***
Marc Scibilia – Rather Be🎶
— Осторожно, не упади. — Ляпис протягивает ей руку, но Перидот, слишком сосредоточенная на разглядывании собственных ног, не обращает внимания. — Как ты вообще умудряешься так быстро карабкаться? Темно, хоть глаз выколи! — Куда бы Пери ни ступила, она повсюду натыкается на неровности и шаткие металлические пластины. Вряд ли громадина, которую девушки пытаются покорить, выдержит двух человек, да и предназначение у неё совсем иное. По сути, это всего лишь кучи многолетнего мусора, коробок и давно отслуживших своё деталей машин, что каким-то образом сгруппировались в более-менее (как утверждает Ляпис) устойчивую гору хлама. Ляпис смеётся: — Привыкла. Часто лазала здесь, вот и запомнила, куда ставить ноги. — Ну, ты намного изворотливей, чем я когда-либо бу… Воу! — Пери не успевает закончить предложение, случайно оступаясь и чуть не теряя равновесие. К счастью, Ляпис мгновенно хватает её за предплечье, не давая свалиться вниз. — С-спасибо. — Перидот, тут совершенно безопасно. Поверь, гора не обрушится под нами, — с лёгкой ухмылкой заверяет Ляпис, и хотя Перидот хочется верить ей, чувство самосохранения никак не позволяет девушке проникнуться спокойствием. — Да-а-а, конечно, безопасно… — Ты слишком усердно думаешь над тем, куда ступить дальше, и это тебя сильно тормозит. Просто отталкивайся от любой штуковины как можно быстрее, и всё получится. Перидот бурчит что-то неразборчивое под нос, но прислушивается к совету. За считанные секунды преодолев целый метр, она удивлённо выдыхает: — Ого, и впрямь получилось! — Видишь? Проще некуда, — Ляпис улыбается, снова обгоняя бармена. — С-стой, ты куда?! А вдруг я опять оступлюсь?? — Ну же, ты справишься. Я подожду тебя наверху. — Ляпис! — жалобно скулит Перидот, смотря вслед удаляющейся девушке. — Не-е-е-ет… Ладно, возможно, она немного драматизирует, ведь до вершины остаётся всего ничего. Несколько торопливых толчков и расчётливых умозаключений спустя Пери успешно догоняет Ляпис. Она присаживается рядом с ней на коробку, доверху набитую невесть чем, всё ещё приходя в себя и тяжело дыша. — Как… Как ты могла меня бросить?! — Ты сейчас говоришь точь-в-точь как Аметист, — насмешливо отмечает Ляпис. — …Справедливо. Ляпис хихикает и чмокает бармена в щёку, переплетая их пальцы рук. Утихомирившись, Перидот улыбается и кладёт голову ей на плечо, принимаясь безмятежно разглядывать открывшийся перед ними вид. Облака, доселе застилавшие полную луну, наконец рассеялись, позволив той пролить свет на свалку. Вопреки смутным ожиданиям, пейзаж обширной пустоши захватывал дух своей необузданной красотой. Отсюда виднеется и привычная точка Аметист, и дыра в металлическом заборе, и даже запертые на замок врата. Тем не менее, охранников, якобы ведущих круглосуточное наблюдение за этим местом, и след простыл. — Ничего себе… — поражённо бормочет Перидот, не в силах отвести взгляд. — Так вот, почему тебе так нравится здесь. — Угу, — немного отстранённо кивает Ляпис. В её голове крутится множество мыслей, безостановочно сменяющих друг друга, но сфокусироваться на чём-то одном не выходит. Лениво улыбнувшись, она прогоняет их и указывает пальцем вниз: — Вон там. — М? — Вон там я впервые увидела тебя. Перидот переводит взор к излюбленному месту Аметист, чувствуя, как сердце взволнованно сжимается в груди. — О, точно. Но ты ошибаешься: это я заметила тебя первой. — Неправда. У вас горел костёр, который я разглядела ещё издалека. — А ты увидела сначала меня или костёр? — Думаю, сначала я увидела Аметист. Перидот толкает Ляпис в бок, вызывая у девушки приступ смеха. Вспоминать странные переглядки с той ночи всегда забавляло обеих. И хотя тогда кроме вспышек оранжевого огонька Пери мало что различила, Ляпис моментально очаровала её. Она также в точности помнит свои ощущения и слова, ассоциирующиеся с таинственной незнакомкой. «Голубые. И, кажется, несколько веснушек. Мимолётная. Будто