***
Кэролайн и Бонни прибыли в больницу в девятом часу вечера и подходили к кабинету доктора Уэса. Но заметив, как мужчина выходит из кабинета и закрывает его на ключ, Форбс окликнула доктора, обращая на себя его внимание: — Мистер Хант! Мистер Хант! Уэс сначала нахмурился, будто бы вспоминая этих девушек, а потом подошел к ним. — Девочки, я спешу, что вы хотели? — спросил он, глядя на наручные часы, хмурясь. — Мистер Хант, я — Кэролайн, помните меня? Вы у меня еще вывих лечили, — объясняла Форбс, держась за свою голень, делая гримасу боли. — У меня снова очень сильно заболела нога прямо на улице, и Бонни еле-еле довела меня досюда. — блондинка указала на свою подругу, а Беннет поддакнула. — Помогите мне. Нога болит ужасно. — Присаживайся на скамейку. Как вы добрались до второго этажа? — Форбс опиралась о руку Уэса и своей подруги, слегка прихрамывая, и села, делая вид, что ей очень больно. — С огромным трудом, — врала Кэролайн, надеясь, что Хант им поверил. Но доктор вроде бы даже ничего не подозревал. — Ай, очень больно! — восклицала Кэролайн при каждом прикосновении Ханта, а Бонни даже показалось, что ее подруга переигрывает. — Отека я не вижу, синяка тоже нет, — говорил Хант, осматривая ногу блондинки. — Нужно наложить тогда фиксирующую повязку, сейчас подождите. Доктор подошел с своему кабинету и, открыв дверь, оставил связку ключей в замке, надеясь, что быстро осмотрит ногу своей новоиспеченной пациентки и уже уйдет из больницы. Тем более время было позднее. А Бонни между делом краем глаза заметила на брелке от висящих в замке ключей букву «О» и сразу поняла, что это то, что им надо. Взглядом она показала Кэролайн на дверь с ключами. И Форбс, сразу же все поняв, утвердительно кивнула подруге. На самом деле несуразно было со стороны Ханта хранить ключи от Огустин и своего кабинета в одном месте, но тем не менее, им хотя бы не пришлось искать и доставать прямо из кармана Уэса или открывать каждый ящик его стола. Вот только и это было проблемой: дверь была открыта, и подруги видели доктора, копающегося в ящике стола, и достать ключи из замочной скважины было достаточно проблематично. Тем более для Бонни, которая дрожала от страха предстоящих событий. Через несколько минут ожидания Хант аккуратно накладывал повязку на ногу Кэролайн, пока та подвывала якобы от боли. А Бонни смотрела на связку ключей и искала подходящий момент незаметно вынуть их, но понимала, что пока Хант в паре метрах от нее рядом с Кэролайн — это сделать не получится. Надо было что-то делать. Пока Уэс перевязывал девушке ногу, Кэролайн незаметно достала из заднего кармана джинс телефон и набрала номер Бонни. Беннет, услышав рингтон своего телефона и увидев имя подруги на экране, сначала с непониманием посмотрела на Форбс, которая взглядом показывала ей уйти, а потом все же ответила на звонок: — Да, мамуль. Мы в больнице. У Кэролайн проблемы с ногой… — говорила в трубку Бонни, уходя за угол, надеясь, что ее голос не дрожит. — Ну вот и все. — произнес Уэс, заканчивая свою работу. — Сможешь дойти до своего дома? — Да, наверное, — ответила Кэролайн, и увидев, что доктор довольно улыбнулся и уже было хотел закрыть свой кабинет, как она вновь воскликнула: — Мистер Хант! А вы не могли бы принести мне попить? Я там, кажется, видела кулер с водой. В горле ужасно пересохло. — попросила блондинка, схватившись за шею. Сначала Хант скептически посмотрел на девушку, но потом лишь кивнул и, пройдя по коридору, скрылся из виду. Кэролайн облегченно выдохнула, понимая, что театр одного актера закончился. — Бон! Бонни! — шепотом позвала подругу Форбс. Когда Беннет подошла и увидела, что никого нет, оставалось последнее: забрать ключи и бежать. Адреналин кипел в их жилах, подруги делали что-то похожее впервые, понимая, что все то, что они делают, опасно. Кай, а уже позже Стефан и Лекси им объяснили, с каким человеком они имеют дело. Кэролайн и Бонни одним лишь взглядом решили, кто будет доставать ключи из замочной скважины. Вдохнув в легкие побольше воздуха, Беннет подошла к двери, положила руку на