***
Время скоротечно, неожиданно для всех наступил февраль, который оповещал, что зима и холода подходят к концу, скоро все расцветёт, позеленеет, потеплеет не только на улице, но и многих в душе. — Вер, просыпайся, — Андрей присел на корточки, потормошив спящую Лескову, он поцеловал её в щеку. — Вер, я тебе уже завтрак приготовил, давай открывай глазки и пойдем кушать, а то все остынет. Тебе нужно уже завтракать. — Спасибо, а что ты приготовил? — бодро спросила она, приоткрыв один глаз, хитро улыбнувшись. — Манную кашу. — Ну-у, я не хочу манную кашу! — капризно прохныкала Вера, накрываясь с головой одеялом. — Она невкусная и с комочками, поэтому ешь ее сам! — А что ты хочешь? — Андрей лукаво улыбнулся, убирая теплое одеяло с Вериного лица и заправляя выпавшую прядь волнистых волос ей за ушко. Улыбнувшись уголками губ, Вера направила задумчивый взгляд в белоснежный потолок, прокручивая в своей голове продукты, которыми ей бы хотелось подкрепиться в столь ранние утренние часы. — Я хочу йогурт, — уверенно ответила она, в подтверждении своих слов покачав головой. — Только в нашем холодильнике есть все, кроме йогуртов. Поэтому ты можешь сейчас идти собираться, спокойненько ехать в магазин и все мне купить. — Почему вчера, когда я был в магазине, ты не сказала, что тебе нужен йогурт? — А мне он вчера и не нужен был, — Вера невинно пожала плечами, почесав кончиком указательного пальца носик и смешно поморщившись. — Тогда я его не хотела. И вообще, хватит мне зубы заговаривать! Поезжай давай! — Горе ты луковое, Вер, — Андрей тяжело вздохнул, встав в полный рост. — Ладно, я скоро приеду, не скучай! Закрой за мной входную дверь, а потом обязательно поешь манной каши, ведь неизвестно сколько времени я пробуду в магазине. Каша очень-очень вкусная и полезная! Лескова согласно кивнула и улыбнулась, когда мужчина коснулся ее макушки губами. Как только послышался хлопок двери, она с любопытством окинула журнал, лежащий на тумбочке и, немного поерзав на постели, взяла журнал в руки и открыла его. Девушка начинала бояться приближения дня родов, ибо все симптомы-предвестники с каждым разом убеждали её все больше и больше в начале возможных скорых схваток. Она пыталась настроить себя на хороший исход дальнейших событий, что не нужно волноваться, и раз врач говорит, что эти явления не влекут за собой ничего страшного, значит, так оно и есть. Главное, что беременность протекала невероятно легко, и физическая расслабленность помогала внутреннему состоянию беременной девушки. Время шло неумолимо долго, и чувство голода нарастало с каждой минутой все больше и больше. Вера, оторвавшись от интересной статьи о родах, перевела взгляд на настенные часы. «Уже десять, а его до сих пор нет, — с грустью и некоторым беспокойством заметила она. — Странно... Наверное, в утреннюю пробку попал...». Стараясь отвлечься от нехороших мыслей, лезущих в голову, Вера поняла, что очень хочет есть. Перспектива умереть от голодного обморока никак не устраивала девушку. Перевернув недочитанный журнал обложкой кверху, тем самым оставляя его открытым и убирая в сторону, Вера нащупала ногами домашние тапочки и, встав с кровати, откинула волосы назад и стала поправлять простынь. Вдруг она почувствовала легкое потягивание внизу живота и частые боли в пояснице. Прижав руки к животу, Вера мгновенно опустилась на кровать. — Тише, тише, маленькая, ты чего маму-то так пугаешь? — взволнованно произнесла она, поглаживая свой большой живот и учащенно дыша. Все эти знакомые ощущения начинали страшно пугать Веру, особенно то, что она осталась дома совсем одна, так как Кирилл был в школе. — Давай-ка папе позвоним, — Лескова повернулась к прикроватной тумбочке, ища глазами телефон, а потом отодвинула одеяло, но