Прекрати мне сниться

-...Что? Какого черта ты тут делаешь?! Мы же с тобой вроде только что попрощались. - Не серчай, дружище, я просто хотел еще раз извиниться, - Миракл ловко примостился на подоконник, оглядывая Огнева виноватым взором. Его глазу вдруг приметились сброшенные на пол элементы шелковой пижамы. Зодчий ухмыльнулся. - У меня создалось впечатление, будто ты что-то точно знаешь, друг мой, - загадочно произнёс он, улыбаясь. Нортон с издевкой глянул на Миракла, потом на пол и скривился. - Единственное, что я точно знаю, - начал дух, - так это то, что ты мне изрядно осточертел за сегодня. Зодчий вновь усмехнулся. Когда же это кончится? - И если ты сейчас же не уберешься отсюда, я встану и обниму тебя, - спокойно завершил Огнев. Миракл чуть не свалился с подоконника. - О, нет уж, спасибо, дружище, - опешил он, размахивая руками, видя, как Нортон сел в постели. - Зачем так категорично? Я всё понял, был не прав, спокойной ночи. Блондин качнул головой. - Я лишь хотел напомнить, что завтра с утра вновь собрание в Радосвете, не был уверен, помнишь ли ты... - Какое опять собрание? - Кажется, Огнев был готов взорваться. Его руки опасно сжали простыню. - Разве мы еще не всё обсудили? Миракл поспешил разъяснить. - Утром вы впятером обсуждали дела Нового Времени, кстати, большое спасибо за то, что любезно меня туда не пригласили, - многозначительно посмотрел на друга зодчий. Нортон только закатил глаза. - Сам знаешь, что это не я решаю, - нехотя пробормотал он. Хозяин замка еще несколько секунд смотрел перед собой. Миракл терпеливо ждал. - Ладно, я тебя понял, - наконец произнёс Огнев и вновь глянул на друга. - Время как обычно? - Да, - коротко ответил часовой архитектор. - Хорошо, спасибо, - кажется, искренне поблагодарил дух. - Спокойной ночи. Миракл поспешно расправил крылья, и через секунду на подоконник вновь ложился нежный лунный свет. Нортон устало и довольно вздохнул. - То-то же. Огнев вновь откинулся на уже чуть потеплевшие простыни и прикрыл глаза. До его слуха доносилось безмятежное биение волн. Иной раз казалось, будто это сердце самого духа стучит о грудную клетку словно о замковые стены. Чарующая прохлада ночи окутывала сознание мужчины, будто погружая в транс. Нортон вновь сжал пальцами скользкую ткань. Он очень любил шелк. Постельное белье, рубашки, пижамы - всё становилось чуточку совершеннее, когда было сделано из этого благородного материала. Он обожал шелковые платья на Лиссе. Они так восхитительно обрамляли ее изгибы. Нортону очень нравилась фигура Лиссы. Она была столь естественна и при этом женственна, что стыла кровь. Нортон не сказал бы, что она была совершенна. У нее не было столь неестественных изгибов талии и бедер, как, например, у его матушки, ровно так же не было тончайших запястий и щиколоток. Хронимара в их змиуланской юности часто издевалась над Лиссой за размер ее груди, мол, что это, почти четверка, да ты как доярка из деревни, или как официантка из немецкого бара, на груди которой спокойно помещается три бокала пива. Мол, у аристократок грудь должна быть небольшой и аккуратной, а не как у тебя. А Нортону нравилось. Ввиду того, что Астрагор в свое время активно занимался их физической подготовкой, у Лиссы было достаточно крепкое телосложение, проглядывался рельеф мышц, при этом она никогда не выглядела культуристкой, всегда отставалась женственной. В народе такую фигуру обычно называют "есть, за что подержаться". И Нортон был с этим полностью согласен, ведь он даже не сотню раз убеждался в этом на собственном опыте. Легкая дремота постепенно окутывала часовщика. Его мысли, казалось, должны были раззадорить его, но нет. Он был слишком уставший, чтобы физиологически отзываться на игры воображения. Единственное, от чего бы Огнев сейчас, возможно, не отказался, так это массаж. О, да, совершенно дивное наслаждение. Он обожал массаж спины. Обожал его как в специализированных заведениях, так и в домашних условиях. А Лисса любила делать ему массаж. Он с трогательной слезой всегда вспоминал юные годы: он мог прийти к своей любимой фее в комнату, завалиться к ней на кровать, что-то нечленораздельно промычать и уже через