падающая звезда». — Ты восхитительно смотрелась под светом сигареты… — слова невольно покидают уста, в который раз заставляя её краснеть. — Т-то есть ты и сейчас хороша, с сигаретой или без неё! Ляпис посмеивается: — Спасибо. Внезапно Перидот осознаёт кое-что: Ляпис не курила в последнее время. Кроме того, она не видела в руках Ляпис ни одной сигареты после возвращения с той поездки. Может, стоит узнать, всё ли у неё нормально? Или лучше не затрагивать эту тему, мало ли что? Вдруг Ляпис хочет самостоятельно разобраться с этим? Не стоит совать нос не в своё дело. Но опять же, что если она нуждается в помощи и боится сказать? Наверное, Ляпис просто не желает докучать ей такими мелочами. Не то чтобы Перидот вообще докучало подобное: она всегда будет готова помочь любимой, несмотря ни на что. И всё-таки… — Хочешь о чём-то спросить? — голос Ляпис вырывает её из бесконечного вороха сомнений. — Э-эм, я… не-е-ет..? — Вау, звучит очень убедительно, — она хихикает, целуя бармена в макушку. — Давай, не стесняйся. — Я просто… заметила, что ты больше не куришь. По крайней мере, не при наших встречах. Это с чем-то связано? Ляпис не спешит отвечать. Окидывая взглядом луну и чувствуя, как ласковый ветер обдувает её голубые локоны, она умиротворённо прикрывает глаза: — От тебя ничего не скрыть, я права? — Особенно когда речь заходит о моих любимых вещах, — Перидот осекается, быстро поправляя себя: — И о л-людях тоже! Не только о вещах. Ты не вещь. Ляпис изо дня в день задаётся вопросом в духе «Что же я, чёрт побери, такого сделала, чтобы заслужить любовь этой милашки?». Ответа на него она пока не нашла. Ляпис втягивает воздух полной грудью и выдыхает, несуетливо объясняя: — После нашего с Джаспер примирения у меня почему-то пропало желание курить. — Она поднимает веки. — Я и начала лишь потому, что считала, что обязана расплачиваться за все свои грехи перед ней таким извращённым способом. Но сейчас это… бессмысленно. — Вот оно что, — Перидот понимающе кивает. — И как успехи? Я слышала, бросить очень трудно. Аметист однажды пробовала, но её силы воли хватило максимум часов на пять. — Честно? Мне казалось, я быстро сломаюсь. — Ляпис пожимает плечами. — Но потом поняла, почему это далось мне так легко. Я была зависима вовсе не от никотина, а от собственных сожалений. Девушек окутывает тишина. Перидот не знает, что сказать, не знает, стоит ли ей вообще что-то говорить. Между тем Ляпис ложится головой на её коленки, а руки Перидот инстинктивно зарываются в голубые волосы, принимаясь перебирать их сквозь пальцы. Нет нужды разбрасываться неловкими репликами, лишь бы избежать длительных пауз в разговоре: тем более после всего, через что они прошли вдвоём. — Я рассказала ей о тебе, — тихо, почти шёпотом произносит Ляпис. — Ей? — Мате… кхм, Малахит. Мерге. — Ей всё ещё в новинку осознавать, что она больше не пленница всех этих обличий ведьмы. — Она попросила нас с Джаспер поведать о себе. Учитывая то, что виделись мы в последний раз, мне казалось, это не будет лишним. — Оу. И что именно ты рассказала ей? — аккуратно любопытствует Перидот. — Что у меня есть девушка, что я очень сильно люблю её и что это взаимно. Сердце Перидот ускоряет ритм. Она подтверждает с мягкой улыбкой на устах: — Правдивое заявление. Ляпис улыбается в ответ: — Она зыркнула таким же взглядом, который преследовал меня в кошмарах. Тем самым, целиком выдающим её разочарование. — Потому что ты встречаешься не с парнем? — Ага. — Она поворачивается лицом к животу бармена. — Не то чтобы мне не по фигу на её мнение, но… узнать, как она отреагировала бы на дочь-лесбиянку, всё же хотелось. Вернее, на дочерей-лесбиянок. — Значит, Джаспер тоже… — поняв, какую глупость чуть не сморозила, Пери замолкает. — Неважно. — Я и сама не знала наверняка. Да, мы спали друг с другом, но всё, что между нами происходило, будто оставалось за пределами реального мира. Джаспер особо не