***
— Итак, могу поздравить, — психиатр почесал себя в затылке остро отточенным карандашом. — Ваше состояние идеально, Алиса Игоревна. Ну что? «На свободу с чистой совестью»? — Не смешно, доктор. Но я рада, что могу вернуться к жизни. Психиатр улыбнулся: — Вот и славно. Выход найдёте сами. Алиса вышла из кабинета психиатра, спустилась по лестнице и вышла из здания больницы. После нескольких проведённых там недель воздух снаружи казался ещё более чистым и свежим, чем раньше. — Алиса? Сдержавшись, чтобы не закатить глаза, девушка обернулась. Действительно, в нескольких метрах от выхода стояла щурящаяся от яркого солнца Кира Германовна. — Ага. Привет, мам. Кира подошла ближе: — Алиса, почему ты так упорно от нас убегаешь? — Потому что я всё давно уже сказала. Кира хотела что-то ответить, но Алису уже понесло: — Вы с папой могли хоть иногда вспоминать, что у вас есть дочь. Но нет… работа же важнее. — Алиса, мы… — Адмирал? Алиса снова резко развернулась всем телом и облегчённо перевела дух — сюрприз был немного более приятным. Шагах в двадцати от неё стоял Даниил с цветами. К букету была прикреплена бумажка с надписью «От команды». Рядом с Тетерей стоял слегка смущённый Лёха, рассматривающий носки ботинок. — Благодарю, старшина. Одну минутку, — снова развернувшись к матери, Алиса более спокойным голосом продолжила: — Моя семья — моя команда. Уже довольно давно. Ещё с того дня, когда я стала близка Адмиралу. — Ты… — Да, мам. Я — адмирал ГСБ, так что теперь моя жизнь не сможет стать прежней никогда. А если бы я и смогла сделать её прежней — то не сделала бы. — Тебе так нравится твоя новая жизнь? — тихо спросила Кира. — Даже с учётом того, что ты только-только вышла из больницы? — Даже с учётом. — Но почему? Ты ведь всегда была обычной девочкой. Я… я не думала, что ты попадёшь в такую компанию. — Кира, — Тетерин поднял руку, — какую? Смутившись, Кира ответила: — Ну… Ты ведь… — Кира, кем бы я ни был ранее, нынче я — старшина ГСБ. И мои товарищи, кстати, тоже весьма уважаемые офицеры. Кира надолго замолчала. Воспользовавшись этим, Даниил добавил: — И адмирал нам многим как младшая сестрёнка. А кому-то… — красноречивый взгляд на Лёху, — и что-то большее. Кто бы что ни думал. Лёха оторвал наконец глаза от носков ботинок и кивнул. Алиса едва заметно улыбнулась одними глазами. — В каком смысле «кто бы что ни думал»? — Кира удивлённо посмотрела на старого друга. — Долгая история. В общем, не всей верхушке ГСБ нравятся такие отношения. Короче говоря, Селге крепко застрял в Средневековье. Пользуясь паузой, Лёха подошёл к Алисе: — Ты это… Извини, что зайти не смог. Кроликов работой загрузил… — Представляю. Невесело живётся, да? Лёха усмехнулся: — Жаловаться не приходится. Платят хорошо… обмундирование опять же. Скучно только порой бывает. — Налетаешься ещё, воин. Будут у нас и приключения, и… — Да, знаю. Просто… Вмешался договоривший с Кирой Тетерин: — Адмирал, есть новости. — Слушаю. — На «Уране», который, если я правильно понял, переходит в полное Ваше пользование, обнаружен «заяц». — Кто? — Алису куда больше поразила новость о полученном ею корабле. — Печально известный Вам капитан Миля. Уж не знаю, как он сбежал из тюряги, но факт остаётся фактом. — И что он там делал? — Прятался в трюме. Когда его оттуда вытащили — плакал, матерился и умолял не водворять назад в тюрьму. В общем, он слегка тронулся умом. Прямо Джон Коффи, жаль что без способностей… — Понятно. Я так понимаю, он снова в тюрьме? Тетерин пожал плечами: — Как нарушивший добрый десяток законов — да. И боюсь, что не в моей и даже не в Вашей власти отдать приказ его выпустить. — Выпустить? Обойдётся. Но в любом случае мой приказ — подать от моего имени прошение о смягчении режима. — Есть, — буркнул Даниил, подумав: «Мазохизм или стомгольский синдром? Впрочем, какая мне разница?..».Глава тридцатая
16 июля 2020 г. в 17:51
Алиса грустно смотрела в потолок больницы. Сидящий рядом Лёха гладил её по волосам, не говоря ни слова. Он прекрасно чувствовал, что девушка в депрессии, которая словами не лечится.
