Тайвин II
Хватит с него глупостей сына. Бейлиш предупреждал его, чтобы он не посвящал того в свои планы, но теперь Джейме разрушал его планы, даже не зная о них. Он достаточно долго позволял Джейме предаваться власти, которую тот получил вместе со званием десницы, но для его же блага пришло время указать на его место. Хотя сир Осмунд не сумел ни жениться, ни убить леди Бриенну, дуэль все же сделала свое дело, вбив клин между Джейме и женщиной, которую он незаслуженно любил. Она была ранена физически и морально словами Джейме. Он отдал бы женщине должное за ее стоицизм, но боль, хоть и была недолгой, была неоспорима. Если чувства и были взаимными, то Джейме просто раздавил их, как жука сапогом. Но это было единственное, что удалось сделать. Затем, наблюдая за двором, Джейме по глупости послал Кивана с этим ни на что не годным сиром Стевроном Фреем разбираться с набегами железнорожденных. Так вот, его самый доверенный советник этим утром отправился на задание на другой конец страны. Тайвин почти ворвался в покои Джейме, чтобы поговорить с ним об этом изменении и убедить его отправить сира Эдмура обратно, как и должно было произойти. Но, несмотря на всю власть Джейме, которую тот сейчас имел, он временами все еще вел себя как избалованный ребенок, и он отказывал всем посетителям в течение оставшейся части вечера. С другой стороны, возможно, Джейме не хотел, чтобы его видели во время одного из его припадков. У него был такой напряженный вид, какой бывает, когда усиливается головная боль, и Тайвин авторитетно мог утверждать, что обычно за этим следует припадок. Эти припадки были досадной слабостью его в остальном совершенного сына. Несмотря на свое нынешнее разочарование в Джейме, Тайвин все еще был доволен тем, как тот вел себя. Но Джейме все еще был далек от того, чтобы играть в эту игру так, как он. Таких было немного, и этот факт был единственным, что отделяло планы Тайвина от катастрофы. Его нужно было бы посвятить в план, но Джейме был его сыном. Ланнистером. Он поступит правильно по отношению к своей семье, особенно когда узнает, как его любимый король Таргариен предал его. «Король Эйемон — хитрый ублюдок, надо отдать ему должное», — подумал Тайвин с некоторым неохотным уважением. Мальчик сделал несколько умных ходов. Подделать письмо, чтобы подставить Бейлиша, и использовать его, чтобы заставить Лизу Аррен признаться, было удивительным ходом. Каким-то образом король Эйемон знал, что Бейлиш представляет угрозу, и он заранее разработал планы, чтобы убрать его. Этот ублюдок прекрасно знал, что назначает убийцу в свой Совет. «Тем легче схватить Бейлиша при подходящей возможности», — подумал Тайвин. Несмотря на четкое планирование, которое было заложено в ходах, казалось, что Эйемон не мог получить дополнительные рычаги, необходимые ему для того, чтобы действительно предъявить Бейлишу обвинения для судебного разбирательства. Это была его самая большая слабость. Он был связан и полон решимости придерживаться закона. С его связанными руками ловить тени было намного труднее, и Бейлишу удалось проскользнуть достаточно далеко вперед, чтобы не попасть в лапы ублюдка. Затем мальчик по глупости оставил свою работу наполовину незаконченной и доверил Джейме присматривать за своим королевством. Конечно, Джейме проделал хорошую работу, правя вместо него, но то, что он когда-либо снова уступит трон этому волчонку, заставило кровь Тайвина закипеть. «Этот трон принадлежал Ланнистерам по праву завоевания. Он должен был принадлежать Джейме. В конце концов, он убил Безумного короля. Он спас королевство, и его наградой было остаться прославленным