и в кровати мобильника не было. — Господи, в зале, что ли, его оставила? — кое-как поднявшись, Вера медленным шагом побрела к гостиной, одну руку приложив к пояснице, а второй придерживая низ живота. Через несколько секунд она вновь ощутила слабые ноющие боли в поясничном отделе, которые мгновенно распространились на область живота и таза, полностью сковывая болевыми ощущениями девушку. Она дрожащей рукой прислонилось к холодной стене, сильно зажмурившись. Вскоре Вера услышала скрип открывающейся двери. — Вер, ну я же сказал, чтобы ты дверь за мной закрыла, — из прихожей послышался недовольный возглас Никитина. Закрыв ногой дверь и разувшись, мужчина отнес тяжелые пакеты на кухню. — Вот упрямая, так ничего не поела! — пробормотал он себе под нос, увидев на столе тарелку с наложенной манной кашей и не выпитым уже остывшим чаем. — Ты почему ничего не ела, а? — крикнул Андрей, направляясь к спальне. — Вер, что с тобой? — обеспокоенно спросил он, увидев, как девушка слегка дрожала от неизвестности. — Вер, — Никитин мягко взял девушку за локоть, стараясь отвести ее к кровати. — Воды, — вдруг остановившись, произнесла она и испуганно направила взгляд куда-то в сторону окна. — Что? — не понял Андрей. — Воды, Андрей... У меня отошли воды... — Отвези меня в роддом, Андрей, — судорожно проговорила Лескова, схватив мужчину за руку, словно ища в нем какую-то поддержку. — Она скоро родится, очень-очень скоро, — с болью, уже не пытаясь сдерживать слез, заключила она. Никитин с жалостью взглянул на свою возлюбленную и, осторожно придерживая Веру за талию и чувствуя, как крепко она сжимает его руку, помог выйти в гостиную, спрашивая у девушки, где лежит ее карточка, которую на протяжении всей беременности вела врач в женской консультации. Указав глазами на ящик деревянной тумбочки, в зале, побледневшая Лескова прикрыла рот дрожащей ладонью, почувствовав, как боли с каждой минутой усиливаются. РОV Андрей. Дорога до роддома заняла у нас больше времени, чем я рассчитывал. Ты держалась молодцом и первое время просто периодически сжимала мою руку, не произнося ни слова. В полдень, как бы ты об этом не мечтал, пробок в Москве меньше не стало, почему-то… Я рассчитывал, что уже через двадцать минут мы будем в роддоме, но уже чуть больше сорока минут мы стояли в какой-то непробиваемой пробке, где я и успел написать нашему сыну и твоей маме о том, что их сестра-внучка решила появиться на свет. — Солнышко, ты как? — нерешительно спросил я, убирая влажные волосы с твоего лица. — Нормально… — выдавила из себя ты, снова сжимая со всей силы мою руку. — Ещё немножко потерпи, маленькая моя! — целуя тебя в висок, сказал я, откидываясь на спинку кресла. — Я уже не могу… — снова сжимая мою руку, ответила ты, — Терпеть… Ты тяжело выдохнула, поглаживая живот, и посмотрела в лобовое стекло, в котором отражалось для тебя только небо. Я молча вёл машину, то и дело смотря на тебя. Через несколько минут мне пришло смс, от Гордеевой, что она в машине позади нас в соседнем ряду. Я предложил ей без твоего согласия пересесть к нам на что она сразу же согласилась. Ещё через несколько метров мы снова встали. Мой телефон разрывался от сообщений и входящих звонков от сына. Признаться честно меня не покидало ощущение, что появления этой малышки он ждал больше всех нас вместе взятых сейчас. Я передал свой телефон твоей маме, чтобы она ответила ему. Алла Николаевна не переставая теребила шарф на своей шее, не произнося ни слова. Уверен, мы волновались больше тебя сейчас. Я — от того, что ничем не могу помочь тебе и что сейчас не могу отвлекаться от дороги, а Алла Николаевна — от того, что срок родов поставлен тебе только через полторы недели, а началось всё именно сейчас! Меня этот вопрос тоже