My personal psychologist

Когда мы с Пенелопой заходим в ресторан с многообещающим названием «Lavender», я с порога чувствую лёгкий запах лаванды. Интерьер светлый и спокойный, всё выглядит очень милым, но при этом дорогим. Вдоль стены с окнами стоят столики из белого дерева с диванчиками, обитыми бархатом сиреневого цвета, на подоконниках расположились белые горшки с лавандой (мне кажется, что она искусственная), декоративные подушки разных оттенков фиолетового или белого. В центре зала у столиков стоят огромные стулья с подлокотниками с точно такой же обивкой, как и диваны. Чуть дальше находится бар, который по стилю немного отличается, но всё же придерживается цветовой гамме всего ресторана — здесь уже появляется золотой цвет. Нас встречает хостес и спрашивает о брони, но мы объясняем, что пришли сюда, чтобы устроиться на работу. Женщина связывается, судя по всему, с администрацией с помощью аппаратуры за стойкой и просит мистера Лоуренса подойти к нам. Из двойных дверей показывается мужчина в тёмных джинсах, белой футболке и пиджаке и, заметив нас, приятно улыбается, подзывая к себе кивком головы. На вид ему не больше тридцати, и я бы сказала, что он очень симпатичный, каштановая чёлка уложена на одну сторону, на запястье Ролекс, а на лице полностью отсутствует щетина. — Поверь мне, если бы у него не было жены, я бы его уложила, — шепчет мне Пени, когда наш новый босс ведёт нас в кабинет. Пихаю её в бок и усмехаюсь, потому что такое высказывание совсем не удивляет меня. Подруга разводит руки в стороны, как бы спрашивая «А что такого?», и продолжает разглядывать мистера Лоуренса со спины. Мы оказываемся в уютном кабинете, после чего я немного теряюсь, ведь совершенно не представляю, как себя нужно вести в таких ситуациях. Лиам мой друг, было всё просто, когда он устраивал меня к себе в бар. — Присаживайтесь, — мужчина указывает на два стула, что стоят напротив стола, и садится в кресло. Хоть мне уже и двадцать три года, но я никогда не была на подобных собеседованиях. Кидаю на Пенелопу умоляющий взгляд, но девушка только улыбается мне, поправляя блузку, что мы купили с ней вчера. — Мы принесли для вас резюме и очень бы хотели, чтобы вы с ним ознакомились, мистер Лоуренс. Достаю из портфеля две папки и протягиваю их через стол мужчине. — У вас есть опыт работы в данной сфере? — новый босс на секунду поднимает взгляд на нас и, заглянув каждой в глаза, возвращается к изучению документов. — Я работала барменшей, но иногда приходилось ходить с подносом, потому что не хватало рук, — уверенно выдаю я, но моя натянутая улыбка выдаёт моё напряжение. — Да, у вас это написано, — мужчина прочищает горло, чтобы продолжить. — Но вы сами понимаете, что бар и ресторан разные вещи. — Да, конечно. Но по сути всё одно и то же. Принимаешь заказ, приносишь его, а потом убираешь, всегда держа дружелюбную улыбку. Поверьте, со всеми обязанностями я легко справлюсь. — А что насчёт меня, — после долгой паузы начинает Скотт, — я не работала в баре или ресторане, но деятельность была связана с сферой обслуживания. Вы это можете там прочитать. Для меня нет ничего тяжелого в обслуживании посетителей. Мистер Лоуренс беззвучно усмехается, но не смотрит на нас, внимательно читая резюме. — Тут почти не нужны никакие умения, — Пенелопа пожимает плечами. — Принести, отнести и улыбнуться. Зачем искать кого-то опытного, если я смогу сделать лучше после первого рабочего дня. Мужчина молча соглашается, испытывая девушку долгим взглядом, и