***
Для Томми всё было необычно в этом году. Во-первых, это был выпускной класс, что само по себе отличалось от других годов обучения. Во-вторых, во всём было виновато странное ощущение, появившееся с утра. Томми чуял каждого в пределах пяти метров от себя. Духи, спреи, простая человеческая кожа — Доукинс ощущал каждого человека так отчётливо, будто вдруг обрёл нюх собаки. Зрение также улучшилось — Томми видел каждое пятно на полу так отчётливо, будто сидел на коленях и разглядывал их в упор. А ещё Томми ощущал на себе взгляд девчонок — куда более пронзительный и заинтересованный, чем в прошлых годах. Первая красавица школы, Стейси Хэмстон, подошла к нему, когда Доукинс пробивался к своему шкафчику. Мило осведомившись о здоровье и настроении, Стейси пригласила его прогуляться вечером в «Факторию». Томми согласился, поймав на себе несколько завидующих глаз. «Да, этот год определённо будет интересней», — подумал он в приподнятом настроении. Поговорив с футболистами, Томми наконец прорвался к своему шкафчику. И остановился, неосознанно насторожившись. Он сам не понимал, что заставило его напрячься — на вид всё было обыденно. И лишь спустя несколько мгновений он увидел мелкого черноволосого подростка-неформала, который рылся в шкафчике неподалёку. — Привет, — добродушно улыбнулся Томми, неосознанно принюхавшись; пах этот подросток незнакомо. — Я Томас Доукинс. А ты новенький? Откуда к нам? — Томми постарался произнести это как можно более доброжелательно. К ним в школу редко переводились в выпускных классах, да ещё и такие необычные личности. — Эм… Привет, — поздоровался Пити, судорожно вспоминая фотографии учеников со школьного альбома, который ему показывали перед школой, — Я Мертон Джей Дингл. Наши шкафчики, Томми, ещё с детсада. Я президент гильдии готического фэнтези. Нам уменьшали финансирование, но мы по-прежнему сильны, — рассказал про себя он то, что знал про этого самого Мертона. — Ты… заинтересовался?.. — чисто из любопытства поинтересовался Пити. — Нет, извини, — с сожалением произнёс Томми. Фэнтези он не увлекался, готикой — подавно. Прочитать одну книжку из внеклассного чтения было для Доукинса задачей из разряда «невероятно». У него было больше способностей к физическим занятиям, чем к умственным. — Мартин? — переспросил он. У Дингла было интересное имя. Такого Томми больше нигде не слышал. — Мёртон, — поправил Пити. Да, если честно, то имя у Дингла была странноватое. «Мертон», — произнёс про себя Доукинс, смакуя имя. Интересно, под чем были родители Дингла, когда давали своему ребёнку такое имя? По телу прошлась волна энергии. Что-то внутри словно встрепенулось. Томми испуганно прижал руку к животу. «Надо будет сходить к медбрату», — подумал он обеспокоенно, не заметив, как глаза его на мгновение стали ярко-жёлтыми. — Ладно, до встречи на уроках, — неловко закончил разговор Томми и поспешно направился в класс географии. «Ого! У этого парня глаза светились! Никогда такого не видел, надо будет приглядеться к нему…» — подумал Пити, захлопывая свой шкафчик.***
Томми не мог сосредоточиться на географии. Его отвлекало какое-то малопонятное чувство. Доукинсу казалось, что он должен куда-то уйти и что-то сделать. Плюс к тому на него волнами накатывали то тоска, то раздражение, то необычайная эйфория. Томми делал как-то доклад по биологии о влиянии наркотиков на организм и мог бы поклясться, что чувствовал в себе те же признаки. Но ведь он ни разу не употреблял наркотики! Да и до столовки дойти не успел, если взять за основу, что кто-то хочет его отравить… Наконец прозвенел звонок — Томми ощущал его, как сквозь вату. На ватных ногах выйдя из класса, он на миг прижался к стенке и перевёл дух. Потом неохотно поплёлся в столовку — больше