телохранителем этого позорного неряхи Роберта Баратеона», — подумал Тайвин с некоторой яростью. То, что Джон Аррен думал, что он, Тайвин, должен быть благодарен Джейме за то, что его не отправили в Ночной Дозор, заставило его захотеть убить этого человека. В том, что Джона Аррена отравила его жена, была поэтическая справедливость. Старки наслаждались кратким моментом славы с возвышением бастарда Старка. Но их время скоро закончится. В то время как король Эйемон показал свою хитрость, у остальной стаи Старков не хватило ума, чтобы воспользоваться своим положением. Наследник Старков, Робб, оказался искусным в обучении боевому искусству, но ни в чем другом. Леди Кейтилин Старк не смогла научить своих детей ориентироваться в политике Вестероса, и Тайвин позаботится о том, чтобы они пострадали за это. Тайвин преследовал Джейме после дуэли с сиром Лином Корбреем. Глупый рыцарь осмелился бросить вызов его сыну, чтобы доказать свою состоятельность, и потерпел неудачу. Хотя победа была ожидаемой, это был совсем другой бой, чем те, которые Тайвин привык видеть у своего сына. У Джейме была склонность играть со своей добычей перед прыжком. Хотя это могло быть пугающим поведением, это было по-детски и рискованно. То, что он все еще использовал эту технику в своем возрасте, приводило в ярость, но Джейме все еще стоял выше других рыцарей королевства, не имея себе равных. Однако в этой схватке Джейме отложил такую тактику в сторону. Он использовал свою превосходящую силу и ловкость, чтобы втоптать мужчину в землю. Бой был быстрым и безжалостным. Увидев это, Тайвин понял, что тот готов занять место главы дома Ланнистеров, когда придет время. «И не слишком скоро», — с горечью подумал Тайвин. Джейме был бы крайне необходим в перевороте, до которого оставалось совсем немного времени. Почти все фигуры были на своих местах, и это будет только вопросом времени, когда ловушка будет расставлена. Все, что оставалось, — это ввести Джейме в игру. Тайвин поднялся по ступенькам в башню Десницы. Он не торопился. Хотел Джейме услышать его или нет, он будет слушать. Его оруженосец, Подрик, отсутствовал на горизонте, поэтому Тайвин просто взглянул на солдат Ланнистеров, которые застыли в его присутствии. Он постучал в дверь. — Джейме, мы должны поговорить. Дверь открылась, но едва Джейме распахнул ее, как тут же отвернулся, чтобы вернуться в комнату. — Добрый день, отец. Чем я обязан удовольствию быть в вашем обществе сейчас? Тайвин почувствовал, как его спина приподнялась, и стиснул зубы. Несмотря на формальность языка, тон был злобным и насмешливым. Как и при их последнем разговоре, Тайвину пришлось подавить свою ярость. Ему было больно признавать, что здесь, в этой комнате, у него было меньше полномочий. — Поздравляю с победой в дуэли, — ответил Тайвин как можно более ровным тоном. Джейме фыркнул. — Как будто в моей победе были сомнения. Он осторожно снимал доспехи, но потрудился взглянуть на Тайвина подозрительным взглядом. — Это не может быть твоей единственной причиной быть здесь. — Ты должен отозвать своего дядю Кивана и войска Ланнистеров, которые ты послал в Западные земли. — И зачем мне это делать? Все Фреи хитры как лисы, и мне нужен кто-то уравновешенный и мудрый, чтобы возглавить защиту наших берегов от железнорожденных. И я знаю, что дядя Киван справится с этой задачей. — Он нужен здесь, — рявкнул Тайвин. — Отзови его. Джейме расстегнул защелки нагрудника, снял его через голову и бросил на кровать. Выражение его лица было надменным и бескомпромиссным, когда он ответил: — Я все еще не слышал причины твоего прихода. В этот момент раздался стук в