Пасмурное небо 2

Весь следующий день я пробыл один в своём доме, в комнате с древом Блэков. Джон, естественно, отправился в Мэнор, к своему истинному хозяину. Поскольку Андромеда выжжена с этого древа, то ее дочь и внук не указаны на этом гобелене. Поэтому Драко считается единственным наследником и этого рода тоже. И тут тоже от него шла короткая линия без ничего. Поздно вечером Драко всё же пришёл. Он, молча, обнял меня. - Драко, прости меня, - попросил я. - Пожалуйста, прости. - Я не могу поверить, что ты беременный. - Я, пока, тоже не могу в это поверить, - тихо сказал я, робко обнимая его в ответ. - Ты решил... ты подумал? - Да, - сказал я. - Ты уверен? - Да. - Хорошо. - Ты не говорил родителям? - Нет. - Это хорошо, - я поцеловал его в висок. - Но нужно им сказать, и как можно быстрее, - выдохнул Драко. - Я не знаю, что нам делать, Гарри. - Ты так сильно не хочешь ребёнка? - тихо спросил я. - Дело не в этом. Магический мир не знает о наших отношениях. А с появлением малыша, все вокруг будут сплетничать, что великий Герой Гарри Поттер связался с Пожирателем Смерти и родил от него!!! Все решат, что ты сошёл с ума. И, ты не обижайся, но наш малыш будет не чистокровным, поэтому отец вполне серьёзно может отречься от меня. Так непривычно слышать от Драко слово «малыш», а не «наследник». - Тебя так волнует общественность? Про меня столько небылиц писалось за мою короткую жизнь. Мы можем никому ничего не рассказывать. Это наша личная жизнь. Драко улыбнулся мне. - Я часто забываю, что мой самый сильный волшебник в Британии вырос среди магглов, - он попытался загладить мои торчащие во все стороны вихри. - Гарри, как только рождается, или умирает волшебник, эта информация сразу высвечивается в министерстве и в «Пророке». Драко взмахнул палочкой и призвал «Пророк» за пятое июня. - Читай, - он указал на короткий столбик мелким шрифтом в конце газеты. Родилась Роза Уизли. Родители: Рональд Уизли и Гермиона Уизли (Грейнджер). Смертей нет. Свадеб нет. Разводов нет. Я и не видел это сообщение. - И что? - я пожал плечами. - Попрошу Кингсли не публиковать эту информацию. - Очень сомневаюсь, что у него это получится, - вздохнул Малфой. – Во время войны, Волдеморт хотел, чтобы высвечивались только чистокровные волшебники. Но у него ничего не вышло. *** Этой ночью мы с Драко ворочались и не могли уснуть. Потом Джон улёгся на меня всей своей тушей, обездвижив меня. И под его сладкий храп мы, всё-таки, провалились в сон. Когда я проснулся, Малфоя уже не было. На его подушке лежала записка:

“С добрым утром! Джона я выгулял. Буду поздно. Если с тобой, хоть что-то будет не так, пришли мне свои рога. P.S.: без меня не смей готовить никакие зелья. С любовью, Д.М.”

Вроде бы ничего особенного, но на сердце было так тепло и приятно. А я и не знал, что у Драко такой красивый почерк и подпись… Мы с Джоном съели по говяжьему стейку и пошли гулять. Драко не появился дома, когда мы с Джоном ложились спать. Наутро меня ждала новая записка:

“С добрым утром! Прости, что пришёл поздно, а ухожу рано. Джона я выгулял. Сегодня тоже буду поздно. Если с тобой, хоть что-то будет не так, пришли мне свои рога. P.S.: без меня не смей готовить никакие зелья. С любовью, Д.М.”

- Мог бы и что-то новенькое придумать, - сказал я Джону. Сегодня я полдня пробыл в министерстве. Кингсли попросил поприсутствовать на очередном допросе Долохова. Антонин нанял себе нового адвоката из России. Новый адвокат был очень силён. Он переводил все стрелки на Люциуса Малфоя. Что якобы старший Малфой заставил Антонина сбежать из Азкабана в 1996 году, а всё остальное время Малфой держал Долохова под империусом. Кингсли напомнил русскому адвокату, что с Малфоев сняты все обвинения. Люциус тоже присутствовал на заседании. Он сидел далеко от меня и ни разу ничего не сказал. Потом писклявым голосочком выступал Флитвик, с которым Долохов сражался во время финальной битвы и проиграл профессору. Я чувствовал себя ужасно. В зале заседаний было душно и жарко. У меня кружилась голова. Русский адвокат не успокаивался и постоянно твердил на Малфоя. Старший Малфой сидел со скучающим лицом. Шеклболт глянул на меня. Черт! Придётся мне участвовать во всём этом... *** Когда, я, наконец, оказался дома, я погулял и покормил Джона и лёг спать. Меня разбудили тёплые губы на моем плече. - Прости, что разбудил, - сказал Драко, обнимая меня за талию. - Ничего, ты рано, - сказал я. - Рано? Сейчас двенадцать ночи. - Ох, это я проспал шесть часов, а, кажется, будто только лёг. - Мне нужно тебе кое-что рассказать, - сказал Драко. - Что-то случилось? - я сел в постели. - И да, и нет. Не переживай, - он взял меня за руку. - Я только что поговорил с папой и мамой. Я рассказал им, что, возможно, у нас с тобой будет ребёнок. Что ты изобрёл зелье для мужской беременности… - И как они отреагировали? - Ужасно, разумеется, - вздохнул Драко. – Это был очень долгий разговор на повышенных тонах. В общем, всё было бы хуже, если бы не сегодняшнее заседание. За то, что ты соврал под магической присягой, защищая моего отца, папа не будет объявлять о моей помолвке с Терезой Гонсалес. Завтра он откажет Королю Испании. - Обожаю тебя! - крикнул я и крепко его обнял. - Поверить не могу, что ты соврал ради моего папы. - Просто не хотел, чтобы единственный дедушка нашего ребёнка сидел в Азкабане. - Только папе такое не говори! - улыбнулся Драко.