Это Магия!

По столице ползли слухи о взрыве в доме Мудреца и Наставницы, а так же обо мне – но в лицо меня тут мало кто знал, именно поэтому я был спокоен и мог ходить по улицам, не боясь за свою жизнь и девственность – судя по тому, как девочки фанатеют от М&Н, то мне стоило поостеречься. Тем временем, время текло и всё восстановилось в порядке – бабушка конечно пережила взрыв и теперь мне строго-настрого запретили работать с опасными материалами в доме, и вне дома тоже, и вообще, в столице и около неё. Пришлось несолоно хлебавши, лезть в карету в день поступления – за отсутствием возможности работать с опасными материалами, я озаботился развитием собственной магии и тренировками с утра до ночи. То есть совсем с утра и до ночи, практиковал телекинез, и старался увеличивать сложность своих чар максимально, тренировался с мечом и энергией, всяко больше не было дел… Ну и конечно – репетировал вступительную речь. Ситуация с речёвкой была проста до невозможности – лучший студент должен её произнести. Мой отказ не принял никто – ни бабушка с дедушкой, ни прынц на белом коне, ни преподаватели академии – и меня неслабо так это разозлило – то, что я не управляю своей жизнью и Обязан! им произносить речи… И вот, настал тот час, когда пришла пора её произносить – актовый зал и примерно полторы сотни учеников, которые поступили в этом году, преподавательница академии поприветствовала всех. Внимание публики было отвлечено на дедушку и бабушку, так что всё в порядке. Что ж… меня трудно назвать острым на язык и талантливым оратором, но я мог завернуть, особенно если хотел. А я хотел, и на этот раз я хотел слегка отомстить… – Син Волфорд, – провозгласила моё имя учительница, – прошу, – и отошла в сторону от кафедры. Бабушка подободрила меня: – Иди, внучок. Надеюсь, ты приготовил замечательную речь. – Не то слово, – я усмехнулся и бабушка резко изменила выражение лица: – Не смей что-нибудь выкинуть! – Всё своё ношу с собой. Я применил новый навык, который разработал специально для позёрства. Ну… Для одного случая. Телепортация посредством врат конечно интересная штука, но я не я, если бы не продолжал работать с пространством – новый навык основывался на быстром перемещении в пространстве, а не совмещении точек – названия он не имел, но на всякий случай сойдёт «крылья тьмы» – выглядел так, словно я мгновенно распался туманной серо-зелёной дымкой и стремительно переместившись к кафедре, вновь из неё образовался. Я завис в воздухе за кафедрой и сверху оглядел народ, после чего медленно опустился, не обращая внимания на шум в зале. Посмотрел на них со скепсисом. – Тишина, – холодно и даже зло сказал я, – меня настойчиво просили поприветствовать первокурсников в этом году. Что ж, приветствую, – сделал я им одолжение, – вы все – стадо баранов, и лишь единицы из вас имеют шанс стать настоящими магами, – я кажется копировал чей-то стиль и не особо по этому поводу волновался, – все вы с восхищением смотрите на тех, у кого магия получается лучше, считая это врождённой способностью или талантом – вам не дано осознать, что каждый из вас может не хуже. Всё, что вам нужно для этого – перестать быть бараном и осознать безграничность возможностей магии, – я развёл руки и взлетел чуть выше, – магия и невозможно – это два противоположных понятия. Лишь посвятив себя магии без остатка вам откроется единственная магическая истина, поняв которую вы сможете всё. Сможете сжать в кулаке пространство, обуздать гром, управлять землёй под ногами и небесами над головой, и даже… – я понизил голос, – покорить смерть. По залу прошёлся вздох. Похоже, я не зря тренировался и репетировал. Что ж, пора заканчивать: – Магия – это наука и творчество, это фантазия, это страсть, для тех, кто хочет быть с ней. Я могу сказать вам лишь одно напоследок – Проснитесь! В каждом из вас есть маг, способный заткнуть Мерлина за пояс, но чтобы он проснулся – вы должны выбросить из головы всю чепуху, которую туда так старательно много лет вкладывают. Про то, что вы не можете быть