порядком волновал, но я отгонял все противные мысли прочь. Через пару минут машина остановилась напротив главного входа в роддом и я вышел из машины, а потом придерживая за талию помог выйти и тебе. Возле входа нас нагнал Кирилл, никого даже косвенно не заинтересовал вопрос о его отсутствии в школе. Наш сын и твоя мама последовали за нами, стараясь не отставать. — Здравствуйте! У нас контракт на партнёрские роды с Покровской Александрой Алексеевной! — сажая тебя на лавочку перед регистратурой, протараторил я. — Доброй ночи. Александра Алексеевна сегодня не работает, но я ей сейчас позвоню. — приятная женщина, стоящая за стойкой, достала телефон из кармана брюк, — Фамилия, Имя, Отчество, пожалуйста… — Лескова Вера Александровна. — как можно спокойнее ответил я, смотря на тебя, всю корчащуюся от боли. Кирилл поглаживал тебя по волосам и спине, шепча что-то успокоительное. — Добрый день, Сашенька! Тут роженица твоя приехала! — начала женщина, приятно улыбаясь мне, — Нет, не Хабарова, Лескова!.. Да, Вера, собственной персоной! — усмехнулась женщина, — Когда воды отошли? — шепнула она мне. — Почти два часа назад… — ответил я, подходя к тебе и начиная массировать поясницу, отчего ты часто задышала, хватаясь руками за маму. — Два часа назад, — ответила женщина, ища какие-то бумаги, — Да, поняла, в одноместную люкс! Ждём вас, спасибо! — закончила она, убирая телефон, — Александра Алексеевна сейчас выезжает. Рано ты рожать собралась, голубушка... — Я не специально… — хрипя, ответила ты, поднимая взгляд на медсестру. — Конечно не специально! Ты чего! — улыбнулась женщина, — Сейчас в палату пойдём, переоденемся, и будем ждать Александру Алексеевну! — Нина… Как вас по отчеству? — спросил я, ведя тебя по коридору. — Просто Нина. Просто. Нина, — улыбнулась медсестра, открывая дверь в палату, — Вот, тут будешь до потуг, а потом повезём тебя в родильное… Ну, и как отмучаешься — тут отдыхать будешь! Если с ребеночком всё хорошо будет, то на следующий день перевезем к тебе в палату, будете вместе тут в себя приходить, а если не дай Бог что, то в детской реанимации малыш полежит несколько денёчков… — рассказала Нина, — У тебя кто хоть будет, знаешь? — Девочка… — ответила ты, садясь на большую кровать с множеством функций, не отпуская моей руки. — Ну так! Красавица какая родится, ух! — засмеялась медсестра, протягивая нам ночную рубашку, — Это ваши там за дверью? — Наши, — ответил я, — Домой не поедут… — Первый раз рожаешь или нет? — помогая тебе снять куртку, спросила женщина. — Второй… — ответила ты, по-прежнему не отпуская моей руки. — Ой, ну тогда домой им точно можно поехать, хотя бы до утра! — засмеялась медсестра, — Долго тут будешь! — Не пугайте вы её, — усмехнулся я, — И так боится… — А бояться не надо! Александра Алексеевна у нас лучшая! Слушай её внимательно и всё обязательно получится! — ты кивнула, мягко улыбаясь, — Так, ну вы переодевайтесь, и терпи! Саша через часик, другой приедет, за городом живёт она… И вы тоже разденьтесь! — серьезно сказала Нина, указывая на меня, — Муж твой, я видела, массаж поясницы делать умеет, поможет тебе, если что… Ох, пустить что ли родственничков ваших… На фразу "муж твой" никто из нас двоих никак не отреагировал, не до этого было. Боже мой, как ты это в первый раз пережила, ещё и одна? Я корил себя за то, что меня не было во время появления Кирилла, но увы ничего уже не изменить. Зато сейчас я могу помочь тебе и нашей Мии появится на свет. — Не надо… — попросила ты, освобождаясь от толстовки, — Пусть домой едут… Или в коридоре сидят… Подальше… — Вот оно как! Ну хорошо, выделю я им палату, пусть там ждут! — сказала Нина, покидая комнату, — Так, хорошие мои, мы с вами сейчас пойдём в… — Давай, — сказал я, помогая тебе