Под знаменем Алого Дракона

— Матушка, отец умер? В словах десятилетнего сына слышалось такое ледяное спокойствие, что королева вздрогнула, с трудом оторвавшись от осунувшегося, болезненно искаженного лица покойного мужа. А ведь она так надеялась, что хотя бы со смертью он сможет найти мир в себе, дабы уйти без сожалений… — Да, — собственный голос показался ей чужим, незнакомым. В нем не было боли и смятения, охвативших её измученную душу, не было звеневшего в её голове скорбного крика. Только то же ледяное спокойствие. — Его Величество… Умер. Почувствовав за спиной движение, женщина обернулась и тут же сделала шаг назад, пропуская вперёд четырех воинов. Трое из них согнулись в поклоне, отдавая дань уважения своей королеве, но нельзя было не заметить, насколько их мысли сейчас рвутся дальше, к постели, на которой уснул вечным сном их единственный господин. Встретившись взглядом с прозрачной лазурью глаз Хакурью, она приказала: — Все вон. — Ваше Величество… — попытался возразить один из министров, но, взглянув на ее лицо, замолк. — Вон! Выйдя вслед за всеми, она на миг обернулась. И ей никогда не забыть горьких слез этих закаленных боями мужчин. Сердце кольнуло. Любил ли её Хирью хотя бы в половину так сильно, как своих верных друзей и соратников? Даже его последние слова были отданы им… Нужно передать. Позже. ««Позаботься о них…»

***

Не родись она женщиной — может, жила бы счастливее. Не родись она дочерью главы клана — может, не мучала бы её до самой смерти та самая неизбывная тоска, что навеки осталась в её памяти тенью любимого мужа. Меча руки давно не держали, ведь на смену ему пришла кисть. Кто же мать наследников пустит на поле боя? А ей бы встать рядом с мужем, сражаться плечом к плечу, прикрывать его спину и людей за собой вести. Хоть на миг ощутить, как бурлит в венах кровь: она на своём месте, она полезна, она влияет на что-то. Но тело раз за разом сковывала беспомощность. Подданные видели Хирью богом, всемогущим Алым Драконом, а он цеплялся ночами за одежды своей королевы и мёртвыми глазами смотрел сквозь неё. Чем она могла помочь? Сошедший с Небес не находил утешения в объятиях слабой смертной. Могут ли боги выть от беспомощности? Могут ли метаться в темноте спальни, неспособные различить явь и бред? Могут ли боги плакать, держа на руках малолетнего сына, которому, возможно, не дожить до рассвета? — Почему люди продолжают воевать? — в этом вопросе ей слышалось отчаяние ребёнка, не понимающего, от чего мир так жесток. — Почему умирают? Что я делаю не так? — Такова наша природа, — шептала она едва слышно, неотрывно смотря в удивительные глаза цвета предрассветных сумерек. — Не Ваша в том вина, что человек слаб и жаден. Смерть всегда идёт с нами бок о бок, а желания не знают конца. Невозможно спасти всех и всем подарить счастье. И уж тем более ничем нельзя помочь тем, кто не желает спасаться. — Что я должен сделать? — Вы уже делаете. Уже делаете… И он забывался неверным, коварным сном, способным в любое мгновение превратиться в кошмар, пока королева умоляла: «Позвольте мне помочь ему, позвольте защитить… От мира, от себя самого — стать стражем и верной опорой. Позвольте стать частью того, в чем он черпает силы». Небеса оставались глухи. А на утро жизнь начинала бежать бурным потоком, в котором ей не оставалось места. Подле Хирью вставали воины с силой драконов, такие разные, такие живые: могучий Гуэн, лихой Шу-Тэн, гордый аристократичный Аби и… Зено. Солнечный мальчишка, мечущийся с той же болью, что терзала сердце королевы. И всё же — близкий. Причастный. Нужный. Только смерть ровняет всех. Господин ты или слуга, свободный или раб — важно ли всё это, когда смысл твоего существования шагнул за грань? Она снова и снова молилась богам, прося принять мятущуюся душу в небесных чертогах. Просила Драконов помочь своему брату обрести покой, пусть и шёл он против Их воли, силясь людям помочь, вытянуть их к свету. Но нечто древнее, ей самой незнакомое, шептало: Хирью путь закрыт во дворцы богов. Решившись познать человеческую судьбу, он обрек себя на путь, не кончающийся после первой смерти. Возможно, в следующей жизни им позволят встретиться снова. И тогда…