великим магом, про то, что ваша судьба предопределена, про то, что вы должны оправдывать чьи-то ожидания… Всё, что вам нужно для того, чтобы стать великим магом – это любовь к магии, которая заставит вас забыть обо всём на свете и страсть к тому, чтобы понять её. Любить магию – значит жаждать понять её, отринув всё остальное. И тогда, – я понизил голос, – возможно, вы сможете стать настоящими магами, повелевающими водой, сжимающими в руках пространство, управляющими небесами над головой и землёй под ногами… Посмотрим, кто из вас способен стать кем-то, а кто нет… Вот и всё. Я под гробовое молчание тем же способом переместился в кресло, бабушка с дедушкой сидели сзади и после моей речи ещё некоторое время стояла тишина, после чего смущённая, почему-то, учительница, краснея, объявила, что нам нужно идти в классы и церемония окончена… Чем я и воспользовался, поскорее смываясь от бабушки, которая грозила меня четвертовать, сжечь, и изнасиловать моё сознание особо извращёнными способами. – Ну ты дал, – Гис догнал меня и пошёл рядом, – Син, ты что, серьёзно это всё? – Серьёзней некуда, – подтвердил я. – Теперь тебя вся школа будет побаиваться. Зря, наверное, ты так их обозвал. – Заслужили, – пожал я в ответ плечами. * * * – Шин, можно тебя? – Ко мне подошла Мария, – почему ты скрывал, что ты внук мудреца? – Не хотел шумихи, – улыбнулся я. Хм. А она похоже всегда в таких откровенных нарядах. Мария подошла ко мне, когда учитель – Альфред Маркус, представился и сказал, что лекции будут завтра, а сегодня мы все свободны, проще говоря. – Понимаю, – Мария слабо улыбнулась, слегка натянуто, – я хочу поговорить с тобой о Сицилии. – Какие-то проблемы? – вздёрнул бровь. Насколько я понимаю девочек, а я их вообще слабо понимаю, раз уж они сами себя понять не могут – куда нам, убогим, то Мария не стала бы такое говорить, если бы в этом не было реальной нужды. Гордость, все дела. То, что стеснительная до крайности Сицилия стояла на выходе из класса, а Мария говорила за неё – очевидно, одна – эталон мягкости и чюйствительности, другая – та ещё. Естественно, в их дуэте Мария главная пробивная сила. Я пошёл за девушкой, кинув блокнот с карандашом в пространственный карман. Мы вышли из класса, где Мария пожаловалась: – Видишь ли, есть один человек, досаждающий Сицилии. – Правда что ли? – Именно. Дальше я повёл себя нетипично – резко приблизился к Сицилии и положил руку на плечо, склонившись к ней – она на полголовы ниже меня. Сицилия внезапно вспыхнула как маков цвет, раскраснелась и пыталась что-то из себя выдавить. Я тут же отстранился. Нужно было проверить, как она себя поведёт – будет импровизировать, или смутится. Что ж, проверку внезапностью она прошла, так что поверю, что она не подослана ко мне, и всё это – не чужая игра, по крайней мере – то, что девочка не устраивает здесь театральную игру – от аристократок можно чего угодно ожидать. – Что такое? – Мария тоже слегка порозовела, – Син, что это на тебя нашло? – Да так, хотел убедиться, что всё в порядке и на Сицилию не наложили никакой магии. – А, вот оно что, – хитро и коварно усмехнулась Мария, – конечно, конечно. Ладно, перейду к делу – один человек объявился, когда мы с тобой познакомились и разбрасывается своим фамильным именем. И шантажирует Сицилию. – Я так понимаю, Сиц дала ему отлуп? – поднял бровь. – А? – Сицилия внезапно раскраснелась ещё сильнее, став совсем похожа на помидорку с голубыми волосами, – я… – Конечно, – Невозмутимо сказала Мария, – он злится, что Сицилия не выполняет его требрования и я боюсь, может сделать что-то ужасное при следующей встрече. – Ужасное? – задумался я, – что? – Ну… – Тут уже Мария слегка порозовела. – Прости, что обременяю своей проблемой, – Сицилия вышла из состояния переспелого помидора и теперь хотя бы похожа была на недозрелый, то есть не пунцовая. – Ничего, хорошо, что вы рассказали мне об этом. – П… Прости, – Сицилия внезапно решила уйти, но тут объявился некто. Этот некто был просто нестабилен, как по мне – зол как