Крысота

Его не пустили. Вообще никуд… — А! — Простите, милорд. Горячо? Теперь уже не крыса, но по-прежнему сэра погрузили конечностями в бадью для помывки, чтобы хоть немного распарить неимоверно обширные ногти. — Извините, сэр Гай. Монашки справа и слева покрылись румянцем. Наверное, во всём виновата горячая вода. Ну не я же! Ведь ничего такого он не делал. И он практически весь одетый. Да, чёрт знает во что, и размерчик у этого Ральфа… Все! Размерчики. Зато практически целиком, не считая кистей со ступнями. И ещё волосы эти… Ведьмино заклинание ссыпало с него почти всю шерсть, но вот на голове… — Желаете резать? Можно подумать, у него был выбор. Не ходить же всю оставшуюся жизнь, подметая землю не в меру длинным хвостом! Даром, что тот конский, из собственных волос на черепушке… Тем временем вот-вот и леди Хантингтон обсуждала со своим женихом нечто важное под дверью. Уже не крысосэр напряг раскрасневшиеся от жара уши под шум ножниц. — …невозможно! — …вы сами видели… — …тогда почему они не… — …была настоящей крысой. Гаю Гизборну не нравились эти слова. Он даже сбриваемым усом дёрнул. — Ай! — Простите, сэр. Мало ему шрамированного уха… Он терпеливо скосил глаза в бадью. Там плавало чуть-чуть окровавленное бритвой лицо, которое он и узнавал, и не хотел узнавать. Кажется… Хотя куда — так и есть! Ведьма сделала его ровесником собственного отца.

***

— С'est moi… Зря мылся! Ральф с невестой оставили их наедине. А толку? Белые зверьки оперативно забились в угол, под кровать леди Марион. Огромный незнакомый человек пугал их. — Душераздирающее зрелище, милорд Гизборн. — Вы! — Я, — ведьма присела на каменный подоконник. — Да не расстраивайтесь, узнают… не сразу, а как обсохнете получше. — А вы не могли бы… — ему вовсе не хотелось звучать так просительно. Но если придётся, он будет умолять её. — Ведь Ральф жив и даже счастлив… — Увы, рыцарь, — она неприятно улыбнулась, не слезая с подоконника. — В нашем с вами договоре этих детей не было. Ведьма улыбнулась ещё неприятнее. — Да не переживайте! Будете с ними хорошо обращаться — ещё года два-три поживут. Все мы стареем и умираем. Это нормально. Жестокая. — И совсем ничего нельзя… Ведьма потерлась спиной об оконную нишу. — Можно! — она рассмеялась. Гая Гизборна аж передёрнуло от этого смеха. — С вами. Помните, милая девочка Клариса говорила вам, как поддерживают бессмертие… — Замолчите! Он не желал её слушать. Да, убивал. Работа такая. Но… Не так. — Перестаньте, — ведьма деловито облизнулась. — Рассудите здраво и сможете вернуть все годы, которые так быстро сгорели, пока вы были крысой. Его стареющее тело понемногу остывало после мытья. Из-под кровати осторожно высунулась пара крысиных носиков. Ведьма говорила о чём-то ещё, а он не слушал, разглядывая эти маленькие, любопытные носы. — …и познакомитесь с приличной девушкой, и будет у вас ещё спиногрызов — заведёте, сколько захочется. Нормальных, не то, что эти, дурная кровь. Эй, Гизборн, я кому… В рыцарском мозгу что-то вспыхнуло, осыпаясь золотыми искрами. — А если наоборот? Мою, человеческую шкуру и годы… Им? — его дети наконец выбрались на свет целиком. Солнце куталось в их шерстку… И они не отшатнулись, когда он медленно, очень медленно протянул руку, чтобы их погладить. — Как вам такое? Новый договор, новые условия. — Обожаю заключать интересные сделки! И ведьма соскочила с подоконника.