дверь. — Войдите, — позвал Джейме. Оруженосец открыл дверь, неся серебряный поднос с бокалом вина и мясным ассорти с сыром. Мальчик мельком взглянул на Тайвина, прежде чем поспешить поставить поднос на стол. — Спасибо, Под, — ответил Джейме, когда мальчик поспешил обратно на свой пост перед дверью. — Он нам понадобится в грядущей войне. — Какая грядущая война? На тебя не похоже быть таким расплывчатым, отец. Ты имеешь в виду в предстоящей войне против железнорожденных? Потому что, уверяю тебя, это произойдет, как только король вернется. Я не думаю, что мне нужно напоминать тебе, что железнорожденные подожгли флот Ланнистеров, когда в последний раз решили перейти в наступление. — В этом не будет необходимости, — сказал Тайвин. Джейме усмехнулся, наливая себе бокал вина. — Ты нарушил сделку с железнорожденными? Вдруг его веселье угасло, когда он, продолжая смотреть в стоическое лицо своего отца, холодно добавил: — Что ты наделал? — Я делаю то, что правильно. Для королевства и для нашей семьи. — Тебе плевать на королевство, так что не притворяйся сейчас, что это не касается ничего, кроме нашей семьи, — отрезал Джейме. — Напротив, я принимаю меры, чтобы избавить королевство от еще одного безумного Таргариена, — возразил Тайвин. Даже Джейме, казалось, был ошеломлен этим откровением. — Ты смеешь говорить о предательстве нашего короля? Передо мной? Его десницей? Отец, ты же не серьезно. — Если и есть кто-то, кто совершил измену, то это твой мальчик-король, которому ты служишь, — ответил лорд Тайвин, нахмурившись еще сильнее. — Ты говоришь от имени короля, который предал твое доверие. Ты думаешь, что слышишь его, но Старки смеются за твоей спиной. Он предал тебя и предал королевство. — Ты говоришь чепуху, отец. Я предлагаю тебе уйти, прежде чем я буду вынужден принять меры, — сказал Джейме с усмешкой. — Было установлено, что карантин в Орлином Гнезде был ложным, — произнес Тайвин, почувствовав некоторое удовлетворение, когда Джейме сделал паузу. — Этот предполагаемый Эйемон Таргариен сотворил его из воздуха. Он подделал письмо, обвиняющее лорда Петира Бейлиша в связи со смертью лорда Джона Аррена, и использовал его, чтобы вынудить леди Лизу признаться, чтобы он мог отстранить ее от власти и позволить своему союзнику, лорду Джону Ройсу, принять бремя временного Хранителя Востока, чтобы этот «король» мог рассчитывать на Долину как на союзников. Тайвин позволил себе улыбнуться страху в глазах Джейме. Он явно ошеломил его. — Как вы можете видеть, ваш «король» — не что иное, как хитрая уловка, чтобы скрыть стремление Старков к власти. Джейме покачал головой. — Я боюсь, что ты сошел с ума, отец. Старки, борющиеся за власть? Те же Старки, которые живут и дышат честью? Ты думаешь, у Эйемона, которого все это время воспитывали Старки, хватит наглости сделать такой шаг? И что лорд Старк одобрил бы это? — Есть множество свидетелей. Все женихи, соперничавшие за благосклонность леди Лизы, были заперты вместе с ней в Орлином Гнезде. Теперь, когда они освободились, их голоса можно услышать громко и ясно. Я не буду стоять в стороне и позволять другому Таргариену ввергнуть это королевство в хаос и безумие. И я не могу представить, что ты тоже это сделаешь. Брови Тайвина нахмурились еще сильнее, поскольку Джейме продолжал молчать. «Стыдно, что ты все еще так мало знаешь», — подумал он. Джейме проявил большие способности к игре, поэтому было просто делом тренировки, чтобы подготовить и поднять его на тот же уровень. Как только Старки будут устранены, у них будет достаточно времени, чтобы исправить это. — Как ты собираешься это сделать? У Эйемона все