, даже жуткое таки произошло, когда в дом пожаловали незваные гости. — Эй, Фиона, — прозвучал строгий голос мужчины, который пытался посильнее затянуть верёвки на напуганной Вивьен, — займись девчонкой, будет заместо Глэдис. Незнакомцы ворвались в дом, когда в нём не было главы семейства. Их план казался идеальный, как тогда у Франклина в шестьдесят восьмом. Не учли они только тот факт, что в доме обитают не одни лишь Хармоны. Ведь кроме троицы подражателей по поместью скитаются ещё несколько шизоватых умерщвлятелей, которые пишут историю на стенах дома ещё горячей кровью своих жертв. Эйлин сидела в подвале, укутавшись в куртку и прокручивая в голове трёп Лэнгдона. Она совсем не часто говорила с ним последнее время, всё больше времени он предпочитал отдавать крошке Вайлет, такой же бесстрашной и наивной, какой была и сама Менсон с десяток лет назад. Нет, она не ревновала — ей было одиноко, даже Бо её боялся и прятал красный мячик между сотен коробок на чердаке. Она осталась совсем одна, даже умирая ей не довелось чувствовать такой пустоты. Крики наверху всполошили Эйлин, но она не придала этому никакого значения, ведь беременная хозяйка стала ещё более психованной и скандалы стали будничный делом. Сама девушка беспокоилась, что это вновь может спровоцировать её тёмную часть покончить со всем, как в случае Чеда с Патриком. Но останавливало её одно — не родившийся малыш. Быть может что-то человеческое внутри неё ещё тлело. — Мне нужна твоя помощь! — голос из ниоткуда появившегося Тейта вновь тряхнул тело и без того напрягшейся девушки. — Ты хоть когда-нибудь научишься стучать? — обозлённо выдала Менсон, и демонстративно закатила глаза, когда Лэнгдон так же театрально постучал кулаком по сырой стене, не сводя с неё глаз — он очень встревожен. Поднявшись наверх, Эйлин поняла — дело дрянь. — Надевай форму, Мария! — приказной резкий тон содрогал тело напуганной Вивьен, но Менсон наблюдала за страхом женщины перед смертью абсолютно расслаблено. Эйлин оставила Тейта, который двинулся вслед за Вайлет и её смотрительницами, и медленно, считая каждый шажок, вальяжно двинулась в столовую. С подставки она выудила широкий кухонный нож и заметила как чёрной искрой блеснули её глазёнки в отражении начищенного лезвия. Она была так спокойна и уверена, может даже самоуверенна, но к удивлению оставалась собой — рассудок её не оставил. С тесаком в хрупкой руке она двинулась в каминный зал, где над Вивьен, пытавшейся заговорить душегуба, нависал невидимый для глаз живых призрак Марии — сложив руки, она молилась. Это вызвало неподдельный издевательский смех: — Это ей не поможет! — кинула Эйлин, обратив внимание неупокоенной души на себя, но та продолжила беззвучно что-то наговаривать, склонив голову. — Тебе же не помогло, Мария. Дабы не выдать себя хозяйке дома, Менсон выжидала, упираясь спиной в стену напротив и скучно вертя в пальцах острие ножа. — Развяжи меня и я сама оденусь, — немного боязно выдала Вивьен, пытаясь совладать со страхом, но Эйлин поняла — эта без боя не сдастся. Воспользовавшись мешканием парня с верёвками, хозяйка дома, едва освободив одну руку, ухватила с журнального столика заранее поближе пододвинутую Эйлин хрустальную пепельницу и со всей силы ударила недотёпу по черепушке. Это неожиданно прорвало на смех Менсон, а вопли парня её ещё больше раззадорили. Спустя пару секунд Вивьен, таща за руку Вайлет, выбежала из дому — с Эйлин же будто тоже сбросили цепи, которые должны были её удерживать. Зажав рукоятку тесака, та реализовалась прямо перед едва оклемавшимся парнем. — Значит Франклин? — задумчиво выдала девушка, обойдя привставшего ошарашенного мужчину. — Ты ещё кто такая? — Ответ неверный! Лезвие ножа полоснуло по горлу, откуда в мгновенье фонтаном брызнула багровая липкая жидкость. Он ухватился за горло, но стеклянные глаза глядели на Эйлин. Та в свою очередь выдержала зрительный контакт, всё шире растягивая губы в лукавой улыбке. — Франклин не лучший выбор, — философствовала девушка, обходя повалившегося на ковёр парня, пытающегося судорожно вдохнуть, — а вот Чарльз Менсон уже что-то более интересное! — продолжала Эйлин, водя пальцем по крови на лезвии. — Кстати, — воскликнула, — я возможно его родственница, не находишь сходства? Договорив, девушка со всей силы вонзила нож в грудь захлёбывавшегося собственной кровью несостоявшегося убийцы по самую ручку. Тот лишь успел ещё раз взглянуть на своего палача, который нависал над ним, дико улыбаясь. — Вот видишь, Мария, — возвысившись над телом, под которым растекалась кровавая лужа, выдала Эйлин, — Бог бы этого не сделал. — И когда ты только стала такой беспощадной?! — такой же спокойный голос замаранного в чужой плазме Тейта, что уже воспарял над лестницей в подвал, отвлёк девушку от бессмысленного монолога. — Может я всегда была такой, — вытирая с лица брызги застывающей крови тыльной стороной ладони, умиротворённо ответила Менсон, — как и ты. Ты ведь говорил это раньше. — Как на счёт душевных терзаний? — Нет души, — ответила брюнетка, — нет терзаний. — Иди ко мне, Эли! — тягуче, хрипловато приказал Тейт, а его кривая ухмылка и огонёк в глазах должно быть был позаимствован у самого дьявола. Пылкий, горячий поцелуй с солёным и горьким привкусом, слишком страстный, словно в последний раз. А может и правда в последний… Но ей нужно его тепло, она слишком устала от холода. Вот только вязкая горячая кровь жертвы согревала куда сильнее, в разы сильнее, и ей было странно это осознавать, но уже не страшно. — Я хотела бы убить тебя, Лэнгдон! — разрывая тесный контакт, сквозь зубы процедила Эйлин, пытаясь всё глубже впиться ногтями в спину парня, лишь бы причинить тому хоть какую-то боль. — Когда-нибудь я сам вложу в твою руку нож, — в той же манере выдал Тейт, до крови прикусывая нижнюю губу подруги и путая длинные волосы окровавленной рукой.

___________

Что если поиски себя однажды приведут к не самому утешительному, а может даже к психодромному результату, стоит довериться зову сердца и продать душу дьяволу или отступить и завещать жизнь сомнениям, но сохранить чистоту?