Тот-кого-нельзя-полюбить

Вскоре в гостиной появилась профессор МакГонагалл. — Вы ходите по лезвию ножа. — сказала она строго. – Неужели вы считаете, что ваш митинг что-то решит? – Значит, будем устраивать митинги, пока к нам не прислушаются. — твёрдо сказала Гермиона. — Вы хотите, чтобы вас больше не пускали в Хогсмид, мисс Грейнджер? — Минерва аж покраснела от негодования. – Профессор! – воскликнул разгорячённый Дин. — с родителями Ханны Аббот поступили крайне несправедливо! – Хотите сказать, вы сильно ей помогли, мистер Томас? Да, у родителей Ханны сложная ситуация, да, Скримджер... Не совсем честный министр, да система несовершенна, но вы представляете, что будет если её расшатать? Вы представляете, КОМУ это выгодно? Вы представляете, КТО может прийти к власти? Верно, Сами-Знаете-Кто! — Но Ханну надо освободить, профессор. – сказал Гарри. — Точно! – поддержал его Колин. – Она даже сама с неохотой согласились, чтобы мы за него вступились. – Шеймуса тоже! – хором добавили Лаванда и Парвати. – Астрею Бёрк! — кричал Невилл. – Она не виновата! Она не участвовала в митинге. Ну, насколько я знаю... – Профессор Снейп и профессор Диггори уже пошли в Министерство договариваться насчёт задержанных. – успокоила Минерва гриффиндорцев. Не обещаю, что это им будет легко — они рискуют своей репутацией. — Тут и рисковать-то нечем. — шепнул Рон Гарри. Гарри хмуро кивнул. Минерва, как оказалось, не ошиблась. К ужину в Большом Зале студенты уже встречали задержанных со своих факультетов. — Всех выпустили! – радовался Шеймус, которого качал на руках весь дружный факультет Гриффиндор. — И мадам Розмерту! – Ну, естественно, а ты думал вас в Азкабан посадят? — пошутил Рон. Эрни, Сьюзен Боунс, Джастин и Меган Джонс утешали плачущую Ханну. Аммос Диггори пристроился рядом с ними. — Не нужно плакать, юная леди, – бормотал он. — Ведь, что такое пятьсот галеонов? Всё в наш век дорожает? Маму уволили — не беда, найдёт другую работу. Я знал её, честное слово, ей на младших курсах была интересна история магии... Может сюда устроиться, милости просим, пусть историю магии ведёт вместо этого скучного Биннса... А Вы, Ханна, лучше учитесь, подтяните зельеварение, трансфигурацию, карьеру себе сделаете! И отца, и мать обеспечить сумеете. Терри Бут о чём-то оживлённо переговаривался с Майклом Корнером Энтони Голдштейном. – Довольно. – сказал Снегг. – Аббот, Бут, Финниган – за мной. – Удачи, друг. – Дин обнял Шеймуса, и тот пошёл за директором вместе с Ханной и Терри. – Профессор, а где мисс Бёрк? — громко спросил Гарри. – Не Вашего ума дела, мистер Поттер. – желчно ухмыльнулся Снегг. — Вечно вы лезете не в своё дело, как Ваш отец. – Если Вам так интересно, она будет. Но позже. Наверное. — Невилл, только не делай глупости. – сказал Гарри. – Невилл? Ты где? Где Невилл? – Да ладно, — отмахнулся Рон. — поплачет и перестанет. Эту Астрею есть за что сажать. Давайте лучше ужинать. Студенты сели за стол. Гарри стал наблюдать за столом Слизерина. Слизеринцы вели себя как ни в чём ни бывало, Крэбб и Гойл снова сидели возле Малфоя. Забини что-то активно обсуждал с Ноттом и сестрами Гринграсс. – Бёрк свои прекрасно вытащат. — прокомментировал Рон. — Связи у змеёнышей ого-го! Вернувшись после ужина в гостиную, Гарри заметил, что дверь в его комнату открыта. Гарри, Рон и Дин зашли туда и застыли с открытыми ртами. Тумбочка Гарри была открыта, все вещи разбросаны, всё постельное бельё беспорядочно валялось на полу. — Смотрите! – сказал Рон. – Записка! Гарри поднял скомканный клочок пергамента, лежащий на тумбе. «Прости за мантию-невидимку и Карту Мародеров, верну завтра... Или послезавтра. Н. Л.» – прочитал Гарри. – Вот, тебе Рон, и «поплачет и перестанет». – Может, ещё передумает? – предположил Рон. — Он же не идиот. — А мне кажется, надо доложить профессору МакГонагалл. – высказал мнение Гарри. – Что? – опешил Рон. – Ты хочешь настучать? — Ему будет лучше, если его остановят преподаватели в нужное время. А если он нарушит закон, плохо будет не только ему, но и всей школе. Министерство не потерпит ещё одну выходку. — По-моему, ты переобщался с этой заучкой. — сказал Рон. — Знаешь что, – ответил Гарри. – Что-то у тебя не было к ней претензий, когда она помогала тебе с домашними заданиями. Он толкнул друга в плечо и пошёл к профессору. – Постой, Гарри! — Рон побежал за ним. – Ну, мне просто Ромильда больше нравится. Она и красивее, и... – Доступнее. — закончил за него Гарри. — Так, она же мне больше подходит. – Это точно, хоть в чём-то с тобой согласен. — А ты её любишь? — спросил Рон. — Да? – Слушай, сказал Гарри, оборачиваясь на Дина, Джинни, Лаванду, Парвати и Кормака. — Давай не об этом сейчас. – Хорошо. Гарри и Рон вместе вошли в кабинет декана и рассказали всё, что видели в комнате. Гарри показал профессору МакГонагалл записку Невилла. — Значит, у мистера Лонгботтома чувства к мисс Бёрк? — спросила профессор МакГонагалл с толикой удивления. — Ещё какие, — ответил Рон. — Он на неё конкретно запал. Я видел, как он по ночам свою змейку душит. — Довольно, Уизли. — сказала Минерва. Гарри ткнул друга локтём. — Хорошо, что вы мне это сообщили. – сказала Минерва. — Если он взял Карту, значит, он где-то на территории Хогвартса. Ещё есть шанс, что он не сделает ничего такого, что дошло бы до директора или, чего хуже, Министерства. Идите в гостиную, а мы с Флитвиком, Стебль и Хагридом найдём его. Если необходимо, подключим членов Ордена. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, профессор. – сказали Гарри и Рон и покинули кабинет. Из кабинета вслед за ними выбежали три серебристые кошки и разбежались в разные концы замка. — Так ты любишь Гермиону? Мне просто интересно. — снова спросил Рон. – Ну, не знаю. Она мне часто снится... Голая. – Значит, точно любишь. — улыбнулся Рон. – Так трахни её, чего мучиться. – Да пошёл ты! Тебе не понять. – Да это уж точно. — Рон пожал плечами. — Что толку от платонической любви?