сплетничала со мной о своих любовных похождениях и прочем. — Ляпис задумчиво оттягивает нитку футболки Перидот. — Но затем она вступилась за меня и вроде как тоже совершила каминг-аут. Так что Мерге, видимо, посчастливилось удочерить сразу двух детей-лесбиянок. Ляпис коротко смеётся, будто только что поделилась смешной шуткой. Перидот, напротив, не покидает ощущение, словно она лезет в чужие секреты — впрочем, если Ляпис сама рассказывает ей о них, то явно неспроста. Она улыбается, продолжая играться с голубыми локонами: — Она удочерила самых лучших детей-лесбиянок. Ляпис прыскает со смеху и вновь прикрывает глаза, интересуясь: — А ты? — А что я? — Ты ни разу не говорила мне о своих родителях. Какие они? Перидот замолкает, с минуту размышляя. Ей по-прежнему кажется, что она ступает по очень тонкому льду, заходя на тему семьи в беседе с Ляпис. Но, как бы там ни было, лучше ответить честно. — Они просто потрясающие. Мама с папой были очень терпеливы со мной в детстве. Особенно когда я била тревогу по пустякам, что случалось довольно часто. Ляпис довольно хмыкает: — Есть какие-нибудь смешные истории в запасе? — Ох, боже. Вся моя жизнь — одна смешная история, — Пери хихикает. — Раньше я ужасно выражала свои чувства. Даже по сей день не всегда удаётся. Мой мозг так быстро выдавал слова, и ничего не выходило, поэтому я могла сболтнуть полнейшую чепуху. — Например? — Знаешь это ощущение, когда долго лежишь в ванне, и кожа на пальцах морщится? Так вот, в такие моменты я без умолку твердила, что превращаюсь в зиму. — В зиму? — мягко хохочет Ляпис. — Ага, — утверждает Перидот, продолжая: — Когда холодало, мама обычно надевала мне на ноги шерстяные носки, и они так смешно сморщивались при снятии, отчего у меня и появилась ассоциация с зимой. — Ощутив внезапный порыв неуверенности, девушка почёсывает затылок. — Знаю, странно. Ляпис переворачивается на спину и тянется рукой к щеке Перидот, заверяя её в обратном: — Нисколько. Я полюбила и эту твою сторону, не забывай. Чувствуя, как к уголкам глаз подкатывают слёзы, Перидот спешно моргает, дабы прогнать их. Ляпис всё время твердит, как сильно Пери изменила её жизнь, однако она всерьёз недооценивает влияние, которое сама же оказала на бармена. — Спасибо… — смущённо лепечет Перидот. — Словами не передать, как я счастлива, что могу… открыться тебе. Страх быть отвергнутой всё ещё преследует меня. Я заранее просчитываю свои фразы и действия в окружении незнакомцев, но знаю, что это бесполезно. Люди всегда замечали и будут замечать что-то выбивающееся из нормы. Поэтому мне невероятно повезло с тобой, Аметист и остальными друзьями из клуба. Благодаря всем вам я чувствую себя… в безопасности. Они замолкают, рассматривая друг друга с глупыми улыбками на лицах. — Я рада, что мы встретились, — наконец заключает Лазурит. — Жизнь умеет преподносить сюрпризы. — Это точно, — соглашается Ляпис, нежно поглаживая руку своей девушки. — Сюрпризы вроде тебя. И Стивена. Который, как выяснилось, сын моей любимой воспитательницы из приюта. Которую, на удивление, знала Жемчуг, что теперь встречается с твоей соседкой и по совместительству лучшей подругой. Которая также знает Грега, то есть отца Стивена, и который починил твой мопед для нашего первого свидания. — Воу, ладно, это и впрямь непросто переварить. — Всякий раз размышляя о невидимой паутине, так или иначе связывающей их всех, у Пери гудит голова. Однако отрицать, что это всего-навсего совпадение, сомнительно, с учётом того, насколько идеально всё сходится. — Я просто признательна какой бы там ни было высшей силе за случившееся, и за это тоже. — За это? Перидот наклоняется, накрывая губы Ляпис. Как же это волшебно: целоваться в том самом месте, где они впервые повстречали друг друга. Обе словно заново пробуют на вкус коктейль эмоций, что захватил их с головой в ту чудесную ночь. Обе чувствуют, что не зря боролись за все пережитые моменты и