The things we could be

      — Ваша самая большая ошибка, Лара?       — Яматай? — прозвучало ни то вопросительно, ни то с сожалением.       — Прошло 5 лет с тех событий. Вы до сих пор вините себя за смерти друзей?       — Мы это уже обсуждали, — на этот раз упрямо.       — Раньше вы были сговорчивее.       — Раньше и ВЫ не сливали информацию обо мне журналюгам, — с нотками потаенной злости.       — Лара, я бы никогда так с вами не поступил! — через чур эмоционально возразил доктор, откладывая блокнот.       — Тогда откуда у них взялась информация про мою мать? — с вызовом бросила Крофт.       — Может удачный вымысел? — доктор снял очки, и устало потер переносицу. Как для мужчины сорока лет он был симпатичным, а еще дико уставшим. Даже Лара с ее небогатыми познаниями в области психологии понимала, что доктор Паркер переживает кризис среднего возраста, и ему самому нужен аналитик. Его одежда демонстрировала завуалированный вызов обществу — как подросток-бунтарь, доктор носил легкие коттоновые футболки с непристойными надписями под своим всегда выглаженными, сшитыми под заказ пиджаками. Это выглядело одновременно комично и жалко, ведь сейчас подростки бунтуют совсем по-другому…       Видимо, он тоже решил урвать кусок пирога под названием «Безумные Крофт», раз выболтал одному сомнительному издательству об очередном кошмаре Лары. Она уже смирилась с тем, что ее имя изредка мелькает на страницах газет, но статья про Амелию смогла выбить девушку из колеи.       Лара молчала, ее взгляд блуждал по кабинету — от одного сертификата на стене к другому, от вазы с подвядшими лилиями к перевернутой фотографии на массивном дубовом столе. Странно… Раньше фото было повернутым к доктору, и он изредка бросал на него задумчивый взгляд.       «Интересно, его жена забрала сына, когда уходила?»       — Тогда чего вы не нашли другого аналитика? — так и не дождавшись ответа, доктор Паркер нарушил хрупкую тишину.       — Я вас знаю, а с другим пришлось бы долго притираться. А потом разочаровываться и в нем. От Вас мне уже не нужно ждать подвоха, — прямо выдала Лара.       — Логично. Полагаю, это нисколько вам не повредило, — скрывать что-то и отнекиваться уже было глупо. Эта девчонка никогда не была дурой.       — В самом деле, моя репутация переживала и не такое. Я не подам на вас в суд за нарушение врачебной тайны. В этот раз — нет. Но если это повториться… — Лара выразительно посмотрела ему прямо в глаза, так что у доктора Паркер пошли мурашки по коже. Он хорошо помнил через что пришлось пройти его клиентке (он никогда не называл своих посетителей пациентами) на проклятом острове.       — Понял-понял, — мужчина поднял руки в жесте «сдаюсь». — Что ж, вернемся к нашим баранам, то бишь к мужчинам в вашей жизни.       — Может, обсудим что-то другое? — весь боевой запал Крофт вмиг пропал.       — Вы избегаете эту тему уже больше месяца, стоило мне впервые Вас спросить о романтических отношениях.       «И что же ты хочешь от меня услышать? Что все это время я была так занята попеременно спасением мира и самобичеванием, что забила на любые отношения», — в отчаянье подумала Лара.       «На всех, кроме Ионы», — вдруг ехидно подсказал внутренний голос.       — Молодость… она быстро проходит, — взгляд врача по привычке упал на перевернутое фото. — Вы очень симпатичная девушка, Лара, завидная невеста в дворянских кругах. Не думали найти кого-то себе под стать?       — Такого же чокнутого любителя древностей? — самоирония в последнее время стала ее лучшей защитой. — Мне нравился Яков, — вдруг выдала она. — Его отношение к дочери…       — Это не совсем то, Лара, — перебил доктор.       — А еще я нравилась Кеннарду Монтезу*. Он тоже мне нравился, пока не пустил пару пуль мне в живот.       — Вы об этом не рассказывали, — доктор заинтересовано подался вперед в своем кресле.       — И не расскажу, — отрезала девушка. — Во время учебы в университете у меня было несколько ухажеров, но это было совсем несерьезно.       — Ладно, — выдохнул доктор, будто устал что-то объяснять несмышленому ребенку. — У вас же есть друг, мужчина смешанных кровей, Иона, верно?       Да, она упоминала о нем пару раз. Он был единственным человеком способным понять, принять и утешить ее. Но от друга не было никаких вестей. С появлением Эбби он не то что поменялся, он просто исчез из жизни Лары. Впрочем, это не мешало девушке писать ему письма, как бы старомодно это ни звучало.       — Мы… отдалились, — Лара почувствовала горечь на языке после этих слов. Она всячески старалась не думать, что лишилась всех своих друзей, но проговорив это вслух, поняла насколько она одинока.       — Вы говорили, что несколько раз чуть не потеряли его. Постарайтесь вспомнить, что Вы испытывали в те моменты. Это важно, Лара, — надавил доктор, увидев гримасу недоумения на лице девушки.       — Отчаянье... ответственность... злость на себя.       — Почему злость?       — За то, что вечно втягивала его в дурацкие авантюры. Он говорил, что это его выбор. Всегда его и больше никого, но я думаю, он просто хотел за мной приглядывать.       — Он никогда не выказывал Вам знаков внимания, как мужчина?       — Вроде бы нет, — Ларе почему-то вспомнился момент, когда Иона бережно бинтовал ей спину после нападения ягуара. Его забота всегда была приятна.       — А вы, Лара, всегда воспринимали его как...?       — Друга? Скорее брата... — Крофт задумалась. В ее памяти был один момент, который мог поставить под вопрос все ее дружеские чувства, но Лара понимала, что не готова рассказывать об этом. В следующий раз.       — Хорошо, Лара. — доктор Паркер разочаровано откинулся на спинку кресла, так что Лара наконец смога прочитать на его груди: "Gangsta As Fuck". — Тогда попробуйте сходить куда-то с подругами, развеяться. Я знаю, вы любите зарываться дома в книги по археологии и истории, но они уже не приносят Вам былого удовольствия.       «Все верно, куда интереснее отправиться на поиски чего-то уникального и необычного. Просто я пока не нашла направление…», — подумала Лара, но вместо этого слегка улыбнулась и сказала:       — Может быть, вы правы.       Доктор взглянул на дорогие наручные часы, конечно же, купленные ради статуса и с ответной улыбкой выдал:       — Наше время исчерпано. Но в следующий раз обязательно продолжим эту тему.       Очередной сеанс у психотерапевта подошел к концу. Лара облегченно вздохнула, прикрыв за собой дверь. После возвращения из Перу она возобновила сеансы, хоть и не чувствовала в них такой необходимости, как после злоключений на острове Яматай. Больше всего ее волновала внутренняя пустота. Смерть отца была отомщена, но юная Крофт не почувствовала ни облегчения, ни такого желанного умиротворения.       Сеансы с доктором Паркер может и не давали больших результатов, но два часа в день три раза в неделю Лара точно знала чем будет занята. Эдакая имитация стабильности. Остальное время девушка проводила в музейных комнатах своего поместья. Изредка ее заносило в крыло, ранее для нее недоступное — в мастерскую матери. После продолжительного ремонта поместье Крофт вновь стало пригодным для жизни. Отец бы ею гордился. Однако, Лара старалась не думать, что ее дом так же служит своего рода гробницей Амелии.       Девушке в последнее время часто снился сон, в котором она отодвигает надгробный камень на могиле матери и обнаруживает пустой гроб. Доктор Паркер посоветовал ей проверить в реальности есть ли там Амелия и навсегда успокоиться. На что Лара категорически отказала. Она не знала, что может там увидеть и не хотела нарушать покой мертвого человека. Но больше всего она боялась пустого гроба.       Вызвав такси, леди Крофт немного расслабилась — совсем скоро она будет в родных стенах. Ее ждал блокнот отца, найденный в двойном дне одной из шухлядок секретера. Он был зашифрован, и Лара пока не поняла, чем руководствовался отец, когда его писал. Одно она знала точно — там есть информация о Тринити, не зря же на форзаце книги бы их «фирменный» значок.       — Мисс Крофт, вам посылка и письмо, — Уинстон встретил ее в холле и указал на комод.       Приятное волнение охватило Лару, стоило ей взять в руки слегка мятый конверт. В графе отправителя значилось имя Ионы. Она не стала открывать его при дворецком, но он сразу оценил изменения на лице хозяйки.       С посылкой дела обстояли иначе — ее доставили курьером всего полчаса назад, отправитель не был указан, и это была небольшая деревянная коробка, плотно заколоченная гвоздями. Сунув письмо в карман куртки, Лара взяла посылку и направилась в кабинет.       — Уинстон, поищи отвертку, пожалуйста.       Дворецкий неспешно побрел в подвал, на поиски ящика с инструментами.       Кабинет отца — теперь уже ее — был заставлен трофеями из ее прошлых экспедиций. Они были живым напоминанием того, какой путь ей довелось преодолеть, а так же вдохновением к тому, сколько еще древностей она может отыскать.       Если у разочарования есть материальная форма, то для Лары Крофт — им стал распечатанный конверт. В нем не было письма или хотя бы открытки. Приглашение на свадьбу неуклюже выпало на стол из ее ослабевших пальцев.       Ей бы почувствовать радость — после стольких лет Иона наконец-то обрел счастье. Но эмоциональный фон леди Крофт был далек от положительного — обида и злость вспыхнули и мигом разгорелись в ее душе.