снова опускает глаза, возвращаясь к чтению. — Я по вам вижу, что вы очень хотите сюда устроиться. Не знаю, зачем вам это нужно, таким молодым девушкам, но и отказывать не хочу. Его речь прерывает стук в дверь, а затем она открывается, и в кабинет заходит высокая, стройная блондинка. Она одета в сиреневую обтягивающую юбку и белую рубашку, крашеные волосы идеально уложены на правую сторону аккуратными локонами, а пухлые губы сильно выбиваются из образа из-за ярко-красной помады. Не надо долго думать, чтобы понять, что это миссис Лоуренс. — Дорогая, теперь весь персонал в сборе, и не нужно переживать, что не успеваем обслуживать посетителей, — мистер Лоуренс широко улыбается и довольно потирает ладони. Наш второй босс одаривает нас скептическим взглядом и подходит к столу, взяв в руки наши резюме. Она долго вчитывается, будто пытается найти то, что станет причиной, чтобы не брать меня и Пенелопу в этот лавандовый ресторан. — Знание французского не поможет вам, чтобы устроиться, — миссис Лаванда поднимает на меня взгляд, полный презрения, а мне так и хочется цокнуть и закатить глаза. — Английского будет достаточно. — Дорогая, нам как можно быстрее нужно найти официантов, а эти леди нам очень подходят. Мне кажется, когда миссис Лоуренс смотрит на меня, то сдерживается, чтобы не стошнить. А я думала, что у нас будут нормальные отношения с начальником, в данном случае с начальниками. — Дорогой, делай, что хочешь, и нанимай, кого хочешь, — девушка чмокает мужа в щёку и уходит, нарочно хлопнув дверью. — У неё что, ПМС? — наклоняюсь к подруге и шепчу на ухо, пока мистер Лоуренс копается в бумагах. Пени хмыкает и качает головой, видимо, у неё другие мысли на этот счёт. Дальше мы обсуждаем график работы и зарплату, уговаривая нового босса поставить нас на одну смену, чтобы работать вместе. Мистер Лоуренс очень порядочный мужчина, что нельзя сказать о его жене — та ещё стерва. Мы с Пени остаёмся очень довольными условиями работы и счастливые покидаем кабинет, договорившись начать с понедельника. — Я всё поняла, — Скотт махает рукой, когда мы идём по коридору, — эта блондинка, не в обиду тебе, Хилс, просто ревнует своего горячего мужа к нам. — Это бред, — хмурю брови и мотаю головой. — Я серьёзно, — она разводит руками, — ты посмотри на других официантов. Одна полная баба, а вторая со стрёмной причёской. — Пени... — А тут мы, — Пенелопа даже не хочет меня слушать и продолжает: — такие красивые, сексуальные девушки, которые хотят работать официантками. Уже как начало для порнофильма. — Ну, не знаю, — опускаю взгляд вниз, задумавшись, и подруга открывает нам дверь, попадая в зал ресторана. — У меня даже появилось желание увести её мужа, чтобы утереть нос. — Только не убей её, пожалуйста. Я не буду тебе в тюрьму приносить паёк... Меня перебивает мобильный, вибрируя в портфеле. Достав телефон, вижу, что мне звонит Гарри, и удивлённо вскидываю брови. — Кто в лесу сдох, что ты решил мне позвонить, Стайлс? — оказавшись на улице, обращаюсь к парню, а Пенелопа ещё остаётся внутри, видимо, чтобы обсудить нашу рабочую форму. — А может я очень соскучился по тебе, Найт, — голос ещё с хрипотцой — друг недавно поднялся с постели, может, ещё там. — В это трудно поверить, но всё же возможно. — Я правда соскучился, но по твоей подруге чуть больше. Она любила выпить со мной, — признаётся парень, чем вызывает мою усмешку. — Я тоже соскучилась, но по твоему другу чуть больше. Он устроил меня на работу рядом с выпивкой. — У тебя хорошее