Heartache on the big screen

      Эмбер была убеждена, что с мужчинами ей совершенно не везёт. Папу она не брала в расчёт: он был и оставался самым лучшим её мужчиной, самым сильным защитником и верным другом. Так оно будет и дальше.       Эйдан, в конце концов, оказался маменькиным сынком и с горой комплексов. «Прямо как история про Кидман и Круза, — хмыкнула как-то Алекс, выслушав рассказал Эмбер об первой и неудачной любви девушки, — где Круз из-за своего роста запрещал ей надевать каблуки». Было немного обидно — потратить годы старшей школы на такого придурка, чтобы обрести неуверенность в себе.       После Эйдана был Стив, на которого пришлось некоторое время из жизни Эмбер. Стив, который поступал эгоистично и думал только об удовлетворении своих желаний, а не заботился о любимом человеке. Оглядываясь назад, она удивлялась тому, как они вообще могли встречаться. И удивлялась, как решилась бросить его.       Джино… Джино торопил события, а Эмбер это категорически не понравилось. Ей хотелось узнать человека ближе, чем подпускать к себе, но модельер имел другое мнение. Даже в сказках любовь принца и принцессы проходит различные испытания, будь это спасение от дракона или побег из башни, прежде чем они остаются вместе. И то, что они живут не в сказке, Эмбер не волновало: она всегда была романтичной девушкой.       Когда в её жизни появился Майк, Эмбер подумала: «Вот он. Нормальный, милый и искренний парень». И думала так, пока Майк не купился на слова Стива и не решил расстаться с ней. Тогда она не знала, кого ей хочется придушить больше: идиота бывшего или поверившего ему настоящего. Прошло несколько недель, а Майк в жизни Эмбер решил больше не появляться. Эмбер, здраво рассудив, что такой ей точно не нужен, решила двигаться дальше.       От Дэвида Тарино Эмбер готова была взвыть. И это был бы не визг восторженной фанатки, а вой обречённости актрисы, вынужденной с ним работать. Дэвид был напорист, резок в своих высказываниях и совершенно не думал о чувствах окружающих его людей. В какие-то моменты он напоминал ей папу, но папа был чуток и корил себя, когда даже случайно обижал маму. Но, чёрт возьми, именно этот человек оказался единственным, кого интересовал её талант, а не внешность!       Прямо-таки насмешка судьбы.       При виде Дэнни Дито бросались врассыпную все, не только актрисы, но и актёры. Сотрудничество с ним выбирали явно не из-за перспектив или обожания этого режиссера. И когда Дито сделал ей комплимент: «Какие у Вас длинные ноги, так бы и хотел их коснуться, а голосок просто ангельский», у Эмбер нервно задёргался глаз.       Докатились.       Энтони Вуда Эмбер поставила в один ряд с домогающимся режиссёром, поскольку его «куколка», «красотка» и «блондиночка» доверия не внушали. А ещё ей казалось, что Вуд постоянно под чем-то находится, ибо порой его пошатывало, и он путался в словах. «И это ещё Тарино Джефф считает наркоманом, — гневно подумала Эмбер, довольно резко проводя расчёской по своим волосам. — Да вот же, главный наркоман, капитан, прямо под Вашим носом! Смотрите внимательно!»       Всё стало ещё хуже, когда во время одной из вечеринок в «Вавилоне» Энтони положил ладонь на колено Эмбер. Она вздрогнула и медленно подняла голову. Внутри теплилась надежда, что всё не так, и Энтони от неё нужно совсем не это. Но когда он заговорил, надежда разбилась вдребезги:       — Эмбер, ты напряжена.       — Ваша ладонь на моём колене. Как я должна реагировать?       — А ты за словом в карман не полезешь, дорогая.       — Мистер Вуд…       — Я рад, что так всё сложилось: Дэвид отказал знакомить нас, ты была вынуждена сотрудничать с Дито, но, в конце концов, наши пути пересеклись не без помощи моего дорогого друга.       «Как такое может быть? Как они могут быть лучшими друзьями? Они же совершенно разные!» — Эмбер судорожно пыталась понять, что ей делать, чтобы выкрутиться из такой ситуации.       — Честно, удивлён, — продолжил тем временем Энтони, постукивая пальцами по коленной чашечке Эмбер, — что у Вас с Дэвидом всё так сложилось: обычно он спокойнее относится к начинающим актрисам. Чем ты его так задела? Ах да, припоминаю, рассказала журналистке о ваших приключениях в тюрьме.       — Я до сих пор об этом сожалею.       — Не сомневаюсь. Но, наверное, было что-то ещё, раз он тебя терпеть не может?       — Что Вы имеете в виду?       — Отказала ему, да?       — Что?       — Ладно тебе, можешь быть со мной полностью откровенной, — Вуд ухмыльнулся и сдвинул ладонь чуть выше. Эмбер инстинктивно сдвинула ноги. — Ты ему приглянулась, но оказалась девушкой с принципами, отказала, а он взъелся. Знаешь, Тарино никто никогда не отказывает, своеобразное правило Голливуда, красавица.       — Между нами ничего нет, кроме рабочих отношений. Уберите ладонь, мистер Вуд.       — Но мне-то ты не откажешь?       Эмбер показалось, что её окатили ледяной водой.       — Это что, шутка такая? Прикол Голливуда? Режиссёры «передают» друг другу актрису?       Энтони рассмеялся.       — А чем, по-твоему, добиваются успехов?       — Не знаю, может, талантом?       — Так что ты скажешь?       — Это, между прочим, аморально!       — А если бы за это я снял тебя в фильме, за роль в котором ты получила бы «Золотого Адама»?       — Не таким способом!       — Такой наивный молодой цветок.       — Она не так наивна, как ты думаешь.       На Эмбер второй раз за несколько минут вылили ведро воды. Перед ними стоял Дэвид, и это придало ей сил: она тут же сбросила ладонь Энтони со своего колена, подхватила сумочку и пронеслась мимо Тарино, чуть не задевая того плечом.       — Что ты ей успел сделать и наговорить?       — Почему ты такого плохого обо мне мнения, Дэвид?       — Я слишком хорошо тебя знаю, — Дэвид прищурился и занял место за столиком напротив друга. — Повторяю свой вопрос.       — Устроил ей проверку.       — Энтони, она не из той категории девушек, что прыгнут в постель ради роли. Это была бессмысленная трата времени и нервов.       — Я знаю, помню, что ты мне про неё говорил, но решил убедиться лично, — Энтони усмехнулся, отпивая виски из граненого стакана. — Она не поддалась ни на одну провокацию! Даже тебя приплёл, чтобы посмотреть, как она отреагирует.       — У нас чисто рабочие отношения.       — Она ответила мне так же, но я не верю ни ей, ни тебе. Между вами летают искры, хоть сейчас подноси спичку и поджигай.       — Это тебе не романтический фильм, — огрызнулся Дэвид, — а роли не играют актёры. Не превращай наши жизни в съёмочную площадку.       — Ладно, как скажешь, — Энтони примирительно поднял руки, — но это был бы прекрасный сценарий. Может, тогда бы мне наконец-то сказали, что я снимаю стоящие фильмы, а не проходные.       — Даже не думай.       — Шучу я, шучу. Но насчёт Эмбер… Приглядись к ней, если ещё этого не сделал. Стоящая девчонка.       «И без тебя знаю, что стоящая», — Дэвид прикрыл глаза, оценив гневный взгляд Эмбер, направленный на Энтони, и то, как она сбросила его ладонь.