всего ему сейчас хотелось убежать как можно дальше от людей. Аромат мяса ненадолго привёл Томми в чувство. С чувством он навалил себе в тарелку большую гору куриных крылышек. И пару говяжьих котлет — те пахли слишком соблазнительно, чтобы оставить их без внимания. — Приятного аппетита, — подошедшая Стейси странно посмотрела на его полный поднос, улыбнулась и направилась к подружкам-черлидершам. — И тебе тоже! — крикнул ей вслед Томми. В ушах он почувствовал странный зуд, но был слишком поглощён лицезрением Стейси, чтобы отвлекаться на что-то ещё. — Эй, Томми! — Пити как раз сидел напротив Томми и был готов поклясться, что на секунду уши того изменили свою форму. На перемене ему удалось зайти в Интернет, который находился под строжайшим секретом, конечно же, и найти немного информации про людей-волков. Тогда он подумал, может, Томми был одним из них. Тщательно проследив за повадками Доукинса, Пити решил, что не ошибся со своими догадками. — У тебя уши волка, — подскочив к новому знакомому, Пити сразу начал диалог о насущем. — Можно потрогать? — Что? — Томми отвлёкся от разглядывания Стейси и перевёл недоуменный взгляд на Дингла. О чём тот говорит? — Ну да, у меня длинные уши! Это семейное. Ничего необычного или интересного в этом не вижу, — пробурчал он. — Я тебя раскусил, Томми! Ты оборотень! Уши, блеск в глазах! Все признаки! — воодушевлённо заметил Пити. — Если что, заходи. Я могу тебе помочь. Я много читал про это... — Оборотень? — Томми саркастически хмыкнул. — Скажешь тоже! Оборотень!.. Поостерегся бы ты такое нормальным людям говорить. «Ну и фантазия у парня», — подумал Томми, направляясь со своим подносом к свободному столику в углу. Этот Мертон стал его напрягать. Мало ли, вдруг там эти сатанисты… то есть готы жертвы приносят? Не хватало ещё вляпаться в какую-нибудь тупую ситуацию — проблем не оберёшься. — Осторожней, Томми, сегодня полнолуние! — крикнул Пити ему вслед, прекрасно понимая, что сейчас Доукинс даже не обратит внимания на его слова. Да он и сам, в принципе, не обратил, пока не трансформировался бы. Интересно, а как выглядят настоящие оборотни? Что они едят? Осознают ли себя в полнолуние?.. Размышляя над этим, Фальконе вновь вернулся за свой столик. Достав блокнот с пометкой «Эксперимент-1», стал записывать в него новые проверенные данные об оборотне.***
После обеда Томми переоделся в спортивную форму и отправился на стадион. Его немного потряхивало в преддверии первой в этом сезоне тренировки. — О, Том, вот ты где! — тренер увидел его и направился в его сторону. — Ты-то мне и нужен! — Здравствуйте, тренер. Что-то случилось? — Томми почувствовал, как тяжело и быстро забилось сердце, и усилием воли заставил себя успокоиться. Что это на него сегодня нашло? От любой мелочи волноваться начинает… — Да, мой мальчик, — Тренер подошёл и добродушно похлопал Доукинса по плечу. — Директория выставила на место Перкинса нового капитана. Перкинс-то ушёл во взрослую жизнь. Поздравляю, сынок, ты заслуживаешь этого, — он потрепал Томми по волосам и отправился к гудевшей на стадионе толпе футболистов. Томми поражённо посмотрел ему вслед. Его что, только что выбрали капитаном? Его, Томми Доукинса?! «Круто!» — Томми в приподнятом настроении направился к своей команде. Конечно, эта была большая ответственность, но Доукинсу было не привыкать — в период капитанства Перкинса он был его правой рукой и часто вместо капитана разрабатывал разные победные стратегии. — Ну что, дамы, докажем этим неуклюжим «Миранберским быкам», что барсук побьёт любого? — ДА, ТРЕНЕР!!! — раздался хор нестройных голосов. — Тогда начинаем! Томми с удовольствием бегал среди товарищей по команде. Его душу переполнял дикий восторг. Вот что значит, первая тренировка в