Человек-Паук: Гарри Озборн

Гарри раскрыл глаза, подняв тяжелые веки. Голова немного болела, особенно пульсировало в левом виске. Он лежал на кровати в своей комнате, солнце за окном почти село, и его роль на себя взяли огни города. Парень повернул голову вправо и увидел Питера, сидящего у его кровати с учебником по физике и желтым маркером в руках. — Пит, — протянул Гарри и улыбнулся. Паркер отложил учебник на тумбочку, на которой стоял стакан воды и раскрытая пачка пластырей. Друг обеспокоенно улыбнулся. — Гарри, я не на шутку испугался, когда услышал, как ты упал. Я пришел сюда уже после врача. Разминулся с ним. Твой дворецкий сказал, что у тебя аллергия. Ты в порядке? — Пит, меня укусил паук, — он приподнял руку и показал почти совершенно незаметный укус. Это его насторожило: буквально несколько часов назад он был раздутый и синий, а сейчас… — А! Так значит, это на паука аллергия. — Ага… — Гарри вряд ли мог описать происходящее с ним как следствие аллергии. — Я же не умру от этого? — Нет, конечно, ты скорее превратишься в мутанта, чем умрешь, — Питер усмехнулся. —Не парься, тебе уже вкололи антигистаминное, анафилактического шока не предвидится, всё в порядке… — Слушай, да я лучше стану пауком, чем буду сдавать выпускные экзамены, — прервал друга Гарри. На самом деле приближаются экзамены, ему не до пауков. И тем более не до мутаций. Хотя какие могут быть мутации? — Пит, спасибо, что пришел, ты настоящий друг. Друзья еще несколько минут поболтали, и Питер поспешил домой, оставив Гарри одного. Он продолжал валяться в кровати и рассматривать укус, который и правда почти исчез —, видимо, инъекция от аллергии быстро сработала. Внезапно парень заметил что-то странное на запястье. Это было нечто похожее на паутину, прилипшую к коже, однако оттереть её не получалось. — Что за дерьмо… Меня это уже начинает пугать, — пробормотал Озборн младший себе под нос. Но то, что запястье совсем не болело, его успокоило. В конце концов, ему теперь везде будет мерещиться паутина, ох уж эти пауки… Обеденный перерыв проходил спокойно, впрочем, как и всегда. Гарри и Питер сидели за одним столиком, обсуждая совершенно отвлеченные темы, Озборн старался не вспоминать паука, его уже тошнило от одной мысли, что рука может снова начать болеть. В столовой было довольно шумно: все старшие классы собрались в одном месте, поэтому со всех сторон раздавался то смех, то нецензурные выкрики. ЭмДжей сидела недалеко от ребят. С ней были и ее подруги — две девочки, на них Гарри никогда не обращал внимания. — Эй, Флэш, отстань, я не пойду с тобой никуда, — донесся до Гарри отрывок фразы Мэри. Он глянул краем глаза: Томпсон пытался обнять девушку за талию, что-то шепча на ухо. Она оттолкнула его и добавила: — Флэш, ты обалдел?! — Тебе не кажется, Пит, что мы с тобой какие-то неудачники? — Гарри отпил апельсинового сока из стакана. — Ну… Если ты про ЭмДжей, то, честно сказать, я еще года два назад понял, что у нас с ней ничего не будет, — Паркер пожал плечами. Гарри не знал, что ответить. С одной стороны, он знал, что чувствует Питер к Мэри, а с другой, он и сам хотел бы с ней встречаться. Она красивая, неглупая… — Кстати, мне надо бежать, я устроился работать в пиццерию. Буду разносить пиццу. Может, хотя бы так подзаработаю на съемную квартиру. — А как же уроки? Питер встал из-за стола и, взяв поднос, ответил: — Да там же только литература осталась, я лучше поработаю. — Ну как хочешь. Удачи там! —крикнул Гарри вдогонку. Гарри хотел было поправить прическу, но почувствовал, что вилка каким-то образом приклеилась к его запястью. Он попытался снять её, но вслед за вилкой потянулось несколько прозрачных нитей прямо из руки. Парень вздрогнул — его затошнило от увиденного. Вилку удалось оторвать, зато сразу после эта липкая паутина вылетела вперед и зацепилась прямо за… штаны Флэша Томпсона, все еще стоящего рядом со столиком ЭмДжей. Сам Флэш этого не заметил, и Гарри, чтобы оторвать от запястья паутину, дернул руку, но, к сожалению, паутина не отвалилась, зато штаны Флэша полетели на пол. Девчонки засмеялись, а вслед за ними и все сидящие по соседству школьники. Гарри сумел-таки