Рев Дракона. (The Dragon's Roar)

Петир стоял у окна и предавался своему любимому занятию: внимательно разглядывал жителей Королевской Гавани. Он выбирал одного или двух человек из толпы. Просто наблюдая за ними — за их внешностью, одеждой, манерами, походкой, — он затем приписывал им какие-то мотивы и выдумывал в уме, откуда они пришли и, самое главное, куда идут. В конце концов, неважно, правильно ли он все угадал. У него было достаточно практики с жителями замка, чтобы быть уверенным, что он прав в большинстве случаев, ну так он думал. До недавнего времени. Он был так уверен в себе, уверен, что знал, кто такие Эйемон Таргариен и Джейме Ланнистер. Цареубийца был как палка в грязи: непостоянный, почти немой от бурных отношений со своей сестрой. Он был уверен, что Цареубийца и шлюха-королева трахались друг с другом раз или два в юности, но их отношения испортились после ее брака с Робертом Баратеоном. В Цареубийце легко было увидеть ревность любовника, а не настоящую ненависть. К сожалению, ничего не произошло и эти отношения не сложились, так что у него осталось лишь подозрение, которого не было достаточно для шантажа. Но это было полезное знание, нужное для оценки действий как Цареубийцы, так и королевы-шлюхи, даже если он и не был полностью уверен. Он привел Серсею именно туда, куда и хотел, и если бы она не сошла с ума и не переспала со своим братом в Винтерфелле, все было бы хорошо. Но она никогда не была такой уж умной, несмотря на свою самодовольную самоуверенность. Она стала той, кем стала, только потому, что родилась женщиной в самом могущественном доме Вестероса. На самом деле все дети Ланнистеров стояли в длинной тени своего родителя и вряд ли смогут выйти из нее. Цареубийца сделал такую попытку, став Десницей, но было очевидно, что это положение не для его ума. Хотя он выглядел в основном как обычно, нельзя было не заметить синяки под глазами от недосыпа и вечно нервное состояние. Единственная причина, по которой он все еще был способен нормально работать, была в этом проклятом целителе. Пожалуй, единственным умным ходом, который Цареубийца сделал с тех пор, как прибыл сюда, было превращение целителя в шпиона и хранителя информации. Мальчик, Висенте, был доказательством истинной гнусной природы госпиталя целителя. У Петира было такое чувство, что мальчик вовсе не был таким предателем, каким хотел казаться. Информация, которую тот ему приносил, порой была какая-то запоздалая. Ведь известие о голодовке Серсеи принес ему не он, а слуга, который искал легкого золотого. Ему придется разобраться с этим позже. Несмотря на то, что в предыдущих ходах ему вставляли палки в колеса, было ясно, что Цареубийца и король были любителями в Игре. Вторая часть плана осуществляется гладко и вскоре начнет приносить результаты. Отравление Роберта Баратеона было лишь первым шагом. Он был помехой и ставил бы притязания дракона под сомнение, поэтому он задавался вопросом, почему Эйемон хотел держать его рядом, особенно после того, как он уже уничтожил всех братьев Баратеонов. Король сделал несколько умных ходов, но все они были грандиозными жестами напоказ всему королевству. Он почти не делал тонких ходов, и, судя по его неуклюжести и неуклюжести Цареубийцы, было удивительно, что они хоть что-то смогли сделать в обход него. И все же они это сделали. Точно так же, как Петир убедил мейстера в Риверране послать письмо леди Кейтилин, он послал письмо и Черной Рыбе. Черная Рыба окончательно покинул свой пост у Кровавых ворот всего лишь неделю назад, и известий из Долины было достаточно, чтобы охладить Петира до мозга костей. Хотя король объявил в Долине карантин из-за болезни, до его ушей уже дошло, что дракон действительно вынудил Лизу признаться в отравлении лорда Джона Аррена. Кроме того, он использовал поддельное письмо, подписанное им — Петиром Бейлишем — чтобы обвинить ее в этом преступлении. Петир не верил в совпадения, и уж конечно, не было никакого совпадения в том, что именно его именем подписали письмо. Дракон понял, что он каким-то образом причастен к отравлению лорда Аррена, еще до того, как принес письмо Лизе. Это было просто невозможно. Никто, кроме, возможно, Лизы, не мог этого знать. Если только… Выражение его лица стало убийственным, и он в гневе сжал кулаки. Это должен был быть Варис. Возможно, ему следует начать распространять слухи о его тайных связях с этим военачальником в Квохоре. Детали были в лучшем случае скудны, но Паук работал над разрушением королевства так же уверенно, как и он. В конце концов, они бы сошлись в битве умов. Возможно, было бы лучше начать готовиться к окончательному уничтожению