возможность быть вместе. Этот поцелуй укрепляет отношения Ляпис и Перидот по-своему, в понятном лишь им смысле, и чёрт, это действительно здорово — чувствовать себя любимыми. Вот только их прерывает внезапная трель мобильника Ляпис. Она отстраняется, ругается бармену в губы и раздражённо вскакивает на ноги, чем вызывает у Перидот смешок. Увидев незнакомый номер на экране, она чуть не сбрасывает вызов, но в последний миг решает взять трубку. — Алло? …Да, это я. Верно. Ага..? Она моя сестра. — Ляпис даёт вкрадчивые ответы, после чего возникает мучительная пауза, сопровождаемая сменой выражения на её лице. Сначала она недоверчиво хмурится, затем изумлённо поднимает брови, а после чуть не теряет дар речи. Перидот взволнованно поглядывает на свою девушку, понимая, что человек по ту сторону провода сообщает ей какую-то информацию — и, судя по реакции Ляпис, невообразимо важную. — …П-понимаю. Эм, ого, я… не уверена, смогу ли добраться туда. Ох. Так можно? Это бы очень помогло. Да, да. Мой н-номер банковского счёта? Конечно, секунду… Еле перебирая языком и заметно подрагивая, Ляпис называет известные лишь ей цифры, и, пробубнив ещё несколько фраз, прощается. Однако она стоит неподвижно и не отнимает телефон от уха даже после завершения звонка, пребывая в состоянии глубочайшего шока. Перидот немедля поднимается с места и кладёт ладонь на её плечо, спрашивая: — Ляпис? Что такое? Ляпис постепенно приходит в себя, с усилием сглатывая. Она оборачивается, ошалело заглядывая Перидот в глаза, и, запинаясь, выдавливает: — Я… П-походу, я богата. Последовавшая тишина настолько душераздирающая, что, казалось, одного-единственного предложения хватило бы, чтобы разорвать ткань вселенной и пространства в клочья. И хотя Перидот искренне считает себя рассудительным, умным и красноречивым человеком (большую часть времени), в этот момент с её уст слетает лишь глупое: — Чё?.. — Звонил адвокат, — она переводит взгляд на телефон в своей руке, поясняя: — Адвокат Малахит. И он… он сказал, что всё её имущество, все деньги, дома, оно всё… наше. Все её пожитки теперь принадлежат нам с Джаспер. Кажется, нужно просто подписать какие-то бумаги? Я не… я не знаю… Что ж. Такого поворота событий они никак не могли предвидеть. Время словно остановилось и перенесло их в альтернативную реальность — ту самую, которая не должна была существовать, но каким-то грёбаным чудом существует. Во всяком случае, ни одна из них уже не в состоянии осознать, как они, чёрт возьми, попали туда. Поэтому Ляпис делает единственное, на что хватает рассудка — целует Перидот. Взасос.***
Последовавшие за этой новостью дни оказались невыносимыми. Ляпис совершенно не была готова тонуть в океане документов и бюрократии, особенно включающих в себя такую огромную сумму денег. Даже адвокат Малахит поначалу разводил руками, но, ознакомившись с ситуацией двух сестёр поближе, он разобрался, с чем имеет дело. Ляпис до последнего надеялась, что вместе с Джаспер всё прояснится, однако спортсменка была потрясена не меньше остальных. Перидот старалась помогать по мере возможности, но, в конечном счёте, лучше всего с документами и банковскими реквизитами управлялась никто иная как Жемчуг. Будучи совладельцем тату-салона, она обладала неплохим опытом в этой области, посему взяла контроль над положением в свои руки. Жемчуг назначала регулярные встречи с адвокатом, задавала Ляпис и Джаспер уточняющие вопросы и передавала их ответы соответствующим лицам. Её зоркий глаз не упускал ни единой детали, вычисляя любое сомнительное действие каждой из сторон и тут же его предотвращая. Ляпис не хотела втягивать в это Жемчуг, однако она не знала никого другого, подходящего для такой сложной работы. Поэтому сёстрам оставалось лишь поверить в тату-мастера и позволить ей возглавлять операцию. Ляпис ни секунды не сомневалась в ней и чуть не расплакалась, когда вся эта суматоха подошла к концу после долгих месяцев