один ключ в замочной скважине и осторожно потянула на себя, стискивая зубы каждый раз, когда ключи бились друг о друга, издавая в тишине достаточно громкий звук. Когда же все-таки вещь была полностью в руке Бонни, подруги выдохнули, улыбаясь друг другу. А потом резко услышали голос, что заставил их сердца упасть куда-то вниз: — Очень было умно с вашей стороны, — проговорил Уэс, смотря на подруг яростным взглядом. Все мышцы его лица были напряжены. И как он сразу это не понял? Бонни и Кэролайн переглянулись и на мгновение замерли на месте, не зная, что делать. Их спалили. — Бонни, бежим! — произнесла через секунду Кэролайн, и подруги ринулись по коридору в поисках выхода. Когда они добежали до двери, Форбс дернула за ручку и обнаружила, что дверь заперта. Переглянувшись, в страхе они понеслись на третий этаж, зная, что в паре метрах есть другая лестница, по которой можно было спуститься. Когда они спустились на первый этаж, то вновь увидели дверь, и Кэролайн дернула ручку со всей силы. — Черт, закрыто, — она дергала и дергала эту несчастную ручку снова и снова, начиная паниковать. Они одни в одном помещении с психопатом. Их операция может провалиться прямо сейчас, толком не начавшись. Если уже не провалилась. — Что нам делать?! — у Форбс уже начиналась истерика, но Беннет приложила к ее губам палец, заставляя замолчать. Прислушавшись к тишине, подруги услышали приближающиеся шаги. Бонни заметила стоящий у стены большой металлический стол, накрытый темной тканью. Скорее всего, его только привезли и оставили стоять в коридоре до следующего дня. Беннет указала на этот стол, и они с Кэролайн как можно тише забрались под него, слыша, как их сердца панически бьются в унисон. — Вы не спрячетесь от меня, девочки. — говорил Хант, проходя по коридору и оглядываясь по сторонам, следя за каждым шорохом. — Долго мне вас еще искать? Мы не в прятки тут играем. Подойдя к двери Уэс дернул за ручку, еще раз убеждаясь, что дверь действительно закрыта, а значит, они не далеко убежали. Услышав некий шум где-то слева, доктор развернулся и увидел стол и слегка подрагивающую черную ткань, довольно усмехаясь. Но не успел он и шаг сделать, как дверь с грохотом вылетела и разлетелась на маленькие кусочки. Уэс закрылся руками, громко крича и отлетая назад на каменный пол. Бонни и Кэролайн переглянулись, не понимая, что произошло, боясь даже посмотреть, но, когда все успокоилось, они все-таки решились выйти. На месте выбитой двери стоял Кай, который повернулся подругам, усмехаясь, как они по одной вылезают из-под стола. — Ты же должен быть в машине, — произнесла Форбс, все еще шокировано смотря на парня, а потом на Ханта, который кажется был в бессознании. — Могли бы хоть спасибо сказать. Вас долго не было, я заволновался. Видимо не зря. — произнес Паркер и указал на разруху в коридоре. — Спасибо, — произнесла Бонни, и Кай посмотрел на нее и улыбнулся, на что Кэролайн закатила глаза. — Все, уходим отсюда. Нужно отдать эти ключи Стефану, — произнесла она, и друзья выбежали на улицу, садясь в красную машину Сальваторе, который только-только подъехал к больнице.***
В следующий час все стало намного хуже. Деймон чувствовал сильнейшую боль в теле, все его кости и суставы будто выламывали. Он держался из последних сил, бил стены, выпуская пар, и когда Елена хотела подойти к нему, чтобы хоть что-то сделать или помочь, он рычал на нее, не подпуская к себе, боясь, что сделает ей больно, если и вовсе не убьет. Он знал, что этот голос к нему вернется уже совсем скоро. В тот момент уже они уже молились, чтобы Стефан и Лекси успели спасти их вовремя, пока не стало совсем поздно. Елена, наблюдая за мучениями Деймона, уже сто раз пожалела, что пришла к Ханту и полезла в эту лабораторию. Она винила себя в этом и ничего не могла с собой поделать. Они должны отсюда выбраться, Елена должна помочь это сделать Деймону. Ведь даже если он ее убьет, и Хант об этом рано или поздно непременно узнает, то явно не отпустит Деймона после такого. А этого Елена допустить не могла. В маленькой камере не было