еще есть Север, Речные земли, Простор и Долина. Все те, кто не любят Западные земли. — Те слухи, которые ходили вокруг Красного замка и дракона, намеренно убившего Роберта и лорда Ройса, чтобы замести следы, вызвали беспокойство. Не говоря уже о других слухах о голоде Серсеи. Лицо Джейме исказилось от гнева. — Серсея пожинает то, что посеяла, невзирая ни на какие слухи. — Как бы то ни было, он морил голодом знатную женщину. Как минимум, это оскорбление Ланнистеров, что с ней так плохо обращаются, — сказал Тайвин. — Это подло и низко — обращаться с благородной женщиной с таким бессердечным пренебрежением. Долина последует нашему примеру, когда станет ясно, что дракон приложил руку к смерти лорда Ройса. Они и раньше уже колебались. Как ты думаешь, почему сир Лин намерен вернуть рыцарей Долины? — Этого все еще недостаточно, — ответил Джейме. — Ты ввергаешь все королевство в войну, а у Западных земель недостаточно сил, чтобы безопасно взять пять из семи королевств, включая Дорн. — Узнав о преступлениях Старков, как ты думаешь, Простор будет доволен тем, что их любимая леди Маргери Тирелл останется женой Робба Старка? — Как ты собираешься контролировать Север? Они защищены перешейком. Эйгону Завоевателю понадобился дракон, чтобы заставить их преклонить колени, — сказал Джейме, молча качая головой. — Я позабочусь об этом, — сказал Тайвин. Он был доволен, когда увидел, как глаза Джейме подозрительно сузились. «Хорошо. Это должно заставить его задуматься», — подумал он. Тайвин согласился бы с Бейлишем в том, что не всем нужно знать масштабы плана. Это должно оставаться при нем и в меньшей степени при Петире Бейлише. Только накануне вечером он получил известие, что лорд Русе Болтон без особых проблем захватил Винтерфелл. Все дети, включая второго сына Старка, теперь находились на попечении лорда Болтона. Как только Робб Старк умрет, они будут контролировать наследника Старков. Леди Кейтилин взяла третьего сына Старков с собой во время своего визита в Риверран, но, поскольку он был совсем ребенком, угроза с его стороны была минимальной, а до Речных земель было намного легче добраться, чем если бы он остался на Севере. На этот раз Джейме промолчал, впитывая всю информацию, а Тайвин изучающе посмотрел на него. С момента первого откровения выражение лица Джейме не сильно изменилось. Главным среди его чувств был страх, которого Тайвин не ожидал. Его сын сражался с Безумным королем Эйерисом и с Улыбающимся Рыцарем. Тайвин не был уверен, что Джейме вообще знал, что такое страх, но теперь он видел, что тот все же подвержен этой слабости. — То, что ты предлагаешь, рискованно. Ты можешь оказаться на вершине, но все остальные королевства будут стремиться сорвать тебя. И если ты не доберешься до вершины… твое имя будет синонимом бесчестья, — оцепеневшим голосом сказал Джейме. — У нас самая мощная армия. С Простором в качестве нашего союзника не было бы никого, кто мог бы противостоять нашей мощи. Впервые с тех пор, как он приехал, Тайвин налил себе бокал вина и поднял его в тосте. — За наше наследие. Мы родились королями. Пришло время показать королевству, как правят короли. Тайвин поднес кубок к губам и услышал, как Джейме спросил: — Когда? — Как только Киван вернется. — Я его не отзову. Тайвин еще раз пристально посмотрел на него. — Ты что, не слышал меня? Джейме фыркнул, но остался непоколебим. — Если мы хотим показать королевству, насколько хорошо мы правим, было бы глупо с моей стороны менять свое решение в этот поздний час. Они уже ушли, отец. Тайвин стиснул зубы. Он не осмеливался пока отменять правление своего сына, особенно когда это было крайне важно для поддержания порядка после окончания переворота. «Не имеет значения. С объединением наших сил и Простора другие армии в Красном замке быстро сдадутся», — подумал Тайвин и почувствовал, как в нем растет уверенность в себе. — Очень хорошо. Теперь это ненадолго. Продолжай делать то, что делаешь, и все встанет на свои места. С этими словами Тайвин, даже не дождавшись разрешения уйти, покинул кабинет десницы.Джейме XXII