справиться с джинсами, — Всё хорошо будет, не бойся! — Тебе легко говорить. Аййй… — шикнула ты, сжимая одеяло на кровати, — Целый день вот так вот еще… — Ну, чего ты скисла? Скоро увидишь доченьку нашу! На ручки возьмёшь! — подбадривал тебя я, завязывая ночнушку на спине, — Что, лежать, сидеть, стоять? — А можно меня усыпить, а? — снова корчась от боли, спросила ты. — Нельзя пока, — ответила внезапно появившаяся Нина, — Я ваших в другое крыло отправила, сказала, что позову, как в родовую повезут, — я кивнул, помогая Нине с капельницей, — Анестезию вколем тебе часа через 3-4, поспишь немножко… А сейчас терпи! С мужем разговаривай… Только не кричи громко, лучше пой! — Петь будешь? — засмеялся я, укладывая тебя на подушку. Ты мотнула головой и снова сжала край одеяла. — Сильно болит? — спросила Нина, положив руку на твой живот, — Или терпимо? Ну, привычно же, да? — ты кивнула, переводя взгляд на медсестру, — Сейчас попробуй заснуть, просто попробуй… Ну или просто глазки закрой и полежи, хорошо? Саша приедет скоро… Следующие два часа мы провели с тобой в относительном спокойствии. Время от времени ты хотела начать кричать, но я тут же успокаивал тебя или, что смешно, затыкал нежным поцелуем. Помогало, представляешь! Схватки понемногу усиливались, но ты старалась не обращать на это внимание. Я разговаривал с тобой, не ожидая твоего ответа, поэтому скорее рассказывал тебе всякое, а ты молча слушала. Я гладил тебя по влажным волосам, по пылающим щекам, отчего ты улыбалась, несмотря на приливающую в этот момент боль. Вообще, хочу сказать, держалась ты молодцом! Мой телефон разрывался от сообщений Марины, которая неизвестно откуда узнала о нашем местонахождении, но волновалась за тебя не меньше моего, однако ей была нещадно отправлена короткая смска с текстом «Доехали нормально. К вечеру родит.» — Здравствуйте, мои хорошие! — улыбаясь, вошла в палату Александра Алексеевна, вкатывая за собой аппарат УЗИ. — Давайте помогу! — подскочил я, помогая установить аппарат в указанном мне месте и возвращаясь к тебе на кровать. — УЗИ мы с тобой делали почти месяц назад, — поглаживая тебя по руке, начала врач, — Ложись поближе ко мне, да, вот так. Нужно посмотреть, как дела у нас… Что ж ты рожать у меня пораньше собралась, хорошая ты моя… — задумчиво водя аппаратом по твоему животу, говорила Покровская, — Что, схватка? — спросила она, замечая, как ты начала бегать глазами по комнате, стараясь не шевелиться, — Не трогаю тебя, делай, как знаешь! — убирая руку, сказала врач. Ты недолго поморщилась, выгибаясь в спине, и после легла в первоначальную позу, — Умничка! Я повожу ещё немножко, потерпи… — Александра Але…ксеевна, — переводя дыхание, спросила ты, — Опасно сейчас рожать?.. — Так, ну-ка, забудь сейчас же! — засмеялась девушка, — Если решила родиться кроха твоя сейчас, значит самое время! Не переживай! — протягивая тебе салфетку, сказала врач, — Вытирайся. Скажи мне, сидеть мне с тобой или не хочешь? — Не знаю… — растерянно ответила ты, вытирая живот. — Давай пока сама, если совсем невтерпёж уже будет, то позовёте, ладно? — подходя к двери, спросила Покровская, — Андрей, на минуту можно тебя? — Я сейчас, — сказал я, отходя от тебя, — Сейчас приду! — Послушай… Ну ты же сам понимаешь, что рожать недоносив… Опасно… — начала врач, прислонившись к стене и закрыв лицо руками, — Я не буду кесарево предлагать, знаю, что она откажется, а потом ещё волноваться будет…Всё из-за ваших тренировок! — Я понимаю. — коротко ответил я, — Но это было её решение, которое я не смог оспорить… Я и сам виню себя за то, что не повлиял! — мне казалось, что она что-то не договаривает. — Все мысли об этом гони у неё прочь, мне не нужно её волнение! — натянула улыбку Александра Алексеевна, — Ты-то крови не боишься? — я отрицательно мотнул головой, — Точно с ней пойдёшь в родильное? — я кивнул. — Хорошо... Андрей, мне нужно, чтобы ты сделал выбор...Я опасаюсь что может пойти что-то не так и...Я понимаю, это сложно... очень сложно...но выбор может оказаться неизбежным...Вера или малышка? Сказать, что я потерял дар речи, ничего не сказать. Всё же хорошо было, что случилось...Часть 6