году! — Доукинс, подавай! — Стен кинул ему мяч и указал кивком на Чака, который забежал влево. Томми закрутил подачу и кинул мяч в сторону Чака. Однако тут случилось нечто необыкновенное — мяч внезапно разогнался на хорошую такую скорость и со всей дури врезался Чаку в живот. Тот охнул и завалился на землю. Томми в ужасе уставился на дело рук своих и со всеми остальными бросился к поверженному члену команды. — Чак! — Томми помог ему встать. — Ты как? — Решил место защитника освободить, Доукинс? — злобно пропыхтел тот сквозь зубы. — Извини, не рассчитал силу, — виновато заметил Томми. — Не знаю, как так вышло. — Вот что значит, прийти после лета, — тренер подошёл и придирчиво осмотрел Чака. — Посиди пока на скамейке. Том, а ты осторожней. Удар хороший, но пусть лучше от него страдают другие команды, хорошо? — Да, тренер, — выдохнул Томми. Он чувствовал жар, идущий по рукам, перед глазами расплывалось. — Тренер, можно мне отлучиться? — Да, конечно. Удар ты отработал, я тут с девочками ещё потолкую. Томми кивнул и бегом выскочил со стадиона, бросившись в ближайший туалет. Там он быстро включил воду и тотчас засунул голову под струю. Вода чуть прояснила голову. Отдуваясь, Томми кинул взгляд на свои руки и окаменел. На миг ему показалось, что вместо руки у него появилась мохнатая лапа с острыми тёмными когтями. Однако когда Доукинс помотал головой и, открыв глаза, снова посмотрел на руку, она была совсем обыденной. «Покажется же, — подумал Томми, отпив из-под крана. — Наверное, это всё из-за того Дингла», — он вспомнил странного гота. Странно, почему он так его заинтересовал? Если их шкафчики были вместе с самого детского сада, то он и раньше видел Дингла. — Эй, Доукинс, всё нормально? Томми вздрогнул, вынырнул из своих мыслей и посмотрел на Хьюго. Тот, видимо, заинтересовался его пробежками по коридорам в учебное время и вышел посмотреть, что происходит. — Да, Хьюго. Всё хорошо, — выдохнул он. — Ну и отлично. Иди на уроки, или мне придётся записать прогул в твой журнал, — и завхоз исчез за дверью. Томми ещё раз осмотрел себя, не нашёл ничего необычного, вздохнул и отправился за сумкой — после обеда у его класса стояла математика.***
Во время урока Томми временами наблюдал за Мертоном Динглом. Его, как оказалось, одноклассник был отличником и практически за мгновения решал трудные математические задачки. Самому Томми до такого уровня профессионализма было, как корове до луны. Впрочем, ему это и не нужно было — Томми собирался поступать на спортивный факультет. Вряд ли там просят знать всякую там тригонометрию… Бу-э, и кто слова такие выдумал-то?***
— Ты такой задумчивый, — заметила, улыбаясь, Стейси. Они сидели за одним из столиков в «Фактории», наслаждаясь музыкой и сумрачным освещением. Томми и правда был задумчив — что-то словно погружало его в пучину энергии, поэтому он пытался сдержать порывы убежать куда-то на край света. — Просто восхищаюсь твоей красотой, — тихо заметил Томми, пристально глядя на него. Стейси смутилась и уткнулась взглядом в стоящую на столе тарелку с фруктовым салатом. — Ты так думаешь? — кокетливо поинтересовалась она. — Да. Ты очень красивая. — Спасибо. Ты тоже ничего, — Стейси придвинулась ближе, но тут в её джинсах протяжно зазвонил телефон. — Чёрт, это мама, — уныло произнесла она, глянув на экран. — Я могу тебя проводить, — предложил Томми. Стейси поколебалась, но потом со вздохом покачала головой. — Не стоит. Я позвоню отцу, чтобы он довёз. — Ладно, — вздохнул Томми. — Тогда… до завтра? Стейси кивнула, вставая. Потом быстро наклонилась, чмокнула его в щёку и ушла, покраснев. Томми заплатил за обед и тоже вышел. На улице уже стояла молодая ночь. В свете фонарей звёзды выглядели тусклыми и бледными, но на небе уже