После быстрого ухода отца в комнате воцарилась тишина, а Джейме покачнулся на месте, ошеломленный откровениями, которые сорвались с уст его отца. «Все намного хуже, чем я мог себе представить», — подумал он. Джейме привык отражать атаки на открытом поле боя или придумывать стратегии, смотря на карту. Однако его отец и лорд Бейлиш сговорились прямо у них под носом и, подобно виноградным лозам, проникли в основание правления Эйемона и ослабили его. Оно было на грани краха. И все звучало так, как будто они были всего в нескольких днях или неделях от того, чтобы его отец сверг его. Эйемон отправил письмо, которое прибыло всего несколько дней назад, с датой его отъезда и, вероятно, только что покинул Дорн. Ему нельзя было терять ни минуты. Джейме подошел к двери и открыл ее, обнаружив поджидающего Подрика. — Найди моего брата Тириона и скажи ему, чтобы он встретил меня под чардревом в богороще. — Да, милорд, — сказал Под и бросился вниз по лестнице. Джейме последовал за ним и остановился у комнаты целителя Дэвида. Прошло несколько недель с момента взрыва, и каким-то образом целитель выкарабкался. Как только тот пошел на поправку, Джейме потребовал отчетов каждую неделю. Его ученик Джулиан сообщил, что Дэвид выздоравливает с поразительной скоростью, но что на всю оставшуюся жизнь у него останется несколько уродливых шрамов. Как только целитель пришел в сознание, он сообщил о постоянном ощущении жжения под кожей, и Джулиан заподозрил, что это последствия длительного воздействия Дикого огня, которые в конечном итоге пройдут. Но даже несмотря на это, Дэвид оставался в постели; он вряд ли вернется на работу в ближайшие недели. Джейме приоткрыл дверь и проверил целителя. Лицо Дэвида все еще было забинтовано, но от него не ускользнуло мелькнувшее на нем раздражение, когда Джейме потребовал, чтобы еще один человек из Пастухов принес сиру Лину Корбрэю его еду. Он должен был убедиться, что сир Лин не будет отравлен, как Роберт Баратеон. Затем он снова отправился в путь. Джейме глубоко вздохнул, войдя в богорощу, щебет птиц и шелест листьев на ветру успокоили его. Ему пришлось напомнить себе, что спокойствие было только кажущимся. Он остановился, чтобы окинуть взглядом окрестности в поисках «маленьких пташек», скрывающихся в зелени поблизости. Способность видеть звуки облегчала обнаружение любого с горячими ногами или беспокойными руками. Он медленно двинулся вперед, осматривая местность. Шорох в кустах привлек его внимание, и он неторопливо подошел к ним. Джейме увидел движение, которое наводило на мысль о чем-то гораздо большем, чем белка. Положив руку на рукоять своего меча, он обошел куст и увидел женщину, застывшую, как олень, положив руку на ближайшее дерево. У ее ног стояла корзина с ягодами. — Ты что, собираешь ежевику? — спросил Джейме, любопытно наклонив голову. Женщина неуверенно улыбнулась и сказала: — Да, лорд-десница. Свежие ягоды для завтрашних булочек. Ее голос пожелтел от дрожи, но в остальном был правдивым, вот только… — И ты собираешь ее с куста без ягод? Она открыла рот, но не издала ни звука. — Убирайся, — зарычал на нее Джейме. Испуганно ахнув, она быстро схватила корзину и поспешила к выходу. Он