настроение. Колись, регулярный секс или травка? А может всё сразу? — Придурок, — усмехнувшись, тру переносицу и сажусь на скамейку рядом с входом. — Я устроилась на работу. — А что здесь хорошего? — недоумевает Стайлс. — Опять в бар или что-то поинтереснее? — Почему сразу «опять»? — Значит в бар. Так приезжала бы сюда, вернулась бы к Лиаму. — Меня Пенелопа уговорила работать официанткой, сама тоже устроилась, — откинувшись на спинку скамейки, поднимаю голову и смотрю на пасмурное небо. — Тебя бы в этот ресторан, я бы послушала твои шутки. — Хилс, серьёзно? Официантка? — Гарри, — стону в трубку, чтобы не дать парню меня обстебать. — А что не так с рестораном? — Как тебе сказать, — задумавшись, закусываю губу и прищуриваю глаза, — кругом одна лаванда. Пахнет лавандой, на окнах лаванда, интерьер лавандового цвета, владелица одета в цвет диванов. Так это ещё цветочки, мы будем одеваться, как лавандовые феи. — Это тебя Пенелопа туда притащила? — в его голосе слышится искреннее удивление. — Представляешь! — взмахиваю руками, будто парень может меня увидеть. — Она так рада, что будет носить эту сиреневую юбку. — Так, — протягивает Гарри, — нам нужно срочно приезжать, а то Калифорния плохо на вас влияет. Усмехаюсь, но как-то выходит грустно. Опускаю взгляд и начинаю дёргать собачку на молнии портфеля. — Жду не дождусь, а то тут и поговорить не с кем. — Неужели ты себе никого не нашла? — недоверчиво спрашивает Стайлс. — Не нашла, — слабо пожимаю плечами сама себе и замечаю Пени на крыльце ресторана. — Зейн тоже, — Гарри говорит как бы невзначай, а у меня спирает дыхание, и сердце сжимается, будто его схватили в кулак. — К чему ты это сказал? Пенелопа стоит рядом, не думает садиться и складывает руки на груди, пытаясь понять, о чём мы говорим. — Да так, к слову. Я тоже никого не нашёл, как обычно холост. — Гарри, ты бабник, — пытаюсь отшутиться, — у тебя ещё долго никого не будет. — Ауч! Задела за живое, но, может быть, ты права. Знаешь, я не спешу с этим. Мне дико хочется узнать ещё что-нибудь о жизни Зейна, что произошло за этот год, хочется о многом спросить, но я упрямо умалчиваю. Подвергаюсь пристальному взгляду на себе. Пени смотрит с прищуром на меня, возможно, она заметила мою перемену на лице, но я не обращаю внимания на неё. — А вы точно не знаете, когда вы приедете? — В пятницу к вечеру. И тут возникает проблема: у меня приём в пятницу вечером, а если они приедут рано, то им придётся меня ждать. Я не хочу объяснять, где я была, потому что парни не должны знать, что я на протяжении долгого времени хожу к психологу. — Будем устраивать что-то в виде вечеринки по поводу встречи старых друзей, которые не виделись долгое время? — Найт, конечно, — восклицает Стайлс. — Должен же я наконец расслабиться. — Будто ты работаешь каждый день не покладая рук. — Знаешь, после того, как вы уехали, мы даже не собираемся по субботам, чтобы выпить пива. Обычно это была твоя смена, и ты нам разливала, а сейчас либо Лиам, либо Зейн, либо Найл на работе, и выпить никак. Мой отец уехал в командировку, и на мне сейчас вся ответственность за его фирму. — Что-то звучит совсем не весело. Пенелопа опускается рядом со мной на скамейку и наклоняется ближе ко мне, чтобы слышать затянувшийся разговор. — Всё звучит не весело именно с того момента, когда вы решили уехать в Калифорнию, — с отчаянным выдохом говорит парень. — Вы же не так просто уехали? Я знаю, что это не из-за Томмо. Замираю, слушая хриплый голос Гарри, и сжимаю пальцами корпус