несколько секунд наслаждаться ее старательными движениями на своих плечах. А Лисса всегда делала это так тщательно, Нортон не мог не заметить. Ему это очень льстило. Словно по-настоящему расплавленный под легкими руками, он превращался в такие моменты в самого страстного, при этом самого нежного любовника в мире. Словно какая-то капсулка с дофамином в те секунды лопалась в нем, и он был готов одаривать свою благоверную самыми восхитительными ласками в ответ. В окно ворвался ночной ветер, щекоча часовщика. Его левая рука вдруг прошлась по простыни, собирая ткань складками. Вмиг он почувствовал всю ее холодность. Одиноко. Какая-то крупная волна, очевидно, с величественным грохотом разбилась о скалы, заставив Огнева вздрогнуть. Действительно одиноко. А ведь раньше слева от него всегда лежала Лисса. Нежными, томными утрами она была его чудесной девочкой, а пылкими и безудержными ночами - его деткой. Ровно как и для нее при свете дня он был "мой милый", а под надзором одинокой луны - "мой повелитель". Черт возьми, как же Нортону этого не хватало. Он бы, наверное, сейчас даже не отказался от того горячего сна. Хотя нет, пожалуй, не стоило. Заседание в Радосвете. Опять слушать всех этих нудных стариков, которые не скажут ровным счетом ничего дельного, а развлекать себя лишь наблюдением за прелестным Белым Величеством. Она вновь будет сидеть там в своем легком платье и мерзнуть. Совсем не думала о здоровье. Дыхание мужчины замедлилось, сон верно одолевал его. Потяжелевшие вмиг веки уже не хотели открываться ни под каким предлогом. Странное ощущение последовательно охватывало Огнева, вызывая смешанные чувства. Он вдруг поймал себя на ленивой мысли, что его будто погружают в транс. Раньше он не замечал такого за собой. Это было весьма подозрительно... ...Какой-то легкий шорох пронесся по спальне, отдаваясь тревожным эхом в голове у хозяина замка. Здесь совершенно точно никого нет, это просто невозможно. Что еще за фокусы? - Ну, здравствуй, Нортон, - послышался вдруг голос из темноты. Честно признаться, Огнев струхнул. Он, все еще словно пребывая в трансе, не смог доподлинно распознать хозяина голоса. Но не мог не отметить, что тот был чарующим. Из темноты помещения степенным и уверенным шагом вышла Белая Королева. Нортон ошарашенно взирал на прибывшую. Что она здесь делает? А как обошла защиту? Лисса вышла на центр комнаты. Лунный свет упал на ее кожу, заставляя сиять. - Л-лисса? - Кажется, мужчина был поражен до глубины души. Впрочем, наверное, так и было. Он не мог оторвать глаз от Королевы. Она была так прекрасна. На ней было лишь коротенькое молочное платье-комбинация, очевидно, служившее ей ночным одеянием. Нортон отметил лосняющуюся ткань. Шелк. Да. Восхитительно. Так же, помимо комбинации, на ее голове была корона. Зачем? - Неужели ты думаешь, Огнев, - Лисса легко забралась на колени на постель блондина, продолжая настигать, - что можешь так бесцеремонно врываться в мои покои, в мои сны, когда я занята и готовлюсь к важной встрече, а потом так же бесстыдно исчезать, ничего не объясняя? Голос женщины звучал ровно и требовательно. Она смотрела хозяину замка прямо в глаза и не на секунду не разрывала контакта. Ей хотелось запомнить его именно таким. Нортон выглядел сейчас немного растерянно, а ведь это так на него не похоже. Сейчас будет очень легко облачить его истинные эмоции, не боясь масок. Она уже подобралась очень близко: ее колени уже стояли по обе стороны от ног Огнева. Мужчина вдруг уловил чистейший блеск, идущий от камней в короне Лиссы. Это его слегка отрезвило. - О чем ты говоришь, Лисса? - Совершенно искренне поинтересовался он, уставившись на фею. - Какой сон, какая встреча? Королева усмехнулась, откидывая волосы назад. Ее взгляд словно вперился в недоумевающего часовщика. - Ну, надо же, какая невинность на лице, - язвительно резюмировала она, пододвигаясь еще чуть ближе. Огнев почувствовал, как она присела на его бедра. Сквозь тончайший шелк простыни, которой накрывался, он ощутил легкую прохладу. Кажется, она немного мерзла. С этой же мыслью взгляд мужчины переместился ниже. Святой Эфларус, нет для Огнева более дразнящего сочетания, чем напряженные соски под лоснящейся тканью. Он это просто обожал, это всегда выглядело так дерзко и в то же время умилительно. Королева решила продолжить. - Я не знаю, чего ты добивался, Огнев, - всё так же спокойно произнесла она, запуская руки в свои волосы. - Но факт остается фактом: ты своим эгоизмом сорвал мне важную встречу... Пальцы Лиссы вдруг скользнули по простыне, укрывавшей часовщика по пояс, до открытой кожи на его торсе. -...