хмуро взглянул ей вслед, а затем более тщательно осмотрел окрестности, чтобы убедиться, что там больше нигде не прячутся другие любопытные слуги. — Джейме? — услышал он голос Тириона сквозь лес, но Джейме не обращал на него внимания, пока его поиски не закончились, а когда, наконец, повернулся к дереву и вышел на поляну, он заметил, что Тирион уставился на остатки веревки, на которой он некогда пытался повеситься, но, услышав Джейме, обернулся и уставился на него с притворным гневом. — Зачем ты звал меня? — сказал Тирион. — Да еще и ждать заставил! — Я искал «маленьких пташек». — Я надеюсь, что они улетели из этих лесов. Это может быть опасно для кого-то настолько беззащитного, как они. Сегодня у льва уже были жертвы, было бы стыдно добавлять больше. Это из-за того, что сказал тебе отец? — Да, — прошептал Джейме. — Я знаю, что ты умен, Тирион, но мне нужно, чтобы ты был серьезным и отнесся к этому с большой осторожностью. На кону будут наши жизни, если ты этого не сделаешь. Взгляд Тириона потемнел, и он серьезно нахмурился. Он нерешительно кивнул. — Кастамере? — Гораздо хуже. Гораздо хуже, чем в Кастамере. Тирион вздрогнул. — После этого мне понадобится выпить. Джейме разозлился. — Просто не позволяй этому затуманить твой разум. Ты всегда хорошо умел говорить, так что теперь тебе нужно научиться лучше хранить молчание. Его брат раздраженно вздохнул, но, похоже, передумал возражать. — Итак, каковы же теперь подлые планы отца? — Он намерен свергнуть Эйемона и уничтожить Старков. Тирион уставился на него так, словно он превратился в дракона. — Я не понимаю. Как, во имя Семерых, отец планирует это сделать? Еще раз оглядев окрестности, Джейме опустился на колени и зашептал подробности так громко, как только осмелился. С каждой новой деталью Тирион, казалось, становился все напряженнее, пока не начал открыто скрежетать зубами. Как только Джейме закончил, Тирион сказал: — Я бы назвал это умным, если бы это не было так недальновидно. Отец никогда не умел принимать поражение. Тирион закрыл лицо руками и потер лоб. — Я должен был это предвидеть. Я провожу довольно много времени, слушая придворные сплетни. Так мало людей понимают, что я нахожусь в пределах слышимости… Я пытался исправить эти слухи относительно Роберта Баратеона и лорда Джона Ройса, но это похоже на яд. Это уже просочилось в умы многих, и их уже не переубедишь. Они говорили бы громче, если бы не боялись тебя. Они оба погрузились в задумчивое молчание, а затем Тирион спросил: — Что ты собираешься делать? — Я остановлю его. Тирион фыркнул. — Остановишь отца? С таким же успехом ты можешь остановить прилив. И то, я думаю, у тебя будут лучшие результаты на этом поприще. — Мы не можем позволить ему победить, Тирион, — прошептал Джейме. — Он не должен победить. Тирион молчал, серьезно глядя на брата, а потом произнес: — Слишком поздно все отменять. Ты говоришь о борьбе с нашим отцом… — Ну, я бы предпочел арестовать его, но я уверен, что дело дойдет до драки и так. — Ты один человек, а он контролирует армию. Самую могущественную армию в Семи Королевствах… — Больше нет. Я отослал дядю Кивана, помнишь? — Но тогда есть еще и Простор. Если отец заманил их в ловушку, ничто не мешает ему занять трон. Джейме стиснул зубы. — Должен быть какой-то способ. Я должен как-то добраться до Севера, Речных земель и армий Долины. Они все еще союзники Эйемона, и они все еще здесь. — Я знаю, что у вас лучшие позиции, чем годом ранее, но я сомневаюсь, что вы могли бы достичь их. Может быть, кто-то другой мог бы? Тирион нетерпеливо постучал себя по щеке, казалось, размышляя об этом. — Проблема в