были. Томми засунул руки в карманы и направился в сторону парка — оттуда был короткий путь домой. В парке тревожно шелестели деревья. Томми остановился под одним из фонарей и настороженно огляделся. Тело его напряглось вдруг, как струна, и парень не понимал, почему. «Что проис…» — начал было недоумевать Доукинс, как его вдруг пронзила ужасная боль. Вскрикнув, Томми повалился на траву. Кустарник сомкнулся за ним, отрезая парня от пустынных сейчас дорожек. Томми извивался на траве, чувствуя, как трещат кости, плавая на волнах боли. На глазах выступили слёзы. Томми перевернулся на живот и бессильно поскрёб пальцами землю. Та поддалась неожиданно легко, словно он царапал её острыми когтями. Спустя минут пятнадцать всё завершилось. Томми, поскуливая, лежал на траве, чувствуя в мышцах остаточные вспышки боли. Вокруг всё шумело, стрекотало и шелестело. Обострившимся слухом Доукинс чувствовал шаги мыши где-то под корнями деревьев, сонные вздохи спящих в ветвях птиц, далёкий шум ночного города… Томми приоткрыл глаза и тут же, вскрикнув, зажмурился: было слишком ярко. Когда зрение более-менее восстановилось, Доукинс снова осторожно открыл глаза и, пошатываясь, встал. Вокруг витал дурманящий запах крови. Томми принюхался и понял, что это его кровь. И правда — на мохнатой лапе было пара быстро затягивающихся царапин. Наверно, он их по… Так, стоп. Лапах?! Томми в ужасе осмотрел своё тело. Он не знал, как и почему, но вдруг стал кем-то… иным. Его руки и ноги покрылись жёсткой тёмной шерстью, ногти превратились в когти, на лице выросла шерсть, а уши удлинились и заострились в кончиках, тоже поростя тёмным мехом. А заглянув в ближайшую лужу, Томми с ещё большим ужасом увидел, что глаза у него сияли бледным жёлтым огнём. «Боже, что со мной?» — дрожа, в панике подумал он. Где-то послышались весёлые девичьи голоса. Томми замер, прислушиваясь. «Нельзя, чтобы меня увидели! Заберут в лаборатории и там запытают. Нужно спрятаться», — перевёл свои внутренние ощущения Томми. Вот только где спрятаться? Дома нельзя — родители сразу почуют неладное. Хотя, есть одно место — Дингл вроде как предлагал ему помощь. Конечно, он мог обидеться, когда Томми резко закончил их диалог, но Доукинс надеялся попросить у него прощение и помощь. Дом Дингла он нашёл быстро — запах Мертона отличался от остальных, и Томми легко вычленил его в общем ворохе. К счастью, район, в котором жила семья Дингов, был спальным — в тишине и полутьме Томми добрался до простенького дома. Запах Мертона уходил куда-то на задний двор, и Томми направился туда. Там он обнаружил дверь в подвал. «Дингл живёт в подвале?» — Томми пожал плечами: каждый страдает, как может. Он хотел было постучать, но дверь приоткрылась от простого движения. Доукинс нахмурился и заглянул внутрь. — Дингл? — негромко позвал он. В комнате было тихо и пахло Мертоном, книгами, макаронами с сыром, пылью, оружием… Глаза Томми заслезились от обильного запаха какого-то вонючего растения, которым провоняло всё вокруг. Доукинс негромко чихнул, и тут включился свет.***
Пити вернулся домой уже поздненько, так как всё это время проводил в парке свои эксперименты, а заодно пытался связаться с семьей. Хорошее слово — пытался. Видимо, копы постарались, чтобы на этот раз их не рассекретили. Настроение было на нуле. Пити очень скучал по семье, по своей прошлой жизни. Ему совершенно не понравилась новая школа, так как здесь его в первый день учёбы уже умудрились хорошенько избить здоровяки ТнТ и ещё неизвестная компания неформалов. Плюс к этому — Эксперимент-1 не пришёл, а это значит, плакали всё научные исследования. Решив, что в парке больше делать нечего, юный Фальконе решил вернуться домой, если это место можно было так назвать. Осторожно, стараясь