Но время идет, время склеивает человеческие чувства, пока они не превращаются во что-то вроде радуги. Сильная печаль станет слабее, мягче; слабая печаль превратится в сожаление, а сожаление — в воспоминание: процесс, который занимает от года до трех лет, если все идет нормально.
Стивен Кинг, «Кладбище Домашних Животных».
Удивительным для Юлика было даже не то, что Тушенцов, едва ли заявившись на порог, в прямом смысле заблевал всю вселенную, и его пришлось избавить от грязной одежды.
А то, что оказывается, их связывает обучение в одном и том же СПБГУ. Из сумки выпал студенческий, из которого он и узнал про обучение на экономическом. Но позже, пораскинув мозгами, пришел к выводу о том, что даже при таком раскладе они вряд ли бы познакомились. Юлик без труда поступил на факультет международных отношений, и уже заканчивал третий курс, а Руслан только первый.
На самом деле же, спустя два года после того вечера, их первой встречи, Онешко сам не понимал, почему забрал накидавшегося в стельку, едва знакомого парня домой. Он не надеялся получить от него что-либо, не говоря уже о сексе по пьяне и уж тем более отношениях. Но так случилось, по его телу будто прошел электрический импульс, когда он увидел Руслана. Возможно, “искра пробежала“, как это называют, но ни в коем случае не любовь с первого взгляда. Юлик в нее не верил.
Однако, даже будучи хорошим другом и отзывчивым человеком, не позвал бы незнакомца домой ради одного раза. Тушенцов стал приятным исключением.
Разлитый коктейль, размытые, но при этом довольно прямые намеки со стороны Руслана….Парень посчитал:«
Видимо, это судьба».
Притом Онешко сочетал в своих убеждениях множество противоречий:
— В гороскопы я не верю, но это судьба.
— Секс на одну ночь - не для меня, но домой я его все-таки отвезу.
Юлик имел достаточно связей, как с мужчинами, так и с женщинами. Но на тот момент был одинок, и возможно, ему просто было скучно. Следующим днем он предполагал, что Руслан заявится к нему еще раз. Собственно, так и случилось: стоя на пороге и дыша перегаром, Тушенцов бормотал что-то невнятное. Его лицо было раскрасневшимся, точно он пытался произнести нечто важное. Руслан крепко обнял его, словно боясь, что Юлик исчезнет, растворится, как песок сквозь пальцы. На долю секунды Онешко показалось, будто они находятся слишком близко друг к другу. Но это никак не пугало его, даже наоборот, притягивало.
Спустя мгновение Руслан нежно коснулся его губ своими. Он скользнул языком по зубам Юлика, затем проник глубже, исследуя, все настойчивее и настойчивее. Ощущения Онешко были смешанными, но несмотря на запах перегара и нетрезвое состояние партнера, парень подметил, что целуется Тушенцов просто волшебно.
Прервав поцелуй, Юлик схватил его за запястье, чтобы отвести в комнату, где можно было нормально продолжить процесс, ибо прихожая предназначена не для этого.
Уже находясь на кровати, Онешко понял, что вот тут они зашли РЕАЛЬНО СЛИШКОМ ДАЛЕКО. Парень отворачивал голову, пытаясь отстраниться от чересчур напористого партнера и, поместив руки на груди Руслана, пытался оттолкнуть его. Ему было тяжело это сделать, в конце концов, Тушенцов был сильнее. Тогда Юлик решил прекратить все попытки и просто “плыть по течению”. Резкий перепад настроения был вполне ожидаемым, учитывая, как долго Онешко не практиковал подобные вещи.
Пару секунд спустя, Руслан спешно стащил футболку с Юлика, и не теряя больше времени, стал целовать его в уголки губ, шею, плечи. Всё было по кайфу обоим: Тушенцов наконец смог выкинуть нахуй оковы стереотипов, которые сдерживали его столь долгий период, и завладеть таким желанным телом, а Онешко предоставлял ему такую возможность.
«Дай мне скорость, дай мне огонь, дай мне то, что я хочу», - пел когда-то Джеймс Хэтфилд, вокалист любимой группы Руслана. И как не взглянуть на все происходящее, эта строчка чертовски подходила к тому, что вертелось в мыслях обоих. Прихватив тюбик смазки и окончательно освободившись от одежды, Тушенцов ввел сразу два пальца в проход партнера.
Юлику казалось, что в помещении до одури душно, так что не хватает воздуха, по телу разливалась волна боли вперемешку с наслаждением. Оставалось только находиться в рассудке, напоминая затуманенному разуму о том, что всё происходит в реале, а не в сладком бреду.
Ощущение, будто боль сконцентрировалась в одной точке — именно такое, когда в его плоть проник член Руслана. Парень вошел наполовину, и это уже вызвало у Юлика хриплый, но протяжный стон. Поначалу он двигался медленно, а его гуляли по груди, бокам и бедрам Онешко, словно пытаясь успокоить напряженное тело. Расслабиться не получалось, поскольку подобное Юлик не испытывал почти полгода.
Когда его дыхание выровнялось, Руслан вошел до основания; комнату наполняли сладострастные звуки; грудь Онешко вздымалась и опускалась, невпопад с ритмом толчков. Еще несколько минут потребовалось, чтобы привыкнуть к ощущениям, присущим состоянию нахождения на границе между адом и раем.
Одни лишь темно-карие глаза Руслана горели страстным желанием обладать, подчинить своей воле. Он стал двигаться быстрее, выводя тем самым Юлика на крик. Парень подавался навстречу грубым толчкам, его спина выгибалась сама по себе, создавая впечатление, что тело совсем перестало его слушаться. Удовлетворение вытеснило боль, что наконец позволило обоим прочувствовать то, чего так не хватало.