утомительных встреч и подписания документов. По прошествии шести месяцев всё наконец-то было позади. Ляпис и Джаспер решили разделить деньги поровну, однако перед этим им предстоял серьёзный разговор наедине. — Мы реально примем всё это? — спрашивает Джаспер, почти слёту заводя разговор. — А что, не должны? — вопросом на вопрос отвечает Ляпис. — Просто… это же неправильно. Мы будто продолжаем жить на подачки Малахит даже после её смерти. — Она скрещивает руки и отводит взгляд в сторону, всем своим видом выражая недовольство. — Будто мы по-прежнему не можем обрести свободу… Ляпис закатывает глаза и чуть не вливается в очередной спор, но вовремя берёт себя в руки. Она обещала больше не кричать на сестру из-за любой мелочи, поэтому, глубоко вздохнув, она подходит к Джаспер и спокойно говорит: — Понимаю, о чём ты. Я чувствовала то же самое, когда шок прошёл. Но это другое. — Почему? — Потому что когда мы принимали её сраные посылки, не дававшие нам покоя, она была жива. И всё ради того, чтобы однажды мы сломались, вернулись к ней и выразили свою благодарность. Как много раз тебя посещали подобные мысли? А меня? Джаспер ворчит, рассеянно пожимая плечами. Ляпис продолжает: — Но эти деньги? Малахит дарит их нам, чтобы вызволить из тех же оков, которые выковала сама. — Она тянется к лицу Джаспер, нежно проводя пальцами по шрамам — этот жест уже вошёл в привычку. — Люди по-разному искупают свою вину за содеянное. Может, таков её способ извиниться перед нами? Слова Ляпис, казавшиеся такими простыми на первый взгляд, не оставляют Джаспер равнодушной. Глупо было бы отрицать правоту сестры: Мерга больше никак не насолит им, и, быть может, весь этот гонорар — и впрямь её способ загладить вину. Весьма хреновый, конечно, но другие ей попросту чужды. К тому же часть суммы по праву принадлежит Ляпис и Джаспер за выступления в цирке. — …Ладно, — с улыбкой отвечает Джаспер. — Ну, на что планируешь спустить свою половину? Ляпис супит брови, крепко призадумываясь. Бесчисленное множество вариантов витает в голове, мигом подкидывая идею, что посетила девушку ещё очень давно. — Я преображу кое-что плохое в кое-что хорошее, — невозмутимо произносит она. С этого и начались масштабные перемены. После последней встречи с Жемчуг и адвокатом почившей матери Ляпис приходит домой, усаживается на диван и устремляет взор в потолок, заново переосмысливая всё. Тернистый же путь им выдался, но оно того стоило. Настало время привести план в действие. Так Ляпис и делает. И делает она это, начиная со звонка. — Перидот? Это я, — Ляпис прикусывает губу, не в силах прекратить улыбаться. — Скажи, ты бы хотела жить со мной?***
Семь лет спустя
— Я опаздываю, опаздываю! — Вихрь тёмных волос несётся вниз по лестнице и попутно натягивает на себя футболку, пару-тройку раз чуть не грохнувшись на пол. К счастью, руки любимой мигом притягивают её к себе, предотвращая получение ушибов от падения с утра пораньше. — Боже, ты в порядке?? — вопрошает Ляпис, получая в ответ игривый смешок. — Я должна спрашивать у тебя об этом, а не наоборот! — Перидот отстраняется от неё, чмокнув в щёчку. — Не переживай ты так, время ещё есть. Идём, я приготовила нам завтрак. — Фух, — Ляпис с облегчением выдыхает, тоже поцеловав женщину в знак благодарности. — Как же я люблю тебя. Они шагают в сторону кухни, где трапезничают овсянкой с шоколадным молоком. И хотя Пери пытается завязать разговор, все попытки расшибаются об нервозность Ляпис — как-никак, сегодня её первый рабочий день. Решив не навязываться, она влюблённо уставляется на Ляпис, ожидая, пока та доест. Удивительно. Они уже столько лет вместе, и тем не менее, сердце Перидот по-прежнему колотится с такой же скоростью, как при первом поцелуе с этой невероятной женщиной. Покончив с завтраком, Ляпис направляется в ванну, дабы освежиться. Перидот, между тем, моет посуду и убирается в гостиной, вот только энергичный комок шерсти, прыгающий