не издать ни звука, Пити как мышка проскользнул мимо кухни в коридор, ведущий в спальню. Но его мечтам о незаметности не суждено было сбыться: его заметили. — Питер Фальконе, иди сюда немедленно, — голос «мистера Дингла» был непривычно суров. — Ты не отец мне, чтобы приказывать, — хмуро заметил Пити, тем не менее послушно подходя к мужчине. — И слава богу! Где ты шлялся? На часы смотрел вообще?! — рявкнул тот, отвешивая юноше звонкий подзатыльник. Пити подавленно молчал. Сжав кулаки, он с тоской изучал свои ботинки взглядом. — Ты же знаешь, что твою чокнутую семейку разыскивают! И мы тратим все силы, чтобы защитить такое ничтожество, как ты! — тем временем всё сильнее и сильнее распалялся коп. — Ладно, Боб, успокойся, — «миссис Дингл» подошла к кричащему мужу и приобняла его за плечо, — Пити предупреждал меня, что отлучится ненадолго. Пойдем, дорогой, я дам тебе покушать, — с этими словами женщина схватила Пити за плечо и чуть ли не насильно повела на кухню. Заведя туда, она грубо впихнула Фальконе тарелку с хот-догом и стакан с соком и также отвесила подзатыльник. — Ещё хоть раз пропадешь с поля видимости — я не стану прикрывать твою задницу. Понял?! А теперь иди в свою комнату. Скоро Бэкки должна прийти, — чуть ли не прошипела женщина, прижав Питера к стенке. — Хорошо. — Хорошо?!. — Х-хорошо, м-мам. — Кушай на здоровье, сынок. Ступай к себе. Кивнув в знак благодарности, Пити быстренько удалился к себе в комнату. Включив свет, он вздохнул, тоскливо оглядывая мрачную комнатку. — Как мне уже на…! — замерев, Пити врезался в дверь всем телом и задрожал, увидев около стола непонятное НЕЧТО. — К-кто т-ты? — тихо пискнул он. — Эй, Дингл, это я, Доукинс! Не бойся, — Томми поднял руки, демонстрируя собой дружелюбие. Не хватало ещё, чтобы Мертон поднял крик на весь дом… — Хотя, будь я на твоём месте, то точно бы завизжал, как девчонка, — уныло признал он. Если уж Дингл, который знал, кто он, так испугался, то Томми даже не хотел знать, как бы повёл себя самый обычный, незнающий человек. — Э-э-э-э, приятель, погляди в м-мой д-дневник!.. Учителя бичуют меня за… за сильное воображение... Но даже я такого не представлял! — дрожа, Пити стал медленно передвигаться по стенке к шкафу, держа руки перед собой. — Так ты же сам сказал, что я оборотень! — воскликнул Томми. Он увидел, что Дингл явно нервничает, видя его близко, и отошёл чуть подальше. — Сказал, что можешь мне помочь. Ты знаешь, как избавиться от… всего… этого? — он указал на свою шерсть. Нет, не на свою, одёрнул себя Доукинс. Эта шерсть принадлежит зверю, в которого он обратился. — Ну… — Пити сделал судорожный вдох, собираясь с мыслями. — Я бы мог, но… я думал, что ты не придешь… — Он наконец-то добрался до книжной полки и вытащил оттуда одну из книг с названием «Ликантропия». Как оказалось, в этом Плезантвиле и такие в библиотеке можно было взять. — Д-давай посмотрим!.. — сглотнув, Фальконе стал судорожно листать книгу. — Ты пока присядь, ок? — предложил он, кивая на пуфик, сам проходя к столу и раскладывая на него книги, внутри испытывая некое чувство радости от того, что подопытный вернулся. Томми послушно присел на обозначенный пуфик и, склонив голову, посмотрел на Дингла. Тот явно очень сильно нервничал. Впрочем — Томми хмыкнул — его можно было понять: не каждый день к тебе разные уроды залезают! «А что, если я останусь таким навсегда?» — Доукинс грустно ссутулился. Тогда о спокойной мирной жизни можно будет позабыть. Вот бы Дингл нашёл избавление!» — Так, профессор Флюгельхофф пишет, что оборотнем можно встать следствие укуса. Также ликонтропные свойства передаются путем наследственности, — пробормотал Пити, украдкой поглядывая на гостя. — Тут написано, что представители этого вида