И я сейчас намереваюсь поступить точно так же, - твердо договорила она. Ее глаза блеснули странным огнем. Нортон не мог заставить себя пошевелиться. Его сознание раздвоилось: с одной стороны, он совершенно не понимал, о чем толкует Лисса, и понимал, что он смертельно устал, но с другой стороны осознавал, что, так или иначе, хочет, чтобы она привела свои угрозы в исполнение. - Лисса, Лисса, постой, - дух предпринял очередную попытку образумить гостью. От напряжения он даже вновь сел в постели. - Я по-прежнему не понимаю, о чем ты говоришь и зачем ты пришла... Королева снова усмехнулась. И зачем только он ломает комедию? Нет бы признаться во всём. Надо ведь поупорствовать. Ну, ничего, Огнев, она тоже неплохая актриса. - Довольно игр, мой дорогой, - жеманно прошептала Повелительница, снимая с головы свою корону. Она вдруг сильно наклонилась, перегнувшись через мужчину, и аккуратно положила королевский атрибут на тумбу. Нортон в немом шоке созерцал происходящее. - Лисса, - тихим голосом начал он. - Я очень устал за сегодня, а с утра еще собрание в Радосвете. Я прекрасно понимаю, что немного виноват за исход нашего сегодняшнего утра там, возле камина, и тем не менее, я уже извинялся. Чего ты от меня еще хочешь? Нортон усталым взором окинул женщину. На удивление, у нее был готов простой и лаконичный ответ. - Мести. Огнев только успел вскинуть брови, прежде чем настойчивые руки Королевы не толкнули его легонько, заставляя снова лечь. Что происходит? Повелительница с довольной усмешкой подобралась еще чуть ближе, обе ее ладони легли на оголенную грудь часовщика. Нортона словно прошиб ток. - Лисса, неужели ты сейчас меня изнасилуешь? - Попытался пошутить он, глядя на решительные действия Королевы. Ее пальчики продолжали вырисовывать неведомые узоры на его торсе, словно случайно ноготки всё чаще и чаще запинались о край простыни, укрывавшей ноги часовщика. - Памятую, ты не погнушался это сделать, - саркастично отозвалась фея, наклоняясь к лицу ее пленника. Нортон нервно сглотнул. Он по-прежнему не понимал, о чем толкует Лисса, но, кажется, ее самоуверенность отозвалась в Огневе не самым лучшим образом. Мужчина вдруг явственно почувствовал, что начинает возбуждаться. Черт, нет! Он же спать хотел! - Лисса, может, все-таки не стоит? - Мужчина предпринял последнюю попытку остановить происходящее. Но Королева была непреклонна. - Ну, уж нет, мой дорогой, - заявила она, вновь склоняясь над духом. Тот, не без доли блаженства, ощутил, как грудь Лиссы мягко спружинила о его торс. Да уж, похоже, он уже не отвертится. Впрочем, с каждой секундой желание прекратить в нём всё слабело. Нортон не мог не заметить того факта, что ему достаточно трудно двигать руками или ногами. Словно они потяжелели в сотню раз. Это было весьма странно. Он ощутил горячее дыхание Лиссы на своем торсе. Волшебно. Преодолев тяжесть, Огнев запустил руку в свои волосы и томно выдохнул. Королева подняла взгляд и, глянув на часовщика, закусила губу. Как же горяч он был. Ей вдруг захотелось отступить от своего изначального плана. Глаза мужчины в неверии распахнулись, едва он уловил прикосновения Лиссы к его паху. Их по-прежнему разделял шелк, но, кажется, сейчас он лишь обострял ощущения. Уже через несколько секунд Огнев поверженно сжал кулаки, чувствуя нарастающее возбуждение. Королева с довольной улыбкой отметила напряжение своего пленника. Еще пара ловких движений кистью, и под лоснящейся тканью стала видна крепкая эрекция. - Лисса, может не... - его нагло прервали. - Лежать, я сказала, - Королева приложила пальцы одной руки к губам Нортона, призывая молчать, а второй скользнула под простынь. Мужчина не смог сдержать стон. Требовательным и уверенным