туда-сюда, здорово препятствует ей. — Вегги, а ну кыш с дивана! — Пери кричит щенку, игриво виляющему хвостом, однако тот лишь с задором прыгает на неё и облизывает лицо хозяйки. — Не-е-ет! Я же только из душа вышла! — Впрочем, кто она такая, чтобы ругать любимого питомца за проявление любви? Вскоре Ляпис выходит из ванны: её волосы убраны в пучок, а лицо украшает лёгкий макияж. — Как я выгляжу? — Прекрасно… — сладко протягивает Перидот. Ляпис закатывает глаза: — Да не об этом речь. Я выгляжу профессионально? С каблуками не перебор? Я ведь даже не умею ходить на каблуках! — Она снимает их, заменяя босоножками. — Так лучше? — Милая, они всего лишь дети. Никому не будет дела до того, сочетаются ли твои серёжки с юбкой. Расслабься, у тебя всё получится. Я даже не сомневаюсь. И, как и всегда, ободряющие слова Перидот по-особенному влияют на неё: былое напряжение спадает с плеч, а дыхание приходит в норму. Ляпис сокращает расстояние и целует женщину, случайно пачкая её губы помадой. — Спасибо. — Они очарованно разглядывают друг на друга, почти теряя счёт времени, пока Ляпис не заключает: — Мне пора. — Ладно, хорошего тебе дня. Вегги, и ты пожелай ей того же! — Пери поднимает лающего щенка на руки, с чего Ляпис хихикает и гладит его по голове. — Спасибо, Вегги. — Она выпрямляется и берёт сумочку, направляясь к входной двери в их дом. — Я пошла. Увидимся вечером. — Люблю тебя, пока! Как только Ляпис скрывается из виду, Перидот опускает питомца на пол и смотрит на свои пальцы. Она подносит руку с обручальным кольцом к губам и целует его, прекрасно зная, что Ляпис сейчас делает то же самое со своим. — На удачу. Неожиданно телефон Перидот звонит, побуждая её взять трубку: — Алло? — Добрый день, это Перидот? — Да, а вы кто? — Здравствуйте, я Дэнис из коллекторского агенства… — Катись-ка ты к чёрту, Аметист. Гулкий гогот подруги звенит в динамике, и Перидот кое-как сдерживает смех, чтобы не присоединиться к веселью. — Воу, грубо вообще-то! Я-то думала, женитьба делает человека менее агрессивным, но, как вижу, ошибалась. — Проверь через недельку-другую, может, что-то да поменяется. К слову, а ты когда отрастишь титьки и задашь чёртов вопрос? — Слушай сюда, мудила… — Туше. — Мы с Жемчуг просто плывём по течению, усекла? — Аме, вы «плывёте по течению», — она изображает кавычки пальцами, — уже целых семь лет. — …Течение немного затянулось. — Господи боже… — Эй, ты сама-то чуть паническую атаку не словила, когда делала предложение Ляпис! Так что не смей говорить мне «господи боже», дорогуша. — Зато я, в отличие от некоторых, не притворялась, будто не люблю её. — Кошмар. Перидот ухмыляется, закатывает глаза и, снова взяв щенка на руки, садится на диван. — Просто… задай Жемчуг чёртов вопрос. Хватит бежать от этого. — От чего? Я ни от чего не бегу. — От счастья своего, дурында! — Пери чешет питомца за ушком. — Почему ты всё ещё пытаешься обдурить себя? Вы встречаетесь целых семь лет. У тебя никогда в жизни не было таких длительных отношений. Блин, да ты даже сигареты свои не так сильно обожаешь, как её! Аметист имитирует возмущённый вздох по ту сторону линии: — Не гони на моих деток, мы взрастили их вместе! Ох уж эти годы восхитительных первых затяжек… — В смысле годы пассивного курения, которые наверняка уничтожили мои лёгкие? — Опустим подробности, — она увиливает от ответа и внезапно затихает. — …Я не обдуриваю себя. — Ну да, конечно. — Серьёзно! Просто это… страшно. Представлять, что я хочу провести остаток жизни с одним человеком. — Так ты всё-таки хочешь? Пауза. — …Возможно. — Видишь? В этом и заключается проблема. Твоя жизнь полна сомнений, поэтому тебе нужна надёжность, и если она кроется не в Жемчуг, то в ком тогда? Аметист вздыхает: — Терпеть не могу, когда ты права. Перидот слышит что-то странное на фоне, напоминающее ритмичный стук чего-то маленького и металлического о какую-то поверхность. — Постой, что это за