***
Орис умрёт, сражаясь с дорнийцами, думала она. Ей казалось, что эта мысль принесёт ей покой. Она яростно противилась тому, чтобы Орис забрал с собой Давоса, давая ему понять, что девиз её дома - не просто слова; слова, которые он взял и для себя, но которыми не жил. Он никогда не показывал свою ярость. Даже когда она накричала на него, он лишь вяло посмотрел в ответ и стиснул зубы. Аргелла видела, что он не сдастся и заберет сына с собой. Моего сына. - Мальчик хочет пойти, - сказал ей Орис. Он был прав, и от этого становилось ещё больнее. Орис умрёт. Она не чувствовала удовлетворения от мысли, и это удивляло её. Орис был лордом и получал все донесения, но Аргелла знала цифры и могла предугадать шансы. У Короля-Стервятника было тридцать тысяч человек, а у её мужа не было руки, которой он держал меч. Но это, конечно же, не удержит его от битвы. Ему не хватает ярости, но трусом он не был. Он ушел с мрачной решимостью, хотя и не без того, чтобы разделить с ней постель в последний раз. Она удивлялась его неутомимости несмотря на то, что давно полюбила и эту его черту. Прощаясь, он долго всматривался в её лицо. - Не возвращайся, пока они не заплатят за это, - сказала она, проводя ладонью по рукаву, который прикрывал то, что осталось от его руки. - Не волнуйся по этому поводу, - почти ласково произнёс он. В её глазах появились слёзы, пока она смотрела, как они уходят. Это слёзы по Давосу. В их отсутствие она будет почти что лордом Штормового Предела, так, как и должно было быть когда-то. Аргелла будет получать всё донесения сама, пусть и потому, что её другой сын был ещё слишком мал. По приказу Ориса люди будут подчиняться только ей. Дюррандоны будут снова править Штормовым пределом, хоть и на время.***
«Вражеское войско разделилось», - прочитала она, - «Лорд Орис одержал много побед». Она ликовала ещё до того, как осознала, что чувствует. Люди называли это «охотой на стервятника». Это было глупое название, но точное. Аргелла хотела, чтобы Король-Стервятник умер. Если Дюррандоны потеряли право называть себя королями, то разбойник тем более не был достоин титула. Она была бы рада услышать, что её муж убил его. Орис умеет убивать королей. Когда стало приходить ещё больше хороших новостей, и она приказала, чтобы письма приносили ей сразу же. «Мятежники отступают. Мы преследуем их. Осталось недолго», - Орис звучал почти так же, как раньше. Казалось, победа была уже близко, и она отчаянно желала, чтобы её сын вернулся целым и невредимым. В следующем письме она получила то, на что надеялась. «Лорд Орис одержал победу у Каменного Шлема и отомстил дому Вилей. Он возвращается в Штормовой Предел». Её сын вернётся. Её муж жив, и она снова будет леди Штормового Предела, снова потеряет свою власть над замком. Иногда она всё ещё проклинала Ориса, потому что он был живым напоминанием о падении Дюррандонов. Но Эйгона она проклинала ещё больше.***
Когда армия Штормовых земель вернулась, первым она встретила Давоса. Несмотря на улыбку на лице, в его глазах она видела усталость. - Мама. Она сразу поняла, что что-то не так. - Скажи мне, - сказала она, разозлившись, что Орис мог что-то скрыть от неё. Если её сыну причинили вред, она заставит его пожалеть, что он остался жив и вернулся. Она хотела убедиться, что Давос в порядке, но тот воспротивился. - Мама, у меня плохие новости. - Твой отец всё ещё злится? - спросила она. - Он когда-нибудь будет доволен? Расскажи мне об этом Виле. Твой отец только и говорил о нём годами, я имею право знать, как он отомстил ему. Её сын колебался. - Отец захватил в плен сына Виля, - произнёс он, запинаясь. Аргелла кивнула, чтобы он продолжал. - Он отрубил ему правую руку и обе ступни. Он назвал это своей "наценкой". Всё-таки, в нём есть ярость. - Где он? Он захочет увидеть меня, даже если я зла на него. А я зла, потому что он забрал тебя так надолго. Он захочет меня. Он всегда хочет меня. - Мама, - сказал снова Давос, в этот раз нежнее. Аргелле не нужна была нежность. Она напоминала ей о том, как она впервые встретила Ориса, как он снял с неё цепи и напоил вином, как приказал мейстеру позаботиться о её ранах. Дюррандоны не были нежными. - Он был доволен? - спросила она, - Скажи мне, что он хотя бы был счастлив. - Он улыбался, - прошептал Давос, - Он умер с улыбкой на лице. Аргелла не смогла сдержать слёз.