особенно восприимчивы к лунному свету. То есть ты будешь превращаться каждое полнолуние… — Только не это! — Томми с надеждой посмотрел на Дингла. — А этот твой Флегенхоф… он писал, как можно избавиться от этого проклятья? — Это не то чтобы проклятье, — Фальконе пожал плечами. — Завтра я скачаю работы профессора Флюгельхоффа и всё разузнаю. Однако, следует заметить, что шанс получить такой дар один на тысячи. — Не нужен мне твой дар! — вспылил Томми и тотчас сдулся. — Извини, не знаю, что на меня нашло… Я только нашёл девушку, меня назначили капитаном команды и я провалил французский!.. Не хватало мне ещё оборотнем быть. — Ничего, я понимаю, — совершенно спокойно ответил Пити. — Тут написано, что оборотни в первое полнолуние весьма… агрессивны. Я надеюсь, — осторожно добавил он, — ты не будешь меня кушать… — Я не ем людей! — возмутился Томми, которого даже затошнило от такой перспективы. — И надеюсь, так и не буду… — Это… хорошо, — неуверенно улыбнулся Пити, — Тогда останешься ночью у меня? — Если хочешь, — пожал плечами Томми. Он ещё ни разу не был в гостях у такого человека, как Мертон, поэтому не был уверен, что в его присутствии можно расслабиться. Дингл выглядел не слишком-то напуганным явлением оборотня, что не могло не напрягать. Но тем не менее, только Дингл мог помочь ему. — Ну и… Прячься! — воскликнул внезапно Пити, набрасывая на Томми покрывало. В комнату вошла «миссис Дингл». — С кем ты разговариваешь? — раздраженно спросила она. — Ни с кем! — нервно ответил Пити, молясь, чтобы она не заинтересовалась замершим на пуфике объёмным покрывалом. — Ты ещё более чокнутый, чем я думала! — сказала сама себе женщина. — В общем, ещё хоть звук! — Извините, больше такого не повторится, — пробормотал Пити, опустив голову. — Очень надеюсь! И уберись здесь, иначе я сама это сделаю. — Хорошо. Когда женщина ушла, Пити вновь раскрыл Томми, виновато глядя на него. — У меня очень… строгие родители, — пояснил он. — Ты пока отдыхай, а я нарою информации. — Фальконе засел за книги, делая пометки в блокноте. «Ох… ни фига себе у него родители!» — Томми, привыкший к доброте и взаимопониманию, доверию в собственной семье, не мог глядеть на эту дикость. Он снова сел на пуф, с которого вставал, и принялся разглядывать комнату Мертона. Она выглядела так, будто была музеем по какой-то готической тематике. Хотя на гота Мертон был похож мало — скорее, он выглядел фантастом-любителем, коллекционирующим книги по мифической теме. А ещё у Дингла была змея — белая, с красными глазами. Томми не очень разбирался в биологии, но предположил, что она альбинос. Помимо этого, в комнате Мертона был старый комп, дыба (интересно, зачем она ему), оружие, которое висело на стене или лежало на столе, старый кактус с рыжими иглами, стоящий в углу комнаты, постеры к старым фильмам или картинки черепов и разных странных людей… В общем, смотреть было на что. — Круто! Тут написано, что оборотни обладают немыслимой силой и скоростью, — зачитал Пити вслух спустя добрых полтора часа. — Оборотням нельзя собираться в стаи, иначе инстинкт будет брать своё и есть риск стать злым. Кстати, я… эм… чисто ради научного интереса... могу взять у тебя… некие… Ну… — он замялся. — Например, твою шерстинку? — Бери, — равнодушно разрешил Томми. Он не ощущал себя единым с шерстью, поэтому без труда расстался с ней. — Если это поможет, то делай всё, что хочешь. Я не буду сопротивляться. «Стаи? Он что, хочет сказать, что таких вот МНОГО?» — Томми поёжился. Не хотел бы он встретиться с оборотнем, ох как не хотел. Оставалось надеяться, что те не почуют в нём собрата и не припрутся в Плезантвиль. — Спасибо! — радостно воскликнул обрадованный Пити. Схватив несколько пробирок и стекляшек, он подскочил к подопытному