I'm gonna breath you in my lungs and make you mine

      Сильная рука стиснула его плечо, а другая болезненно ударила по пояснице.       Он протестующе замычал в обрывок своей формы, которая служила кляпом.       — Тихо, не рыпайся, — проник в его ухо властный шёпот. — Ты же не хочешь, чтобы тебе было больно?       Он отрицательно замотал головой и замычал, в надежде, что этот обезумевший офицер снимет кляп и они смогут поговорить.       — Вот и славно, хороший мальчик, — в холодном голосе прорезались нотки теплоты. — Ты же понимаешь, что сейчас я тебя хорошенько трахну?       Он в ужасе закивал, осознавая всю тяжесть ситуации. Как же наивно было с его стороны заботиться об этом чудовище. Он честно пытался верно служить Федерации, он с открытым сердцем пришёл к капитану «Энтерпрайза», и… что он получил? Его собственное желание соответствовать идеальному офицеру Федерации теперь аукнулось ему, и он лежит связанный по рукам и ногам в этом служебном помещении, а это кровожадное чудовище, изорвавшее его форму на куски, неторопливо гладит его тело ладонями и бормочет что-то об истинных наслаждениях.       Безумец!       Маньяк!       Знал бы он раньше…       Ему не было больно физически, всё-таки его тело за время в Звёздном Флоте привыкло ко многому. Но ему было больно душевно. Он мечтал умереть. Мечтал, чтобы у него что-то порвалось внутри, и… и плевать, что там будет дальше. Лишь бы этот маньяк получил по заслугам.       — Мой сладкий пирожок, я тебя съем, — выдохнул ему в ухо маньяк. — Как только я тебя увидел — так не смог удержаться от желания.       «Я расскажу командованию!» — подумал он. — «Они будут судить его, лишат звания и отправят на какие-нибудь рудники в дальнекосмические ебеня!».       — А знаешь, я тоже недавно был в подобной ситуации, — внезапно сообщил маньяк, замедляя темп. — Уверен, ты сейчас думаешь о том, что настучишь на меня наверх, или как я буду страдать до конца своей короткой жизни на рудниках, но нет. Ты отсюда не выйдешь. Здесь только мы вдвоём. И ты прекрасно это знаешь… — он с силой укусил парня за ухо.       Эта мука казалась нескончаемой, а потом он отключился под тяжёлым телом мучителя.       Пробуждение было страшным.       Он был заперт в каком-то шкафу, его рот был закрыт кожаным кляпом, конечности затекли от того, что были связаны, а глаза ничего не видели.       А были ли у него глаза?!