оторвать паутину от руки и побежал к выходу из столовой. Флэш это заметил и, красный, как перец-чили, поднял свои брюки и побежал вслед за Гарри. Озборн младший оглянулся и, завидев Томпсона, помчался вон из школы, но не тут-то было. — Гарри! Гарри! Остановись, урод, не трусь, или ты меня боишься? — Флэш нагнал одноклассника и, схватив его за плечо, попытался повернуть парня лицом к себе. Гарри, совершенно не ожидая того от самого себя, схватил Флэша за руку. Через мгновение тот с грохотом повалился на стоящие прямо перед ними железные шкафчики. Томпсон почувствовал разливающуюся по всему телу боль от удара. — Ты че, долбанулся, Озборн? — крикнул кто-то из собравшейся толпы любопытных школьников. Гарри даже не заметил, что за их потасовкой наблюдало уже несколько десятков человек. — Ах ты мразь! — прошипел Флэш, пытаясь подняться. Сердце Гарри учащенно стучало: раньше он не наблюдал за собой такой неимоверной силы. Но что самое ужасающее — из его запястья пару минут назад выскакивала паутина. «Что за треш…» — промелькнуло у него в голове, и парень тотчас помчался сквозь толпу к выходу и прямо на воздух, а затем вовсе выбежал за территорию школы, рюкзак за спиной постоянно подпрыгивал вверх-вниз. Но вот парень завернул за угол и оказался в нескольких метрах от небоскреба, где находилась его квартира. Ему хотелось быстрее добраться до своего балкона, ведь только там он мог бы спокойно понять, что с ним происходит. Он вновь приподнял свой рукав и осмотрел запястье. Нужно было срочно попасть домой. Спустя несколько минут Гарри вбежал в квартиру и уже собрался пойти к себе, как вдруг его остановил голос папы: — Гарри. Подойди, — его голос звучал очень обеспокоено, но Гарри не заметил этого, потому что сам был как на иголках. Парень прошел в большую комнату, где располагалась главная лестница на второй этаж квартиры. Озборн старший стоял напротив зеркала, разглядывая самого себя. На диване за столиком сидел адвокат. Норману часто приходилось судиться, поэтому Гарри не придал этому значения. — Доктора Строма убили, — произнес отец и повернулся к сыну. Парень нахмурился, пытаясь понять, что это значит. — К… Как? — по спине Гарри пробежали мурашки. — Глайдер и экзокостюм украден, — добавил мужчина и небыстро стал приближаться к сыну. Гарри глянул на адвоката, потом снова на отца: — Постой, пап, как это? Кто это сделал? Не может быть, чтобы… — Может, — вмешалась в разговор адвокат. Она встала, держа в руках стопку бумаг. — И теперь учредители намерены лишить мистера Озборна пакета акций. «Не может быть… Только этого нам не хватало…» — в голове закрутились разные мысли. Норман взял его за плечи и, посмотрев ему в глаза, произнес: — Надежда только на тебя, Гарри, — звучало это максимально по-отцовски. Он будто был готов доверить всё своему сыну. — Папа, я… Я сделаю то, что ты скажешь, но я понятия не имею, что могу сделать… — Я предлагаю переписать на вас 50 процентов от акций мистера Озборна, — девушка заправила локон черных волос за ухо. Гарри раскрыл рот от удивления. Подарить ему часть акций? Прямо сейчас? Ему только-только исполнилось 18 лет! — Через несколько дней будет фестиваль в Таймс-сквере. Там соберутся все члены правления. И там появишься ты. На моей стороне только двое из акционеров, однако, если другие увидят тебя в качестве нового учредителя и, если поймут, что я не намерен сдаваться им, то мы сможем, как минимум, выиграть время. Убрать меня из правления им будет несложно, но если нас будет двое, то это озадачит их. — Хорошо, — проговорил Гарри, опустив взгляд, у него было нехорошее предчувствие, впрочем идея адвоката звучала очень убедительно и поделать было нечего. Все равно когда-то ему пришлось бы включаться в бизнес. — Но кто убил доктора Строма? Неужели нет записей с камер наблюдения? Норман резко оглянулся на адвоката. Та покачала головой: — Все камеры были испорчены этой же ночью, поэтому ничего не сохранилось. Я предполагаю, что кто-то намеренно хотел уничтожить проект мистера Озборна. — Да… Кто-то точно этого хотел… — едва слышно пробормотал Норман. Тут Гарри вспомнил о паутине и о всем том, что произошло ранее, и решил быстро