жестом Лисса обхватила член и сделала несколько пробных движений вверх-вниз. Восторг от ее действий не мог не отразиться на лице у часовщика. Королева победно усмехнулась. - Мне тоже нравится, - жеманно прошептала она, чуть ускоряясь. Огневу вдруг стало трудно дышать. В какой-то момент закралась мысль, что это всё снова не по-настоящему, что снова всё иллюзия. И утром он вновь проснется в одиночестве: левая половина постели так и останется холодной. Из мрачных мыслей его вывели самым неожиданным образом. Нортон внезапно ощутил, как с его бедер сбросили простыню. Холодок пробежался по открытой коже, вызывая мурашки. - О-ох, Лисса-а... Ее губы коснулись влажной головки, заставив Огнева вздрогнуть. Его глаза вновь распахнулись. Нет, ему не показалось, она действительно припала к нему с оральными ласками. Но почему? Чем он обязан такой благосклонности? Но Королева, кажется, не собиралась давать ответы на эти вопросы. Она лишь настойчиво продолжала, заставляя Огнева всё глубже дышать. Ее очень забавляло и, что скрывать, откровенно льстило, как Нортон реагирует на любое ее прикосновение. Вот так, чуть сильнее и чуть глубже... - Лисса... Котенок, как ты дивно стонешь, пронеслось в голове у феи. Ее движения стали немного быстрее. Голова опускалась немного ниже. У Огнева всё плыло перед глазами. Он до сих пор не мог разобрать, сон это или реальность. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Чарующий силуэт Лиссы словно светился изнутри под лучами серебристой луны. Блистали волосы и шелк одеяния. Но ярче всего сверкали томные глаза в те мгновения, когда она отрывалась от ласк и бросала свой взгляд на мужчину, желая видеть его реакцию. И каждый раз не разочаровывалась: он всё ещё был в шоке от происходящего, но, черт возьми, как он нравился Лиссе таким. В эти секунды он был настоящим, человеком, умеющим ценить. Ценить всё: вещи, события, людей, мгновения...послевкусие. Королева знала это, как никто. Она с легким злорадством предчувствовала, как долго впоследствии Огнев будет вспоминать эту ночь, в мельчайших деталях восстанавливать в памяти ощущения, желая в них раствориться и понять мотив. До ее слуха донесся еще один гортанный стон, а затем произнесенное через силу ее имя. Она про себя усмехнулась. На самом деле, Лиссе очень нравилось доставлять ему удовольствие. Оральные ласки она считала высшим проявлением любви и доверия к партнеру. Да и к тому же, в такие моменты ощущаешь над ним полную власть, хоть со стороны твое положение и может показаться вовсе не таким превосходящим. У Нортона в голове уже не осталось ни единой мысли. Ему в определенный момент вдруг стало совсем наплевать на обстоятельства всего происходящего, он просто желал чувствовать его как можно острее, чтобы надолго запечатлеть в памяти. Лисса была безумна, ее рот и нежные ручки слишком хорошо делали своё дело. Часовщик почувствовал скорую разрядку. Не мог он долго противостоять такому напору. - Лисса...Лисса, я...о, Боже... Она всё поняла без лишних слов. Всё-таки они так давно друг друга знают. Ее движения стали еще более интенсивны. В тот момент, когда Нортон почувствовал головкой стенку ее горла, он был готов взвыть. Слишком горячо, слишком быстро, слишком близко... Мощная разрядка отдалась звоном в ушах мужчины, он даже прикрыл глаза. А когда открыл, не смог сдержать восторга: эйякулят брызнул на прелестное лицо Белой Королевы, что-то попало в рот, а что-то стекало с губ и подбородка. Фея не могла сдержать довольной ухмылки: хоть у нее всё лицо в сперме, но в этом раунде победила именно она. Не давая Огневу опомнится и хоть что-то сказать, она поднялась, быстро ретировалась и встала с кровати. Ее взгляд был властен. Она резвым жестом вытерла лицо. - Оцени мое благодушие, Огнев, - уверенным голосом обратилась она, не сводя с мужчины многозначительного взгляда. - Ты сейчас сможешь нормально поспать, ведь я, в отличие от тебя, довела свой эгоизм до конца. Щелчок пальцев, и она растворилась в серебристом вихре. Нортон продолжал лежать на постели и хлопать глазами. Его взору попались белые капли на искрящемся шелке. Неужели не сон? А что тогда, черт возьми, это опять было?!