Billie Jean

«Мне необходимо поговорить с ним, — Адам понимал, что в ванной он не может сидеть до утра, но и выйти и посмотреть в глаза Томми, именно сейчас, в таком его состоянии, он не представлял, как это ему можно будет сделать. — Я только спрошу у него, как он мог так поступать? Как я ничего не замечал? Или замечал, но просто не отдавал себе отчета в этом?» От вопросов кружилась голова, и в желудке образовался ледяной ком. Но ответов на свои вопросы Адаму не пришлось получить на этот раз. Когда он вышел, едва передвигая свои сразу ставшие чугунными ноги, он увидел то, за что еще буквально пару недель назад отдал многое. Томми Джо Рэтлифф, хладнокровный наемный убийца, безмятежно спал, закинув руки за чуть повернутую набок голову, и тихонько улыбался во сне. Щеки его разрумянились, а светлая прядь из челки, выбившись, упала ему на губы. Всю ночь Адам прометался, то засыпая, то словно подскакивая во сне, но Томми так и не проснулся ни разу, очевидно, чувствуя себя рядом с ним в полной безопасности. Лишь под утро, Ламберт упал в сон, как в глубокий колодец и не услышал, как пропикал будильник, как Рэтлифф ушел на свою утреннюю пробежку, как потом вернулся и плескался в душе, а потом еще пил кофе на кухне. Проснулся он уже когда Томми ушел в салон, предусмотрительно засыпав в кофемашину две порции отборных зерен. Адам пил кофе и опять не мог собрать свои мысли. Единственное, что он мог сообразить, так это лишь то, что ему нужно поговорить с Томми. дальше все заканчивалось и обрывалось. Даже со Стиви ему поговорить не удалось, потому что внезапно обнаружилось, что все каналы связи аннулированы, а коды доступа — не отвечают. Томми решительно не чувствовал никакой опасности или душевного беспокойства. Он как обычно, уже почти по привычке, выработанной за это время, что они жили вместе с Адамом, зашел в супермаркет, купил сыр и зелень и поехал домой. И только войдя в квартиру, он чутко, словно хищник, уловил изменившийся микроклимат. Адам сидел за кухонным столом, и первое, что увидел, заходя к нему, — это свой собственный пистолет, вытащенный из коробки от небулайзера и мирно лежащий на стеклянной поверхности. — О, — Томми и бровью не повел, моментально собравшись, как будто перед прыжком в воду. — Допрос с пристрастием. Разумеется, сейчас ты — агент ФБР, а не мой партнер, который жил со мной в одной квартире почти неделю и спал со мной, да, Адам? Ламберт положил руки на стол, не отрываясь от лица Томми. — Присядь, дорогой, — неожиданно мягко сказал он. — Пришло время расставить все точки над «и». Томми сел напротив, поставив пакет из супермаркета на буфетную стойку сбоку. — Ужасно напоминает сцену из какого-нибудь боевика. Так и ждешь, что сейчас ты выхватишь свой пистолет в духе Джона Уика и начнешь выбивать из меня показания. — Томми, не стоит ерничать, — по-прежнему мягко ответил ему Адам. — Расскажи мне лучше, про, скажем так, свое хобби, о том, чем ты занимаешься помимо своей работы парикмахером. Или мне нужно наоборот, подчеркнуть, что твоя профессиональная деятельность — это убивать на заказ? Томми молчал, глядя в лицо Адаму, упрямо вздернув свой подбородок. — Молчать, значит, решил. — Адам поднялся и прошелся по кухне до окна, не боясь повернуться к Рэтлиффу спиной. — Я не стану сейчас перечислять всех твоих … все ликвидированные тобой цели, Томми. это твой личный счет, и не столь важно для меня. Потому что, сейчас я говорю с тобой не как агент ФБР или коп. — Вот как? — усмехнулся Томми. — А как кто? Как человек, который меня любит? Адам так резко обернулся к нему, что задел плечом оконные жалюзи, которые глухо стукнулись планками друг о друга. — Тебе кажется это смешным? — вскипел Ламберт. — Может, еще пошутишь, а то кажется, что наша ситуация сейчас выглядит слишком романтично, не так ли? Томми положил руки на колени. Он сидел как обычно, поджав под себя одну ногу и опираясь другой на перекладину табуретки. — Ну, же Томми, как так получилось, что ты стал киллером, встал по другую сторону закона? — Закона? — негромко повторил Рэтлифф. — Ну, да, конечно, закона. Это ведь он защитил всех тех, кто страдал от тех самых, как ты выразился, целей, которые я ликвидировал. — Это все демагогия, Рэтлифф. — Адам снова опустился на свой стул. — Это все просто слова. А вот эти твои игры в Робин Гуда… Неужели ты действительно, думал, что тебе все это сойдет с рук, что тебя никогда не поймают, или ты возомнил себя каким-то божеством правосудия — валькирией, которая неуязвима в своей правоте? Томми снова промолчал. — Господи, — пробормотал уже самому себе Адам. — Я не могу поверить, что говорю настолько очевидные вещи, и кому? Взрослому человеку, который не в состоянии контролировать свои эмоции и поступки? — В состоянии. — На этот раз отозвался Томми. — Хорошо. — Адам уже видел, что разговор явно идет не так, как ему бы того хотелось. Никаких угрызений совести или, тем более, никакого раскаяния Рэтлифф явно не испытывал. И он не понимал, теперь уже совершенно запутавшись, какую роль во всем этом отводил Томми ему