Тот-кого-нельзя-полюбить

Некоторые студенты нашли в себе силы посмеяться над министром, но не Гарри. Смерть Аластора так опечалила его, что, казалось, хорошего настроения никогда не будет. — Идёмте, мистер Поттер. — сказал Шафик, когда студенты стали расходиться, а Гарри, понурив голову, остался за столом своего факультета. Гарри пошёл за профессором. – Сэр, – сказал он, оказавшись в кабинете. – Аластор Грюм точно погиб? Может, ещё есть надежда его спасти? — К сожалению, мистер Поттер, – покачал головой Шафик. — Кроме Вас после убивающего проклятья никто не выживал. И Аластор тут не исключение. — Так Вы знаете, как это было, профессор? Джафар показал Гарри длинный чёрный волос. — Этот волос нашёл Аберфорт и дал его мне. Как оказалось, он принадлежит Беллатрисе Лестрейндж. — пояснил он. — Она убила Аластора. Я уже посмотрел воспоминание. — Лестрейндж! — воскликнул Гарри. — Да как же я её не признал? — он сокрушённо закрыл лицо руками. — Я видел её, когда уходил из Кабаньей Головы! Я мог бы хотя бы предупредить Грюма об опасности! — Успокойтесь, мистер Поттер. — сказал Шафик. – Вашей вины нет. Мало ли женщин с длинными чёрными волосами? Я полагаю, Вам больше будет интересно посмотреть её воспоминание. Уверен, для Вас это станет хорошим уроком. Шафик бросил в Омут Памяти волос, Гарри, хоть и с неохотой окунулся туда. Он видел, как он сам, а потом и Гермиона, покидают трактир. Убедившись, что в Кабаньей Голове никого кроме Грюма нет, а Аберфорт ещё не вышел из погреба, посетители с закрытыми лицами подошли к нему. Первой сняла с себя капюшон Лестрейндж. – Какая встреча! — мерзко улыбнулась она. — Не могу поверить, что именно ты, кривой и хромой немощный старик когда-то побеждал лучших людей Тёмного Лорда. Её напарник рассмеялся необычным лающим смехом. — Ну, уж нет. — Грюм поднялся с места и сжал в кулаке волшебную палочку. — На лёгкую победу и не надейтесь. Грюм и Лестрейндж взмахнули палочками одновременно. Лестрейндж перекувырнулась в воздухе и, упав на пол разбила нос, а Грюм, в грудь которого попал зелёный луч, свалился замертво. — НЕЕЕЕТ! – закричал Гарри, и его крик слился с криком Аберфорта. — КРУЦИО! – взревел хозяин трактира, увидев, как Беллатриса убила Аластора. Лестрейндж согнулась, заскулила, закусив до крови нижнюю губу. — Круци... — Остолбеней! — рявкнул спутник Беллатрисы. Заклинание сшибло Аберфорта с ног. Сторонник Воландеморта завыл по-волчьи и, набросившись на Аберфорта искусал ему лицо и содрал кожу с щеки. — Уходим, Сивый. — сказала Лестрейндж, отдышавшись. — Нам не нужно рисковать. Вдруг придёт кто посильнее этих старикашек. Оба пожирателя смерти трансгрессировали из Кабаньей Головы. — Да, — печальным тоном сказал Шафик, когда Гарри вынырнул из Омута. – Грюм погиб слишком быстро. Отсюда можно сделать вывод, что непростительные заклинания всегда эффективнее. Он мог бы выйти победителем, если бы выстрелил убивающим заклинанием без лишних разговоров. — Но это было бы совсем не похоже на него, сэр... — растерянно возразил Гарри. — Но, надеюсь, Вы поняли, что теория Дамблдора никуда не годится? — Да, сэр... Наверное... — Знали бы вы, мистер Поттер, какие возможности открывает тёмная магия. Дамблдор не хотел, чтобы его сторонники увлеклись ей лишь по той причине, что опасался равных себе. Гарри задумался. Авторитет Дамблдора в его глазах был уже расшатан. — Если бы Грюм не придерживался навязаных Дамблдором принципов, он был бы жив. – вздохнул Джафар. — Возможно, так оно и есть, профессор... А кто это, который искусал Аберфорта? – О-о! Это Фенрир Сивый. Оборотень. Довольно опасная тварь. Звериное начало окончательно победило его. Вы усвоили урок, мистер Поттер? Необходимо ли знать и уметь применять тёмную магию? — Да, сэр. — сказал Гарри после непродолжительного раздумья. — Вы сделали правильный выбор. Шафик взмахнул палочкой и наколдовал птиц. Сначала отработаем Империус. Это заклинание немного проще. — Империо! – сказал Гарри, собрав всю волю. Одна из птиц прыгнула парню на ладонь, как только он её вытянул. – Пой. — неуверенно сказал Гарри, и птица запела. — Замолчи. – уже более решительно сказал Гарри, и птица замолкла. Шафик взмахнул палочкой, и все птицы перестали издавать какие-либо звуки. – Вы делаете успехи. Теперь Круциатус. Гарри применял заклинание боли с большей неохотой, но настойчивый профессор не отпуска его, пока каждая птица не намучилась от боли, которую нельзя было выразить криком. – На сегодня достаточно, мистер Поттер. – сказал Шафик. — И помните – Никаких привязанностей. – Да, конечно. Никаких привязанностей. Покинув класс, Гарри пошёл в гостиную своего факультета. На просторах замка ему встретилась Луна Лавгуд. – Гарри? – обеспокоена спросила она. — Что с тобой такое? У тебя немного изменился цвет глаз, а глаза — зеркало души... — Что ты лезешь со своими глупостями? – раздраженно буркнул Гарри. — Отстань. И без тебя забот хватает. — Но Гарри... Ничего не ответив, Гарри прошёл мимо. День был слишком тяжёлым.