удалиться к себе в комнату. Он закрыл к себе дверь на замок и вышел на балкон. Прохладный ветер приятно освежал. После всего происходящего нужно было прогуляться на воздухе. В голове все вертелась мысль о 50 процентах. Парень засучил рукава и, подойдя к ограждению, попытался выстрелить паутиной, попутно вспоминая, что именно он сделал, когда она вылетела в столовой. Жесты сменяли один за другим, но только один подошел — средний и безымянный палец, прижатые к ладони. Гарри несколько раз потренировался выпускать её, длинные и короткие отрывки паутины летели вниз кому-то на голову или на крыши проезжающих внизу машин. — А теперь полетаем… — пробормотал он и зацепил паутину за здание напротив, но она не улетела вниз: Гарри успел её ухватить. Паутина крепко держалась за дом. — Ну… Насчет три… Парень с опаской и учащенным сердцебиением перелез через ограждение, встал на край балкона. Ему было трудно удержать равновесие, ноги немного подкосились от высоты, но он уже решил, что сделает это. Крепко держась за паутину, Гарри шагнул вперед. С громким криком он полетел на паутине прямо в здание, совершенно не зная, как остановиться. Холодный поток ветра бил в лицо, расстояние с домом стремительно сокращалось. Через две секунды он пробил окно. Перед глазами заблестели осколки: порез и за ним еще несколько. Гарри влетел в книжный шкаф, все книги повалились на него. По всему телу пробежала боль. Гарри пролежал так около 10 секунд в полной тишине, но потом, придя в себя, вылез из-под книг. За дверью комнаты послышались шаги. Парень понял, что это хозяин квартиры пришел за ним и не с пустыми руками. Получить пару пуль в любую из частей тела ему совершенно не хотелось, но выхода не оставалось. Хотя… Гарри подошел к окну, взобрался на подоконник и, оглянувшись на медленно открывающуюся дверь, вновь выпустил паутину вперед и прыгнул из окна, оставив владельца квартиры в недоумении. Парень изловчился и «приземлился» на каменную стену дома. Было больно, даже ребра, кажется, скрипели, а по щеке скатывалась струйка крови — это стекло его поранило. Но главное не пришлось ужинать свинцом. Гарри понял, что его ладони спокойно прилипают к стене и отпустил паутину. Теперь он мог ползать по домам как паук. — Это… Обалденно! — Гарри присвистнул и пополз дальше. Затем, расположившись поудобней, перепрыгнул на крышу другого дома. Кровь на щеке застыла, Гарри не боялся: ему хотелось по полной насладиться тем, что он теперь умеет (вдруг это все лишь на пару дней?). После с громким хохотом Гарри стал прыгать с одного дома на другой. Это чувство неимоверной свободы от всего переполняло грудную клетку. — Йуху! — он цеплялся паутиной за высокие фонари, лавировал между домами, чуть ли не падая… Это было просто великолепно. И да… Кто-то на земле заметил летающего человека и даже кричал вслед. Когда Гарри спустился на землю, был уже поздний вечер. Он побрел мимо проезжающих машин в сторону своего дома, который был в нескольких кварталах отсюда. — Нет, ну надо же! Никто не поверит, что я… Я паук! Человек-паук! Внезапно где-то из-за угла на безлюдном участке дороги послышался женский крик. Гарри напрягся и замер. Затем он помчался к темному переулку. Там в свете неяркого фонаря он сумел различить женскую фигуру и мужчину, который, кажется, пытался сорвать украшения с жертвы, угрожая ножом. Бандит приставил его к животу бедняжки. — Эй, урод, отвали от нее! Нужны деньги — устройся на работу, — Гарри мигом выбил нож из рук грабителя, ударил его под дых — тот сложился пополам. Парень выхватил у него сумку и кинул девушке. — Ах ты… — преступник намеревался ударить в ответ, но Гарри в несколько мгновений перекинул его через себя и оставил лежать на мокром асфальте. Нож он пнул ногой в свалку мусора. — Ты в порядке? — спросил Гарри девушку, взяв её за руку и потащив подальше от этого страшного переулка. Они пробежали несколько кварталов и остановились около небольшого магазина «24 часа». В его свете Гарри смог различить внешность девушки. Он вскинул брови от удивления. В этой суматохе он не заметил, что… — Гарри… — проговорила она и обняла своего героя. — Спасибо тебе… Это была ЭмДжей.