том, что меня нельзя видеть разговаривающим с союзниками Эйемона, иначе отец может что-то заподозрить. Если мы все-таки собираемся положить конец его заговору, мы должны поймать его на месте преступления. Мы должны арестовать его. Джейме хотелось расхаживать на месте, но он намеренно понизил голос, чтобы его не подслушивали. Он мог бы поклясться, что краем глаза заметил движение, но красочные звуки показывали не что иное, как шелест листьев на ветру. Он выгнал остальных людей из этого района… — Подожди, — начал Тирион и замолчал. — Что? — Тиреллы, возможно, зашли не так далеко, как мы думаем. — Откуда ты знаешь? — нетерпеливо спросил Джейме. — Леди Бриенна. Джейме прищурил глаза и покачал головой. — Я не понимаю. — Перед дуэлью леди Бриенны с сиром Осмундом Кеттлблэком леди Маргери пригласила ее на чай. Увы, подробности были утеряны под сердечным исполнением «Медведя и прекрасной девы», но я думаю, что это был положительный опыт для леди Бриенны. Ранее в тот же день она, казалось, была ошеломлена этим предложением. В день ее дуэли она выглядела смущенной. Я думаю, леди Маргери дала ей важную информацию. Мы знаем, что отец не особенно любит леди Бриенну, но леди Маргери тепло отзывалась о ней после дуэли и посылала ей цветы и сладости, чтобы помочь ей выздороветь. Джейме нахмурился. — Это из вежливости. Дамы делают такие вещи. Тирион насмешливо посмотрел на него. — Не будь дураком, брат. Мы говорим о леди Бриенне. Кроме леди Дейси и леди Мейдж, никто больше не потрудился послать ей пожелания выздоровления. — Леди Маргери должна стать верховной леди Севера. Это просто вежливость. — Она не стала бы посылать цветы леди из меньшего дома другого королевства, если бы не ожидала, что леди Бриенна в конечном итоге получит равный статус: потенциальный союзник. Джейме замолчал и хмуро посмотрел на Тириона. — Ты думаешь, основываясь на этом, что Тиреллы могут быть в ссоре с отцом? — Я был рядом с Роббом Старком и леди Маргери Старк достаточно, чтобы знать, что они влюблены друг в друга. Ты должен понимать, что Тиреллы согласятся на этот план с отцом только в том случае, если это будет означать, что леди Маргери станет королевой. — Но ее уже лишили девственности. — Она еще не родила щенка Старку. Я верю, что женщины могут контролировать, кто будет отцом их детей, так что, если бы они предавались этому от всего сердца, она могла бы принимать эту траву. Но я думаю, леди Маргери нравится, когда все так, как есть. Джейме стиснул зубы. — Мы не можем об этом знать точно! Я должен знать, что Тиреллы все еще союзники Эйемона. Возможно даже, что леди Маргери не знает о том, что ее бабушка устраивает это за ее спиной. Тирион усмехнулся. — Леди Маргери — довольно искусный игрок для такой юной дамы. Если верить сплетням, она говорила о своей поддержке как тебе, так и Эйемону. Она даже встала на вашу защиту. Это заставило Джейме остановиться. — Неужели? Мы должны быть уверены. — Предоставь это мне. Я поговорю с ней, — ответил Тирион. Джейме прищурил глаза. — Ты думаешь, это разумно? Ты когда-нибудь говорил с ней раньше? — Всего несколько раз. Любезности во время прогулки по саду и случайные разговоры о книге. Я играю в кайвассу с лордом Уилласом, поэтому меня много раз видели в ее компании. — Очень хорошо. Ты не можешь все испортить. Судьба королевства зависит от этого. — Я не подведу, брат. — Я поговорю с Аддамом Марбрандом. Он контролирует некоторые силы Ланнистеров. Возможно, мы сможем на него положиться. — Это звучит многообещающе, но отец упоминал, когда должен произойти переворот? — сказал Тирион, его голос упал до шепота. Джейме задумался. — Он