3 июня 2019 г. в 01:42
Андрей услышал свисток и мыслей в голове не осталось. Его поездка на Олимпиаду многим казалась просто нереальной, а теперь он здесь, он — фаворит, только есть одна проблема. Он из-за боли не может себя контролировать, ни ускориться, ни убавить темп. Тело автономно выполняет поставленную задачу, Андрей же просто пытается сопротивляться из последних сил той боли, которая тянет его на дно, он хочет остановиться, но не может. Его ждут, там его ждут Вера, сын и их будущий ребёнок. Вот бортик, сейчас он может расслабиться, боль охватывает с новой силой. Она настолько замолила глаза, что Андрей не видел и не слышал того, что его заветная мечта сбылась. Он — олимпийский чемпион. Вылезти из бассейна ему помог Кирилл, сил идти не было. Подбежали коллеги, чтобы помочь Кириллу. Сделав всего пару шагов, Никитин бесчувственно рухнул на холодный кафель бассейна. Вера и Кирилл испугались, от боли у Андрея появились синяки под глазами. Было ощущение, что замерли все, кто находясь в бассейне.
— Как он?— Вера сама держалась из последних сил, беременность и без того выматывает организм, ведь тот мобилизирует все доступные и недоступные ресурсы, чтобы обеспечить необходимые условия для здорового развития ребёнка.
— Я говорил, что плыть опасно. У него болевой шок, я сделаю все, что в моих силах,— врач винил себя, что пошёл на поводу и разрешил плыть. Когда Андрей открыл глаза, доктор облегченно вздохнул, ведь потерять олимпийского чемпиона сразу после заплыва такая себе слава.
Взгляд Андрея был туманным, он ещё не совсем понимал, где он и что произошло, но он видел рядом Веру и Кирилла, значит все не так плохо, как могло бы быть.
— Пап, мы очень испугались,— Кирилл не отпускал руку отца, сейчас, когда все наладилось, все испортил Митя.
— Все будет хорошо, береги маму,— Никитин был очень слаб, говорил шепотом. Вера улыбнулась, ему самому больно, нужна помощь, а он даже в таком состоянии заботиться о ней.
— Ребят, мы в больницу, у нас сутки, чтобы привести его в чувство перед награждением, чтобы он хотя бы смог получить нормально медаль, после его необходимо будет доставить в больницу ещё раз для проведения оперативного вмешательства,— врач команды закончил последние приготовления, Андрея поместили в автомобиль, который доставил его в больницу.
После нескольких уколов, процедур и необходимых манипуляций Никитину стало легче. Его ждал долгий период реабилитации, гора таблеток, процедур, но он будет рядом с любимыми и родными людьми, а это намного больше чем выпадает большинству, многие профессиональные спортсмены теряют семьи погоне за наградами, а он умудрился ее отыскать, теперь главное — удержать.
Андрей поднялся на пьедестал и понял важную вещь, его медаль теперь ничего не значит, он так бредил золотом Олимпиады, что когда медаль оказалась в его руках, она уже не имела того значения. Сменились приоритеты, он видел только радостные и сияющие глаза Веры и Кирилла. Никитин был мыслями в подготовке Кирилла к соревнованиям, рождении будущего ребёнка и ещё одного важного события.
— Сейчас, стоя здесь, я хочу признаться, что всю жизнь, я любил, люблю и буду любить одну женщину — Веру Лескову. Однажды я имел неосторожность ее потерять, впредь я этого не допущу. Родная, ты станешь моей женой?— прямо с пьедестала Андрей подошёл к Вере и опустился на одно колено.