— Лёха, как думаешь, что нас ждёт в ближайшем будущем?
— Не знаю. Но я думаю, что ничего страшного. Правда, я…
В палату заглянул Селге. Увидев Лёху, командующий силами ГСБ ровным голосом сказал, повернувшись к Алисе:
— Адмирал, это, конечно, не моё дело, но Вам не кажется, что человеку Вашего звания не к лицу встречаться со старшим сержантом?
— Вы правы, Селге. Это действительно не Ваше дело, — отрезала Алиса. — Я достаточно, в конце концов, известна, чтобы самой выбирать, с кем мне встречаться. Если журналюги будут возмущаться — ко мне их и отсылайте, а уж я найду, что им сказать. И, кроме того, никто не имеет права решать вопросы, касающиеся моей личной жизни.
— Адмирал, мы слишком долго создавали этот образ, чтобы позволить Вам так бездумно его разрушить.
— Создавали? — девушка демонстративно широко зевнула. — Селге, без меня Ваш «образ» — пустая страница. И останетесь Вы с носом, если я уйду из ГСБ — а я уйду… скорее всего.
— Нас не так просто запугать, адмирал. Уйдёте — и станете никому не нужны. У Вас не будет больше ни имени, ни репутации. И куда Вы пойдёте, потеряв всё это?
Алиса довольно долго молчала. Угроза была более чем серьёзной. Действительно, своё имя она заработала тут, на службе в ГСБ. Уйти — значит потерять всё. Она слишком молода и не имеет опыта никакой работы, так что устроиться никуда не получится. Прикормленные борзописцы ГСБ найдут способ выставить её уход из Службы Безопасности как трусость.
— Положим, я не решила до конца. Но своё последнее слово я скажу. И вряд ли Вы, Селге, заинтересованы в том, чтобы я работала на ГСБ не по доброй воле, а под угрозой.
— Адмирал, — невозмутимость Селге пробить нельзя было ничем, — я заинтересован в том, чтобы в ГСБ оставались талантливые люди. А добровольцы они или нет — меня волнует мало.
Лёха хотел что-то сказать, но Алиса подняла руку:
— Не стоит. Сама разберусь.
Лёха благоразумно промолчал, ограничившись тем, что обнял девушку за плечи. Селге неодобрительно посмотрел на него. Алиса холодно сказала:
— Товарищ командующий, мы не в Средних Веках, когда знатной девушке подбирали «достойную» партию. А в двадцать первом веке каждый имеет право выбирать спутника жизни сам.
— Спутника жизни? — Селге изогнул брови.
— Да! — выпалила Алиса и, неожиданно даже для себя, обняла Лёху и жарко поцеловала его в губы.
Селге долго молчал.
— Значит, Вы уверены, что нашли человека, с которым хотите провести свою жизнь? — холодно переспросил он.
— Более чем.
Покрасневший Лёха молчал, не осмеливаясь возразить.
— Надеюсь, что Вы не поторопились, — с этими словами Селге вышел из палаты.
— Алис… Ты серьёзно?
Девушка встряхнула головой, растрепав и без того не слишком аккуратно уложенные волосы:
— Да. А ты? Мы ведь знакомы достаточно долго…
— Да, но… но нам всего по восемнадцать, Алис. Это, как бы сказать… рано, что ли.
Алиса улыбнулась:
— Ну, может быть. Но я не уверена.
Лёха смущённо улыбнулся в ответ:
— Алис… так-то я не возражаю. Просто… на свадьбу ж деньги по крайней мере нужны.
— Вот уж с чем проблем точно нет, — Алиса села на койке. — Адмирал мне оставил счёт в пятьсот тысяч кредитов. Из них осталось… м-м-м… по-моему, четыреста двадцать. На свадьбу хватит с головой.
— Ага, — хмыкнул появившийся в дверях Тулити. — Гости, музыка и петросянистый тамада, как говорил один автор. Если не хватит — мы командой скинемся. На святое дело не жалко.
Аргументы «против» у Лёхи закончились. Сглотнув, он жалобным голосом сказал:
— Я не уверен, что готов.
— Так и я тоже пока не готова, — Алиса улыбнулась снова. — Да и долечиться мне сперва не помешает.
— Что верно, то верно, — кивнул Тулити. — Кстати, адмирал, по словам врача, Ваше состояние уже гораздо лучше.