телефона, подвергая экран риску треснуть прямо в моей руке. Не зная, что сказать, молчу, но Стайлс, наверное, и не ждёт ответа от меня, потому что продолжает: — Вы уже к тому времени давно расстались, — последнее слово проглатывает, будто боится произнести. — Это из-за Малика, да? Зейн как обычно что-то натворил? — Что Зейн мог такого сделать, чтобы я уехала? — выдавливаю из себя усмешку, чтобы скрыть своё волнение, но выходит скверно. — Это лучше ты мне скажи. Подруга ещё больше наклоняется к мобильному, внимательно слушая наш диалог, который всё сложнее продолжать, но не вмешивается, выжидая, когда я завершу вызов. — Стайлс, ты что-то себе придумал. Всё нормально. — Зейн узнал о твоём отъезде только через месяц, как ты покинула Нью-Йорк, — выдаёт парень, отчего моё сердце, кажется, совсем останавливается. — Гарри, так получилось, — дёргаю собачку на молнии портфеля до такой степени, что ещё чуть-чуть и она оторвётся. — Мы немного прекратили общение, мы просто не списывались. — Ладно, — слышу его шумный выдох, а после мягкий скрип кровати, — я только проснулся, пережив очередную сложную неделю, вот и морожу хрень. — Не парься, можешь думать, что я уже забыла. — Хилс, я ещё наберу тебе на днях. Скоро увидимся. — Уже не могу дождаться, когда увижу твою пьяную мордашку. — По твоей я соскучился чуть меньше. — Всё, я кладу трубку, Стайлс, — отведя мобильный от уха, говорю в динамик телефона и зажимаю кнопку сброса, прерывая этот странный разговор. Не поворачиваю голову в сторону Пени, смотря на свои пальцы, и стараюсь выдержать вдруг повисшую тишину, которую в любую минуту может прервать Скотт и начать спрашивать о подозрительном звонке Гарри. — Нам дали нашу рабочую форму, — спокойно начинает Пенелопа, и только сейчас я замечаю два небольших пакета рядом с ней. — Пойдём мерять эту прелесть? — А что там? — интересуюсь вполне обычно, словно подруга не слышала разговора по телефону. — Фиолетовая юбка... — Она лавандовая, — с усмешкой исправляю её. — Лавандовая юбка, белая блузка и чулки. — Чёрт, а чулки какого цвета? — Белого, — Пенелопа как-то виновато улыбается, прижимая к себе пакеты. — Кошмар, мы будем выглядеть как проститутки, — потирая переносицу, качаю головой и усмехаюсь (на что я подписалась?). — Брось, это же классно, — подруга подскакивает со скамейки, хватая нашу новую форму, и протягивает мне руку. — Осталось найти подходящую обувь, и мы будем самыми классными официантками в Сан-Диего. — У меня нет ничего подходящего, я такое не ношу. — У тебя же есть я, Хилс.

***

Опускаюсь на огромный угловой диван, подбирая под себя ноги, и делаю глоток кофе, ожидая Скотт из другой комнаты. Вернувшись домой, Пенелопа потащила меня к себе и решила померить новую рабочую форму, пока я занялась приготовлением кофе. По стуку каблуков по ламинату понимаю, что подруга идёт сюда. Сначала она демонстрирует стройную ногу в белом чулке, словно соблазняет меня, отчего с моих губ срывается смешок, а затем Пенелопа полностью показывается в дверном проёме и дефилирует по гостиной в лавандовой пышной юбке и такого же цвета жилете, под которым виднеется белая футболка с глубоким вырезом. Налегаю на кофе, чтобы не начать смеяться, и молча наблюдаю, как подруга демонстрирует наряд, который я тоже буду носить. — Мне дико нравится! — девушка останавливается напротив и расставляет руки по бокам. — Как тебе? — Тебе сказать честно? — Хилс, это отличная форма, я же тебе не в стриптиз-клубе предложила работать, где надо прозрачные трусы