звук? — …Самый обычный. — Аметист! Это же кольцо, да??! — Чт..? Какое ещё кольцо? Не знаю никакого кольца. — Оу-у-у, как мило, ты действительно купила его! Когда сделаешь предложение? Можно я буду подружкой невесты? И не дай бог ты попросишь стать крёстной ваших детей кого-то другого, я… — Чёрт побери, ты явно насмотрелась слишком много мыльных опер! Признаю, знакомить тебя с теленовеллами было большой ошибкой. Перидот радостно подскакивает в победном танце, чуть не сбросив бедного Вегги с дивана. Она прикусывает губу и замолкает, позволяя подруге собраться с мыслями. Спустя, казалось, вечность Аметист нервно вздыхает, и Пери физически ощущает её боль. — На следующей неделе, а теперь отстань, закрываем тему, — тараторит Аметист, с чего Перидот лукаво усмехается. — Как там твоя жёнушка поживает? — Ладно, вернёмся к этому позже. — Пери вновь опускается на диван. — Замечательно. Сегодня её первый день, помнишь? — Ох, передай, что мы с Жем гордимся ею! — Обязательно. Она прям сияет изнутри, — сообщает Перидот, мысленно отмечая, как часто она застаёт улыбку на устах жены. Поделившись с ней своим великим планом, Ляпис безустанно работала над его исполнением. Не побоявшись просить о помощи, Ляпис раздобыла нужную информацию, наняла талантливых людей и теперь, когда всё готово, она наконец-то осуществит задуманное. Семь лет назад её мечта казалась недостижимой, но сейчас она стремительно воплощается в реальность. — Ещё бы она не сияла, — с ухмылкой говорит Аметист. — Рада за вас, идиоток. Вы творите нечто невероятное. — Ага… так и есть. — Я скучаю, Пер. Приезжайте почаще, лады? Знаю, пятичасовая поездка — тот ещё отстой, но, будь у меня возможность, я б хоть каждый день к вам гоняла, правда. — Знаю, знаю. Обещаю, мы скоро навестим вас. — Оки. — Перидот слышит голос Жемчуг на фоне и улыбается. — Кхм, короче, мне надо идти. Созвонимся позже, задротка. — Удачи, Аме. — Люблю тебя. — И я тебя. Она завершает звонок и радостно вздыхает, откидываясь на спинку дивана. Всё в порядке. Они в порядке.***
Ляпис наконец-то достигает точки назначения, останавливаясь прямо перед входом в старый дворец. Забавно осознавать, что когда-то давно эта дверь до смерти пугала её, а сейчас наполняет надеждой на светлое будущее. В течение последних семи лет она снова и снова шагала по этому пути, наблюдая за перестройкой старого дома Мерги. Это место, некогда являвшееся очагом боли и отчаяния, теперь стало тёплым и уютным домом, а просторные пустые помещения — кабинетами и общежитиями, в каждом из которых поместится не менее полсотни сирот. И Ляпис удостоверится в том, чтобы эти дети заслуженно получали любовь и заботу. Она глубоко вдыхает, считает до трёх и, выдохнув, шепчет самой себе: — Я справлюсь. Перед тем, как зайти внутрь, Ляпис чувствует вибрацию телефона. Достав его и прочитав сообщение, она широко улыбается. «Удачи в первый рабочий день, мисс Лазурит. Горжусь тобой. – Джаспер». Почувствовав облегчение, она наконец-то собирается с духом и толкает входную дверь. Ляпис ожидает услышать звонкий смех играющих детей, шум и гам отовсюду, однако её встречает лишь гнетущая тишина. Она в смятении закрывает за собой дверь и проходит вперёд, как вдруг со всех сторон к ней мчатся дети самых разных возрастов с яркими улыбками на лицах и самодельными плакатами в руках. — Добро пожаловать! — лучезарно здороваются они, крича в унисон. В этот самый момент Ляпис понимает: препятствия, что ей пришлось обогнуть, напасти судьбы, через которые ей довелось пройти — всё это было не зря. Потому что она здесь, она жива и она как никогда счастлива видеть вокруг сирот, которой однажды была сама в своём собственном приюте. У всех в этом мире есть предназначение. И она наконец-то отыскала своё. Шмыгнув носом и даже не попытавшись спрятать слёзы радости, Ляпис улыбается им в ответ: — Приветствую всех. Меня зовут мисс Лазурит, и я — ваша новая воспитательница.THE END