сказал «скоро». Я думаю, они почти готовы, но ждут лучшего времени. Отец хочет получить все преимущества, поэтому я не могу представить, чтобы он воспользовался ими днем, когда охрана могла бы увидеть, как он входит в город с армией в миле от нас. Когда следующее полнолуние? — Примерно через неделю. — Если ночь будет ясная, то это лучшее время для удара. Тирион неопределенно кивнул. — Ты командир, а не я, так что тебе лучше знать. Прежде чем я уйду, могу ли я переслать записку леди Бриенне через леди Маргери? Джейме почувствовал, как у него пересохло во рту, а горячая кровь бросилась ему в лицо, и он резко отвернулся от Тириона. — Кричать на леди Бриенну вряд ли было нужно, брат. Она не виновата, что на нее напали, когда она почти выиграла дуэль. Обиженные голубые глаза Бриенны тут же всплыли перед его взором. Зная ее, его слова были гораздо более болезненными, чем меч, рассекший ей руку. Какого бы прогресса он ни добился в том, чтобы расколоть скорлупу, которую она соорудила вокруг своего сердца, все пошло прахом. — Она чуть не умерла. Я не мог… я бы… Он оборвал себя, не успев закончить, и поморщился от того, как дрогнул его голос. Тирион не мог знать, что потеря Бриенны разрушила бы саму его волю. Он превратится в живого призрака, если снова потеряет ее. — Кеттлблэк вчера доказал, что он не достоин звания рыцаря. Ты можешь начать заглаживать свою вину, лишив его этого, если он выживет. Губы Джейме изогнулись в ухмылке. — Значит, все еще жив? — Пока да. Я признаю, что этот чистый удар впечатляющ, даже для тебя. Сир Лин Корбрей, должно быть, не видел вчерашней дуэли, иначе я сомневаюсь, что он был бы таким храбрым при дворе, — сказал Тирион, и в его тоне слышалось веселье. — Как Бриенна? — тихо спросил Джейме. — Мейстеры залатали ее в мгновение ока. Она отдыхает в своих комнатах, как они настояли. Ты должен что-то сделать. Пошли ей цветы… Джейме яростно замотал головой. — Цветы — не тот подарок, который она бы оценила. И я… я не могу послать ей что-то настолько интимное. Он стиснул челюсти и уставился в сторону. — Отец… — начал Тирион и кивнул. — Ты беспокоишься, что отец может что-то сделать. — Я знаю, что он что-нибудь сделает. Западные земли ничего не получат от этого союза. Я не хочу давать отцу никаких дальнейших идей, как поступить с ней так, как он поступил с Рейнами и Тарбеками. — Это обоснованная забота, но тогда что ты собираешься делать? Тирион уставился на него, напряженно нахмурившись. — Ты не можешь просто вечно тосковать по леди Бриенне. Она не будет ждать тебя вечно. Возможно, она решит проиграть в следующем поединке. «Если повезет, брат, мне ничего не придется делать. Отец сделает это за меня», — подумал Джейме, и ему пришлось прикусить язык, чтобы не произнести это снова. Он должен был продолжать быть терпеливым. — Я не знаю, — вместо этого сказал Джейме. — Но я намерен когда-нибудь жениться на Бриенне. — Тогда скажи ей. Но когда Джейме все еще казался неуверенным, Тирион стал суровым и твердо добавил: — Сейчас больше не время ходить вокруг да около. Ты должен быть честен с ней и прямо поговорить о своих намерениях. — Это может дойти до отца. — Если леди Маргери преданна короне, как я думаю, то это не так. Помни, она довольно опытна. Джейме задумался над этим. Речь шла просто о том, чтобы передать сообщение Бриенне; ничего особенно важного. Ему не нужно было сообщать ей ни о каких других событиях в Красном замке; если повезет, желание быть леди Старк удержит Маргери рядом с мужем. Немного поколебавшись, он кивнул и сказал: — Хорошо! Просто отдай записку мне, и я позабочусь, чтобы она попала к леди Маргери.