носить и соски заклеивать. — Фу, — морщу нос, пряча лицо за ободком кружки. — Знаешь, это выглядит так, будто попытались развратить пятиклассницу. — Это даже не пошло, — возмущается Пени и поправляет воротник жилета. — Юбка не такая уж и короткая, а чулки дополняют образ. — Ничего не буду говорить насчёт этой порнографии, надеюсь, с зарплатой всё будет нормально. — У нас зарплата каждое двадцать пятое число. Пенелопа уходит в этом костюме походкой от бедра, будто пытается доказать мне, что я не права, и скрывается в спальне. Рядом лежит телефон, и я каждые пять минут проверяю сообщения, надеясь увидеть хоть что-нибудь, а если быть честной, то пару слов от одного человека, который за год набрался смелости, чтобы узнать, как мои дела. Пью кофе и постоянно нажимаю кнопку блокировки на сотовом, громкость стоит на максимум, я вряд ли не услышу новое уведомление, но продолжаю проверять телефон. Скотт возвращается в домашней одежде и с высоким хвостом, останавливаясь рядом со стойкой, и облокачивается на неё, поглядывая на меня пристальным взглядом. Она сейчас что-нибудь спросит, чем поставит меня в тупик, потому что вид у девушки такой, словно она знает даже больше, чем я. — О чём говорила с Гарри? — как бы невзначай спрашивает Пенелопа, рассматривая свой маникюр, и скрещивает руки на груди. — Он говорил об их приезде и о том, что соскучился по нам двоим, — говорю правду, но только ту, которую Пени знать можно, — но по тебе больше. — Ещё о чём? — После нашего отъезда они стали меньше собираться, чтобы выпить, — пожимаю плечами и допиваю кофе, — потому что раньше я могла выйти на смену, а теперь некому их подменить. — Вы что-то говорили о Зейне, — Скотт отталкивается от столешницы и идёт к дивану, а мои ладошки начинают потеть (я не знаю, зачем скрываю это всё, но пока не могу признаться). — Речь вроде шла о том, что ты из-за Зейна решила переехать. Возможно, это правда, но я сама ещё не определилась с причиной неожиданного переезда из Нью-Йорка. — Стайлс так думает, но ты же знаешь, что я не могла постоянно находиться рядом с Томлинсоном, когда он вечно зависает в баре с друзьями, нашими общими, кстати. Да и я хотела закончить учёбу здесь. — Да, знаю, — подруга тяжело вздыхает. — Ты мне говоришь об этом постоянно, — она опускается рядом и падает на спинку дивана, закрывая глаза. — Это правда, она не изменится, а ты постоянно об этом спрашиваешь. — Хилари, — Пени резко поворачивается ко мне и, сцепив пальцы в замок, опускает руки на колени, — разве ты ещё убиваешься из-за того, что вы с Луи расстались? Давно пора было выкинуть этого придурка из своей головы, и тем более твой психолог должен был тебе с этим помочь. — Пенелопа, ты знаешь, чем заканчиваются такие разговоры. Эти дебильные ссоры сейчас ни к чему. Ещё не хватало, чтобы я начала заступаться за Томлинсона. — Я и не хочу ссориться, просто хочу поговорить. — Именно с этих слов начинаются наши все ссоры. Пени вздыхает, опускает голову на диван и долго смотрит мне в глаза, что даже становится неудобно в собственном теле. По её взгляду понимаю, сколько всего она мне хочет сказать, но тщательно перебирает слова в голове, чтобы не вырвалось лишнее. — Хилс, знаю, ваши отношения с Томлинсоном длились больше двух лет, потом эта ситуация, я бы тоже долго переживала такое, но прошёл уже год, — она разводит руками. — Когда мы сюда приехали, ты вообще была не своя, мне казалось, что психолог будет для тебя помощью, но ты так и не открылась мне. Неужели после всего эти