— Да, — ее шепот было слышно каждому, ведь каждый, кто присутствовал затаил дыхание. Эта Олимпиада была особенной для всех.
Пресс-конференция обещала быть насыщенной.
— Мы вас поздравляем. Как Вы себя чувствуете?
— Спасибо, намного лучше,— Андрей продемонстрировал гипс на своей руке.
— Что будет с Вашей карьерой?
— Пока не знаю, все зависит от реабилитации. Однако, я думаю, что полностью посвящу себя тренерству и семье, к тому же у сына важные соревнования впереди.
— Сын? Кирилл Никитин Ваш сын?
— Да, все верно.
— Почему о нем раньше не было ничего известно?
— Потому что он носил фамилию жены.
— Кто Ваша жена?
— Вы ее сегодня видели. Судьба подарила мне ещё один шанс быть вместе со своей любимой и сыном, скоро мы станем родителями во второй раз.
— Мы Вас поздравляем с победами на всех фронтах. Но многих интересует: что произошло между Вами и Петровым? Что его подвергло совершить такой поступок и делиться карьеры?
— Мне сложно ответить на этот вопрос, лучше спросить у самого Петрова. Я могу только предположить, однако это может не соответствовать объективной действительности. Идёт расследование уже в рамках уголовного производства за нанесение телесных повреждений. Так что, я полагаю, что по мере разбирательства, Вы будете обладать новыми фактами. А сейчас извините, мне нужно отдыхать.
РОV Вера.
Сразу после интервью врач предлагает госпитализацию, от которой Никитину не удаётся отказаться под моим наблюдением.
Минуя все пробки, мы уже сидели в приемном отделении, врачи не спешили начать обследование Андрея, из-за чего я начинала нехило волноваться и нервничать.
— Вер, только спокойно, — он взял меня за руку и так искренне улыбнулся, будто не было никакой травмы и нестерпимой боли.
— Нормально всё, — как-то слишком тихо прошептала я, на нас тут же обратил свое внимание Кирилл.
— По тебе видно, как всё нормально, — усмехнулся сын, он переживал не меньше моего, — Вся белая сидишь, мам. — после его слов Андрей повернул меня к себе и внимательно начал меня осматривать.
— Андрей, — резко отрезала я и тут же увидела врача, идущего к нам.
— Добрый день, Никитин Андрей Петрович?... Пройдёмте со мной, — мы с сыном остались вдвоём, переживая за состояние любимого мужчины-отца.
Ещё через несколько часов, когда я уже успела подремать на плече у сына, к нам вернулся молодой хирург, но без Андрея, это сразу же напрягло и дало первые обороты моей паники. Но всё стало ещё хуже с "держи себя в руках", когда этот же прекрасный мужчина сообщил, что операция прошла успешно. Кирилл сразу же прижал меня к себе, опасаясь, что я могу упасть от такой новости. Меня теперь вообще страх отаковал настолько, что перед глазами буквально сразу же появились какие-то мушки.
— С ним всё хорошо, он сам просил не говорить вам об операции. — лёгкая улыбка всё же появилась на моем лице, но тревога никуда не исчезла, мне необходимо было его увидеть.
— Когда мы можем к нему зайти?
— Кто-нибудь один может зайти прямо сейчас, — я не хотела лишать Кирилла возможности поговорить с Андреем, но в глубине души надеялась, что он сам сейчас отдаст эту возможность мне.
— Мам, я подожду здесь, тебе нужнее, — сейчас я была готова его расцеловать и заобнимать, но это потом. Я сразу же пошла за врачом, который и проводил меня до палаты.
Заходя туда, сердце сжалось при виде него...спящего...
Я присела на стул, стоящий рядом с его кроватью. Взяла его за руку и просто прошептала что-то из ряда: "Возвращайся к нам побыстрее". Никто не знал сколько он будет отходить после наркоза. И вроде ничего страшного, но легче мне не становилось.
Через пару минут зашёл врач и доброжелательно попросил покинуть меня палату, как минимум до завтрашнего утра...