и стал брать необходимое. Томми смиренно выносил чужие прикосновения, утешая себя, что всё это во имя науки и спасения. Оборотнем Томми быть не желал. Не его это, обрастать ночью шерстью и пугать людей! А то ещё кто узнает, и у его отца-мэра будут большие проблемы. — Так, шерсть — жесткий, короткий волос, по своей структуре напоминающий волчий, но в нём, тем не менее, четко присутствуют человеческие элементы, — произнес он, делая пометки в блокноте, — Что на счёт этого? Фальконе был так рад, что наконец нашёл что-то стоящее для изучения, что провозился с анализами Томми всю ночь. Под утро он всё же смог открыть сайт и скачать работы профессора. — Вау, Томми, профессор пишет, что начал разработку лекарства для ликантропов! — воодушевленно воскликнул Пити. — Правда, он ещё работает над ним. Но тут написано, как надо следить за оборотнем. Задремавший было Томми приоткрыл глаза и уставился на него. — И как надо? — рассеяно поинтересовался он, думая о словах Дингла. Значит, лекарство ещё в разработке… Это было нехорошо — зная учёных, Томми догадывался, что избавление от шерсти будет не скоро, и чуть пал духом, правда, стараясь не показывать виду, что он расстроился. Лишь уши прижал к голове. — ОГО! ОГО! Тут огроменный список! — возмущенно-пораженно заметил Пити. — Но ты не бойся. Если хочешь, я буду помогать тебе. — Спасибо, — вздохнул Томми. В теле заломило. Пока Дингл отвернулся, что-то настойчиво тыкая в компьютере, Доукинс, закусив губу, уткнулся в мягкую спинку пуфа, чувствуя, как тело вновь принимает человеческий вид. Это было болезненно, но далеко не так, как превращение в волка — очевидно, из-за того, что Томми априори был человеком, поэтому принимать этот облик ему было привычней. Когда трансформация закончилась, Томми, дрожа, поправил рубашку и сел, глубоко дыша, чтобы прийти в себя. — Вау, — восхищенно заметил Пити. — Ты опять человек! О, знаю, что поможет, — с этими словами он сбегал к аптечке и взял оттуда таблеточку обезболивающего. — На, поможет, — он протянул Доукинсу таблетку и стакан воды. — Спасибо, — с признательностью повторил Томми, запивая таблетку водой. Мышцы ныли, но Доукинс знал, что лекарство работает не сразу, поэтому принялся терпеливо ждать облегчения, внимательно наблюдая за работающим Мертоном. «И как я раньше его не замечал?» — рассеяно подумал он. И правда — Дингл был фигурой заметной. Как же так вышло, что Томми обратил на него внимание лишь в выпускном классе? Какая-то мистика прямо! — Не за что, Томми, — улыбнулся Пити. — Эй, придурок! — Бэкки вошла в комнату так неожиданно, что Фальконе не успел даже среагировать. — О, — округлила глаза девушка, забыв моментально о цели своего визита, едва её зоркие глаза вычислили явно лишний элемент в комнате. — Томми Доукинс… Привет, — рассеянно пролепетала она. — А что ты здесь делаешь? — Я?.. — Томми растерялся. Меньше всего он ожидал встретиться с родственниками Дингла. Повезло ещё, что он успел стать человеком, а то было бы весьма неприятно. — Я дружу с твоим братом, — наконец нашёлся Доукинс. Раз уж теперь они будут работать вместе, лучше сразу оборвать все вопросы на корню. — Правда?! — неизвестно кто удивился больше, Бекки или Пити, который уже было придумывал все возможные варианты ответа в голове. — Пойду звонить Хайди, пусть завидует! — с этими словами Бэкки убежала к себе. Пити смущенно молчал. — Ты и вправду считаешь меня своим другом? — наконец робко спросил он. — Ну, раз уж я оборотень, то мне понадобится мой Игор, — улыбнулся Томми. — Игор? Игор мне нравится! Он работал на доктора Франкенштейна. Правда, он был уродливым горбуном, но… Ладно. По рукам! — Пити протянул руку новому другу, буквально светясь от радости. — По рукам, — Томми пожал Мертону руку.