возможности даже отвлечься. И как бы Деймон не хотел, но он слышал абсолютно каждый вдох и выдох Елены, но старался переключить свое внимание на то, что происходило снаружи. На отдаленные шаги, тихие разговоры людей, он слышал, как где-то внизу, на этаже ниже, включали кран, слышал, как течет вода, и звенят предметы, но все это перекрывалось ближайшими звуками. Елена была для него одним сплошным звуком, хотя сама девушка даже этого могла не подозревать. Клыки Деймона зудели, готовые уже прорезаться из дёсен. — Деймон, ты должен бороться. — произнесла она, когда Сальваторе наконец успокоился и сидел, оперевшись о стену. Елена желала забрать хотя бы часть его боли, но была не в силах, к сожалению, это сделать. — Деймон, услышь меня. Борись. Пожалуйста. — вновь повторила она, надеясь, что она была услышана парнем. — Не говори так громко, я слышу каждый звук, — тихо сказал Сальваторе, закрывая глаза. Девушка говорила спокойно, как обычно, но для Деймона это было громко и каждый раз резало по ушам, вызывая головную боль. Парень знал, что она лишь делает вид, что не боится, но это не так. Елене было страшно, и оттого ее сердце быстро билось. — Я не хочу делать тебе больно, но мне тяжело сдержаться, — сказал Деймон, привстав, открыв глаза, и Елена заметила, как они покраснели. Также как и в прошлый раз. Это заставило ее напрячься. Он был истощен физически и морально. Его взгляд был холодным и чужим. Словно это был не тот Деймон, не ее. — Ты не сделаешь, — ответила Елена, пристально смотря на парня, боясь пошевелиться. Его глаза становились то красного, то голубого цвета, и девушка понимала, что Сальваторе делает все, чтобы не наброситься на нее прямо сейчас. Но, казалось, это сильнее его. Она видела, как его выпирающие клыки впиваются в губы. А он слышал этот голос снова и снова, который говорил ему, что нужно утолить жажду, и что есть только один способ это сделать. Деймон старался его игнорировать как никогда, но голос не давал ему покоя. Подойдя к девушке, Сальваторе увидел, как слезинка пробежала по щеке Елены, а его глаза, как два аметиста прожигали ее насквозь. Он стер слезу девушки холодной ладонью, отчего Елена вздрогнула, жмурясь, боясь того, что произойдет дальше. — Прости, — прошептал Деймон, убирая волосы девушки с одного плеча, и как завороженный смотрел на бьющуюся вену в ее шее. — Нет, Деймон! — вскрикнула Елена, когда он начал наклоняться к ней, понимая, что сейчас она не сможет отбиться от него. — Впусти меня в свое подсознание! — крикнула девушка сквозь слезы, чувствуя его холодное дыхание прямо у шеи. В одно мгновение Деймон замер, будто бы пытаясь понять, что только что сказала Елена, и нахмурился. — Что? — переспросил он, посмотрев на испуганную девушку. — Когда…когда мы расставались, ты…ты впустил меня в свое подсознание. Сдела…сделай это снова. — голос Гилберт дрожал, а легких не хватало воздуха, чтобы говорить, она заикалась, нервы сдавали, но она решилась попросить его об этом. — Это опасно. Ты можешь застрять там и никогда не очнуться, — ответил Сальваторе, кладя руки по обоим сторонам от Елены, тяжело дыша. — Ты держишься из последних сил, чтобы не убить меня, так почему бы тебе не потратить эти силы на то, чтобы помочь себе, но не кровопролитием? Я хочу понять тебя. Пожалуйста, Деймон. — ответила Елена, ожидая решение от Сальваторе, замечая, как вены под его красными глазами снова проявляются, и единственный шанс достучаться до парня утекает сквозь ее пальцы. — То что тревожит тебя, тревожит меня. — произнесла она, опустив голову и приходя в отчаяние. Затянулось молчание, и Елена уже была уверена, что вернулась темная сторона Деймона, и это конец. Но парень, посмотрев в глаза девушке, неожиданно произнес: — Хорошо. Елена даже на секунду онемела, думая, что ослышалась. А потом она даже слегка улыбнулась, выдыхая. — Дай мне руку. Закрой глаза. Готова? — спросил Деймон, а на его лбу Елена заметила капельки пота, но, стараясь не отвлекаться, Елена вложила свою руку в ладонь Деймона и, закрыв глаза, нашла в себе силы ответить: — Да. Готова.