самому, Адаму? — Хорошо, — повторил он погромче. — Это все дело прошлое, но сейчас, скажи мне, почему ты убил эту Мэдисон Уилли? — Что? — Томми удивился совершенно искренне. — Я не убивал ее, с чего ты… — Рэтлифф, — устало сказал Адам. — Ты не лги мне. — Я говорю правду. Ты не веришь мне? — снова задранный кверху надменный подбородок. Действительно, Робин Гуд просто младенец рядом с Рэтлиффом. — Интересно, — Адам закинул ногу на ногу. — Ты все знал про Эхельма, про его корпорацию, знал про меня, про Уилли и ее взятки ты тоже знал. Или на этот раз твоя личная инициатива провалилась? — Послушай меня, Адам. Мне совершенно незачем тебе лгать. Я действительно, получил … ну, скажем так, получил заказ на эту самую Уилли. Еще до того, как ты появился на пороге моего дома. Наследники корпорации давно уже были в ярости, что ушлая дамочка денежки берет охотно, а информацию стирает грязно, не тщательно. Дамочка пригрозила, что в случае чего, то все документы по корпорации и убийству самого Эхельма тут же отправятся куда надо. И подписала себе приговор. Но я не согласился на заказ. — Не согласился? — переспросил Адам. — Нет. — Твердо ответил Томми. — Я поехал к Уилли домой. И я уже был у ее дома, но не заходил и не поднимался. — А почему? — инстинктивно чувствуя, что все это не случайно, продолжал выпытывать Адам. Томми помолчал, не меняя позы. Потом, подбирая слова глядя в стол, сказал: — Я получил информацию, что… что мой заказ отменен. Они решили просто избавиться от Уилли своими способами, а мне… Мне они придумали новую цель, как они сказали, более… более сложную… Он еще помолчал и сказал, поднимая голову: — Они заказали мне тебя… Повисла такая плотная тишина, что казалось, ее можно было резать ножом. Адам чувствовал, как его сердце бьется где-то в районе горла. — Что же, Томми? Ты … что ты решил на этот раз со своим заказом? Томми опустил свои длинные ресницы и тут же снова уставился на Адама своим серьезным немигающим взглядом своих темных глаз. И в эту минуту звякнул вызов скайпа. — Адам, — сказал появившись в ноутбуке Стивен Паркер. — Сегодня наш шеф официально завершил расследование, выдвинутое против тебя Инспекционным Отделением. Все проверки и доследования по делу Эхельма завершены. Тебя признали невиновным, но… — Но…? — Адам потер ладонью глаза. — Что еще? — Нашим не удалось задержать всех участников этого преступного заговора. Там были и заказчики убийств и те, через кого и шел преступный трафик в корпорации. — Это ничего не меняет. А что сказал Боб, что, он придумал мне наказание за то, что я скрылся тогда? — В угол тебя поставит, — как-то напряженно улыбнулся Стив. — Он сказал, что ты правильно поступил, по крайней мере, инспектор шевелился в два раза быстрее, проводя все свои проверки. Чтобы ты не натворил дел, в случае чего, ну, ты понимаешь. — Я понимаю. — Подтвердил Ламберт. — Завтра я приеду в Отдел. Томми выслушал Стивена, по-прежнему, сидя в своей позе, поджав одну ногу под себя. — Тебе не нужно появляться в Отделе, — сказал он, когда Адам закрыл крышку ноутбука. — Это опасно. Вся верхушка корпорации на свободе и они располагают и деньгами и возможностями, которые можно получить за эти деньги. Они … они могут достать тебя и там. — Они? — горько усмехнулся Ламберт. — Мне гораздо интереснее узнать, что будешь делать ты со своим заказом, а, Томми? Томми вынул из-под себя свою поджатую ногу и сказал: — Адам, — он помолчал и продолжил, — Я люблю тебя. Казалось, между предыдущей фразой и этой, сказанной Томми, прошли годы. — Ты понимаешь, — наконец смог вымолвить Адам. — Ты же понимаешь, что мы с тобой по разные стороны света. — Да, — спокойно ответил Томми. — Я понимаю. Я сказал, потому что мне бы хотелось, чтобы ты это знал. Что дальше будет со мной — не важно. Но я не допущу, чтобы что-нибудь плохое случилось с тобой. — Ты не всесилен, Томми. — Адам сказал это печально, имея в виду совершенно не его замечание о его, адамовой, безопасности. Они оба печально умолкли, глядя на стол, где ровно по центру лежала «Беретта» Рэтлиффа. — А ты… — Наконец сказал Томми. — Ты веришь мне? — Я верю, — ответил Адам, — и я тоже люблю тебя. Но… — Не надо. — попросил его Томми. — Не надо, я же сказал, я все понимаю. Адам поднялся и пошел к входной двери. — Мы никогда не сможем быть вместе, Томми, — он остановился, не дойдя до двери несколько шагов. — Я не смогу быть с тобой, потому что это означает предать все то, чему я посвятил свою жизнь. И я не представляю компромисс в этой ситуации. Значит, нам нужно расстаться. И если… — Если что? — не отрывая глаз от пистолета на столе, спросил Томми. — Если что, Адам? — и слабый отсвет надежды послышался в его голосе. Но Адам перевел дыхание и продолжил: — Если ты снова возьмешь заказ, если ты продолжишь убивать… Тогда я буду против тебя. Если я окажусь с тобой лицом к лицу на месте твоего следующего преступления — я выполню свой служебный и моральный долг. Адам вышел из квартиры Томми и захлопнул за собой дверь. И этот громкий резкий звук одновременно разнес вдребезги оба их сердца.