лорда Вариса. С ним было бы сложнее всего справиться. «Просто еще одна смерть, которую нужно спланировать в длинной череде многих, — размышлял Петир, поглаживая свою козлиную бородку. — Так много свободных концов, о которых нужно позаботиться». Он ненадолго задумался о том, чтобы устроить смерть бастарда Цареубийцы в Винтерфелле. Это увеличило бы разрыв в отношениях Ланнистеров и Старков, но лорд Тайвин казался сдержанным. Старый ублюдок не мог быть счастлив из-за ребенка, но, возможно, он думал, что его сын сойдет с ума после его смерти. Неважно. В смерти мальчика сейчас нет необходимости. Потом будет еще много возможностей убить его вместе с остальными Ланнистерами. «Ты забегаешь вперед», — подумал он и подавил убийственное ликование, которое угрожало появиться на его лице. У него все еще была проблема: король знал, что он стоит за смертью Джона Аррена. Если король знал, что он был виновен, то он также знал, что ему нельзя доверять. Дракон на самом деле усыпил его бдительность ложным чувством безопасности. Семь кругов ада, даже лорд Старк смог сделать это. Теперь он понял, почему лорд Старк так подозрительно смотрел на него, когда они говорили. Кроме короля Эйемона и сира Барристана, на исповеди Лизы присутствовали лорд Старк и лорд Ройс. Дракон послал сира Барристана с безрассудным поручением сопроводить свою невесту обратно в Вестерос, но его убийцы позаботятся о том, чтобы она никогда не выбралась из порта Эссоса живой. Это было первое, что лорд Тайвин приказал ему сделать, как только сир Барристан покинул порт. Старый рыцарь взял большой корабль, без сомнения, пригодный для королевы, но его убийцы могли взять более быстрые корабли, чтобы прибыть раньше него. Дракон и его дядя сейчас находились далеко отсюда — в Дорне — благодаря случайности. Вежливость короля означала бы для него смерть; легко было догадаться, что король поедет в Дорн, а не наоборот. Если бы он просто потребовал, чтобы Дорн покорился, он никогда не добился бы от них верности, необходимой для поддержания мира. У него был только один выход — поплыть туда самому, и единственным человеком, оставшимся править, был бы Десница, лорд Джейме Ланнистер. Эта возможность была слишком хороша, чтобы упустить ее. Остался только лорд Ройс. Пока он жив, Долина будет находиться под его контролем. Хотя Петир не прибегал к тому же самому оружию для убийства дважды — особенно так скоро после того, как был убит Роберт Баратеон, — у него было мало времени. До возвращения короля оставалось самое большее два месяца. Королевство должно было быть готово к падению еще до этого, а еще так так много оставалось сделать. Стук в дверь заставил его обернуться, и в комнату вошла одна из его девушек. У нее были темные, как какао, волосы и белая, как свежее молоко, кожа, но она быстро отвела глаза, встретившись с ним взглядом, и тихо сказала:  — Сир Осмунд Кеттлблэк хочет вас видеть. — Пусть войдет. Держи дверь закрытой и не перебивай меня, пока мы не закончим, — рявкнул Петир. Сир Осмунд с важным видом вошел в комнату, склонив голову набок. Проходя мимо шлюхи, он ущипнул ее за задницу и ухмыльнулся, когда та слегка вздрогнула. Его волнистые черные волосы были хорошо уложены, а козлиная бородка подстрижена в тонкую линию. В отличие от своих братьев, сир Осмунд был красивым высоким мужчиной, который мог бы составить сиру Григору Клигану достойную конкуренцию. Не то чтобы у него хватило на это мужества. — Вы посылали за мной, милорд? — Да, у вас есть новости? — спросил Петир, вытаскивая письмо со сломанной печатью из стола. — Да. Вы порадуете этим моего отца. — Я плачу тем, кто верен мне. Это не меньше, чем вы или он заслуживаете, — ответил Петир с заискивающей улыбкой. Мужчина внимательно прочитал письмо, его ухмылка продолжала расширяться, и Петир увидел жадность в его глазах. — Это должно быть легко. — Я бы попросил вас отнестись к этому заданию так же деликатно, как если бы вы спасали ребенка от наводнения. Ее нельзя недооценивать. Сир Осмунд нахмурился и вопросительно посмотрел на него. — Возможно, вы выразитесь более конкретно. — Я имею ввиду, что это очень деликатное задание. Мне все равно, что будет после того, как вы ее изолируете. — Я живу в том же замке, что и вы. Ее трудно не заметить. — Тогда вы не должны потерять ее из виду. — Когда вы хотите, чтобы я начал действовать? — Через пару дней. Будьте на виду, но не слишком. Это должно быть правдоподобно. Мы рассчитываем на вас. — О да, я могу это сделать, — ответил сир Осмунд и выжидательно протянул руку. Петир порылся в своем столе и вытащил мешочек, который со стуком приземлился на стол. — Хорошо, — сказал сир