отношения сидят в твоей голове? — Совсем нет, Пени, я давно отпустила всё, что было. Просто вспоминать и говорить об этом ещё тяжело. Я перестала переживать разрыв с Луи, когда Малик привёл меня в свою квартиру, и мы перестали быть просто друзьями. А может это случилось раньше, но желание переехать у меня появилось, как только Томлинсон сказал, что мы расстаёмся, правда решиться на такой шаг я не могла. В тот роковой вечер я очень хотела напиться, чтобы отвлечься и забыть на время, почему болит в груди. Ночь с Зейном, видимо, добила меня, и я окончательно решила уехать из штата, а точнее убежать от проблем, с которыми боялась столкнуться лицом к лицу. Я месяц планировала переезд в Сан-Диего, но никогда не думала, что это произойдёт. Вот я здесь, потащила за собой Пенелопу, оставив всю свою жизнь в Нью-Йорке, и даже не пытаюсь в ней как-то разобраться. — Понимаю, — девушка опускает ладонь на моё колено и легонько сжимает, посылая слабую улыбку. — Но я хочу, чтобы однажды ты мне всё рассказала, во всех подробностях, ничего не тая. — Тебе придётся меня хорошо напоить, чтобы развязать мне язык. — Где-то у меня была бутылка коньяка, — взявшись за подбородок, Скотт задумчиво оглядывает просторную комнату, чем вызывает мой смешок. — Оставь для Стайлса. — Ладно, может тебя можно разговорить за готовкой. — Мы будем что-то готовить? — удивлённо вскидываю брови. — Ага, — Пенелопа встаёт, довольно улыбаясь, и берёт меня за руку, таща к кухне, отделённой от гостиной стойкой, — будем что-нибудь выпекать. — На твой День рождения я подарю тебе абонемент на кулинарные курсы. — Зачем? — Чтобы ты там всех мучила, а не меня. — Да ладно тебе, Найт, будет весело, — она хлопает меня по плечу и, подмигнув, достаёт из холодильника продукты, хотя мы ещё не выбрали что готовить и не нашли рецепт.

***

Возвращаюсь домой ближе к ночи, даже не смотрю на часы и плетусь в ванную, чтобы принять душ. Пытаюсь смыть с себя этот день, самые тяжёлые его моменты и иду в свою спальню, захватив с полки телефон. Нет ни одного нового сообщения, даже от тех, от кого не очень-то хочется их получать, но замечаю, что Лиам в такой поздний час ещё онлайн, и надумываю ему написать. Хилари: Ещё не спишь? Устроившись удобнее на кровати, включаю новый телевизор (теперь не приходится смотреть сериалы и ночные передачи в гостиной) и кутаюсь в одеяло, переключая мысли на очередную серию «Доктора Кто». Уже и не знаю, в какой раз пересматриваю, но смотреть больше нечего, а крутят его постоянно раз в полгода. Лиам: А ты? Хилари: Нет. Сериал смотрю. Лиам: Я тоже, называется «Аврора обижается на меня второй день». Усмехаюсь, качая головой, и делаю звук на телевизоре тише, потому что сериал Пейна мне интересен больше. Хилари: А что ты такое сделал? Лиам: В четверг был День рождения у её мамы, а я забыл и пошёл с Зейном смотреть футбол. Хилари: Забыл? Лиам: Я понятия не имел, а она ещё попросила подвезти её, на что я ответил, что хоть раз в месяц могу встретиться с друзьями. Накрыв ладонью рот, смеюсь и набираю новое сообщение. Хилари: Ты молодец, Пейно! Лиам: Заткнись! Я пытаюсь всё исправить. Я наберу тебе ещё, а сейчас мне нужно плиту вымыть. Хилари: Удачи, друг, держу за тебя кулачки! Пейн присылает сообщение, что это совсем не смешно, и желает мне не задохнуться во сне, а я в ответ отправляю кучу сердец, чем довожу парня окончательно. Через какое-то время в сети никого не остаётся, кому можно было написать, и я выключаю телевизор, укрываясь одеялом с головой.

