Пасмурное небо 2

Утром Драко, как всегда, ушёл на работу. А я надел Джону намордник, и мы пошли в гости к Гермионе. - Гарри, привет, - очень серьёзно поздоровалась юная миссис Уизли. - У меня к тебе важный разговор! О, нет! Видимо, меня ждёт очередная лекция! Что снова?! - Гарри, я тебя знаю и всё понимаю, поверь, - начала Герми. - Но пойми! Ты – Гарри Поттер! Тебе НУЖНО принимать хоть какое-то участие в политике Британии. - Что?! - я вообще ничего не понял. - Гермиона! Какая ещё политика?! - Ты – символ! Кингсли не сможет удержать свой пост без твоей поддержки! Многие уже сомневаются в компетентности нового министра. - Мерлин! Гермиона, а я тут причем?! - наверное, нельзя повышать на неё голос, но... - Ты вообще «Пророк» читаешь? - Ты сейчас шутишь, да? Я? Читать «Пророк»? Ты забыла моё последнее фото в нём?! Гермиона закатила глаза. Подошла к полке над камином и вручила мне несколько газет. - Смотри, - сказала она. Я не хотел читать эти газеты. Она вздохнула. - Если вкратце, то каждый день «Пророк» пишет о взлетевшем вверх положении семьи Малфой. Часто там фото Люциуса. И полно его комментариев! - И что? - И то! Что бы ни было, как бы ты не выгораживал семью Малфоев, Люциус – Пожиратель Смерти! Он был правой рукой Волдеморта! Чтобы не ругаться, я просто молчал. Хотя во мне всё кипело. - Гарри, я не говорю, что Люциуса надо упрятать в Азкабан, но ты должен выйти в люди! - И что это даст? - Пожалуйста, не злись, - взмолилась Гермиона. - Я, правда, всё понимаю, но если так будет и дальше, то Кингсли снимут с должности и некому будет выгораживать Люциуса. И старшего Малфоя посадят в Азкабан. А если его посадят, то и Драко могут посадить тоже. Да даже если Драко не тронут, думаешь, он останется с тобой? Чтобы ты на его месте выбрал, Гарри? Отца или любовника? Я слушал Гермиону и не знал, что делать. Она мне этой тирадой как пощечину дала! Джон сидел рядом со мной и внимательно смотрел на меня своими серыми глазами. - Ты должен показать магическому обществу, что великий герой Гарри Поттер всегда с ними и защитит от всех напастей. - Я устал всех защищать, Гермиона. Почему я ДОЛЖЕН? - Ты – символ свободы, Гарри. - Я – символ свободы, у которого нет выбора! Почему я не могу ПРОСТО жить с любимым человеком?! - Такова жизнь, Гарри. *** В этот же день, я сам явился в кабинет к Кингсли, оставив расстроенного Джона одного дома. Кингсли, правда, был очень рад меня видеть. Прошло полтора года с конца войны. Я дал все показания. Это заняло несколько часов. Я рассказал обо всём за время войны. Называл все имена и фамилии, ни разу не упомянув Драко и Люциуса. Зато отдельно подчеркнул, как Нарцисса мне помогла, рискуя собой. Шеклболт с аврорами, радовались этому как дети конфетам. Я разрешил министерскому репортеру сфотографировать меня вместе с Кингсли в его кабинете. На следующий день, весь «Пророк» был посвящён тому, что министерство и «великий» Гарри Поттер работают вместе и т.п. Вечером Драко не поздно пришёл домой. Он подошёл ко мне, взял за руку и сказал: «Спасибо». - Я, правда, очень ценю, что ты сделал для моего отца и моей семьи, - сказал Драко. Я широко улыбнулся ему. И почему Гермиона всегда оказывается права? В «Вечернем Пророке» я вместе с Кингсли поздравил магическую Британию с наступающим новым годом. В январе Кингсли попросил меня явиться на несколько министерских заседаний. И я, честно, присутствовал на всех и разрешал себя фотографировать министерскому репортеру. Шеклболт так мне радовался. Ведь из-за моего присутствия его рейтинги выросли до небес. Кингсли хороший человек, хороший волшебник и хороший министр. Но! Но я бы в жизни ничего не сделал, если бы не Драко. Вследствие того, что по настоянию Гермионы, я вновь стал публичной личностью, я стал если не читать, то хотя бы просматривать «Пророк». Почти каждый день в рубрике бизнеса красовался Люциус. И даже дважды там фигурировал сам Драко. Так необычно видеть его в газете. Такой красивый, в дорогущем костюме и мантии. Драко застукал меня за рассматриванием его фото в газете. - Ревнуешь, что все имеют честь рассматривать меня? - засмеялся Малфой. - Безумно ревную! - я обнял своего дракошу, помяв эту необычайно красивую мантию. - Тебе не за что переживать, - сказал Драко. - Я только твой. - Только мой! - повторил я, скидывая с его плеч эту чёртову мантию.