Осмунд. — Я ее… изолирую. Быстро. Кивнув и злобно улыбнувшись, он вышел из комнаты. Петир с облегчением вздохнул. Еще одна монета была брошена на стол в этом пари, но оно того стоило. Брак с Лизой укрепит его притязания на Долину. Он мог бы превратиться из лорда жалкой груды камней сразу в верховного лорда Орлиного Гнезда и повелителя Долины. Он ждал так долго, что мог подождать еще немного. Тем не менее в его уме росло сомнение. Хотя король-дракон, казалось, знал, что ему нельзя доверять, он сделал роковой шаг, оставив свое королевство исключительно на попечение Джейме Ланнистера. Хотя король публично сказал, что он доверяет Цареубийце, это было менее очевидно в их частных разговорах. Они явно планировали что-то вместе, он не слышал ни единого слова от короля к Цареубийце о его причастности к отравлению лорда Джона Аррена. Знал ли Цареубийца об этом? В конце концов, они подстроили все так, будто Пицель в этом виноват. И они, казалось, оставались в неведении относительно его роли в похищении Цареубийцы железнорожденными. Открыто заявить о своем плане было рискованным шагом, но Ренли и Лорас были полоумными и забыли детали, как только вышли из Малого Совета. Если Варис выдал его роль в убийстве Джона Аррена, то есть все основания подозревать, что он рассказал им о железнорожденных. И все же король и Цареубийца, похоже, не знали, когда и как двинуться на Железные острова, чтобы подчинить их и наказать за пленение Цареубийцы. Только то, что Паук дал им один лакомый кусочек информации, не означало, что он дал им все. Тут Варис оказался умнее его. В отличие от лорда Тайвина. Сдержанный старый лорд был весьма умен и стратегически подкован, так же как и его сын Джейме, но его врожденная слепота к личностным недостаткам его сына будет причиной падения дома Ланнистеров. С прошлого месяца стало ясно, что Цареубийца не заинтересован в том, чтобы быть королем. Возможно, он был бы лучшим королем, чем Роберт, но его слепота и неумелость в Игре привели бы его к падению, как это было со многими другими. Он позволит Тайвину несколько лет наслаждаться своей победой. Но когда королевство успокоится, он нанесет новый удар. У него на этот случай тоже был почти надежный план. Теперь, когда он знал, что по всему городу существуют бочки с Диким огнем, было бы легко просто заставить их взорваться во время свадьбы в септе Бэйлора. Он признался бы королю-дракону и Цареубийце, что хорошо осведомлен об этой угрозе и пытается предотвратить ее, но усилия целителя были обречены на провал. В этом хаосе и панике, которые последуют за переворотом, Цареубийца, вероятно, снова забудет обо всем этом. Если бы ему удалось найти способ избавить город от него, Бейлиш всегда мог бы заполучить тайник, а затем переместить его, как только Цареубийца решит, что он и все остальные в безопасности. Он думал о том, как бы все решилось, если бы он узнал о тайниках с Диким огнем и взорвал их, когда кузен короля женился на девушке Тиреллов. Все главы великих домов были бы сожжены дотла, включая короля и десницу. Ему пришлось бы убить Станниса и Ренли Баратеонов, сидящих в своих камерах, чтобы устранить наиболее видных соперников. К сожалению, Петир был всего лишь мелким лордом с клочком земли и несколькими публичными домами. Он был невероятно богат благодаря борделям и монетам, которые украл у короны, но у него не было армии. Он решил, что после такого исхода Дорн с их новой армией будет следующим претендентом на корону. Гарлан Тирелл находился в Хайгардене со следующей по численности армией. Либо Дорн и Простор столкнутся, либо каким-то образом придут к взаимопониманию. Это было трудно предсказать. Лорды во всех других королевствах могли только ссориться друг с другом. Ему придется подождать, чтобы убрать следующего короля, прежде чем он сможет сделать свой собственный ход по завоеванию короны. Организовать паутину падений с Долиной в качестве награды было, безусловно, самым легким и быстрым шагом для достижения его целей по захвату власти. Тем не менее он начинал беспокоиться о том, что лорд Тайвин может ревностно стремиться вернуть королевство Ланнистерам. Хотя он твердо намеревался расширить пропасть между королем-драконом и Цареубийцей, у него были сомнения в осуществлении этого плана. Игра была рискованной, и никогда не помешает иметь план отступления. Он не сможет наслаждаться властью, если будет мертв. Он быстро набросал сообщение: Аурих, Я думаю, что пришло время тебе оказать мне услугу. Будем считать, что мы квиты, если ты мне поможешь. Приходи сюда завтра. Буду ждать. Он даже не стал уточнять свое имя. Капитан и так наверняка знает, кто его послал.