***

— Кажется, эта юбка мала мне, — тяну край вниз, закрывая бёдра, но таким образом ткань не растянешь. — Ты выглядишь шикарно! — возражает Пенелопа и берёт меня за руки, чтобы я перестала дёргать несчастную юбку. — Давай выйдем в зал и покажем всем мастер-класс. — Ещё весь день на каблуках ходить. — Найт, у нас рабочий день до четырёх, можно потерпеть, — девушка проверяет, как накрашены губы, и поправляет прямые волосы, смотря в круглое зеркало рядом с нашими шкафчиками. — Идём. Мы выходим из служебного помещения, минуя длинный коридор, и проходим через двойные двери, попадая в лавандовый зал, где нас уже ждёт мистер Лоуренс. Чёрные лакированные ботинки натёрты до блеска, что я могу видеть в них своё отражение, густые волосы уложены лаком, а тёмные джинсы идеально подходят ему по фигуре. Рукава пиджака закатаны до локтей, позволяя на внутренней стороне руки увидеть маленькую татуировку самолёта, что очень привлекает моё внимание. — Доброе утро, девушки, — наш новый босс приятно улыбается нам, и я замечаю, как Скотт довольно ухмыляется. — Сейчас я вам расскажу самое главное. Он машет нам рукой, чтобы мы следовали за ним. — Какой же он горячий, — шепчет подруга, кусая нижнюю губу. — Пенелопа, я тебе напомню, что у него есть жена. — Да я и не пыталась на него претендовать, просто любуюсь. — Это ваша стойка, — указывает мистер Лоуренс на высокий столик, где стоит компьютер и лежит меню, — здесь вы будете выбивать счёт, вбивать заказы и брать меню для посетителей. Также здесь наличка и аппарат для безналичного расчёта, ключи от кассы у главного официанта, это Рокси, — мужчина кивает в сторону пухлой девушки, что несёт грязную посуду на подносе. — А как пользоваться программой на компьютере? — интересуется Пенелопа, накручивая на палец прядь тёмных волос. — Рокси или Лесли расскажут вам. Мужчина рассказывает, какие столики мы должны обслуживать, куда относить посуду и где брать готовое блюдо, просит всегда улыбаться и быть вежливыми. Я в основном киваю, а Скотт задаёт как можно больше вопросов, будто хочет, чтобы мистер Лоуренс дольше оставался с нами. Уверенно начинаю свой первый рабочий день, мне не приходится заставлять себя улыбаться, улыбка сама не сходит с лица, потому что моё настроение на высоте (я стараюсь не думать, во что я сейчас одета). Я всегда любила работу в баре Лиама, а здесь почти всё то же самое, только нет рядом моих друзей, лишь Пенелопа, бегать нужно с подносом по залу, а не вдоль барной стойки. Лесли, та самая со «стрёмной причёской» (левый висок выбрит, а ярко-розовые волосы сильно выделяются на фоне сиреневого и белого), очень милая девушка, на лет пять старше нас и каждые полчаса берёт новую жвачку, поэтому, когда стоишь рядом с ней, пахнет цитрусом. Она общительная и открытая, о чём говорит то, что девушка первая подошла к нам знакомиться. Пенелопе, кажется, Лесли не понравилась с первых минут знакомства, думаю, если бы тут был Стайлс, они бы каждую удобную минуту стебали её. Стою у стойки, осматривая заполненный посетителями зал, рядом Рокси аккуратно складывает каталоги с меню и подпевает песне, что играет где-то сверху. Неожиданно телефон начинает вибрировать, говоря о чьём-то вызове. Нам ничего не говорили о звонках во время работы, поэтому не знаю, могу ли я ответить прямо сейчас Пейну. Просто выключаю звук, но не сбрасываю, смотря на горящий экран мобильного. — Ты можешь ответить, — говорит девушка, закончив с уборкой на стойке. — Мне ничего не скажут? — Вякать может только миссис Лоуренс, но она появляется в ресторане только после трёх. — Спасибо, — в знак благодарности киваю и моментом подношу телефон к уху. — Алло? — Долго трубку берёшь, — отзывается Лиам, и я слышу звон бокалов — он за барной стойкой. — Я на работе, — боком опираюсь на стойку и взглядом провожаю коллегу к столику. — Я понимаю, ты тоже. — Да, предательница, сегодня моя смена с утра. — Ты что, обижаешься на меня? — На обиженных воду возят, Найт, — ворчит Пейн, гремя стаканами. — Просто как можно было из барменов уйти