Находясь на пределе и замедляя движения, Руслан кончил в него. Спустя секунд десять кончил Юлик, запачкав кровать и живот партнера.
***
На момент расставания даже секс утратил свою регулярность и “огонёк“. Руслан продолжал закрывать глаза на проблемы их отношений, которые он до конца считал хорошими. Пожалуй, первое, с чем они столкнулись — неприязнь к кругу общения. Юлику не нравились знакомые, с которыми его парень проводил время, Руслан же, в свою очередь, на дух не переносил друзей Онешко. Из-за этого прогулки в компании превращались в сплошные казусы. Тушенцов ненавидел притворство, и поэтому высказывал всё, как оно есть. Он считал глупым скрывать истинное отношение, за что пару раз получал по лицу. Юлик не одобрял его поведение, ведь прямолинейность — довольно спорная вещь.
Возможно, виновато воспитание, или среда, в которой он вырос. Руслан не приезжал в родной Ачинск все то время, пока они встречались. А всё из-за глупой боязни реакции матери на его личную жизнь.
(
Мам, привет, я не виделся с тобой два года потому, что на их протяжении живу и встречаюсь с парнем, которого люблю. А еще мы хотим улететь вместе в Аргентину. Нет, мам, я не гей, я пидорас).
В конце концов, Ачинск не был идеальным городом, а уж тем более для ЛГБТ-пар. Изобьют еще, или что похуже сделают, при виде двух парней, держащихся за руки.
Поэтому Тушенцов и пытался всячески скрыть это. Будучи 13-14 летним мальчиком, Руслан не смог признаться сам себе в том, что девочки ему не нравятся. И даже заканчивая школу, находя себя на сознательной мысли о симпатии к парню из параллельного класса, он не набрался смелости, чтобы признаться ему. Как и самому себе, впрочем. Это ж какая реакция у окружения могла бы быть. От него отвернулись бы все друзья, соседи бы косо смотрели, родственники упекли бы в психушку. Кому оно нужно?
Руслан смог избавиться от страха лишь после переезда в Питер. Он сделал 2-3 попытки завести отношения, и то их нельзя было назвать успешными. Поскольку они были не всерьез и длились не больше двух недель. На фоне этого Тушенцов начинал сильно психовать и загоняться, забивал на учебу и погружался в состояние постоянного алкогольного опьянения. Ему казалось, что так проще. На деле же — нет. Напряжение копилось и копилось, вокруг него со скоростью геометрической прогрессии разрастались проблемы. На момент знакомства с Онешко Руслану грозило отчисление.
И все же, начало их отношений стало в какой-то степени спасением для него. Ему был необходим человек рядом. Человек, который не бросит в минуту отчаяния, поговорит и поддержит. Возможно, предостережет от глупых решений, поможет, какой бы абсурдной ни была ситуация, и просто будет с ним. И этим человеком, перевернувшим его мир с ног на голову, стал Юлик. Он находил в нем нечто большее, нежели улыбку или прекрасный голос, как оно бывает при первой влюбленности. Находясь рядом с ним, Руслан понимал, что его жизнь не бессмысленна, и что любовь все-таки существует в этом мире.
Он становился лучше, как личность, исправлял свои ошибки, о которых ему говорил Юлик. Взялся за учебу и бросил пить не просыхая.
Однако Тушенцов не разбрасывался каждый день нежностями и фразами из разряда «Я люблю тебя». Сантименты — какая глупость. Ему просто было достаточно взаимности чувств парня. Из-за этого Юлик иногда сомневался наличию этих самых чувств. Да, хоть и Руслан не подчеркивал этого, что-то все-таки удерживало их вместе, не давая отпустить.
Тушенцов бесился всякий раз, стоило его парню опоздать хоть на полчаса, задержавшись на каком-нибудь мероприятии. Он переживал за него так, как ни за кого в жизни. И не простил бы себе, если б с ним что-нибудь случилось.
Для Юлика Руслан был первым человеком, из-за которого у него заболело сердце.
Когда он изменил ему, Онешко был не в силах сдержаться и разрыдался перед ним. Тушенцов ненавидел себя и убеждал, что этот раз — последний. Юлик простил его. Возможно, оно и стало одной из главных причин расставания, ведь произошло ровно за месяц до него. Но очередная пьянка стала последней каплей для его нервов, которые и так сдавали.
Еще до измены Онешко первым стал понимать, что у них не все в порядке. Их отношения зашли куда-то не туда, парень хотел обсудить это, в надежде хоть что-нибудь исправить. Руслан не отреагировал, поскольку был загружен большим количеством вопросов, которые предстояло решить.
***
И теперь же, темной ночью, которая привнесла в их души отчаяние, двое парней, в одинаково разбитом состоянии, находились очень далеко друг от друга. Выбежав из квартиры на проспекте Славы, Юлик поехал на другой конец города, в одно из его любимых мест. Тот самый караоке-бар, в котором они познакомились. Возможно, дурацкое решение, но Онешко посчитал его единственным верным.
Руслан же, оставаясь в квартире, топил свои беды в алкоголе. И даже изрядно набухавшись, продолжал думать о своем, теперь уже бывшем парне. Ведь они «расставались» до этого, бросали друг друга после очередной ссоры, но все равно возвращались в их уютную двушку. Сидели вдвоем, обнимая друг друга, и не отпускали.
Но сейчас он понимал, что всё — конец. Дальше так продолжаться не может.
И всему виной — он сам...