чёрт. – Эй, Сицилия, ты моя невеста, как ты смеешь разговаривать с другим мужчиной!? – Знакомый голос. И здесь это чучело вылезло. – Курт фон Рицбург, – хмыкнул я, – у тебя какие-то проблемы с головой? Он попытался схватить Сицилию, нужно было вмешаться, что я и сделал, просто схватив магией его руку – ничего особенного, магический барьер. – Ах ты дрянь! Эта девушка – моя невеста, она не имеет права разговаривать с такими как ты! – У него явно были не все дома. – Шизофрения? Нет. Идеефикс? Нет. Нарушение восприятия реальности? Определённо. Бредовые состояния. Агрессия, завышенное самомнение. Психоз. – Что ты мелишь, червь? – Думаю, как именно ты болен. То, что у тебя не лады с головой – это очевидно, таких как ты нужно изолировать от людей и лечить. – Ах вы… – Сицилия, – обратился я к девушке, – ты же его отвергла, верно? – Да, но… – Он продолжает, – закончил я за эту стесняшку. Рицбург взбесился ещё пуще прежнего: – Твой отец же уполномоченный по финансовым делам? – Он злорадствовал и явно трясся, – ну так мой отец там вице-президент. Ты знаешь, что произойдёт, если я расскажу своему отцу? – Он тебя отшлёпает по заднице и запрёт, – ответил ему я. – Ахаха, – Он рассмеялся совсем нездоровым смехом. Вообще-то говорить с сумасшедшими – не моя стезя. Что там говорится… – Довольно, – Раздался голос принца. Я облегчённо выдохнул – убивать сумасшедшего на месте мне было совсем не с руки, равно как и устраивать проблемы в первый же день учёбы. Тем более и так уже выделился дальше некуда – сейчас мне больше всего хотелось, как это ни странно, чего-то более обычного, чем обычный для меня шухер. Эм… Спокойного отдыха? Наверное, так. Я бы очень хотел сходить в родной лес, в котором вырос, поохотиться на кабанчика, выпить украдкой вина, пока дедушка не видит, под шашлычок, поваляться на травке, под тёплыми лучами солнца. Чёрт, срань, на ностальгию пробило. И так всегда – резко меняя обстановку сначала привыкаешь, а потом начинает хотеться на денёк, на часок, вернуться и вернуть всё как было раньше. Поэтому, кстати, студенты, приезжающие в большие города учиться, нередко на выходных ездят в родные края, хотя смысла в этом ноль. Я усилием воли задавил в себе этот прекрасный образ бескрайнего неба над верхушками деревьев, родными и знакомыми с малых лет деревьями, деревянного милого домика, в котором невероятно уютно. На его фоне большой дом деда кажется унылым и скучным. Все эти слуги, вся эта… Принц отчитал Рицбурга. Пристыженный блондинко номер два ушёл, а блондинко номер один повернулся ко мне. – Мог бы вмешаться и раньше, – сказал я. – Ну… я хотел посмотреть, как ты ему вмажешь, – ухмыльнулся Гас, положив руку на моё плечо, – ты выглядел таким крутым, защищая мисс Клод. А? – Он обернулся к девушке и она раскраснелась, внезапно снова потеряв способность связно говорить. Вы чё, серьёзно? Она что, втюрилась? В меня? Чёрт, чёрт, чёрт, а впрочем, у неё такие сиськи, но ради всего святого – почему именно я? Видя страдальческое выражение моего лица, Гас расхохотался: – Видел бы ты себя, Син! – Думаешь, Курт отвяжется? – я поскорее сменил тему разговора – ещё не хватало, чтобы Гас теперь меня подкалывал влюблённой в меня девчонкой. Ох, как же с этими чуйствами всё всегда сложно. – Не похож он на того, кто легко отвязывается. – Тогда что нам делать? – спросила Мария. – Нужно быть осторожнее, – кивнул я своим мыслям, – Ребят, может быть зайдёмте ко мне в гости? Раз уж целый день всё равно свободен. Там особняк только недавно восстановили. – Э? – не понял гас. – Просто маленький неудачный эксперимент с взрывчаткой, – поднял я примирительно руки, – ничего особенного. Девочки же выглядели так, словно я им подогнал по принцу на белом коне каждой, прямо в лёгком шоке, и всё что-то говорят про бабулю Мелинду и дедушку Мерлина. Эх, восхищнные они мои… Тем более, как я надеялся – если я приду с друзьями – бабушка не будет мне сразу мозги выносить и хотя бы немного поумерит свой пыл, а там уже и не до приветственной речи будет – сказал я конечно жёстко…