в официанты? — Ты обиделся. Я тебе честно скажу, я бы лучше несколько смен подряд отработала в твоём баре, чем бегала тут по залу в этой жутко короткой юбке. — Вот видишь, а у нас нет рабочей формы. — У вас было классно, — грустно улыбаюсь от чувства ностальгии. — У меня начальник был классный. — Не надо подлизываться. — Я говорю правду, Лиам. Наш новый босс чертовски нравится Пенелопе, хотя у него есть жена, и она ненавязчиво с ним флиртует. Я понимаю, что Скотт это делает, чтобы повеселиться, но мало ли что может случиться! Вдруг его жена приревнует и уволит нас. — Слава богу, Пенелопа не флиртовала со мной, — усмехается парень. — Потому что раньше был Стайлс, который отвлекал всё её внимание на себя, — наблюдаю, как Рокси возвращается с принятым заказом и улыбается мне. — Кстати, мы сегодня с парнями едем на участок к Гарри. — Тебя отпустила Аврора? Вы помирились? — Хилари, секс — это решение всех проблем, — со всей серьёзностью заявляет Лиам, чем вызывает мой смешок. — Помни об этом. — Это намёк? — Нет, на заметку. Хмурюсь, думая, что ответить другу, но за столик в той части, которую обслуживаю я, садятся две девушка, и мне нужно идти, чтобы принести им меню. — Лиам, если ты можешь повисеть немного на трубке, то я буду свободна через секунду, нужно обслужить посетителей, — зажав телефон плечом, беру меню и семеню к девушкам. — Не буду тебя отвлекать, позвоню после работы, — Лиам нарочно выделяет последнее слово (он будет припоминать мне это до конца жизни). — Просто хотел узнать, как твои дела. — Всё отлично, Ли, жизнь кипит! — Тогда до встречи, кому-нибудь передать «привет»? — Ну, можешь сказать Найлу и Холли, что я скучаю, — пожимаю плечами, будто парень может это увидеть. — И всё? — не унимается Пейн, а я замедляю шаг, обходя столики самым длинным путём. — Да? — больше вопросительно звучу я. — Всё, мне нужно работать, можешь передавать свои приветы всем. Скучаю. Не хочу завершать вызов, но приходится, потому что за меня никто мою работу выполнять не будет, и недовольные клиенты мне ни к чему — я хочу получить чаевые в свой первый рабочий день. У меня предчувствие, что все вокруг знают, что год назад я переспала со своим лучшим другом, а теперь пытаются мне об этом намекнуть. Может быть, Лиам просто хочет помочь, но я пока сама не могу понять, нужна ли мне помощь. Двусмысленные фразы «Зейн тоже никого себе не нашёл», «кому-нибудь передать привет» так и кричат о том, что все давно в курсе событий. Это меня наталкивает на мысль, что Малик просто решил похвастаться и рассказал своим друзьям о той ночи, а может по пьяни ляпнул, потому что не относится к этому серьёзно. Но я не хочу портить себе настроение, поэтому даже не буду об этом думать. — Добрый день, — натягиваю уголки губ, делая улыбку естественной, и кладу на стол два меню. — Удачный выбрали столик, — делаю вид, что имею в виду месторасположение, но на самом деле говорю о том, что этот столик обслуживаю я. Обменявшись любезностями и спросив о предварительном заказе, возвращаюсь к стойке и встречаю Пенелопу, которая разминает уставшую от высокого каблука ногу. — Как работается? — Лучше не спрашивай, Хилари, — девушка устало выдыхает и прикрывает веки. — Что не так? — наигранно удивляюсь. — Это же потрясающее место для работы. — Заткнись, — усмехаясь, она бьёт меня по плечу. — Просто клиенты не очень попались, зато чаевые просто нереальные, в своём баре ты таких не видела. — Там был персонал лучше и алкоголь бесплатный, — скрещиваю руки и опираюсь на стойку. — А ещё с начальником можно было договориться, потому что он мой друг, и формы не было, только верх должен быть тёмным. — Ладно, ты победила, — Пени поднимает ладони вверх. — Но признай, что ты любила эту работу потому, что работала с Зейном. — Совсем нет, — хочется возразить, но слова теряются и путаются, и я просто открываю рот, словно рыба, выброшенная на берег. — Ну-ну, — Пенелопа ухмыляется и треплет по плечу, удаляясь в свою часть зала. Ещё одна. Сама вечно отрицает, что у неё есть симпатии к Стайлсу.